Тема 1.2. Ораторское искусство России

Задание № 1. Прочитайте ниже приведенные отрывки из статей и составьте таблицу, характеризующую особенности публичного выступления каждого педагога- лектора.

Таблица 2

Ф.И.О. педагога-лектора	Характерные особенности публичного выступления
В. О. Ключевский	мастер шутки, каламбура, остроумного примера, который готовил свои «экспромты» и как бы невзначай вставлял в речь.

Университетские кафедры становятся трибуной для передовой мысли. Ведь в 40-60-е гг. на многие из них пришли работать молодые ученые, воспитанные на прогрессивных европейских идеях. Можно назвать таких ученых XIX-XX вв., как Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев, И. М. Сеченов, Д. И. Менделеев, А. Г. Столетов, К. А. Тимирязев, В. И. Вернадский, А. Е. Ферсман, Н. И. Вавилов, - прекрасных лекторов, которые завораживали аудиторию [18, с.100].

В литературе описываются ученые-педагоги, чьи лекции привлекали внимание образованных людей своего времени. Это, например, историк и известный лектор В. О. Ключевский, мастер шутки, каламбура, остроумного примера, который готовил свои «экспромты» и как бы невзначай вставлял в речь. Или А. В. Луначарский, о котором писатель Л. В. Никулин писал: «Свободно, непринужденно он владел словом, ни на мгновенье не задумывался, где именно надо поставить его – в начале, в середине или в конце фразы. Слово летело из его уст легко, свободно и падало именно туда, куда нужно, и получалась отточенная, законченная фраза, ясная, завершенная мысль» [23, с. 184]. Или А. С. Макаренко, который мог передать своим воспитанникам заряд уверенности, оптимизма, мажорного настроя. Или К. А. Тимирязев, у которого проблемность изложения охватывает все элементы лекции – от ее названия до заключительных строк.

В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

С. М. СОЛОВЬЕВ КАК ПРЕПОДАВАТЕЛЬ

(1895 г.)

(...) Преподавание принадлежит к разряду деятельностей, силу которых чувствуют только те, на кого обращены они, кто непосредственно испытывает на себе их действие; стороннему трудно растолковать и дать почувствовать впечатление от урока учителя или лекции профессора. В преподавательстве много индивидуального, личного, что трудно передать и еще труднее воспроизвести. Писатель весь переходит в свою книгу, композитор — в свои ноты, и в них оба остаются вечно живыми. Раскройте книгу, разверните ноты, и, кто умеет читать то и другое, перед тем воскреснут их творцы. Учитель — что проповедник: можно слово в слово записать проповедь, даже урок; читатель прочтет записанное, но проповеди и урока не услышит.

Но и в преподавании даже много значит наблюдение, предание, даже подражание. Всегда ли знаем мы, преподаватели, свои средства, их сравнительную силу и то, как, где и когда ими пользоваться? В преподавательстве есть своя техника, и даже очень сложная. Понятное дело: преподавателю, прежде всего, нужно внимание класса или аудитории, а в классе и аудитории сидят существа, мысль которых не ходит, а летает и поддается только добровольно. В преподавании самое важное и трудное дело — заставить себя слушать, поймать эту непоседливую птицу — юношеское внимание. С удивлением вспоминаешь, как и чем умели возбуждать и задерживать это внимание иные преподаватели.

 П. М. Леонтьев совсем не был мастер говорить. Живо помню его приподнятую над кафедрой правую с вилкообразно вытя­нутыми пальцами руку, которая постоянно надобилась в подмогу медленно двигавшемуся, усиленно искавшему слов, как будто усталому языку, точно она подпирала тяжелый воз, готовый скатиться под гору. Но бывало, напряженно следишь за развертывавшейся постепенно тканью его ясной, спокойной, неторопливой мысли, и вместе с ударом звонка предмет лекции, какое-нибудь римское учреждение, вырезывался в сознании скульптурной отчетливостью очертаний. Казалось, сам бы сейчас повторил всю эту лекцию о предмете, о котором за 40 минут до звонка не имел понятия. Известно, как тяжело слушать чтение написан­ной лекции.

 Но когда Ф. И. Буслаев вступал торопливым шагом на кафедру и, развернув сложенные, как складывают прошения, листы, исписанные крупными и кривыми строками, начинал читать своим громким, как бы нападающим голосом о скандинавской Эдде или какой-нибудь русской легенде, сопровождая чтение ударами о кафедру правой руки с зажатым в ней карандашом, битком набитая большая словесная, час назад только что вскочившая с холодных постелей где-нибудь на Козихе или Бронной (Буслаев читал рано по утрам первокурсникам трех факультетов), эта аудитория едва замечала, как пролетали 40 урочных минут. Не бесполезно знать, какими средствами достигаются такие преподавательские результаты и какими приемами, каким процессом складывается ученическое впечатление. (...)

(...) Начали мы слушать Соловьева. Обыкновенно мы уже смирно сидели по местам, когда торжественной, немного раскачивающейся походкой, с откинутым назад корпусом вступала в словесную внизу высокая и полная фигура в золотых очках, с необильными белокурыми волосами и крупными пухлыми чертами лица без бороды и усов, которые выросли после. С закрытыми глазами, немного раскачиваясь на кафедре взад и вперед, не спеша, низким регистром своего немного жирного баритона начинал он говорить свою лекцию и в продолжение 40 минут редко поднимал тон. Он именно говорил, а не читал, и говорил отрывисто, точно резал свою мысль тонкими удобо приемлемыми ломтиками, и его было легко записывать (...)

При отрывистом произношении речь Соловьева не была отры­виста по своему складу, текла ровно и плавно, пространными периодами с придаточными предложениями, обильными эпитетами и пояснительными синонимами. В ней не было фраз: казалось, лектор говорил первыми словами, ему попадавшимися. Но нельзя сказать, чтобы он говорил совсем просто: в его импровизации постоянно слышалась ораторская струнка; тон речи всегда был несколько приподнят. Эта речь не имела металлического, сталь­ного блеска, отличавшего, например, изложение Гизо, которого Соловьев глубоко почитал как профессора. Чтение Соловьева не трогало и не пленяло, не било ни на чувства, ни на воображение, но оно заставляло размышлять. С кафедры слышался не профессор, читающий в аудитории, а ученый, размышляющий вслух в своем кабинете. Вслушиваясь в это, как бы сказать, говорящее размышление, мы старались ухватиться за нить развиваемых перед нами мыслей и не замечали слов. Я бы назвал такое изложение прозрачным. Оттого, вероятно, и слушалось так легко: лекция Соловьева далеко не была для нас развлечением, но мы выходили из его аудитории без чувства утомления.

Легкое дело — тяжело писать и говорить, но легко писать и говорить — тяжелое дело, у кого это не делается как-то само собой, как бы физиологически. Слово — что походка: иной ступает всей своей ступней, а шаги его едва слышны; другой крадется на цыпочках, а под ним пол дрожит. У Соловьева легкость речи происходила от ясности мысли, умевшей находить себе подходя­щее выражение в слове. Гармония мысли и слова — это очень важный и даже нередко роковой вопрос для нашего брата, преподавателя. Мы иногда портим свое дело нежеланием подумать, как надо сказать в данном случае, корень многих тяжких неудач наших — в неуменье высказать свою мысль, одеть ее, как следует. Иногда бедненькую и худенькую мысль мы облечем в такую пышную форму, что она путается и теряется в ненужных складках собственной оболочки и до нее трудно добраться, а иногда здоровую, «свежую мысль» выразим так, что она вянет и блекнет в нашем выражении, как цветок, попавший под тяжелую жесткую подошву. Во всем, где слово служит посредником между людьми, а в преподавании особенно, неудобно как переговорить, так и недоговорить. У Соловьева слово было всегда по росту мысли, потому что в выражении своих мыслей он следовал поговорке: сорок раз примерь и один раз отрежь. Голос, тон и склад ре­чи, манера чтения — вся совокупность его преподавательских средств и приемов давала понять, что все, что говорилось, бы­ло тщательно и давно продумано, взвешено и измерено, отвеяно от всего лишнего, что обыкновенно пристает к зреющей мысли, и получило свою настоящую форму, окончательную отделку. Вот почему его мысль чистым и полновесным зерном падала в умы слушателей.

Гармония мысли и слова! Как легко произнести эти складные слова и как трудно провести их в преподавании! Думаю, что возможность этого находится за пределами преподавательской техники, нашей дидактики и методики, и требует чего-то большего, чего-то такого, что требуется всякому человеку, а не преподавателю только. (...) Слушая Соловьева, мы смутно чувствовали, что с нами беседует человек, много и очень много знающий и подумавший обо всем, о чем следует знать и подумать человеку, и все свои передуманные знания сложивший в стройный порядок, в цельное миросозерцание, чувствовали, что до нас доносятся только отзвуки большой умственной и нравственной работы, какая когда-то была исполнена над самим собой этим человеком и которую должно рано или поздно исполнить над собой каждому из нас, если он хочет стать настоящим человеком. Этим особенно и усиливалось впечатление лекций Соловьева: его слова представлялись нам яркими строками на освещенном изнутри фонаре. (...)

(...) Соловьев давал слушателю удивительно цельный, стройной нитью проведенный сквозь цепь обобщенных фактов взгляд на ход русской истории, а известно, какое наслаждение для молодого ума, начинающего научное изучение,— чувствовать себя в обладании цельным взглядом на научный предмет. В курсе Соловьева эта концепция и это впечатление были тесно связаны с одним приемом, которым легко злоупотребить, но который в умелом преподавании оказывает могущественное образовательное влияние на слушателей. Обобщая факты, Соловьев вводил в их изложение осторожной мозаикой общие исторические идеи, их объяснявшие. Он не давал слушателю ни одного крупного факта, не озарив его светом этих идей. Слушатель чувствовал ежеминутно, что поток изображаемой перед ним жизни катится по руслу исторической логики; ни одно явление не смущало его мысли своей неожиданностью или случайностью. В его глазах исто­рическая жизнь не только двигалась, но и размышляла, сама оправдывала свое движение. Благодаря этому курс Соловьева, излагая факты местной истории, оказывал на нас сильное методологическое влияние, будил и складывал историческое мышление: мы сознавали, что не только узнаем новое, но и понимаем узнаваемое, и вместе учились, как надо понимать, что узнаем. Ученическая мысль наша не только пробуждалась, но и формировалась, не чувствуя на себе гнета учительского авторитета: думалось, как будто мы сами додумались до всего того, что нам осторожно подсказывалось. (...) [17, с. 320 - 324].

 

А. С. Повалишникова

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ СТОЛЕТОВ (1839-1896).

 К 175-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ [25]

Столетов А. Г. – как зав. кафедрой физики Московского университета, замечательный лектор, педагог и экспериментатор, поставил преподавание физики на высоту, соответствующую лучшим университетам Европы. Ясно, увлекательно блестящий оратор и педагог раскрывал перед слушателями широкую панораму современной физической картины мира, формируя у них мировоззрение, основанное на знании. Студенты слушали его лекции с большим интересом и восхищались демонстрационными опытами.

«Речь А. Г. Столетова лилась свободно и стремительно, — вспоминал учившийся у него профессор Б. М. Житков, — его словесные конструкции отличались почти угнетающей правильностью. Если бы застенографировать его лекцию, она, с первого до последнего слова, не нуждалась бы в редакционных поправках. Слушателям казалось, что Столетов читает им лекцию по очень хорошему учебнику».

Многие демонстрационные приборы и установки были изготовлены И. Ф. Усагиным по идеям и схемам ученого. В отношениях со студентами Столетов был строг, но справедлив; требователен. «… У него были только две просьбы: знай и умей», – вспоминал писатель Андрей Белый. Столетов всегда был готов прийти на помощь студентам, интересующимся наукой. Его книги, журналы – в их распоряжении. Он сам искал способных людей, могущих стать настоящими учеными. Он стремился к тому, чтобы в России была своя «кузница физиков».

Задание № 2. Из приведенных ответов выберите верный (ые)

Тест №1. Ораторское искусство России

1. В рамках неориторических исследований была создана

a) теория аргументации

b) теория лингвопрагматики

c) теория коммуникативной лингвистики

d) логика неформального суждения

e) теория речевой коммуникации

2.«Возрождение риторики» (эпоха ренессанса) как науки относится к периоду:

a) XX века

b) XVIII века

c) середина XX века

d) середина XIX века

3.Кому из авторов принадлежит данное определение риторики:

«Риторика это наука о способах убеждения, разнообразных формах преимущественно языкового воздействия на аудиторию в целях получения желаемого эффекта»

a) М. Ф. Квинтилиан

b) В. В. Виноградов

c) А. К. Михальская

d) А. К. Авеличев

4.Представителями античной эпохи красноречия являются

a) Перикл

b) Коракс

c) Я. Гусс

d) Ф. Аквинский

 

5.Кому принадлежит труд «Ораторское образование»

a) М. Т. Цицерон

b) Аристотель

c) М.Ф Квинтилиан

d) И. С. Рижский

 

6.Кто автор данного изречения

«В сей науке предлагаются правила трех родов. Первые показывают, как изобретать оное, что о предложенной материи говорить должно; другие учат, как изобретенное украшать; третьи наставляют, как оное располагать надлежит, и посему разделяется Риторика на три части на изобретение, украшение и расположение»

a) М. В. Ломоносов

b) И. Златоуст

c) А. И. Галич

d) Ф. Прокопович

 

7. Приведите в соответствие название научного труда с его автором:  1.-…, 2-…, 3-…, 4-…

1. «Краткая риторика, или Правила, относящиеся ко всем родам сочинении прозаических»

2. «Брут»

3. «Умение говорить публично»

4. «Правила высшего красноречия»

a) А. М. Мерзляков

b)  А. В. Миртов

c)  М.Т. Цицерон

d)  М. М. Сперанский

 

8. Сделайте выборку правил поведения лектора, рекомендованных в книге А. Ф. Кони «Советы лекторам»

a) «Необходимо готовиться к лекции: собрать интересное и важное, относящееся к теме - прямо или косвенно, составить сжатый, по возможности полный план и пройти по нему несколько раз»

b) «Составляй план не только для себя, излагай его людям. Это придает речи особый аромат»

c) «Никогда не говори меньше полутора часов, иначе не стоит и начинать»

d) «Говорить следует громко, ясно, отчетливо (дикция), немонотонно, по возможности выразительно и просто»

e) «Выразительный жест (поднятая рука, сжатый кулак, резкое и быстрое движение и т.п.) должен соответствовать смыслу и значению данной фразы или отдельного слова (здесь жест действует заодно с тоном, удваивая силу речи)»

9. Какой метод обучения был распространен в университетах в эпоху средневековья, когда шло становления академического красноречия

a) диспут

b) лекция

c) демонстрация

d) гармонизирующий диалог

 

10.   Кто является автором лекции «О знании», произнесенной в 1938 году

a) Т. Н. Грановский

b) Ф. Н. Плевако

c) А. А. Ухтомский

d) С. М. Блонди

 

11. Данная цитата «Теперь спрашивается, когда же начинать учить отрока Риторике? Я коротко скажу: когда откроют­ся в нем потребные к тому способности; здесь надобно смотреть не на лета его, а на успехи в учении» принадлежит

a) М. Ф. Квинтилиан

b) Сократ

c) М. В. Ломоносов

d) Аристотель

 

12.Определите, кому из античных риторов принадлежит данный биографический отрывок «Первое выступление молодого оратора перед народом кончилось печально: шум, смех и шиканье толпы не дали ему закончить речи. Эта неудача была совершенно естественна, так как … имел очень слабый голос, говорил невнятно, слегка заикался, картавил (не произносил звука "р"), у него была дурная привычка подергивать плечом, и, кроме того, он совершенно не умел держаться перед публикой».

a)  Ф. Аквинский

b) Демосфен

c)   Платон

d)  Лисий

13.Кто из авторов определял риторику как науку таким образом: «Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению. Предложенная по сему искусству материя называется речь или слово. К приобретению оного требуются пять следующих средствий: первое — природные дарования, второе — наука, третие — подражание авторов, четвертое — упражнение в сочинении, пятое — знание других наук»

a) Ф. Прокопович

b) А. П. Сумароков

c) М. В. Ломоносов

d) А. Серебренников

 

14. Определите период возникновения интереса к риторике как науке и ее преподавание в высших учебных заведениях в России

a) XVIII век

b)  середина XX века

c) 80 - 90 г. г. XX века

d) начало XXI века

 

15. В каком высшем учебном заведении России после 1917 года была предпринята попытка возрождения риторики путем введения курса лекций по теории красноречия

a) Московский университет

b) Санкт-Петербургский университет

c) Самарский государственный университет

d) Институт живого слова (Институт языкознания)

 

Задание № 3. Решите кроссворд

Кроссворд 1

История развития риторической мысли

 

															6
		13
									2				4				5
								3
							7
						1
					12
																						10
11
																			9
																8
														14

По вертикали: 2. Один из представителей академического красноречия, один из первых в России прочитал публичные лекции по истории 4. Автор первого учебника по риторике, написанного на русском языке в 1743 году  5. Известный римский учитель красноречия, написавший труд «Наставления оратору»  6.Автор известной лекции «О знаниях», прочитанной в 1938  году 7. Представитель средневековой Европы, преподавал теологию в Парижском университете9. составители судебных речей в Афинах по просьбе заказчика 10. известное педагогическое сочинение Квинтилиана. 12. Автор знаменитого труда «Риторика», определяющий ее как «учение, способствующее находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета». 13.  Доктор философии и свободных искусств, профессор русской и латинской словесности, преподававший в Царскосельском Лицее уроки словесности А. С. Пушкину.

По горизонтали: 1. Известный оратор, написавший труд «Судебные речи» (1888 г.), читал лекции в Императорском училище правоведенья по уголовному судопроизводству 3. наука о церковном красноречии, христианской проповеди 8. Современное название риторики, изучающей структурно - риторическое строение текстов 11. Автор данного высказывания «Истинно красноречив тот, кто обыкновенные вещи выражает просто, большие - величественно, а средние – умеренно» 14. Автор строк «В жизни бывает, что хороший оратор бывает плохим пе­дагогом, и наоборот, но это не исключает нашего стремления к тому, чтобы хороший педагог был и хорошим оратором. Сила и средства его от этого лишь увеличатся».

 

Раздел 2

 РИТОРИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ И РИТОРИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА КАК ОТРАЖЕНИЕ ОБЩИХ ЗАКОНОМЕРНОСТЕЙ

 ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ОБЩЕНИЯ