Тип соотношения государства и права

Приступая к раскрытию основного вопроса темы работы, возможно поставить вопрос – какой же тип связи характерен для соотношения государства и права? Думается, что здесь точнее всего будет говорить о взаимодействии, а не об отношении, которое отражает ту или иную степень определяемости или неопределяемости явлений друг другом, не о связи констатирующей только зависимость одной вещи от другой соответствие изменений одного объекта изменениям другого. Вероятно, не будет считаться ошибкой, если при этом пользоваться понятием «отношение» или «связь». Однако в силу своей большей общности и абстрактности (односторонности) чем понятие «взаимодействие» они менее адекватно и менее приближенно отражают реальные контакты между государством и правом.

В своем движении государство и право вступают в различные связи со многими социальными, духовными, экономическими, политическими факторами в которых (связях) так или иначе проявляются их природа и сущность. Но их взаимодействие друг с другом имеет свою специфику. Государство и право в лице социально-экономической и духовной структуры общества имеют единую причину, которая вообще очень плодовита и не может однажды исчезнуть исчерпав свои возможности. Социальные и духовные потребности (и по своему содержанию и по времени существования), экономические основания, вызвавшие и вызывающие к жизни государство и право и определяющие их дальнейшее развитие в рамках данной общественной системы одни и те же. В этом плане государство и право «изготовлены» из одного материала из цельного куска, в котором не было трещины. Потребности функционирования общества, необходимость организации материального и духовного производства, политического управления, поддержания и укрепления порядка в общественной жизни, регулирования отношений между людьми, установления связей между общественными и политическими институтами, отношения с иными государственными системами – вот основные факторы определяющие главное во взаимодействии (сущность, характер, масштаб) государства и права. Последние – это материализованное следствие реализации разнообразных общественных потребностей и интересов. Они образуют собой единую сферу, распадающуюся в процессе деятельности на два самостоятельных, но взаимодействующих явления. В рамках же политико-юридической системы – соответствующие институты, идеи, нормы, ценности, отношения – государство и право выступают в качестве составных элементов связи, между которыми и их деятельность во многом определяют сущность и основные тенденции развития данной системы. Государство и право сами по себе видимо обладают меньшей самостоятельностью, чем их соединение в нечто единое целое.

Вероятно, здесь мной может быть поставлен еще один вопрос – являются ли причинные связи отношения стороной частью взаимодействия между государством и правом? Нередко на этот вопрос дается отрицательный ответ исходя при этом из того факта, что государство и право сами являются производными от одной общей для них причины. Однако, как представляется это несколько упрошенное решение проблемы. В строго детерминистском плане конечно государство и право – не причина и следствие друг для друга. Если же взглянуть на проблему причинности шире, то на поставленный вопрос можно ответить положительно рассматривая в данном случае причинные отношения только как один из аспектов детерминации. В процессе «производства» государства и права имеет место не простое причинение предполагающее порождение одной причиной, одного следствия (данная абстракция значительно упрощает действительную ситуацию). Обычно (и не без оснований) говорят о внешних и внутренних причинах, о сумме причин, об условиях-факторах без которых не может возникнуть следствие.

Поверхностное рассмотрение отношений государства и права может привести к выводу, что первопричиной возникновения и развития, например, права есть государство, что именно правотворческая деятельность государственных органов – подлинный и единственный источник права. Так выглядит эта связь на первый взгляд. Более глубокий анализ показывает: право возникает и существует не потому что есть государство, что есть государственные законодательные органы, а потому что определенные общественные отношения, потребности, интересы не могут быть выражены структурированы реализованы нормально вне и помимо правовых форм. Они являются первой объективной и исторически-логической причиной возникновения существования и функционирования права.

Право, однако, настолько сложное явление что оно не может иметь только одну-единственную причину, например, в лице экономики. Для его возникновения объективно необходим еще ряд причин и условий социального духовного политического, идеологического характера среди которых выделяется государство. Последнее не является причиной, не прибавляющей к праву ничего нового, кроме того, что произведено, например, экономикой или социальной структурой общества. Нельзя сказать, что государство только юридически оформляет определенные общественные потребности и интересы. Это «только» порой имеет решающее значение во всем сложном и противоречивом процессе правообразования. Государство непосредственно творит право, его нормотворческая деятельность это и есть источник права, которое в этой деятельности приобретает свои формы, а в самом государстве – гарантию своей реализации.

«Материал» из которого «делается» право – воля, интересы, мотивы, цели, идеи, доктрины, общественное мнение, ценности – государство обрабатывает, систематизирует, «подгоняет», «шлифует», придает ему нужную форму, определяет его юридическую силу (закон, подзаконный акт) и наконец предлагает вновь это обществу напомнив заодно о государственном принуждении, если последует отклонение от нормы права. Социальные и иные отношения можно охарактеризовать как внешнюю причину (это вовсе не означает ее второстепенность) права в том смысле, что они есть нечто отдельное внешнее по отношению к нему. Государство – внутренняя причина права, если их рассматривать как составные элементы политико-юридической системы общества.

Если во взаимодействии общественных отношений – причины и права – следствия рассматривать государство как опосредствующее звено, то оно не является поводом, провоцирующим фактором или своего рода спусковым крючком способствующим появлению права – следствия. Государство видимо можно по такой схеме, считать, условием так как «обусловленность» – это вид детерминации. Оно также если не наравне (а такое вполне возможно), то наряду с внешними причинами продуцирует право обусловленное по отношению к государству-условию. Без последнего право не может возникнуть и сформироваться. В ходе совместного применения со стороны общественных отношений и государства, право приобретает известную независимость. Вообще весь процесс становления права, на мой взгляд есть процесс приобретения им относительной самостоятельности. Государство в своем развитии естественно может изменяться (например, его форма) в то время как его социально-экономическая основа остается относительно постоянной. Но изменение в приводимом мной примере формы государства обязательно повлияет на содержание права. Здесь будет иметь место тот случай, когда государство-условие непосредственно меняет характер права-следствия минуя причину.

В юридической литературе отношение между государством и правом иногда характеризуют как функциональную связь. Все-таки функциональная зависимость, на мой взгляд, не тождественна причинной связи (последняя выражает более глубокую зависимость), так как она не указывает причину изменения действия, не выражает временную последовательность, а просто устанавливает факт зависимости равноправных явлений выясняя главным образом количественную сторону их соотношения. Характерная для данного типа связи, в частности  точная количественная определенность, не присуща как отношениям между государством и правом в целом, так и их свойствам. Нельзя, например, делать такую характеристику государства как властность или права, как нормативность переменной величиной. Они не могут быть властными или нормативными больше или меньше. Считать же связь государства и права функциональной потому что их функции, в общем-то, подчинены единым целям и задачам, что сама реализация функций одного невозможна без функционирования другого – это как мне представляется облегченный подход к решению проблемы. Вероятно, подлинная познавательная ценность в данном случае состоит не в противопоставлении, также в правильной комбинации и соподчинении причинно-следственных и функциональных связей.