Религиозно-философские и теологические воззрения в реформаторском движении

В середине XIX в. в наиболее развитой части арабского мира (Египет, Сирия, Ливан) начался период культурного подъема, получивший название арабское Возрождение (Нахда). Его идеологи стремились синтезировать элементы восточной и западной цивилизаций, ставя во главу угла задачу возрождения «славного арабского наследия», былого могущества арабов в эко­номической, политической и культурной сферах. В процессах, харак­терных для арабского Возрождения, особое место заняло его религиозное направление, представленное исламским реформаторством.

Реформаторское движение зародилось на рубеже 70 — 80-х годов в Египте и позднее распространилось как на Востоке, так и на Западе арабо-мусульманского мира. Формально реформаторы выступили с консервативных позиций под лозунгом возрождения ислама в первозданной чистоте, призвали к освобождению вероучения от накопленных за века искажений и наслоений. В действительности, провозгласив идею «очищения» ислама и возвращения его к прежнему величию, они, по существу, отбросили средневековое традиционалистское понимание ислама и встали на путь его активного приспособления к требованиям зарождавшихся капиталистических отношений. Первым крупным деятелем реформаторского движения, разработавшим его исходные положения, был известный мусульманский деятель Джамаль ад-Дин аль-Афгани (1839— 1897). Выдвинутые им религиозно-фило­софские идеи развил один из его учеников, выдающийся теолог и пра­вовед из Египта Мухаммед Абдо (1849—1905).

Мусульманские реформаторы, возрождая средневековую мутазилитскую традицию, утверждали, что вера должна основываться на внутреннем убеждении каждого верующего в обоснованности доказательств существования Бога. В противоположность доктринальной не­терпимости традиционалистов, настаивавших на принятии постулатов веры без их рационального осмысления, реформаторы выступили за возрождение права на свободное толкование мусульманского священ­ного наследия, за независимость в суждениях относительно сути религиозных текстов. Примером нового рационалистического толко­вания священной книги мусульман стал фундаментальный труд Мухаммеда Абдо «Толкование Корана». [230]

Особое место в творчестве реформаторов заняла проблема уяснения места человека в мире и роли познания в постижении Бога и созданного им мироздания. Они отстаивали способность человека познавать окружающий мир, его право на активное овладение реальностью бытия. Реформаторы выступили против фаталистических суждений, апеллируя к мутазилитской доктрине, исключавшей абсолютный ха­рактер божественного предопределения. По их убеждению, человек обладает свободой волеизъявления как естественным присущим ему качеством, несет ответственность за свои поступки.

Рационализм концепции реформаторов определил значительную гибкость их подходов к фундаментальной проблеме взаимоотношения веры и знания. Они признавали правомочность научно-философского знания, считая, что знание наряду с верой явилось результатом божественного откровения. Реформаторы уделяли значительное внимание доказательствам того, что ислам содержит в себе все посылка для научного исследования. Они утверждали, что Коран определяет широчайшие возможности познания и только неверное понимание духа и сути ислама приводило к отрицанию пользы научного знания, С помощью иносказательного толкования священных текстов реформа­торы стремились доказать, что в Коране содержатся указания на за­коны эволюции природы и общества, на современные достижения человеческой мысли.

Определяя свое отношение к современной европейской науке, реформаторы отвергли присущее исламскому традиционализму негативное отношение к новшествам в целом и «инорелигиозным» в частности. Они считали непредосудительным заимствование западного научного и технического опыта для возрождения мусульманского Востока при условии учета специфики его национального развития.

Процесс адаптации религиозно-философских и правовых норм ислама к новым историческим условиям сопровождался переосмыс­лением исламских воззрений, связанных с политической сферой, и прежде всего идей исламского единения как метода разрешения общественно-политических проблем мусульманского Востока.

В последней четверти XIX в. была сформулирована концепция панисламизма, опиравшаяся на представления о единстве и солидар­ности всех членов мусульманской общины и утверждавшая необ­ходимость объединения мусульман в рамках единого теократического государства. В основу этой доктрины был положен тезис о руководящей роли ислама как в духовной, так и в общественной жизни арабо-мусульманского Востока. Наиболее последовательное выражение идея исламского единения получили в творчестве Джамаль ад-Дина аль-Афгани, одного из основателей панисламизма. Он рассматривал ислам как единую идейную платформу, способную сплотить мусульман борьбе против экспансии колониальных держав и вселить в них уверенность в возможность возрождения. Объявляя приверженность [231] религии выше любой другой приверженности, в том числе националь­ной аль-Афгани вместе с тем поддерживал идеи национализма, признавал их значимость в борьбе против иностранного засилья. В то же время многие мусульманские идеологи противопоставляли панисламизм буржуазному национализму, который трактовался как идеология западного образца.

Лозунги реформаторов вдохновляли многих общественных и политических деятелей арабо-мусульманского Востока. Вместе с тем отсутствие в этом движении организационного единства, узость социальной базы и секуляризация общественно-политической жизни привели к его оттеснению на второй план.