Экотерапевтическая и эко-арт-терапевтическая перспектива восприятия терапевтического пространства

Развитие психологии окружающей среды и социально-ориентированных подходов в терапии искусством (в частности, арт-терапии) способствовало расширению представлений о терапевтическом пространстве. Дальнейшее развитие этих представлений связано с экопсихологией и экотерапией. Согласно T.J. Doherty [28], экопсихологию можно рассматривать как широкое социальное движение, признающее тесную связь между эмоциональным благополучием и здоровьем населения и благополучием природной среды. Эта идея приобретает особую актуальность в связи с развитием современного экологического движения, особенно такого его крыла, как «глубинная экология» («deep ecology») [68]. Миссия экопсихологии, как заявил T. Roszak [73], состоит в утверждении эмоциональных связей человека с природой как важнейшего условия его эмоционального и физического здоровья. Соответственно, не столько сдерживание экономического развития, основанное на переживании страха и вины, сколько укрепление положительных связей человека со средой рассматривается как более эффективный путь решения экологических проблем. Экопсихология отличается от других направлений психологической науки и практики, связанных с изучением среды, акцентом на холистических, телесных, экзистенциальных и духовных аспектах связи человека с природой.

Термин «экотерапия» обозначает различные методы физического и психологического целебного воздействия, основанные на контакте человека с природной средой [22, c. 18]. Формы и методы работы, используемые в экотерапии, разнообразны; они включают: выполнение различных индивидуальных и групповых практик в парках и дикой местности; взаимодействие с животными, посадку растений и создание садов (анималотерапия и гарденотерапия); телесноориентированные практики, техники, основанные на медитации и визуализации; ведение рефлексивных дневников и др.

Отдельную группу экотерапевтических методов составляют методы, основанные на творческом взаимодействии с природной средой с использованием разных экспрессивных форм — изобразительной деятельности (включая фотографию, инсталляции, лэнд-арт, ландшафтную скульптуру и т.д.), движения и танца, музыки, драматизации (ландшафтный театр и ритуалы), повествовательной активности (eco arts therapies, nature-based expressive therapies). Наиболее полное изложение теоретических основ и приемов эко-арт-терапии и экологически-ориентированной терапии искусством содержится в недавно изданной работе под названием «Зеленая студия: природа и искусства в терапии» [52].

Экотерапия с характерным для нее пониманием задач и условий эффективной помощи обнаруживает ряд принципиальных отличий от большинства «классических» направлений психотерапии, включая классический психоанализ и большую часть психодинамических терапий, когнитивно-поведенческую и экзистенциально-гуманистичесую психотерапию. Это особенно бросается в глаза при рассмотрении сущности и роли терапевтических отношений как фактора положительных изменений, а также содержания и границ терапевтической среды. В то же время, нельзя не признать того, что экотерапия, как и большинство «классических» и современных психотерапевтических подходов, базируется на психологических теориях отношений, рассматриваемых в качестве наиболее общей основы терапевтических изменений.

Однако если основными участниками системы терапевтических отношений в большинстве психотерапевтических направлений выступают клиент и психотерапевт, то в экотерапии природа становится третьим полноправным ее участником. По мнению Berger [17], в такой частной форме экотерапии, как природная терапия, «…в центре внимания оказывается то, как природа и отношения клиента с природной средой могут дополнять характерные для большинства психотерапевтических методов отношения клиента с терапевтом. Природа не только расширяет границы физического пространства терапевтического взаимодействия, поскольку предусмотрен выход за пределы замкнутой и статичной среды в более открытую и динамичную природную среду, но и расширяет дискурс терапевтических отношений. Они начинают включать не только отношения человека с человеком, но и отношения человека с неантропоморфными формами жизни» [Там же. С. 57].

A. Burls [21] использует понятие «современная экотерапия», обозначая им такие виды экотерапевтической практики, при которых клиенты занимают активную позицию в отношениях с природой и включаются в какую-либо деятельность, связанную с заботой о природе. При этом она апеллирует к данным исследований в области терапевтических, восстановительных эффектов, связанных с тремя основными видами контактов пациентов с природной средой:

Хотя все три вида контактов с природой используются в рамках экотерапевтических программ, A. Burls считает, что последний вид контактов обладает наибольшими терапевтическими возможностями. Они связаны, в частности, с такими формами экотерапевтической практики, при которых пациенты занимаются посадкой и уходом за растениями, путешествиями, верховой ездой в природной среде и некоторыми другими. По мнению A. Burls [Там же], характерная для современной экотерапии активная позиция пациентов также является важным фактором изменения коллективного поведения. Поведенческие интервенции более успешны, когда определенные выгоды получают как субъекты деятельности, так и та сторона, объект или иной субъект, на которые эта деятельность направлена.

В сфере психического здоровья, например, это может быть связано с таким типом отношений между получателями (пациентами) и поставщиками услуг (медицинскими и иными работниками), когда первым передается часть ответственности за ту или иную деятельность, связанную с воздействием на других субъектов или объекты (например, природную среду). Как отмечает A. Burls [Там же], «в рамках экотерапевтического подхода клиенты становятся активными субъектами деятельности. Они перестают быть исключительно теми, на кого направлено воздействие, а сами начинают оказывать определенное воздействие на окружающую среду. За счет этого более успешно достигаются лечебно-реабилитационные эффекты, и меняются поведение и образ жизни. Они начинают чувствовать себя как способных влиять на окружающую среду и сообщество. Все большее число людей учатся бережно обращаться с природой и заботиться о ней, начинают воспринимать имеющиеся в их распоряжении природные очаги как источники здоровья и благополучия» [Там же. С. 35].

Экопсихология и экотерапия (включая эко-арт-терапию) придают важное значение восстановлению и укреплению индивидуальной и коллективной экоидентичности как условию укрепления природосберегающих установок и образа жизни. Поскольку экопсихология и экотерапия признают тесную связь эмоционального благополучия и здоровья человека с благополучием и «здоровьем» окружающей среды, экотерапевтические практики используют преимущественно естественную природную среду. В связи с этим необходимо уточнение того, что такое естественная природная среда. По мнению R. De Young [26], по мере развития экопсихологических исследований и методологии экопсихологии, стало понятно, что разделение антропогенной и естественной природной среды не всегда возможно и малопродуктивно. Очевидно, что даже в городе очень сложно найти пространства, совершенно лишенные природных объектов, поскольку люди ощущали бы себя в такой среде очень плохо.

С другой стороны, «очень сложно найти совершенно дикую природу, где не ступала бы нога человека. Психология окружающей среды признает, что практически все люди имеют опыт взаимодействия с природой в ее разных проявлениях, хотя в ней обычно присутствуют следы человеческого воздействия. Это хорошо видно на примере городских парков и набережных, зоопарков и аквариумов, скверов и мест для медитации, терренкуров и дорожек для велосипедистов, маршрутов для прогулок в горах и во многих других случаях. Природу или отдельные природные объекты можно видеть практически из окон любого дома… Природа присутствует в нашей жизни в виде шума листвы и потоков воды, весеннего ливня, полной луны, океанских волн, и все эти проявления имеют потенциал психологического воздействия на человека» [Там же. С. 18].

В то же время, необходимо определение характеристик той среды, которая может быть использована в процессе экотерапевтических практик, включая эко-арт-терапию. Хотя определенная часть занятий или некоторые из них целиком могут проходить в помещениях, например, в арт-терапевтическом кабинете или студии, особое значение имеют занятия на свежем воздухе, а также взаимодействие участников занятий с природной средой. При этом среда может быть весьма разнообразной. Даже в городе трудно найти места, совершенно лишенные природных объектов, таких как деревья, газоны, водоемы, панорамы неба и другие, с которыми могут взаимодействовать участники занятий. Большинство городов и населенных пунктов также включают «зеленые зоны», такие как парки и скверы. Даже в центре мегаполисов нередко можно найти анклавы с большим разнообразием растительных форм.

Может быть использован широкий спектр разных сред, характеризующихся различным сочетанием природных и неприродных объектов. Ответом на вопрос «Сколько природы необходимо для проведения экотерапевтических практик?» может быть: разнообразные ландшафты, в которых природа представлена в том или ином виде. Это может быть и зеленая зона вокруг больницы или школы, и более дикая природа, находящаяся на том или ином удалении от населенного пункта. Экотерапевтические, эко-арт-терапевтические занятия могут проводиться с любой среде, где есть природа или отдельные природные объекты, однако важно, чтобы «именно они были в центре внимания и составляли основу для работы» [17, c. 240].

Не обязательно, чтобы все экотерапевтические практики проводились на свежем воздухе. Иногда выходу в природную среду будет препятствовать физическое или психическое состояние участников, создающее риск нежелательных последствий для их здоровья. Можно использовать разные виды экотерапевтической и эко-арт-терапевтической активности, даже оставаясь в помещении. Принципиально важно также признать, что восприятие природной среды и объектов и способы взаимодействия с ними определяются не только их качеством и количеством, но тем отношением, которые человек с ними устанавливает, и мотивами его деятельности. Ниже более обстоятельно рассматриваются некоторые особенности восприятия природной среды, имеющие важное значение для экотерапии, включая эко-арт-терапию.

1. Взаимодействие с природной средой отличается особым качеством и направленностью внимания, что может обусловливать особые эффекты ее воздействия на человека. Некоторыми авторами описан «микровосстановительный эффект» [46; 47] пребывания в природной среде (с ее разнообразными полимодальными стимулами), связанный с «созерцательным погружением» в нее. Отвечая на вопрос о том, в чем, прежде всего, состоит благотворный эффект созерцания природных пейзажей, R. Kaplan [44; 45] подчеркивает снижение «ментальной усталости», которая возникает в результате длительной и непрерывной, хотя и интересной работы. Данный автор рассматривает два вида внимания. Один из них представляет собой направленное, или активное, внимание, которое требует затрат психической энергии и неизбежно приводит к переживанию усталости. Другой — «зачарованное внимание» (fascination), не требующее усилий и доставляющее удовольствие. «Ментальная усталость» возникает вследствие первого типа внимания [44], в то время как второй тип внимания характеризует восприятие природной среды, вызывая состояние «спокойной зачарованности» («quiet fascination») [Там же. С. 103]. Если человек пребывает некоторое время в этом состоянии, то эффект «ментальной усталости» снимается.

Следует также признать, что в процессе эко-арт-терапевтических видов деятельности внимание участников направлено не только во внешнюю среду, но и во внутреннюю; оно предполагает созерцание «внутренних пейзажей» эмоциональных состояний, физических ощущений, представлений, фантазий и свободных ассоциаций. В процессе творческой деятельности происходит взаимодействие и «слияние» внутренних и внешних объектов. Этот процесс тесно связан с символообразованием, являющимся важнейшим фактором терапевтического взаимодействия в арт-терапии.

2. Дифференциация «центральных» и «периферических» частей и объектов среды. В восприятии природной среды важную роль играет перцептивное отношение «центр-периферия». Это означает, что в восприятии пространства природной среды происходит субъективное выделение его «центральной части», которая оценивается субъектом выше, чем «периферическая». Разделение «центра» и «периферии» имеет условный характер, определяясь как их социокультурным значением, так и важностью для жизнедеятельности разных биологических видов. Определенную роль играют эстетические качества объектов, а также их функции упорядочивания и организации среды и протекающих в ней процессов за счет регулярности-повторяемости, доминантности и других свойств. В качестве центральных и более важных элементов чаще всего субъективно выделяются источники воды, небесные светила — солнце, луна, звезды — и их перемещения по небосводу, возвышенности (гора, холм), камни, доминирующие растительные формы и другие. Нередко повышенное значение придается тем элементам среды, которые обеспечивают большую безопасность и приватность, имея естественные границы и выступая подобием дома или укрытия. На использовании таких естественных форм или их создании (или оформлении) участниками занятия основаны некоторые виды эко-арт-терапевтической практики [17; 18; 19; 52].

3. Естественная природная среда может восприниматься двояко, что может быть связано с двумя формами взаимодействия с ней. Первый способ связан с восприятием среды как совокупности объектов, второй — с ее восприятием в качестве единого живого целого, иногда воспринимаемого как «субъект». Два данных типа восприятия и взаимодействия со средой могут быть также связаны с двумя этическими позициями и способами отношений со средой — утилитарно-потребительской, субъект-объектной и ценностной, субъект-субъектной. Вступая в первый тип отношений со средой, человек познает и осваивает, организует и подчиняет ее своим интересам. Вступая во второй тип отношений с природной средой, человек привносит в них экзистенциальные и духовные компоненты опыта, переживает природу как нечто прекрасное, формирует эмоциональную привязанность к природной среде, переживает ее как «значимого другого» — подобие родительской фигуры, учителя, партнера и т.д.

Хотя эти два типа отношений с природой возможны и необходимы, у современного человека преобладает первый тип отношений. Как отмечает R. Berger [17], «в целом, можно говорить о двух типах отношения человека с природой. Первый является инструментальным и связан с восприятием природы главным образом как источника удовлетворения потребностей человека. Второй тип отношений человека с природой связан с признанием самоценности природы и ее права на существование, независимо от нужд человека» [Там же. С. 63–64].

Зеленая студия

В настоящее время в общественном здравоохранении и социальной политике развитых стран мира наблюдается тенденция к использованию природной среды в качестве важного фактора укрепления здоровья населения. Как отмечает один из ведущих британских экспертов в области экологии здоровья A. Burls, «укрепление здоровья населения на основе активизации контактов с природной средой, «зелеными пространствами» выступает важной инновацией в общественном здравоохранении» [21, c. 27]. Сады, парки и другие доступные «зеленые пространства» предлагается рассматривать в качестве важных ресурсов сохранения здоровья, которые могут быть наилучшим образом использованы на основе социально-экологического подхода.

Концепция «Зеленой студии» является не экзотической или романтической затеей, но весьма практичной и способной открыть новые возможности для специалистов в области терапии искусством для реализации эффективных и экономичных видов медицинской, психологической и социальной помощи населению. Модель «Зеленой студии»/Эко-студии может быть охарактеризована как форма организации терапевтической среды, имеющей признаки «портативной студии» [40; 41] и являющейся частью природного ландшафта, которая может быть выбрана, творчески обустроена и персонифицирована клиентами и сообществами. «Зеленая студия» не обладает постоянством в такой мере, как традиционное терапевтическое пространство, и отличается сочетанием статических и динамических свойств. Ее динамические свойства определяются более открытыми физическими границами и возможным воздействием природных процессов и других людей на то, что происходит внутри среды.

Если «Зеленая студия» создается как доступная природная зона, часть институциональной среды (больницы, реабилитационного центра, приюта, интерната и т.д.) или территория, примыкающая к частному консультативному или арт-терапевтическому центру, ее могут контролировать получатели и поставщики услуг, и влияние посторонних лиц будет минимизировано. Если же «Зеленая студия» является частью муниципальной собственности (например, парка) или «дикой местности», специалисты и клиенты не могут контролировать ее территорию. Однако даже в этом случае в результате терапевтических отношений и разных видов деятельности, направленных на творческое освоение среды, у клиентов может формироваться чувство большей безопасности, предсказуемости и порядка. Такие виды деятельности могут включать индивидуальную «маркировку» и персонализацию среды, например, путем расположения камней в определенном порядке, создания ландшафтной мандалы или символического «дома» в природной среде, посадки растений, исполнения ритуалов. Для поддержания чувства безопасности и предсказуемости среды также имеет значение регулярность и структурирование времени занятий. Кроме того, любая природная среда содержит более или менее распознаваемые физические маркеры или символические элементы порядка и предсказуемости, которым обычно придается повышенное значение и субъективно отводится центральное место. Клиенту можно предложить найти или самому создать их.

Сочетание различных факторов, включая терапевтические отношения и отношения клиента со средой, при которых он становится активной стороной, которая выбирает, творчески осваивает, создает и организует среду и о ней заботится, «поддерживает эмоциональное и физические обживание пространства и чувство привязанности к месту» [21, с. 17]. «Зеленую студию» можно рассматривать как место, к которому у человека формируется привязанность, и которое становится «особенным» местом, когда он реализует свою способность заниматься искусством [27]. «Зеленая студия» является зримым выражением творческой функции поэзиса, выходящей за рамки традиционного понимания природы и функции искусства лишь как формы самовыражения и означающей способность человека реагировать на окружающий мир [54]. Как поясняет S. Levine, функция поэзиса реализуется наилучшим образом в совместной деятельности с другими. «Зеленая студия» существует не только в интересах субъекта (клиента), но и в интересах тех, кто взаимодействует или будет взаимодействовать с этим местом — как людей, так и иных форм жизни. Поэтому «Зеленую студию» следует рассматривать как место для укрепления не только собственного здоровья и психофизического благополучия (микро-уровень), но и здоровья и благополучия сообщества и среды (макро-уровень) [21].