Взаимодействие по вопросам международной повестки дня

Главный упор в политике «депуделизации» кабинет тори и либдемов сделал на взаимодействие с США по вопросам международной повестки дня. Одна из ведущих целей внешнеполи-тической доктрины команды Кэмерона и Клегга заключалась в намерении «ударить сильнее своих возможностей» (to punch above its weight)[175]. Об этом будущий премьер-министр и его за-меститель заявляли ещё в период предвыборной кампании[176]. В реалиях 2010–2011 гг. данная формула свелась к поддержанию высокого уровня вовлечённости королевства в решение вопросов регионального и глобального характера, невзирая на сокра-щение её военных и экономических возможностей. Внутренние финансовые проблемы, с которыми столкнулась страна, застави-ли тори и либеральных демократов «ударять сверх силы» в основном за счёт механизмов официальной и теневой дипломатии.

На Даунинг-стрит,10 считали, что только активное участие Британии в международных делах сможет остановить снижение её экономического веса. Присутствие в пуле мировых лидеров – гарантия широких торгово-экономических связей как с новы-ми центрами силы в лице Китая, России и Бразилии, так и с тра-диционными партнёрами в Евро-Атлантике. Их последователь-ное укрепление обеспечивает приток инвестиций и технологий на британский рынок. Кроме того, Лондон сохраняет за собой статус одного из ведущих торгово-финансовых центров мира.

Как нельзя лучше для политики «удара сверх силы» подходили связи с США. Америка – единственная сверхдержава. После окончания холодной войны она фактически в одностороннем порядке формировала общемировую повестку дня. Интере-сы Соединённых Штатов распространяются на все регионы ми-ра. Грамотное использование «особых» контактов с Вашингтоном позволяет Лондону не только оставаться в числе субъектов, влияющих на мировую политико-экономическую конъюнк-туру, но и решать собственные внешнеполитические задачи. Именно на этом и сконцентрировался коалиционный кабинет.

Союзнические отношения с США Британия задействовала в двух форматах. Во-первых, Лондон обращался к Вашингтону за поддержкой многосторонних инициатив, в которых активно участвовало королевство. Во-вторых, кабинет Кэмерона ненавязчиво предлагал Белому дому свои идеи по решению наиболее важных глобальных и региональных проблем.

Иллюстрацией такого подхода служат действия Лондона в ходе ливийского кризиса. Отношение кабинета консерваторов и либеральных демократов к режиму М. Каддафи с самого начала отличалось скептицизмом. Когда же кризис перерос в полноценную гражданскую войну, Лондон занял подчёркнуто жёсткую позицию. Действуя совместно с французской администрацией Н. Саркози, британское руководство смогло убедить Белый дом в необходимости применить силу в отношении Джамахирии. Позиция Лондона и Парижа, поддержанная Вашингтоном, получили правовое закрепление в резолюции № 1973 СБ ООН, принятой 17 марта 2011 г.

Заинтересованность кабинета Кэмерона в силовом урегули-ровании ливийской проблемы была продиктована неоднозначным характером взаимодействия с Триполи. С одной стороны, после снятия с Ливии санкций ООН, Лондон, в период премьер-ства Т. Блэра, восстановил с ней полноценные политико-эконо-мические связи. О степени сближения между Лондоном и Триполи говорит тот факт, что Блэр, после ухода с поста премьера, стал советником Ливийского бюро по инвестициям[177]. Ради про-движения британских экономических интересов Уайтхолл пошёл на принципиальную уступку режиму Каддафи, передав Ли-вии аль-Меграхи, признанного виновным во взрыве американского самолёта над Локерби, Шотландия, в 1988 г. Это решение вызвало негативную реакцию Белого дома, так как в ходе тер-акта погибли в основном граждане США.

Но полного доверия к режиму Каддафи британская элита не испытывала никогда. Верхушка Джамахирии ассоциировалась с поддержкой терроризма, в том числе на территории королевства. В частности, Лондон подозревал Триполи в связях с отказавшимися сложить оружие группировками Ирландской респуб-ликанской армии (ИРА). Как только возникла возможность избавиться от «неудобной» связи, Уайтхолл сделал это без особо-го промедления, тем более что на кону военной интервенции стояло качественное расширение присутствия британских энер-гетических корпораций на ливийском рынке. В случае победы оппозиции Великобритания собирался войти в число преферен-циальных торгово-экономических партнёров Ливии.