Постмодернизм в культуре

Как полагают многие исследователи, с середины 70-х гг. в духовной жизни развитых стран, вступивших в постиндустриальную эпоху, отчетливо проявляется на­правление, получившее название постмодернизма*. Это направление особенно заметно повлияло на идеологиче­скую и религиозную жизнь, на литературу и искусство, на гуманитарное знание (постструктурализм). Постмо­дернистская ментальность складывается как преодоле­ние модернистско-авангардных установок и ориентации, как адаптация духовной деятельности к условиям зре­лого демократического общества, отличающегося плюра­лизмом в самых разнообразных сферах бытия.

Попытка системного анализа постмодернизма затруд­няется его крайним принципиальным разнообразием, со­существованием различных творческих парадигм и под­черкнутым отрицанием стиля как принципа духовности. Поэтому во многих работах подчеркивается его “анти­эстетический” характер, его деструктивность по отноше­нию ко всем сколько-нибудь принятым общим принци­пам, его стремление к выявлению частностей культурной жизни, не поддающихся регуляции. Постмодернизм пре­тендует на то, чтобы преодолеть эстетическую или ре­флексивную дистанцию между культурой и практической жизнью, что нередко ведет к его обвинению не только в разрушении модернизма, но и саморазрушении. Под­черкнутая “антистильность”, смешение жанров, фрагмен-

* Некоторые критики возводят появление постмодернизма в литературе к роману Д.Джойса “Поминки по Финнегану”, вышедшему в 1939 г.

тарность в образных средствах, ирония и “банализация” этих средств все это ведет к тому “дострою” или “де-конструированию”, который должен подорвать и любые нормативные или смысловые элементы культуры. Отвер­гая всякую внешнюю принудительность, постмодернизм стремится устранить и трансцендентные измерения ду­ховного бытия. Рассматривая постмодернизм как после­довательное преодоление буржуазного духа, Д.Белл ви­дит в нем крайнее выражение тенденции к освобождению подсознательных инстинктов не только в сфере художе­ственной культуры, но и в реальном поведении. Постмо­дернизм “освобождает” человека от какой-либо внешней регулирующей силы как в экономике или политике, так и в культуре.

В постмодернизме происходит и “освобождение от прогресса”, от установки на восходящую линию общест­венного и культурного развития, должного осуществить власть над природными и социальными процессами, ус­тановить порядок и рационализировать человеческую де­ятельность. Поэтому постмодернизм отвергает и интер­национальные стили в искусстве (архитектуре), подвер­гает сомнению веру в науку и технику, отдавая предпоч­тение локальным, самобытным, многообразным формам жизнедеятельности. Отвергая правомерность универсаль­ных форм рациональности, рожденных “духом индустри­ализма”, постмодернисты утверждают равноценность раз­личных культурных моделей, реабилитируют те из них, которым ранее отводился статус “низших”, “примитив­ных”, “архаических”.

Постмодернизм не отвергает ни модернизм, ни любые другие культурные парадигмы, но ликвидирует ту ста­тусную иерархию, вершину которой занимали творцы и эксперты, а массам приходилось “ютиться у подножья”. Отвергается и различие между центром и периферией, между создателем культурных произведений и аудито­рией и даже между совершенным или высоким в искус­стве и случайным или повседневным. В этом течении отвергается “диктатура новизны и прогресса”, отсутству­ет забота о чистоте художественного явления, допуска­ется — и даже поощряется — сосуществование самых разнородных элементов. Как полагают постмодернисты,

такого рода преодоление всех принудительных проявле­ний в культуре и означает подлинно демократическое принятие ценности человека в его данности, самом факте его эмпирического существования.