2018-02-13
388
Несмотря на практику апостольского периода, в последующие столетия в Церкви возобладал аллегорический подход к толкованию Библии. Сторонники аллегоризации руководствовалась самым благородным мотивом – желанием понимать Ветхий Завет по-христиански. Однако аллегорический метод в том виде, как его применяли отцы Церкви, часто совершенно игнорировал авторское значение и буквальный смысл текста, что вело к измышлениям, с которыми автор никогда бы не согласился. Пренебрегши однажды авторским значением Писания, толкователи остались без нормативного принципа для экзегетики. Приведем в пример некоторых из них.
Климент Александрийский (ок.150 - ок.215)
Широко известный экзегет Климент, проживавший в Александрии, считал, что в Писании настолько глубоко сокрыто истинное значение, что для его обнаружения необходимо провести тщательное исследование, поэтому оно не доступно для понимания каждого. Климент выдвинул теорию, что существует пять смыслов в Писании (исторический, вероучительный, пророческий, философский и мистический), причем наиболее ценные богатства Писания доступны только для тех, кто уразумеет самые сокровенные смыслы. Истолкование Климентом Быт. 22:1-4 (восхождение Авраама на гору Мориа для принесения в жертву Исаака) служит ярким образцом его экзегетики:
«Авраам, пришедши на третий день к месту, указанному ему Богом, возвел очи свои, и увидел то место издалека. Ибо в первый день благое видится очами; во второй день проявляется наилучшее желание души; на третий день ум воспринимает духовное – после того, как Учитель, Воскресший в третий день, откроет глаза к разумению. Три дня могут быть тайной запечатления (крещения), чрез которое мы веруем в Бога. Он «увидел то место издалека». Ибо трудно достигнуть царства Божьего, которое Платон называет царством идей, узнав от Моисея, что это то место, где универсально пребывает все сущее. Но Авраам правильно видит его издалека, так как он пребывет в своем потомстве, и тотчас к нему является Ангел. Посему апостол Павел говорит: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу», единственно чистым и бестелесным разумом».
Ориген (ок. 185 - ок. 254)
Ориген был видным последователем Климента. Он считал, что Писание – одна развернутая аллегория, в которой каждая деталь символична.
Ориген полагал, что как человек состоит из трех частей – тела, души и духа – точно так же и Писание имеет три смысла. Тело представляет буквальный смысл, душа – моральный (нравственный) и дух – аллегорический или мистический смысл. На практике Ориген обычно пренебрегал буквальным смыслом, редко ссылался на нравственный смысл и постоянно использовал аллегорию, так как, по его мнению, только аллегория передает истинное знание.
Августин (354 - 430)
По оригинальности мысли и гениальности Августин был величайшим человеком своей эпохи. В его доктринальных сочинениях выработан ряд правил рассмотрения Писания, некоторыми из которых мы пользуемся и сегодня. По Рамму, правила Августина таковы:
1. Толкователь должен обладать искренней христианской верой.
2. Особое внимание нужно уделять буквальному и историческому значению Писания.
3. Писание имеет более чем одно значение и, следовательно, допустимо аллегорическое понимание.
4. Библейские числа имеют определенное значение.
5. Ветхий Завет необходим и христианам, так как в нем изображен Христос.
6. Задача толкователя - понять значение, подразумеваемое автором, а не привносить в текст свое значение.
7. Толкователь должен сверяться с ортодоксальным символом веры.
8. Стих нужно рассматривать в его контексте, а не в изоляции от ближайших к нему стихов.
9. Если значение текста неясно, то ничего из этого отрывка не может быть предметом ортодоксального вероучения.
10. Святой Дух не является заменой необходимого соответствующего образования. Чтобы понимать Писание, толкователь должен еще знать еврейский, греческий языки, географию и другие предметы.
11. Непонятный отрывок должен толковаться ясным отрывком.
12. Исследователь должен иметь в виду, что откровение прогрессирует (последовательно углубляется).
На практике Августин пренебрегал большинством своих собственных принципов и чрезмерно тяготел к аллегории; это сделало экзегетические комментарии наименее ценным элементом его сочинений. Он оправдывал свое аллегорическое толкование стихом из 2-е Кор. 3:6: «Буква убивает, а дух животворит», который, по его мнению, значит, что буквальное толкование Библии убивает, а аллегорическое, или духовное, - животворит.
