Органический мир 4 страница

В 1956 г. Л. Д. Кипарисова Отдел

и Ю. Н. Попов предложили разделять нижний триас на два

яруса — индский и оленекс- Верхний

кий. В качестве стратотипа индского яруса был предло­жен разрез цератитовой фор­

мации СОЛЯНОГО кряжа И СЛОИ Средний

с Otoceras в Гималаях.

Стратотипом оленекского яруса служит разрез так на­

зываемых «оленекских слоев» нижний

в низовьях р. Оленек. Этот ярус отличается от индского

большим разнообразием ам- -------------------------------------------------

монитов, среди которых име­ются два крупных комплекса, отвечающих зонам O.wenites, Olene- kites, Prohungarites.

Ярусы нижнего триаса хорошо прослеживаются не только в Индостане и Сибири, но и в других регионах, где распространен морской нижний триас. Поэтому своим решением в 1958 г. Меж­ведомственный стратиграфический комитет СССР рекомендовал принять их для всей территории Советского Союза с последую­щим утверждением на сессии Международного геологического конгресса.

Анизийский ярус среднего триаса был установлен Э. Мойсисо- вичем и К. Динером в 1895 г. Название дано по латинскому наз­ванию р. Енис — Anisus — в Динарских Альпах. Типовой разрез находится в Австрии, где развиты известняки с многочисленными аммонитами.

Название «ладинский ярус» дано Л. Биттнером в 1892 г. по народности ладины в Тироле. Впервые как самостоятельное под­разделение выделен Э. Мойсисовичем в 1869 г. В стратотипи­ческом разрезе распространены карбонатные породы, содержащие богатую фауну моллюсков и кораллов.

оленёкский Т[0 индскнй T,i

Карнийский ярус верхнего триаса был установлен в 1869 г. также Э. Мойсисовичем. Название происходит от Карнийских Альп. Карбонатная толща в стратотипической местности охарак­теризована аммонитами.

Норийский ярус установлен в 1869 г. тем же Э. Мойсисови­чем в Западных Альпах. Название дано по наименованию рим­ской провинции Норикум близ Дахштейна. Отложения этого яруса подробно изучены в 1892 г. К. Динером. Охарактеризованы бога­тым комплексом аммонитов. К верхам норийского яруса ныне от­носится рэтский ярус, которому ранее придавалось самостоятель-

19*

ное значение. Изучая морские отложения, залегающие на границе триаса и юры в Альпах, в 1858 г. С. Гюмбель выделил их в само­стоятельный ярус, который и был назван по имени Рэтских гор. Здесь развиты известняки и мергели, иногда существенно рифо­генные известняки с богатой фауной брахиопод, кораллов и дву­створчатых моллюсков.

15.2. ОРГАНИЧЕСКИЙ МИР

Органический мир мезозойской эры весьма разнообразен. Он занимает промежуточное положение между палеозоем и кайнозоем. В морях огромное распространение получили аммоноидеи совер­шенно иного облика, чем в палеозое, возникли белемноидеи. Уси­ливалось разнообразие двустворчатых и брюхоногих моллюсков. Число брахиопод сократилось, но по-прежнему они играли веду­щую роль. Возникли новые шестилучеБые кораллы, новые сис­тематические группы морских ежей, морских лилий, мшанок, фо­раминифер. Коренное изменение претерпели позвоночные. Широ­кое распространение получили пресмыкающиеся и поэтому не­редко мезозойскую эру называют эрой пресмыкающихся.

Не менее своеобразным был органический мир суши. В его составе доминировали различные пресмыкающиеся, особенно ди­нозавры. Появившиеся в конце триаса млекопитающие до конца мезозоя оставались мелкими и малочисленными и существенной роли не играли. Растительное царство также было своеобразным. Ведущая роль начинает принадлежать голосеменным, которые входили в состав так называемой мезофитной флоры.

В триасовом периоде еще некоторое время существовали еди­ничные типичные для палеозоя группы. В это время заканчивают свое развитие спирифериды и ортоцератиты, а среди позвоноч­ных— стегоцефалы. Продолжали развиваться каламиты и целый ряд споровых палеозойских растений. Однако на фоне их угасания быстро эволюционируют совершенно новые группы организмов.

В морских бассейнах широкое развитие в триасе получили це- ратиты (рис. 15.1). Первые представители этих аммоноидей по­явились еще в перми. Уже в начале триаса они достигли своего расцвета и также быстро стали вымирать в конце триаса. Это время было одним из самых драматичных в истории развития аммоноидей, которые оказались на грани полного исчезновения.

Для раннего триаса характерны Tirolites, Doricranites, в сред­нем триасе большим развитием пользовались Ceratites. Для сред­него и особенно позднего триаса типичны Pinacoceras, a Tropites известны только в отложениях верхнего триаса.

Другие головоногие моллюски — наутилиды, ортоцератиты и белемниты — в триасе были распространены значительно меньше. Наутилиды представлены теми же подотрядами, что и в пермском периоде, но в триасе возникают новые роды. В триасе белемниты еще редки, и все они относились к отряду Aulacocerida.

Piic. 15.1. Характерные представители триасовых организмов. Аммоноидеи: 1а. 16, 1_в — lirolil.es (Т,); 2а, 26 — Doricranites (Т,); За, 36, Зв, Зг, 30 — Ccratites (Т₂); 4 -. Pinacoceras (Т₃). Двустворчатые моллюски: 5 — Monotis (Т₂); 6 — PseudonioMo'a's ('Г.,); 7 - - DaoricIIa (Г₃); 8 — Claraia (Т,); 9 — Halobia (Тз)- 10 — морская лилия Ericrinus. Амфибии: 11 — Bethosuchus (Т|); 12 — Mastodonsaurus (Т₃). Хвойные: 13 — Voltzia

Большого родового и видового разнообразия достигли в триасе двустворчатые и брюхоногие моллюски. У двустворох появился новый отряд Oslreina. Существенно изменился состав семейств. Многие виды родов Halobia, Daonella, Monotis, Claraia являются руководящими. Начался расцвет отряда Mesogastropoda. На смену

четырехлучевым кораллам пришли шестилучевые. Первые скле- рактииии возникли в середине триаса.

Хотя в триасовом периоде продолжали существовать спирифе- риды, но доминирующая роль стала принадлежать совершенно другим брахиоподам — теребратулидам и ринхонеллидам. Палео­зойские мшанки доживали в триасе. Отряд Cyclostomata стал бо­лее разнообразным. Сильные изменения произошли среди игло­кожих. Лишь некоторые архаичные морские лилии смогли дожить до конца триаса. В самом начале триаса появился новый под­класс Articulata, представители которого продолжают существовать и в наши дни. Древние морские ежи вьцмерли в конце палеозоя. Сохранились лишь единичные представители отряда Cidaroida, которые достигли значительного разнообразия позднее. В триасе возникли диадемовые ежи.

На рубеже перми и триаса вымерли фузулиниды, но в триасо­вом периоде среди фораминифер появились и стали доминировать нодозарииды. Более разнообразными стали морские позвоночные. Продолжали существовать лучеперые хрящекостные и цельнокост- ные рыбы. Костистые рыбы появились в среднем триасе. В ран­нем триасе возникли ихтиозавры, а в среднем —• плезиозавры.

Для триасового периода характерно большое разнообразие комплексов голосеменной растительности. Это гинкговые, цика­довые, беннеттитовые. В конце триаса возникли чекановскиевые. Изменился состав хвойных. Вместо древних представителей поя­вились новые группы — сосновые, араукариевые и кипарисовые. Большим развитием вновь стали пользоваться папоротники, роль которых в перми по сравнению с каменноугольным периодом сни­зилась.

Просторы суши и мелководные пресные бассейны были насе­лены рептилиями, число которых постепенно возрастало, а коли­чество амфибий, в частности стегоцефалов, уменьшилось. Среди последних в раннем триасе были распространены Benthosuchus, а в позднем — Mas'todonsaurus. В триасе вымерли обычные для пермского периода зверообразные и котилозавры, на смену кото­рым пришли новые группы — динозавры и первые, млекопитаю­щие.

15.3. ПАЛЕОТЕКТОНИЧЕСКИЕ И ПАЛЕОГЕОГРАФИЧЕСКИЕ

УСЛОВИЯ

Триасовый период, подобно пермскому, характеризовался яр­ко выраженными теократическими условиями. При этом ранне- триасовая эпоха, несмотря на события на рубеже перми и триаса, в тектоническом плане обнаруживает еще определенную преем­ственность от перми и позднего палеозоя в целом. Вместе с тем рассматриваемая эпоха отличается затуханием тектонической и магматической активности, что привело к тому, что горные соору­жения Урала, Аппалачей, Западной и Центральной Европы, Пе­редней и Центральной Азии и Восточной Австралии подвергаются интенсивному размыву и превращаются в невысокие возвышен­ности.

Сильная засушливость в триасе стала причиной накопления мощных толщ эвапоритов и исключительно огромного по площади распространения красно- и пестроцветных и гипсоносных осадков. Темп карбонатонакопления снизился. Это было связано не только с малой площадью морского осадконакопления, но и с высоким уровнем карбонатной компенсации в океане. Этот вывод основан на факте отсутствия карбонатных отложений в глубоководных прогибах, которые стали ареной формирования терригенно-крем- нистых осадков.

Пангея II еще сохранила свою монолитность (рис. 15.2), несмот­ря на продолжающееся развитие внутриконтинентальных рифто- вых систем в Южной и Восточной Африке, Центральном Индо­стане и на западе Австралии. Она простиралась от высоких ши­рот Северного полушария до приполярных широт Южного полу­шария. Северный полюс располагался где-то на крайнем северо- востоке Сибири, а южный — в районе Тасмании. Обский межкон­тинентальный рифт на севере Западной Сибири и в Карском море

Рис. 15.2. Палеогеографическая реконструкция для триасового периода (по В. Е. Хаину и А. Н. Балуховскаму, с дополнениями и изменениями). Условные обозначения см. на рис. 9.3

с его Енисей-Хатангским ответвлением был, видимо, связан с Юж- но-Анюйским океанским бассейном и представлял его окончание. К нему тяготела обширная область траппового магматизма Тун­гусской синеклизы и Южного Таймыра. По-прежнему существо­вали Амуро-Охотский и Дунбэйско-Приморский бассейны Палео­азиатского океана, еще в позднем палеозое превратившиеся в апо­физы Палеопацифики. Наиболее широким и глубоко вдававшим­ся в Пангею являлся, как и в позднем палеозое., Тетис, расчле­нявший ее на лавразийскую и гондванскую части. Он заполнялся в основном мелководными и преимущественно карбонатными осад­ками, за исключением осевого глубоководного прогиба, следовав­шего из Горного Крыма к Большому Кавказу и далее в направ­лении Памира и дрвольно обширного бассейна к югу от Наньша- ня и к западу от Южно-Китайской платформы. Сохранялся про­лив между последней и Индосинийским микроконтинентом, а осе­вая зона Тетиса (теперь уже Мезотетиса) продолжалась по-преж­нему к западу от этого микроконтинента на юг в Малакку. По се­верной окраине широтного глубоководного прогиба и всего Тетк- са от Добруджи до Куньлуня и Циньлина простирается краевой вулканоплутонический пояс, а в его тылу в пределах Евразии рас­стилалось эпиконтинентальное море, достигшее наибольшей ши­рины во вторую половину эпохи. К северу морские осадки сменя­ются континентальными. Аналогичные условия существовали на западе и севере северо-американской части Лавразии, в Скалис­тых горах и Свердрупском бассейне, а также на южиой, гонд- ванской, окраине Тетиса в Северо-Восточной Африке, Аравии и Индостане.

Вместе с тем в пределах как лавразийской, так и гондванской частей Пангеи усиливались процессы рифтогенеза.

Мощный рифтогенез приводит к возникновению системы узких прогибов, протягивающихся от Ньюфаундленда до западного по­бережья Мексиканского залива. В них формировались терриген­ные морские осадки и лагунные эвапориты. К северу от плато Блейк, на южном продолжении внешней ветви рифтовой системы, распространены озерно-аллювиальные осадки мощностью до 3 км. В южной части рифтовой системы располагались впадины, запол­няемые песчано-глинистыми, в том числе и угленосными, осадка­ми. Сильное погружение охватило западную часть рифтовой сис­темы. Мощность озерных, аллювиальных и дельтовых отложений превышает 5 км, и их накопление нередко прерывалось изверже­ниями базальтов толеитового ряда.

В южной части Калифорнии и в Западной Сьерра-Мадре Мексики возникла островная дуга. Островодужные условия ха­рактерны и для Британской Колумбии, где вулканическая актив­ность ослабела и стали формироваться карбонаты.

Крупный глубоководный бассейн занимал центральную и юж­ную части Аляски. Вулканогенно-кремнистые и терригенно-крем- нистые осадки этого бассейна формировались на продолжении тихоокеанской окраины.

Западную часть сегмента от Южной Аляски до о. Ванкувер на юге составлял микроконтинент Врангелия. В его пределах про­исходили мощные излияния как в подводных, так и в наземных условиях толеитовых и щелочных базальтов и трахитов, мощ­ностью до 3 км. К востоку от Врангелии располагалась сравни­тельно узкая зона распространения андезитов и базальтов. Из­вержения происходили в подводных условиях и скорее всего но­сили характер островодужных.

Вдоль Арктическо-Североатлантической рифтовой системы, морская трансгрессия проникла на юг, в Северное море, где обоз­начился ее осевой рифт, а также в Западную и Центральную Ев­ропу. В начале поздней перми возник огромный Североморско- Среднеевропейский солеродный бассейн; широтным Англо-Дат­ским порогом он делился на две впадины, а вдоль Датско-Поль­ского рифтогенного прогиба временами соединялся с Тетисом. В теле Гондваны усилились погружения на востоке Африки и западе Мадагаскара, представлявших два борта южного рифтового бас­сейна, и на западе Австралии; в южных широтах расширилось рас­пространение морских осадков.

В северо-западном сегменте современного Тихоокеанского коль­ца западная зона Корякского нагорья, а также Буреинский и Хан- кайский массивы в западном обрамлении Сихотэ-Алиня в начале триаса продолжали развиваться в орогенном режиме с образова­нием на краю Сихотэ-Алиня вулканоплутонического пояса. В Ко­рякин к востоку от края континента продолжала существовать- возникшая в позднем палеозое вулканическая дуга. На месте Японских островов между окраиной материка и микроконтинентом Куросегава располагалось окраинное море Чичибу. Далее к югу вдоль восточной окраины Азии господствовали, вероятно, океан­ские условия, как и на востоке Корякин, Сихотэ-Алине и Саха­лине..

Южный сегмент Тихоокеанской окраины представлен океан­скими осадками и вулканогенно-терригенно-кремнистыми остро- водужными комплексами. Они распространены в Орегоне и Кали­форнии. Наиболее глубоководными являлись кремнисто-глинис­тые толщи, распространенные в штатах Орегон и Вашингтон. Скорее всего они накопились ниже уровня карбонатной компен­сации. Юго-восточнее находилась островная дуга Западной Сьерра-Мадре. Восточнее этой дуги накапливались преимущест­венно глинистые и песчано-глинистые морские мелководные и глубоководные толщи.

В юго-западном сегменте Тихоокеанского кольца меланезий­ская окраина Гондваны, от Новой Гвинеи до Новой Зеландии,, включая крайний северо-восток Австралии, представляла и вран- нем триасе активную окраину андского типа, надстроенную крае­вым вулканоплутоническим поясом. Подобный пояс развивался и в Андах, но здесь он уже вступил в стадию угасания. Вдоль ан­тарктической окраины Гондваны вероятно существование вулка­нической дуги. Вулканические дуги и окраинные моря продолжа-.ли развиваться и вдоль кордильерской окраины Северной Америки.

На востоке Лавразии располагались возвышенные равнины и торные массивы, разделенные крупными аккумулятивными низмен­ностями. Суша рассекалась множеством речных систем, которые выносили обломочный материал в Польско-Германский, Барен- цевоморский и бассейны Восточно-Европейской платформы.

Временами в озерных водоемах соленость возрастала, и тогда в их пределах накапливались эвапориты и красноцветные терри­генные осадки, обогащенные гипсами и ангидритами.

С севера возвышенная равнина Восточно-Европейской плат- -формы омывалась мелководным морем, смыкавшимся с морями Гиперборейской платформы. Расположенная на юге озерно-аллю- виальная низменность неоднократно подвергалась затоплению морскими водами. В разрезе чередуются морские и континенталь­ные песчано-глинистые отложения. Эта обширная низменность вплотную примыкала к Уральским горам. Среднегорная область Урала с остаточными предгорными прогибами, заполнявшимися хрубообломочными толщами, отделяла Восточно-Европейскую платформу от Западной Сибири. В пределах последней распола­галась озерно-аллювиальная низменность. В сохранившихся риф- товых впадинах Западной Сибири накопление терригенных осад- жов сопровождалось вулканическими извержениями, синхронными с рифтовым вулканизмом Сибирской трапповой провинции.

Общая тектоническая и физико-географическая обстановка среднетриасовой эпохи была сходна с раннетриасовой, однако в течение среднего триаса начинают развиваться тенденции, которые в дальнейшем приведут к большим изменениям. Так, отмечается расширение расклинивавшего Пангею II залива океана Тетис, достигавшего крайнего запада Средиземноморья, и одновремен­но расчленение его средиземноморской части на блоки карбонат­ных платформ и более глубоководные прогибы с тонкими и карбо­натными, кремнистыми и глинистыми осадками и проявлениями вулканизма изменчивого состава, в том числе повышенной щелоч­ности. Наиболее значительные из этих прогибов простирались по периферии Адриатического выступа Гондваны, в Сицилии и Ка­лабрии (Италия) и Динаридах (Югославия); последний прогиб прослеживается далеко на восток, вплоть до северной Анатолии (Турция) и даже дальше; он характеризуется особенно мощным и пестрым по составу вулканизмом, а также интрузивной деятель­ностью. По-прежнему существует Крымско-Кавказский глубоко­водный прогиб с его продолжением в Центральный Памир и Ти­бет и далее к юго-востоку и вулканоплутоническим поясом в се­верном обрамлении.

К северу от Тетиса, в пределах Западной и Центральной Ев­ропы, Причерноморья, Предкавказья, Прикаспия и западного Турана, продолжал располагаться обширный солоноватый эпи- континентальный бассейн, связанный теперь уже несколькими про­ливами (Бургундский, Мораво-Силезский, Восточно-Карпатский) с Тетисом. На севере Европы аналогичный бассейн охватывал

Баренцево море со Шпицбергеном и Землей Франца-Иосифа и Тимано-Печорскую низменность. На западе, он продолжался вдоль северной окраины Северной Америки, сливаясь в районе Аляски с морем Кордильер, а на востоке, простирался по северной пери­ферии Азии, переходя в ее обширную Верхояно-Колымскую пас­сивную окраину, унаследованную от более ранних эпох. Но боль­шая часть площади Северной Америки, Восточной Европы, За­падной и Восточной Сибири оставалась сушей с отдельными очень неглубокими впадинами (Днепровско-Донецкая и др.), заполняв­шимися континентальными осадками. Морские воды проникают, однако, в Енисей-Хатангский и Вилюйский заливы.

Континентальные условия и денудация господствуют почти на всей площади Гондваны, где происходит выработка гондванской поверхности выравнивания. Исключение составляют узкая и пре­рывистая полоса развития морских осадков вдоль западного по­бережья Южной Америки, аналогичные полосы — вдоль западных побережий Австралии и Антарктиды и более обширные заливы восточного Алжира и Туниса, а также Аравии, оба с водами по­вышенной солености.

Во второй половине триаса в пределах Африканской платфор­мы стали возникать понижения, которые оказались занятыми озерами. Морские бассейны располагались на севере и вдоль вос­точной окраины материка. В Алжиро-Тунисском, Нильском и Тан­занийском бассейнах в условиях нормальной солености отлагались разнозернистые песчаные и алевритовые толщи. Невысокий гор­ный кряж находится в Атласе. Аналогичный массив располагался в Капской области.

Море распространяется в систему рифтовых прогибов, возник­ших вдоль юго-восточной окраины континента. В вытянутых, но изолированных бассейнах осаждаются эвапориты. Крупные еоле- родные лагуны возникли в Алжиро-Тунисской системе, и в узком рифтовом бассейне, простиравшемся от Марокко до Гвинеи-Би­сау. В основании солеродной толщи находится толща толеитовых базальтов и андезитов.

Почти вся Австралийская платформа в раннем триасе пред­ставляла сушу. Вдоль ее западной окраины располагался рифто- вый морской бассейн, в котором накапливались глинистые мел­ководные осадки. Временами море отступало и приморская низ­менность становилась ареной накопления дельтовых и озерно- пойменных осадков. На востоке платформы вблизи западного склона орогена Хантер-Боуэн в бассейнах Большом Артезианском и Кларенс-Моретон накапливались песчаные аллювиальные осад­ки. Аллювиальная равнина, примыкавшая к возвышенностям, сменялась дельтовой приморской низменностью Сиднейского бас­сейна. В замкнутом Тасманском бассейне накапливались аллюви­альные, в основном пойменные, осадки. Временами здесь возника­ли озерные водоемы с высокой соленостью вод, и тогда отлага­лись эвапориты.

В восточном направлении в сторону хребта Хантер-Боуэн мощ­ность континентальных отложений нижнего триаса возрастает до 3 км. На востоке орогена находился окраинный вулканический пояс, в пределах которого изливались преимущественно андези- товые лавы.

Мелководное море, с песчаным и песчано-глинистым осадкона­коплением, располагавшееся в Новой Зеландии и Новой Каледо­нии, стало углубляться. В области континентального склона на­капливались турбидиты с пеплами и туфами, базальты и крем­нисто-вулканогенные. серии, характерные для окраинных морей. На севере, в области Папуа-Новой Гвинеи, также находился кон­тинентальный склон. В примыкавшей к нему области шельфа формировались известково-терригенные толщи небольшой мощ­ности.

Наиболее сложная обстановка наблюдалась, как и ранее, вдоль активных тихоокеанских окраин Азии и Северной Америки. В пределах первой продолжают существовать Южно-Анюйский, Монголо-Охотский и Амуро-Уссурийский заливы,.мелководные на западе, глубоководные на востоке. Восточная Корякия, Камчатка, Сихотэ-Алинь, Сахалин, восточные зоны Японии представляют уже окраину собственно океана; южнее она включает и будущие Фи­липпины.

С североамериканской стороны более отчетливо, чем с азиат­ской, устанавливается присутствие вулканических дуг и отгоро­женных ими окраинных морей. Вдоль западных зон Анд продол­жается вулканическая деятельность, равно как и вдоль мелане­зийской окраины Палеопацифики. В Северных Андах и Австра­лии в тылу вулканических поясов протягиваются прогибы, запол­ненные континентальными осадками.

В позднем триасе в пределах Пангеи произошло дальнейшее усиление процессов рифтогенеза, предвещающее ее близящийся распад. Одновременно на периферии продолжалось формирование вулканических дуг и краевых вулканоплутонических поясов. Оче­видно, что эти процессы были сопряженными — нарастание рас­тяжений внутри Пангеи II и сжатия — субдукции вдоль ее окраин с сокращением площади Панталассы.

Рифтогенез в области Пангеи II получил свое наиболее яркое проявление в Северо-Атлантическом регионе. Мощная система континентальных рифтов протянулась вдоль восточной окраины Северной Америки от Ньюфаундленда до Мексиканского залива. Но основной ствол этого рифтового пояса по-прежнему проходил через будущую Атлантику и от него к юго-востоку отходил ряд ветвей, пересекавших Европу и Магриб; главными из них были Североморская, Датско-Польская, Бискайско-Пиренейская и Ма­рокканская. Развитие двух последних, а также Северо-Американ­ской рифтовой системы сопровождалось основным вулканиз­мом.

Аналогичный процесс рифтогенеза, также сопровождавшийся основным вулканизмом, затронул широкую полосу вдоль восточ­ного склона Урала и прилегающей части Западной Сибири, вклю­чая Тургайский прогиб. Он продолжался также на южной пери­ферии Восточно-Европейского континента и в пределах Турана, в тылу сохранившею свою активность краевого вулканоплутоничес- кого пояса в северном борту Тетиса. Здесь, однако, в отличие от атлантического, этот рифтогене.з не перерос в дальнейшем в оке­анский спрединг, а лишь создал предпосылку для последующего образования обширного Западно-Сибирского эпиконтинентального бассейна.

Между тем подобные бассейны, Североморско-Среднеевропей- ский и Баренцевоморский (с охватом Тимано-Печорской плиты), продолжали развиваться в северной половине Европы, накапли­вая значительные (1,5—2,0 км и более) толщи осадков, лагунно- континентальных в первом, мелководно-морских во втором. Мень­шего масштаба погружения наблюдались в Парижском, Аквитан- ском, Днепровско-Донецком, Прикаспийском бассейнах (сине- клизах). На Китайско-Корейском кратоне подобным бассейном был Ордосский; во всех этих впадинах преобладало континен­тальное осадконакопление.

В противоположность этому большая часть площади Северной Америки, Восточной Европы, СиСчри, Северного Китая и Кореи оставалась приподнятой выше уровня океана и Служила областя­ми денудации. Исключение составляют прикордильерская, аркти­ческая, восточногренландская окраины Северной Америки, Ви- люйская и Таймырская окраины Сибири, где господствовали ус­ловия прибрежных равнин, временами заливавшихся морем. Осо­бо следует упомянуть широкую северо-восточную, Ве.рхояно-Ко- лымскую окраину Сибири с ее обширным шельфом и протяжен­ным континентальным склоном.

Гондванская половина Пангеи на большей части своей пло­щади оставалась низкой сушей. Моря имели наибольшее рас­пространение, как и ранее, в области ее северной пассивной ок­раины, обращенной к Тетису, на пространстве от Сахары до Ара­вии и северо-западного Индостана. Кроме того, море проникает в рифтовые системы вдоль будущих северо-западной и юго-восточ­ной окраин Африки, северо-западной и западной окраин Австра­лии, а также в рифтовый прогиб, пересекавший Центральные. Ан­ды и достигший в Боливии Южно-Американской платформы. В восточной половине Африки заканчивали свое развитие грабены Карру. В с амом конце триаса — начале юры здесь произошла мощная вспышка траппового магматизма (траппы Драконовых гор).

На востоке в Пангею со стороны Панталассы по-прежнему вдавался обширный залив Тетиса. На его западном окончании в области Западного Средиземноморья континентальная кора про­должала испытывать деструкцию, а рифтогенные прогибы — уг­лубление.

Начиная с северо-западного района Венгрии (горы Бюкк) по­являются признаки перехода континентального рифтинга в спре-

Все о геологии https://geo.web.ru/

динг. Ось этого спрединга продолжается отсюда в зону Вардара на Балканах и далее в северную Турцию и Малый Кавказ (Сева- но-Акеринская зона). Восточнее происходило сближение микро­континентальных блоков Ирано-Афганского и Тибетского между собой и с южной окраиной Евразии и их отодвигание от Гондваны в связи с расширением Неотетиса. Северная окраина Тетиса, в от­личие от противоположной окраины, оставалась активной окраи­ной андского типа с краевым вулканоплутоническим поясом, протягивавшимся от Добруджи до Куньлуня.

Обращенные к будущему Тихому океану окраины Лавразии и Гондваны, как и ранее, характеризовались активным тектони­ческим режимом. В северной половине окраины этого океана, по­добно предыдущим эпохам, отличались развитием энсиматических вулканических дуг и окраинных морей. В южной половине преоб­ладали условия андского типа: на периферии Австралии заканчи­валось развитие краевого вулканоплутонического пояса, а вдоль края Южной Америки протягивалась энсиалическая вулканичес­кая дуга, в тылу которой располагались прогибы с накоплением континентальных осадков.

Завершился поздний триас крупным событием — эпохой ин­тенсивных тектонических деформаций сжатия, которая получила название раннекиммерийской в Европе и индосинийской в Азии. Наиболее значительную площадь эти деформации охватили в Вос­точной Азии, где они распространились на территорию от Забай­калья до Индокитая и затронули не только подвижные системы, но и такие стабильные блоки, как Китайско-Корейская и Южно- Китайская платформы, подвергнув смятию их осадочный чехол. С этими деформациями связано замыкание Амуро-Уссурийского, Южно-Циньлинского, Лаосско-Вьетнамского, Юннань-Малайского прогибов, приведшее к причленению Ханкайского, Южно-Китай­ского, Индосинийского и Синобирманского континентальных мас­сивов с этими промежуточными прогибами к основному телу Ев­разии. Вошел в ее состав и Северо-Тибетский массив в связи с замыканием геосинклинальной системы, протянувшейся вдоль юж­ных склонов Куньлуня, Наньшаня и Циньлина и примыкавшего к ней треугольного бассейна Сунпан-Канзе к западу от Южно- Китайской (Янцзы) платформы. Повсеместно индосинийские де­формации, начавшиеся еще в норийский век, сопровождаются зна­чительным гранитообразованием.

Далее к западу индосинийские деформации проявляются уже в самом конце эпохи в Северном Афганистане, Центральном Иране, на южном склоне Большого Кавказа. Они были вызваны столкно­вением Ирано-Афганского континентального блока на востоке с окраиной Евразии, на западе с таким же Закавказским блоком, в свою очередь также примкнувшим к Евразии. Затронули эти де­формации и северо-запад Туранской плиты, в особенности Ман- гышлакский прогиб, Предкавказье, Крым и, наконец, северную Добруджу. В целом они заметным образом изменили очертания южного фасада Евразии, особенно на востоке. Но севернее здесь еще сохранялись два залива Палеопацифики — Амуро-Охотский^ остаточный от Монголо-Охотского, западная часть которого так­же испытала индосинийские деформации и гранитизацию, и Юж- но-Анюйский.

Помимо Евразии деформации рассматриваемой эпохи затро­нули и Южные Анды, сопровождаясь известково-щелочным вул­канизмом и гранитообразованием.

15.4. КЛИМАТИЧЕСКАЯ И БИОГЕОГРАФИЧЕСКАЯ ЗОНАЛЬНОСТЬ

В то время как ранний и частично средний триас представля­ют как бы продолжение позднепалеозойского этапа развития, позд- нетриасовая эпоха была тесно связана с раннеюрской. Практи­чески повсеместное распространение однотипных осадков и одина­кового фаунистического комплекса как в приэкваториальных, так и в полярных морях позволяет заключить, что триасовые зоогео- графические провинции являлись экологическими областями, не отражающими воздействие климата. Остатки амфибий и репти­лий, жизнедеятельность которых прекращается при температу­рах ниже +10°С, обнаружены в тех районах, где цо палеомагнит- ным данным располагались полюса, а именно северо-восток Евра­зии и южная часть Австралии. Это в свою очередь дает основание полагать, что даже в приполярных районах температуры вряд ли оказывались существенно ниже, чем в областях с субтропическим климатом. Климатическая зональность определялась не столько различием в термическом режиме, сколько условиями увлажнения.