Отличие вещных правоотношений от обязательственных

Классификация имущественных прав на вещные и обя­зательственные права не упоминается у римских юристов. Они говорили о различии actiones in rem (иски вещные) и actiones in personam (иски личные).

Разграничение же вещных и обязательственных прав вы­работано позднейшими учеными, однако на материале, содер­жащемся у римских юристов. Так, классический юрист Павел подметил различие двоякого положения лица, которому нужна какая-то вещь для удовлетворения той или иной потребности. Одно дело, если лицо приобретает себе необходимую вещь в собственность; другое дело, если оно договаривается с собст­венником вещи о том, что этот последний обязуется предо­ставить вещь в пользование первого лица на известный срок.

Между этими двумя способами удовлетворения потребности в вещи разница не только в том, что в первом случае лицо при­обретает вещь не на время, а навсегда, во втором же случае вещь предоставляется или на определенный срок, о котором договорились эти два лица, или впредь до востребования со стороны того, кто предоставил вещь.

Еще важнее другое различие. Когда лицо приобретает вещь в собственность, оно получает возможность непосредст­венного воздействия на вещь (пользования вещью, уничто­жения ее, передачи другому лицу и т.п.), непосредственного в смысле независимости от какого-либо другого лица. Напротив, во втором случае, когда лицо, нуждающееся в известной вещи, вступает в соглашение с ее собственником о том, что этот последний обязуется предоставить данному лицу свою вещь на некоторое время, возможность воздействовать на вещь и более ограниченная (пользоваться вещью, но не уничтожать ее), и условная: фактически вещь поступит к первому лицу лишь в том случае, если лицо, обязавшееся передать эту вещь, дейст­вительно ее передаст. Другими словами, тот, кому необходима вещь, не будет иметь непосредственной возможности воздей­ствовать на нее., как в первом случае, а только через посредство лица, обязавшегося ее дать; если это лицо не исполнит приня­того на себя обязательства, с него можно по римскому праву потребовать возмещения убытков, причиненных его неисправ­ностью, но нельзя принудить к передаче вещи.

Таким образом, различие вещных и обязательственных прав проводится по объекту права: если объектом права явля­ется вещь, то перед нами право вещное; если объектом права служит действие другого лица, так, что субъект права может лишь требовать совершения условленного действия (или воз­держания от него), — это право обязательственное.

Из такого различия по объекту права вытекает то разли­чие в защите, которое римские юристы выражают противопо­ставлением actiones in rem и actiones in personam. Поскольку вещное право имеет объектом вещь, телесный предмет, а на телесный предмет может посяг­нуть каждый, вещное право и защищается иском против вся­кого нарушителя права, кто бы им ни оказался; вещное право пользуется абсолютной (т.е. против всякого нарушителя) за­щитой (actio in rem).

Обязательственое право состоит в праве лица требовать от одного или нескольких, но точно определенных лиц совер­шения известного действия. Поэтому нарушителями обяза­тельственного права могут быть одно или несколько опреде­ленных лиц, и только против них субъект права может предъ­явить иск (actio in personam). В этом смысле защита обязатель­ственного права имеет относительный характер.

К вещным правам относится право собственности (в связи с которым изучается также фактическое владение вещью) и права на чужие вещи. В последнюю группу входят:

*сервитутное право,

*залоговое право (или право залога),

*эмфитевзис (вещное право долгосрочного, отчуждаемого, на­следственного пользования чужим сельскохозяйственным участ­ком за вознаграждение)

Понятие и содержание права собственности в классический период.

       Пр-о соб-ти – наиболее полный комплекс прав на вещь. В его сод-е включается разл. полномочия субъекта в отношении вещи. Важнейш. из них явл-ся пр-о пользоваться и получать плоды. Пр-о соб-ти (доминион) – это не только власть над вещью, но и власть домовладыки над подвластными.

       Виды пр-а соб-ти в класс. период:

1. Квиритская соб-ть. Древнейший вид. Может принимать только рим. гр-не наделенные ius commeres. Отличалось особ-стью способов ее приобретения. Носила крайне огранич. хар-р.

2. Бонитарная соб-ть. Вид соб-ти, созд. в практике преторов. Защищалась, например, Публициановым иском.

Деление вещей на манципируемые \ неманципируемые породило необходимость в появлении бонит. соб-ти. Бонит. соб-ком м.б.:

*Бонит. соб-ком явл. добросовестный покупатель rec mancipi, кот. приобрел эту вещь путем традиции (неформ. передача).

*Бонит. соб-ком явл. преторский наследник.

*Лицо, вступившее во владение имущ-вом неплатежеспособного должника.

3. Пр-о соб-ти на провинциальные земли. Земли провинций первон. считались публичными, затем считалось, что часть принадлежит имп-ру. Но понятно, что фактич. она принадлеж. частн. лицам, кот. формально не явл. соб-ками, но фактически были таковыми.

       Наиболее полной считалась соб-ть одноврем. и по квирит. и по бонит. пр-у. Если квирит. пр-о соб-ти принадлеж. одному субъекту, а по бонит. пр-у соб-ть у др. субъекта, то фактич. полномочиями на вещь обладал бонит. соб-к.

       Бонит. соб-ть сущ-ла временно. По истеч-ю срока приобр. давности бонит. соб-к становился квирит. соб-ком.

       Деление устранил Юстиниан.

 

Владение и держание

1. Владение в смысле фактического обладания вещами является тем отношением, на почве которого складывался ис­торически институт права собственности. Не забывая этой исторической связи «владения» и «права собственности» (оставившей свой след на разговорной речи, нередко отождествляющей эти два понятия), необходимо иметь в виду, что в более развитом римском праве «владение» и «право собственности»- различные категории, которые мог­ли совпадать в одном и том же лице, но могли принадлежать и разным лицам.

Владение представляло собой именно фактическое обладание, однако, связанное с юридическими последствиями, прежде всего снабженное юридической защитой. Для юриди­ческой защиты владения характерно то, что она давалась вне зависимости от того, имеет ли данный владелец вещи право собственности на нее или нет.

2. Однако не всякое фактическое обладание лица вещью признавалось в римском праве владением. Проводилось раз­личие между владением в точном смысле (possessio) и простым держанием (detentio).

Для наличия владения (possessio) необходимы были два элемента: corpus possessions (буквально «тело» владения, т.е. само фактическое обладание) и animus possessions (намере­ние, воля на владение). Однако не всякая воля фактически обладать вещью признавалась владельческой волей. Лицо, имеющее в своем фактическом обладании вещь на основании договора с собственником (например, получивший ее от собст­венника в пользование, на хранение и т.п.), не признавалось владельцем, а было держателем на чужое имя. Между тем нельзя сказать, что пользователь или хра­нитель вещи не имеет воли обладать вещью, воля у него есть, но воля обладать от имени другого. Для владения же в юри­дическом смысле была необходима воля обладать вещью само­стоятельно, не признавая над собой власти другого лица, воля относиться к вещи как к своей (animus domini). Такая воля есть у подлинного собственника; у лица, которое в силу добросове­стного заблуждения считает себя за собственника, хотя на са­мом деле таковым не является (так называемый добросовест­ный владелец); наконец, у незаконного захватчика чужой вещи, прекрасно знающего, что он не имеет права собственности на данную вещь, и все-таки проявляющего волю владеть вещью как своей.

Напротив, такой владельческой воли, именно в смысле намерения относиться к вещи как к собственной, нет, нап­ример, у арендатора: он обладает вещью, обладает в своем интересе, но самим фактом платежа арендной платы он уже признает за собой юридическое господство собственника (ли­цо, относящееся к вещи как к своей, не станет платить кому-то за пользование этой вещью). Поэтому арендатор в римском праве считался держателем арендованной вещи на имя ее соб­ственника.

Таким образом, владение (possessio) можно определить как фактическое обладание лица вещью, соединенное с наме­рением относиться к вещи как к своей (обладать независимо от воли другого лица, самостоятельно); держание же (detentio) — как фактическое обладание вещью без такого намерения (обладание на основе договора с другим лицом, вообще несамосто­ятельное, а также и обладание ненамеренное, бессознательное и т.д.).

Практическое значение различия владения и держания выражалось в том, что в то время как владельцы (possessores) защищались от всяких незаконных посягательств на вещь не­посредственно сами, арендатор как «держатель от чужого име­ни» мог получить защиту только через посредство собствен­ника, от которого получена вещь. Этим вскрывается социаль­ное значение такого построения: отсутствие собственной владельческой защиты арендатора, необходимость для него обращаться за помощью к собственнику позволяли собст­веннику сильнее эксплуатировать арендатора, принадлежав­шего обычно к малоимущим слоям населения.

Виды владения

Владельцем вещи нормально является ее собственник, так как нормально вещи находятся в обла­дании тех, кому они принадлежат. Собственник имеет и право владеть вещью (ius possidendi). В этом смысле он является законным владельцем. Владельцы, фактически обладающие вещью с намерением относиться к ней как к собственной, но не имеющие ius possidendi (права владеть), признаются незакон­ными владельцами.

Незаконное владение в свою очередь может быть двух видов: незаконное добросовестное и незаконное недобросове­стное владение.

Добросовестным владение в римском праве признается в тех случаях, когда владелец не знает и не должен знать, что он не имеет права владеть вещью (например, лицо, приобретшее вещь от несобственника, выдававшего себя за собственника). Примером недобросовестного владения может служить вла­дение вора, который знает, что вещь не его, и, тем не менее, ведет себя так, как будто вещь принадлежит ему.

Различие добросовестного и недобросовестного владения имело значение в ряде отношений; так, только добросовестный владелец мог приобрести по давности право собственности; в тех случаях, когда собственник предъявлял иск об изъятии его вещи от фактического владель­ца, недобросовестный владелец вещи строже отвечал за сох­ранность вещи, за плоды от вещи и т.д., чем добросовестный владелец, и пр.

Принято выделять в особую группу несколько случаев владения, когда в силу особых причин владельческая защита давалась лицам, которых по существу нельзя признать вла­дельцами в римском смысле слова; в литературе римского пра­ва принято в этих случаях говорить о так называемом про­изводном владении. К числу производных владельцев отно­сится, например, лицо, которому вещь заложена. Это лицо держит вещь не от своего имени, не как свою, а как чужую с тем, чтобы вернуть ее собственнику, как только будет уплачен долг, обеспеченный залогом. Но если бы приняв­шего вещь в залог не признали владельцем, то получилось бы, что в случае нарушения его обладания вещью он мог бы оказаться беззащитным, так как сам он не имел бы владельче­ской защиты, а собственник, на имя которого он держит вещь, мог не оказать ему защиты, ибо он заинтересован скорее истре­бовать вещь для себя. Эта особенность отношения привела к тому, что лицо, получившее вещь в залог, хотя и не имело animus domini, получило в виде исключения самостоятельную владельческую защиту.

Другой пример производного владения. Два лица спорят о том, кому из них принадлежит данная вещь. Не доверяя один другому, они передают ее впредь до разрешения их спора в судебном порядке на сохранение какому-то третьему лицу (так называемая секвестрация). Это третье лицо вовсе не имеет намерения относиться к вещи как к своей. Оно — держатель, но неизвестно, от чьего имени (так как о праве собственности на вещь идет спор); следовательно, в случае нарушений неиз­вестно, к кому же хранитель вещи должен обратиться за защи­той. Поэтому за таким лицом была признана самостоятельная владельческая защита.