Тема 6. Критика религии. Атеизм как исторический феномен

Уже на ранних стадиях развития цивилизации мы встречаем критику религии, сомнение или прямое неверие в существование загробного мира и бессмертия души. Царящая в мире несправедли­вость заставляла усомниться во всемогуществе богов, питала бого­борческие настроения, критическое отношение к официальным культам и жречеству.

С появлением самостоятельной по отношению к религии фило­софии, которая уже не удовлетворяется мифологическим объясне­нием мира и ищет это объяснение с помощью разума и опыта, возникает и атеизм как мировоззрение, а не просто стихийно складывающаяся точка зрения.

В Древней Греции с наибольшей полнотой атеизм был развит в учении Эпикура (342—271 до н. э.). Чтобы жить достойной человека жизнью, нужно освободиться от страха смерти, от власти суеверий. «Глупо просить у богов то, что человек способен сам себе доста­вить». Человек должен понять главное: никто извне, «свыше», не вмешивается в его жизнь. Он должен полагаться во всем на себя самого, стремясь к счастью в земной жизни, потому что никакой другой ему не дано: смертно не только тело, но и душа. Бессмер­тие — лишь утешительная иллюзия. Она обесценивает в глазах человека его жизнь, которой он должен дорожить и разумно распорядиться именно потому, что другой у него нет. Эпикур полагал, что причиной веры в богов являются страх и бессилие людей.

Еще задолго до Эпикура Ксенофан писал о том, что боги у Гомера и Гесиода подобны людям — тщеславны, обманывают друг друга. И что если бы коровы или лошади могли рисовать, то они изобразили бы богов похожими на коров или лошадей.

В античные времена атеистами называли всех, кто отрицал божества, государственные культы или народные верования. Их преследовали. Покушение на веру в богов воспринималось и оценивалось как покушение на существующий строй. Платон усматривал в атеизме «величайшее из зол», источник смут, беззако­ния и безнравственности. Надо было обладать большим мужест­вом, чтобы, подобно Критию, жившему в конце V — начале IV в. до н. э., открыто заявить, что он не признает никаких богов, не признает перед лицом беззакония и произвола по отношению к слабым и беззащитным. Сильные мира сего внушают страх перед богами и творят безнаказанно зло. Это был атеизм, который отрицал Бога во имя утверждения человека, видел свою цель в том, чтобы освободить его от «тягостного гнета религии», как писал' римский философ Лукреций Кар (ок. 99—55 гг. н. э.). v

В Новое время атеизм получил развитие в связи с буржуазными революциями и зарождением естествознания. Французские мате­риалисты XVIII в. Дидро, Гольбах, Гельвеций рассматривали рели­гию и церковь как опору деспотизма и тирании. В религиозных учениях они видели предрассудки и суеверия, воплощение неве­жества, обрекающего человечество на слепоту и рабство. Они считали лицемерной религиозную мораль, утверждали несовмести­мость религии с наукой и просто со здравым смыслом, разумным пониманием человеческих интересов. Достаточно открыть глаза, писал Гольбах, чтобы увидеть, сколь опасно для человечества духовенство. Оно стремится поработить дух и потому объявляет войну науке и разуму. Священники, эти враги человечества, чтобы держать в повиновении своих сограждан, стремятся обречь их на невежество, нужду. Они развращают народ, разрушают его талант и способность к действию. Они обогащаются, пользуясь легковери­ем людей. Церковьдолжна быть лишена светской власти. Француз­ские атеисты-просветители виделив религии заблуждение, порож­дение невежества или сознательный обман.

В развитии атеизма видную роль сыграл немецкий философ JI. Фейербах (1804—1872 гг.). Вне природы и человека, как считал JI. Фейербах, нет ничего. Бог — создание человеческой фантазии. Богу человек приписывает свои черты, он их как бы проецирует вовне, «отчуждает» от себя и переносит на «небо». И чем больше он приписывает Богу, тем больше опустошает себя. JI. Фейербах в самых «туманных» порождениях религиозной фантазии стремится обнаружить их земное происхождение, свести «небеса» на «землю». Его атеизм пронизан гуманистическим пафосом: человек—высшее существо для человека, достойное любви и поклонения.

Критика религии подводит к выводу о необходимости сломать те условия, которые порабощают человека, добиться подлинно человеческих отношений между людьми... «Мы хотим здесь, уже на Земле, построить царство небесное», — писал Г. Гейне.

Революционные деятели, подобные М. Бакунину, видели про­тивоположность между христианством, религией, с одной стороны, и социализмом, с другой, в том, что христианство переносит решение задачи устроения справедливого общества в потусторон­ний мир, рай оно обещает не в этой жизни, а только «на небе», тогда как социализм обещает решить эту задачу «здесь и теперь», в пределах человеческой истории.

К. Маркс связывал религию с условиями существования чело­века в классовом обществе. Если религиозные представления носят иллюзорный характер, то вопрос заключается не в том, чтобы разоблачать несостоятельность этих религиозных иллюзий, а втом, чтобы понять, почему человек нуждается в этих иллюзиях. Для К. Маркса прежний атеизм, который видел свое призвание в разобла­чении несостоятельности, противоречивости, неразумия религиоз­ных взглядов, теряет смысл: нужно не иллюзии разрушать, а те социальные отношения, которые порождают у человека саму пот­ребность в этих иллюзиях. Апотребность эта возникаете классовом обществе — обществе, экономические и прочие условия которого отчуждают человека от продукта его собственного труда и от власти, которая воспринимается тружеником как чуждая, господствующая над ним сила. Религия классового общества в понимании марксиз­ма — это «сердце бессердечного мира», «дух бездушных порядков», это социальное по своей природе явление, продукт общества, в котором отношения между людьми есть отношения господства и подчинения, в котором человек не свободен и превращен в средст­во, орудие накопления вещественного богатства, вместо того чтобы быть его конечной и высшей целью. Так в марксизме «критика

неба» превращается в «критику земли», критика религии — в критику права, политики. В религии человек компенсирует свои земные страдания представлением о таком «другом» мире, в кото­ром эти его страдания будут вознаграждены, зло будет наказано и справедливость восторжествует. Религия в этом смысле — «опиум народа». Она как бы воплощает в себе одновременно и убожество мира, в котором человек лишен достойного существования, и протест против него. Религия как социальное явление, как явление, связанное с исторически возникающими и преходящими социаль­ными отношениями, не является неотъемлемым атрибутом челове­ческого бытия. Согласно прогнозу К. Маркса, она сама собой исчезнет, отомрет в обществе, в котором исчезнут социальные антагонизмы, отчуждение, в котором человек будет не порабо­щенным существом, а свободным творцом своей жизни.

Вера в бога может выступать как оправдание существующего: бог сотворил мир, и нельзя посягать на установленные им порядки. На протяжении истории классового общества доминировала имен­но эта функция религии, которую использовали господствующие классы в своих целях. Религия служила инструментом господства части людей над другими. Но религия может выступать и как инструмент критики, обличения греховного мира, мира несовер­шенного. В истории религия нередко выступала именно как форма протеста против социальной несправедливости. Ей присущи, таким образом, полагал К. Маркс, определенные революционные и гу­манистические потенции. Но борьба за социализм не может опи­раться на благие стремления, он должен из утопии превратиться в науку. Тезис о противоположности религии науке играет важную роль в марксистской критике религии.

В XIX в. развитие естествознания привело к разрушительным последствиям для традиционного теологического понимания мира как творения бога и дало мощный стимул развитию атеизма.^ Центральная роль здесь принадлежала дарвинизму. Согласно этому учению, виды существующих ныне живых существ не вышли готовыми некогда из рук творца, как говорится об этом в Библии, а являются результатом длительного процесса развития. Естествен­ным образом возникает все богатство мира и его жизненных форм с поразительной приспособленностью их к условиям своего сущес­твования. Не только для объяснения возникновения жизни во всем многообразии ее форм не нужна гипотеза бога, она не нужна, по Дарвину, и для объяснения происхождения человека.

Одним из представителей атеизма, базирующегося на естествоз­нании, был австрийский медик, основатель психоанализа 3. Фрейд. Он сумел нащупать подходы к изучению человеческой психики,

внутреннего мира человека. 3. Фрейд считал, что его научные открытия подтверждают атеизм. В критике религии он видел путь к освобождению человека от власти иллюзий. 3. Фрейд искал научное объяснение веры в бога. Он видел в религиозности детскую стадию развития человечества, как бы воспроизводящую отноше­ния между детьми и отцом: бог — это как бы спроецированный на «небеса» образ отца, который порожден человеческими страхами и тревогами, поисками защиты, безопасности. Религиозное утеше­ние, как считал 3. Фрейд, иллюзорно и исчезнет тогда, когда человек найдет в себе силы преодолеть свою неуверенность и тревоги. Он сумеет преодолеть религию, которая по сути становит­ся социальной болезнью, коллективным неврозом. Фрейд продол­жает гуманистическую линию критики религии во имя утвержде­ния человека. В XX в. этим путем шли крупнейшие философы современностиЖан-ПольСартриАльбер Камю, Бертран Рассели Эрих Фромм. Философия Сартра, одного из представителей эк­зистенциализма (от лат. existencia— существование), — это фило­софия человеческого существования как борьбы человека за свое достоинство и свободу. В этой борьбе бог — чисто человеческое изобретение — совершенно бесполезен. Если есть бог, полагает Сартр, то нет человека: существование бога противоречит свободе человека.

А. Камю — автор «Мифа о Сизифе*, небольшой работы, которую называют «манифестом атеистического экзистенциализ­ма». Для него вопрос не втом, естьли богили его нет. Современный человек уже расстался с верой в бога, он ищет теперь новую точку опоры и может найти ее только в себе самом. Он может рассчиты­вать только на себя. Философия теперь должна дать ответ на вопрос о смысле жизни для нерелигиозного человека: для чего и как жить человеку, если бога нет?

Вот как отвечает на этот вопрос Бертран Рассел (1872—1970), автор работ «Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию?», «Почему я не христианин» и многих других: «Нам надо стоять на своих собственных ногах и глядеть прямо в лицо миру — со всем, что есть в нем хорошего и дурного, прекрасного и уродливого; видеть мир таким, каков он есть, и не бояться его. Завоевать мир разумом, а не рабской покорностью перед теми страхами, которые он порождает. Вся концепция бога является концепцией, переня­той от древних восточных деспотий. Это — концепция, совершенно недостойная свободных людей... Хорошему миру нужны знания, добросердечие и мужество... Хорошему миру нужны бесстрашный взгляд и свободный разум» (Рассел Б. Почему я не христианин. М., 1987. С. 112—113). Рассел, крупнейший английский философ, математик, будучи последовательным и убежденным атеистом, занимал весьма действенную и последовательную позицию гума­ниста, соратника А. Эйнштейна в борьбе против атомной угрозы жизни на Земле.

В европейском и русском революционном движении про­шлого века критика религии была составной частью классовой борьбы, служила различным политическим целям. В. Белинский писал в 1845 г., что в словах «Бог и религия» он видит «тьму, мрак, цепи и кнут», духовную опору самодержавия и крепостничества.

Наряду с критикой религии, которая видела в ней продукт и отражение определенных социальных отношений, порабощающих человека, которая отвергла авантюры объявления ейвойны, попыт­ки запретить религию и исходила из того, что к отмиранию религии ведет долгий путь развития и преобразования общества и человека, сложилась также анархическая разновидность атеизма. Крупней­ший идеолог анархизма М. Бакунин считал государство и религию признаками низкой ступени развития общества. Поскольку госу­дарство опирается на религию, анархисты выдвигали требования «взрыва» государства и немедленной отмены религии, насиль­ственного его искоренения. В атеизм вкладывалось оправдание насилия, индивидуализма. Религиозному фанатизму противопос­тавлялась нетерпимость: не призыв к свободе совести, но, по сути, другая разновидность фанатизма — атеистическая нетерпимость по отношению к религии. Идеи Бакунина оказали влияние на разви­тие тактики политического террора в революционном движении. Атеизм служил обоснованием террора, истолковывался как оправ­дание того, что политика должна быть свободна от моральных обязательств: цель оправдывает средства.

Российская социал-демократия опиралась в своей политике по отношению к религии и церкви на марксизм. Ее теоретические вопросы разрабатывались В. И. Лениным в целом ряде работ, где обосновывался тезис о том, что борьба против религиидолжна быть подчинена интересам борьбы за социализм.                          )

На теорию и практику атеизма в России оказали влияние и традиции радикально-революционной борьбы с религией, сведе­ние ее к чисто классовому явлению, и отрицание в религии общечеловеческого содержания. Это сказалось на воинствующем характере антирелигиозной пропаганды в Советской России, кото­рая представляла религию как орудие эксплуататорских классов. Развернувшиеся преследования верующих и духовенства в годы сталинского террора, разрушение храмов и многие другие варвар­ские методы борьбы против религии и принудительное насаждение атеизма в общественном сознании дискредитировали атеизм. По вполне понятным причинам, но тем не менее совершенно непра­вомерно, в результате многие отождествляют атеизм с теми прими­тивными, вульгарными и подчас антигуманными его проявления­ми, которые ассоциируются с конкретными чертами «воинствую­щего», «научного» атеизма как составной части идеологии тотали­тарного режима, «казарменного социализма». Однако такое ото­ждествление столь же неверно, как неверна оценка христианства только по действиям инквизиции.

Если отбросить шелуху и уродливые наросты, обратившись к наиболее существенному содержанию атеистической мыслив раз­личных ее исторических проявлениях, то она предстает как неотъ­емлемая составная часть культуры. Атеизм сыграл немаловажную роль в утверждении научного метода мышления, доказывая, что мир может и должен быть объяснен из него самого, естественными причинами, без ссылок на сверхъестественное, чудо. Есть только одна истина — та, которую в процессе познания, опираясь на опытные данные, усилиями собственного разума добывает человек. Атеизм видит в человеке творца своей судьбы и мира, в котором тот живет. Атеизм пронизан гуманистическим пафосом: человеку дана только одна жизнь, другой не будет, и если он хочет счастья и добра, справедливости и человечности, то вправе рассчитывать только на самого себя в стремлении устроить свою жизнь на разумных и справедливых началах. Атеизм способствовал широко развернув­шемуся в XVI—XVII вв. процессу секуляризации — освобождению искусства, морали, права, науки, философии, политики от церков­ного контроля, диктата религиозной догмы, т. е. рождению светс­кой культуры.

В настоящее время большая часть живущих в разных странах и в разных социальных условиях людей считают себя верующими христианами, мусульманами, буддистами, индуистами и т. д. — или не принадлежаї ни к одной из существующих церквей, но просто признают существование некоей высшей силы — мирового разума. В то же время фактом является и то, что сегодня значительная часть людей (и она растет) нерелигиозна, т. е. эти люди, которые не исповедуют ни одной из существующих религий, считают себя атеистами или агностиками, светскими гуманистами или свободо­мыслящими.

Между религиозным и нерелигиозным отношением к действи­тельности существует важное различие. Оно касается, однако, не столько поступков; действий человека или социальных групп, сколько мотивации этих действий. Верующий в Бога человек живет в мире, который он воспринимает прежде всего как «творение божье». Этот мир и он сам обязаны своим существованием внешней по отношению к ним силе. Жизнь и ее установления дарованы ему «свыше». Он во власти этих сил, они в конечном счете определяют его индивидуальную судьбу и судьбы мира. Человек верующий ощущает себя связанным со всезнающим и всемогущим творцом, с управителем мира и вершителем его судеб, верховным судьей, карающим зло и вознаграждающим добро. Волю этого начала человек призван выполнить в своей земной жизни, всякое же человеческое своеволие ведет к гибели. Религиозное отношение к действительности вовсе не исключает значения человеческой актив­ности, больше того — она может рассматриваться и действительно рассматривается во многих религиях сегодня как заповедь божья человеку, который выступает как продолжатель дела божественного творения. Многое в жизни и с точки зрения верующего зависит от самого человека, который несет ответственность за свои поступки.

Как уже давно замечено, среди верующих бывают разные люди

— высокоморальные и безнравственные. Это относится и к людям нерелигиозным. Следовательно, различие между нимине втом, что одни живут по совести, а другие аморальны.

Религиозная мотивация нравственности проста и доступна: нравственное поведение есть исполнение божьей воли. Нерелиги­озная позиция в обосновании нравственности предполагает, что человек в себе самом должен найти силу следовать добру и отвергать зло. При этом неизбежно возникает вопрос: если все зависит от меня самого, то почему я должен считаться не только со своими желаниями, но и с другими людьми? Разрушение религи­озной нравственности на том уровне развития человеческой куль­туры, который недостаточен для самодисциплины, чревато нрав­ственной катастрофой.

Для нерелигиозного человека мир, частицей которого является он сам, существует по своим законам, над ним не стоит никто, мир доступен для нашего понимания, никто не вмешивается в него извне, произвольно. Человек — соучастник саморазвития мира. Он обладает способностью познавать мир и ставить цели в своей деятельности. Человек в этом мире заслуживает уважения, пред­ставляет собой высшую ценность не потому, что он творение бога и создан по его образу и подобию. Человек ценен сам по себе, просто потому, что он человек — существо, в котором природный мир познает себя. Не приемля веру в бога, человек тем самым не отвергает высших духовных ценностей и по-своему приходит к пониманию смысла и ценности полнокровной человеческой жиз­ни. В том мире, в котором мы живем — это признают и многие теологи, — человеку приходится действовать так, как если бы бога не было.,

1. Васильев J1. История религий Востока. М., 1983.

2. J1 а м б е р г-К арловски К., Саблов Дж. Древние цивилизации. Ближний Восток и Мезоамерика. М., 1992.

3. Токарев С. Религия в истории народов мира. 1-е изд. М., 1964.

4. М о н т е П. Египет Рамсесов. Повседневная жизнь египтян во времена великих фараонов. М., 1989.

5. Шпенглер О. Закат Европы. Т 1. М., 1993.

6. Г е ч е Г. Библейские истории. М., 1988.

7. Рыбаков В. Язычество Древней Руси. М., 1987.

8. Никольский Н. История русской церкви. М., 1985.

9. Д о н и н и А. Люди, идолы, боги. М., 1962.

10. Мифы народов мира. В 2-х т. 1-е изд. Т.1,2. М.,1980.