Экономическая политика Петра I. Проекты экономических преобразований при Петре I

Развитие России в 17 в. привело к экономическому и политическому развитию страны, что дало толчок для экономических преобразований, которые были осуществлены в 1-й четверти 18 в. и связаны с деятельностью Петра I.

 Для экономической политики характерна большая роль промышленного строительства, которое было рассчитано на вытеснение с русского рынка иностранных товаров, покровительство внешней торговле, достижение благоприятного торгового баланса и привлечение благородных металлов.

 Программа экономических преобразований Петра I включала:

 - развитие крупной промышленности;

 - внешней и внутренней торговли;

 - сельского хозяйства;

 - содействие развитию ремесла;

 - расширение водных путей сообщения;

 - укрепление финансов страны.

Но при этом она предполагала неограниченное вмешательство государства в жизнь подданных, строгое регулирование. Принудительную опеку.

 Создавалась крупная промышленность, присоединение балтийских портов, подъем сельскохозяйственного производства, т.е. внедрение лучших культур, улучшение породы скота, изменение способов землевладения. Также были введены привилегии для указных мануфактур, т.е. беспошлинное право на продажу и покупку товаров; развитие компанейской формы предприятий; использование на мануфактурах государственных крестьян для подсобных работ.

 Внешнеторговая политика строилась на основе опеки и контроля в области торговли. Главные отрасли внешнеторгового оборота манипулирование казной с целью привлечения денег и удержания их в стране и поддержки крупной промышленности использовались таможенные пошлины. В 1724 г. создан первый в России таможенный тариф, которые удерживались в иностранной валюте и принимались в казну по пониженному курсу.

 Финансовая политика позволила осуществить ряд мероприятий:

- впервые организована собственная добыча серебра;

- запрещен вывоз золота и серебра за границу;

- усилен выпуск серебряных монет и новых номиналов;

- выпущены серебряные рубли;

- уменьшено содержание серебра в монете, замена мелких серебряных монет на медные;

- расширен выпуск медной монеты для увеличения дохода казны;

- изъятие из свободного оборота во внешней торговле золотом и серебром;

- обязали русских купцов сдавать казне в обмен на монету по установленному курсу все золото и серебро вырученное от продажи товаров;

- приступить к составлению государственного бюджета в виде общих бюджетных росписей прихода и расхода государства;

- учредить систему центрального государственного управления в виде коллегий;

- реформа налогообложения.

По указу Петра I в Академии наук упреждены изучения и преподавания экономических наук. Эти реформы сыграли большую роль в историческом развитии России.

 Очень активное участие в проведении петровских реформ принимали дворянские идеологи Ф.С. Салтыков, А.П.Волынский, В.Н. Татищев.

 Государственный деятель Ф.С. Салтыков обучался морскому делу в Голландии и Англии руководил строительством кораблей с 1711 г. находился за границей, приобретал корабли.

 Салтыков подготовил проекты, которые должны были вывести Россию из экономической и культурной отсталости, и увеличить доходы страны, поиск новых источников доходов.

В виде записок проекты были представлены Петру I, они содержали предложения по расширению строительства мануфактур, развитие отечественной промышленности для высвобождения средств от покупки товаров за границей и для увеличения доходов государства путем вывоза своих товаров в другие страны; увеличение налогов с духовенства и введение подушной подати с посадских людей дабы увеличить казну.

Салтыков выступал за развитие внешней торговли с Англией, Голландией, Персией, Китаем, за то, чтобы освоить Северный морской путь и расширить торговлю с восточными государствами.

 Артемий Петрович Волынский прошел путь от посланника в Персии до министра, ему принадлежат инструкции, которые представляют собой практические руководства по управлению помещичьими имениями. В этих инструкциях Волынский конкретизировал законодательство Петра I о сельском хозяйстве, описал экономику помещичьего и организацию дворянского хозяйств, сформулировал предложения по повышению производительности сельскохозяйственного производства.

 Василий Никитич Татищев руководил заводами и управлял строительством новых заводов, также руководил разведкой полезных ископаемых. Трудился над созданием работы истории России по экономическим вопросам. Татищев был сторонником феодального абсолютизма. Обосновывал необходимость общественного неравенства, выступал в защиту крепостного права; являлся сторонником политики активного торгового баланса; вносил предложения изменить таможенный тариф и ввести специальные тарифы, для каждого порта и

города свой тариф; освободить от пошлин импорт золота и серебра, а также сырья, которое не производится в России; предлагал облегчение транзитной торговли и расширение ярмарочной. Также Татищев настаивал на учреждении банков для кредитования промышленности и торговли, развития мелкого производства; покровительства по отношению к торговле промышленности, сельскому хозяйству. Татищев стал предшественником М.В. Ломоносова в основании статистической науки, занимался составлением статистико-географической анкеты, которая содержала вопросы о торговле, промышленности, путях сообщения и пр.

 Михаил Васильевич Ломоносов сыграл особую роль в решении проблем обеспечения экономической независимости и политической самостоятельности. Ломоносов явился родоначальником русской материалистической философии, своими открытиями обогатил почти все области знаний. В центре его экономических воззрений стоял вопрос об экономической независимости и политической самостоятельности России. Он считал, что для решения данного вопроса, главным образом стоит развивать отечественное производство и промышленность.

 М.В. Ломоносов высказал идею приоритетного развития отраслей, которые связаны с производством и обработкой черных металлов; уделял большое внимание развитию геолого-разведовательных работ и обширной разработке естественных богатств страны, рациональному размещению промышленности, строительству путей сообщения, изготовление и применение машин, обучению населения «ремесленным» делам, а также как и Татищев выступал за освоение морского Северного пути. С целью развития промышленности, требовал ограждения ее от иностранной конкуренции путем таможенного протекционизма. Ломоносов наметил программу развития в том числе и сельского хозяйства, которая включала создание и внедрение разнообразных земледельческих культур, улучшение породности скота и т.д. Он выступал за создание благородных условий для развития торговли, особенно внешней, которую считал одним из факторов роста богатства страны и благосостояния народа. Ломоносов считал, что основой торговли должно быть отечественное производство т.к. его рост ведет к развитию внешней и внутренней торговли. Он указывал на необходимость государственной помощи для развития торговли, чтобы активизировать торговый баланс страны.

 Таким образом, мы видим в экономических взглядах Ломоносова были меркантилистские элементы, но в определенной степени в них наметился отход от идей меркантилизма. Так, богатство страны Ломоносов видел в изобилии «нужных вещей»; целью экономической политики считал «довольствие подданных», удовлетворение материальных потребностей населения. Он отстаивал приоритетное развитие не экспортных отраслей обрабатывающей, а добывающей промышленности и металлургии, с целью удовлетворения внутренних потребностей станы, также он считал, что экспорт должен развиваться лишь при наличии «внутренних избытков». Очень большое значение Ломоносов придавал изучению народного хозяйства, с этой целью он разработал проект по созданию политической и экономической географии России, экономико-географический атлас, создал проект по центральным научным учреждениям.

 

   

4. Время Петровских реформ.

Уже современники отчетливо понимали значение происходящего на их глазах преображение России. Грандиозность, всеохватность петровских преобразований такова, что спустя и сто, и сто пятьдесят лет они не стали только историей, а продолжали быть реальностью, живой жизнью вошли в повседневный быт людей. Место в системе европейских государств, управление разделение, судопроизводство, права сословий, Табель о рангах, войско, флот, подати, ревизии, рекрутские наборы, фабрики, заводы, гавани, каналы, дороги, почты, земледелие, лесоводство, скотоводство, рудокопство; садоводство, виноделие, торговля внутренняя и внешняя, одежда, наружность, аптеки, госпитали, лекарства, летоисчисление, язык, печать, типографии, военные училища, академии – суть памятники его неутомимой деятельности и его гения.

 Время показало удивительную жизнеспособность многих институтов, созданных Петром. Коллегии просуществовали до 1802 года, т. е. 80 лет; подушная система налогообложения, введенная в 1724 году, была отменена лишь спустя 163 года – в 1887-м. Последний рекрутский набор состоялся в 1874 году – спустя почти 170 лет после первого. Синодальное управление русской православной церковью оставалось неизменным почти 200 лет, 1721 по 1918 год. Наконец созданный Петром в 1711 году Правительствующий Сенат был ликвидирован лишь в декабре 1917 года, спустя 206 лет после его образования. В истории России трудно найти примеры подобной долговечности институтов, созданных сознательной волей человека.

Поэтому понятно то восхищение, которое вызвал и вызывает великий реформатор России.

 Особо почитаем, Петр всегда был на берегах Невы, где он основал великий город удивительной судьбы, город, в котором все связано с именем его создателя, «Он был рожден имперской стать столицей», и здесь, начался, прошумел и канул в Лету «петербургский период российской истории, наполненный именами, датами, событиями, без которых немыслима и мировая история. И в начале этого столь памятного периода стоит гигантская фигура Петра, жизнь которого в истории оказалась необычайно яркой и долговечной. Петр, пожалуй, единственный деятель отечественной истории, который почти безболезненно перешел роковой для многих авторитетов и ценностей старого мира рубеж 1917 года, чтобы остаться в общественном сознании как гениальный реформатор, превративший Россию в великую державу.

 Вокруг имени Петра сложилось немало легенд и стереотипов, прочно впечатавшихся в массовое сознание. Стереотипы эти столь живучи, что и тем, кто читает о нем, и тем, кто пишет о Петре, подчас трудно противиться инерции готовых клише, устоявшихся, давно ставших аксиомами суждений и определений типа: «царь-плотник, работник на троне», который «прорубил окно в Европу», суровый, но справедливый и демократичный, не чета своим преемникам» и т.п. К этим положительно окрашенным стереотипам обычно присоединялись актуальные идеологические новации на тему о том, что, осуществляя необходимые России реформы, Петр «выражал интересы господствующего класса» и «драл по три шкуры» с трудового крестьянства. Далее, как правило, всех примиряла мысль о том, что в истории, в конечном счете, важен результат, какими бы путями и средствами он ни был достигнут, идет ли речь о правителе, создавшем империю, или о правителе, строившем то, что он сам и его апологеты называли «социализмом».

 Петр был, и это меняет все, даже наше восприятие времен, предшествовавших петровским реформам. В руках Петра, писал М.П. Погодин, «концы всех наших нитей, соединяются в одном узле. Куда мы не оглянемся, везде встречаемся с этой колоссальною фигурою, которая бросает от себя длинную тень на все наше прошедшее и даже застит нам древнюю историю, которая в настоящую минуту все еще как будто держит свою руку над нами и которой, кажется, никогда не потеряем мы из виду, как бы далеко ни ушли мы в будущее».

 Петровское время принесло не только впечатляющие достижения, блестящие воинские победы, способствовало усилению национального самосознания, победе светского начала над конфессиональным в культуре, включению России в общеевропейскую семью народов. Петровские реформы это еще и апофеоз этатизма, не оставляющего практически и до сих пор места для иных (негосударственных) форм общественного существования. Время петровских реформ – это время основания тоталитарного государства, яркой проповеди и внедрения в массовое сознание культа сильной личности – вождя, «отца нации», «учителя народа». Это и время запуска «вечного двигателя» отечественной бюрократической машины, работающей по своим внутренним и чуждым обществу законам и до сих пор. Это и всеобъемлющая система контроля, паспортного режима, фискальства и доносительства, без которых не могла существовать и наша «административно-командная система». Время Петра – это и столь характерные и для нашего общества страх, индифферентность, социальное иждивенчество, внешняя и внутренняя несвобода личности. Наконец, победы на поле брани соседствовали с подлинным культом военной силы, милитаризмом, военизацией гражданской жизни, сознания, с навязыванием с помощью грубой силы своей воли другим народам, сколачиванием огромной империи, оформлением стереотипов имперского мышления, сохранившемся в общественном сознании и до сих пор.

Петр резко интенсифицировал происходившие в стране процессы, заставил ее совершить гигантский прыжок, перенеся Россию сразу через несколько этапов, которые она, рано или поздно, неминуемо прошла бы.

 Петр I вывез из Европы не только знания, впечатления, трудовые мозоли, но и идею, которую для себя формулировал предельно просто: чтобы сделать Россию столь же сильной, как и великие державы Европы, необходимо как можно быстрее перенять у Запада все необходимое. Именно тогда окончательно оформилась ориентация Петра на западноевропейскую модель жизни старой России, последовательное и порой ожесточенное неприятие, разрушение старого, ненавистного, того, что ассоциировалось с врагами.

 22 октября 1721 года Петербург торжественно праздновал заключение Ништадтского мира, подведшего черту под Северной войной.

 Когда сомнений в победе над Швецией не оставалось, Петр решился приступить к осуществлению свой мечты – идея создания совершенного государственного аппарата, которую он вынашивал давно, осуществление государственной мечты. Царь был убежден, что последовательное исполнение «правильных» законов – ключ к общему благополучию и процветанию страны, универсальная панацея от всех трудностей и неудач, которые, полагал он, из-за небрежения законами» и плохого «порядка», то есть организации. Великий реформатор России мечтал создать совершенное и всеобъемлющее законодательство, которым была бы охвачена и регламентирована вся жизнь подданных. Он мечтал о точной, как часы, идеальной государственной структуре, через которое это законодательство могло бы реализовываться. Можно говорить о появлении при Петре полного культа бюрократического учреждения, административной инстанции. Ни одна общественная структура – от торговли до церкви, от солдатской казармы до частного дома – не могла существовать без управления, контроля или наблюдения со стороны специально созданных органов общего или специального назначения. Петр, во многих сферах внутренней политики начинает отходить от принципов голого насилия к регулированию общественных явлений с помощью бюрократической машины. Образцом для задуманной государственной реформы Петр избрал шведское государственное устройство. Рассматривая эту реформу, как многие другие преобразования Петра, нельзя не коснуться вопроса о степени заимствования им западноевропейского опыта. Зачастую в исторической литературе это проблема решается альтернативно: либо оригинальность – либо плагиат. Одни историки считают, что Петр лишь приспособил шведскую государственную систему под русские условия, адаптировав ее, другие же исходят из полной оригинальности преобразований, исключая лишь некоторые внешние детали вроде термина «коллегия». Высоко ставя шведскую военную и государственную организацию, Петр стремился превзойти Швецию, используя при этом ее же опыт, как на поле боя, так и в мирной жизни.

 Используя шведский административный опыт и беря за основу шведские образцы, Петр, как правило, вносил в них обусловленные особенностями России структурные изменения. Иногда же изменения не касались существа дела, носили чисто косметический характер. Общий принцип подхода к шведским учреждениям Петр выражал неоднократно и достаточно последовательно, примером этому служил указ от 28 апреля 1718 года: «Всем коллегиям надлежит ныне на основании шведского устава сочинять во всех делах и порядках по пунктам, а которыя пункты в шведском регламенте неудобны, или с сетуациею сего государства несходны и оныя, ставить по своему рассуждению. И, поставя об оных, докладывать, так ли их быть». Реформа государственного аппарата началась в конце 1717-го – начале 1718 года, когда Петр составил своеобразную программу предстоящих преобразований: он определил число и компетенции коллегий, назначил в них президентов, обязал их выбрать «подручных или товарыщей своих», особо смотря, «чтоб не было отнюдь свойственникоф или собственных креатур». Для нас наиболее интересен документ от 12 декабря 1717 года, озаглавленный: «Реестр коллегиям». О должности, что в которой управляти надлежит». Он позволяет нам представить первоначальную структуру нового центрального аппарата: «1. Чужестранных дел (что ныне посольский приказ). Всякие иностранные и посольские дела и пересылка со всеми окрестными государствами и приезды послов и посланников и приезды курьеров и других иноземцев; 2. Камор (или казенных сборов). Всякое расположение и ведение доходов денежных всего государства; 3. Юстиция (то есть расправа гражданских дел). Судные и розыскные дела; в той же коллегии в ведении и Поместный приказ; 4. Ревизион. Счет всех государственных приходов и расходов; 5. Воинской. Армия и гарнизоны, и все воинские дела, которые были ведомы в Военном приказе и которые прилучаются во всем государстве; 6. Адмиралтейской. Флот со всеми морскими воинскими служителями, к тому принадлежащими морскими делами и управления; 7. Коммерц. Смотреть над всеми торгами и торговыми действиями; 8. Штатс-контор (казенный дом). Ведение всех государственных расходов; 9. Берг и Мануфактур. Рудокопные заводы и все прочие ремесла и рукоделия, и заводы и открытие новых, притом же и артиллерия».

 Петровскими реформами создавалась неведомая ранее на Руси система. Государственность Российской империи была как бы в лесах стройки, и Петр – ее инженер и строитель – постоянно вносил необходимые, по его мнению, поправки, дополнения. Этому строительству он отдавал все силы: до последнего своего дня достраивал корабль российской государственности, торопясь спустить его в воды жизни и тем самым осуществить свою великую государственную мечту.

 В ходе государственной реформы 1719 – 1724 годов были созданы центральные органы управления торговлей и промышленностью: Берг-Мануфактур-коллегия (в 1722 году она разделилась на две – Берг- и Мануфактур-), Коммерц-коллегия, Главный магистрат. До той поры подобных учреждений Россия не знала (Рудокопный приказ 1700 – 1711 годов, возрожденный в 1715 году в виде Рудной канцелярии, ни по задачам, ни по масштабам, ни по уровню централизации не мог идти ни в какое сравнение с Берг-коллегией).

Эти бюрократические учреждения стали институтами государственного регулирования национальной экономики, органами, осуществлявшими торогово-промышленную политику петровского самодержавия на основе меркантилизма и протекционизма. Именно создание системы централизованного управления торговлей и промышленностью обозначало перелом в экономической политике петровского государства.

 Уверившись в скором успешном завершении войны со Швецией, Петр после 1717 года пошел на существенное изменение торгово-промышленной политики. Суть изменений состояла во введении различных мер поощрения торговли и частного промышленного предпринимательства. 8 апреля 1719 года Петр, «милосердствуя к купечеству Российского государства, указал казенным товарам быть только двум: потащу и смольчугу (и то для бережения лесов), а прочие товары, которые проданы были из казны, уволить торговлею в народ, только прибавочной (сверх обыкновенной) пошлиной, а каким образом иные товары в купечество произвести и с какою пошлин прибавкою, чтоб было к государственной пользе и к народной прибыли, о том учинить рассмотрение в Коммерц-коллегии и публиковать в народ», что и было сделано 1 октября 1719 года. Так спустя полтора десятилетия были ликвидированы столь обременительные и разорительные для русского купечества монополии на большинство товаров, то есть фактически была провозглашена свобода торговли. Реализовать указ о свободе торговли и ведать всеми торговыми делами надлежало созданной в том году Коммерц-коллегии. Она занималась так называемой «коммерцией», то есть обеспечением коммерческого мореплавания, ведением таможенных дел, правовой стороной торговли и т.п. В регламенте 1724 года главная функция этого органа сформулирована так: «Общие рещи, Коллегии коммерции надлежит все, что купечеству споспешествует и в доброе состояние привести может, не токмо довольно в смотрении иметь, но и трудиться, чтоб такое сокровище утрачено не было… дабы никому из подданных никакой обиды в купечестве не было, и всяк бы свободно своим именем торги умножал без опасения… чтоб как чужестранным, так и своим выезд всегда свободен был».

 Другим важным начинанием петровского правительства была практика передачи государственных мануфактур частным владельцам или – чаще – целым компаниям, которые специально создавались для этого. Еще в 1702 году Невьянский металлургический завод был передан Никите Демидову, зарекомендовавшего себя в глазах Петра как хваткий делец и умелый организатор металлургического и оружейного дела. И надо отметить, что вчерашний тульский кузнец не подвел царя, расширив производство и увеличив поставки в казну высокосортного уральского железа. Но долгое время случай с Демидовым был исключением из правил, следствием особого расположения царя, передавшего предпринимателю доходный завод со всем оборудованием, материалами и продукцией, а затем приписавшего к нему целые волости уральских крестьян. Лишь со второй половины 1710-х годов правительство признало полезность передачи государственных предприятий в частные руки. Новые владельцы получали от государства различные льготы.

 Все эти меры поощрения торговли и частного предпринимательства свидетельствуют, казалось бы, о том, что в конце Северной войны в экономической политике самодержавия произошли коренные перемены и наступил своеобразный «нэп» с характерными для него принципами большей экономической свободы. Но это иллюзия, которая быстро развеивается, когда мы пристальнее вглядываемся в факты. Еще в январе 1715 года был издан указ, определивший политику в легкой промышленности (точнее – в суконном деле). Он провозглашал: «Завод суконный размножать не в одном месте, так, чтоб в 5 лет не покупать мундиру заморского, а именно: чтоб не в одном месте завесть, и завведчи, дать торговым людям, собрав компанию, буде волею не похотят, хоть в неволю, а за завод деньги брать погодно с легкостью, дабы ласковей им в том деле промышлять было». В этом коротком указе – суть всей петровской промышленной политики последних лет. По-прежнему, как и в начале Северной войны, главной целью оставалось самообеспечение армии и страны промышленными товарами. Но теперь Петру открылся новый путь решения этой задачи – создание торговых и промышленных компаний: раз они сыграли такую положительную роль в экономической жизни западноевропейских стран, значит, должны быть и у нас.

 Итак, промышленное строительство при Петре привело к двум основным результатам – созданию мощной экономической базы, столь необходимой развивающейся нации, и одновременно к существенному приостановлению тенденций капиталистического развития страны, движение по тому пути, по которому уже давно шли другие европейские народы.

 Строительство нового государственного аппарата было лишь частью той грандиозной задачи, которую поставил перед собой великий преобразователь России. В поле его зрения были не только административный аппарат, экономическая политика, военное дело, но и само общество – люди, подданные. В петровское время социальная структура общества претерпела не меньшие перемены, чем структура власти или экономики. Конечно, мы можем говорить о социальных изменениях как следствии всего комплекса реформ – военной, податной и т.д. Но вместе с тем немало было сделано реформатором и с целью преобразования именно социальной структуры, реализации грандиозного замысла «произведение подданного всероссийского народа». В результате социальные последствия преобразований оказались столь же грандиозны, как и экономические, внешнеполитические и иные. Фактически ни у одного сословия статус не остался неизменным.

 Петровская эпоха навсегда покончила с сословием служилых людей. Произошел распад сословия на две категории: большая часть служилых «по отечеству» превратилась в дворянство (шляхетство), меньшая часть «служилых по отечеству» (преимущественно малосостоятельные служилые юга России), а также служилые «по прибору» вошли в сословие государственных крестьян, искусственно созданное Петром.

 Конечно, предпосылки для расслоения сословия созревали исподволь. Здесь следует упомянуть и процесс слияния бояр и дворян под воздействием самодержавной власти, нивелирующей всех подданных, когда потомки удельных князей уже не обладали никакими преимуществами, соревнуясь в служении повелителю и ожидая милости от него. Царь же мог избранно возвышать одних и принижать других, независимо от происхождения. Эта тенденция к консолидации верхушки служилого сословия развивалась и под воздействием изменения характера самой службы и системы вознаграждения за нее. До конца XVII века служба сохраняла известную периодичность, своеобразную «сезонность»: служилые собирались на смотры со своими вооруженными челядинцами («конечно, людно и оружно»), чтобы затем с чувством облегчения вернуться в поместье и, засунув подальше саблю и пищаль, мирно жить до следующего смотра. С петровских времен, характерных непрерывными войнами, служба для всех категорий служилых стала постоянной, а система ее оплаты изменилась. За службу в регулярной армии стали платить денежное жалованье. Поместья же, перестав быть видом жалованья за службу, стали фактически неотторжимы. Они все больше сливались с другой формой землевладения – вотчиной, то есть родовой. В 1714 году поместья и вотчины были бесповоротно объявлены единой недвижимой собственностью помещика-дворянина.

 В петровскую эпоху происходит оформление дворянства не как чина, разновидности прежнего служилого сословия, а как единой корпорации, класса-сословия, обладающего особыми привилегиями. Вместе с тем Петр, заметно выделяя дворянство как привилегированное сословие, не был склонен ослаблять узду, снимать с него типичные для старого сословия служилых обязанности службы. Наоборот, эти обязанности введением регулярной армии и бюрократизацией управления стали еще более тяжелыми.

 Как мы видим, выражение «произведение подданного всероссийского народа» - совсем не высокопарная метафора, а реальное отражение серьезных социальных сдвигов, приведших к кардинальным изменениям статуса, судьбы всех сословных групп русского общества. Сословные преобразования Петра были отчетливо ориентированы на расширение и усиление влияния государства в социальной сфере. Идет ли речь о дворянском сословии или посадских, холопах или крестьянах – всюду в основание социальной политики ставились прежде всего интересы «регулярного» государства, грубо подчинявшего, реформировавшего или деформировавшего, ускорявшего и замедлявшего многие естественные социально-классовые процессы – следствия развития общества от средневековья к новому времени.

 Реформа церковного управления была одной из самых важных по своим последствиям петровских реформ. Следует отметить, что к ней царь шел давно. Поворот к новой политики в отношении церкви произошел после смерти патриарха Адриана в октябре 1700 года. Среди писем, извещавших Петра об этом, было и письмо от 25 октября известного «прибыльщика» - добровольного изобретателя разнообразных поборов и налогов с народа Алексея Курбатова. Он писал, что, по его мнению, патриаршая система управления делами церкви стала неэффективна и с избранием патриарха «достоит до времени обождати, да во всем всего сам твое самодержавие изволишь усмотрети. Ко усмотрению же над всеми и собранию домовыя казны достоит, государь, ныне во всем видится слабо и неисправно. Также, государь, о чем я доносил тебе, государю, в первом моем писании, чтоб в архиерейских и монастырских имениях усмотреть и, волости переписав, отдать все в охранение, избрав кого во всяком радении тебе, государю, усердного, учинив на то росправный приказ особливый. Истинно, государь, премногая от того усмотрения сбиратися будет казна, которая ныне погибает в прихотях владетелей».

 Единства народа и церкви – вот чего боялось самодержавие Петра! С оглашения «Духовного регламента» в январе 1721 года начинается почти двухсотлетняя история синодального управления Русской православной церковью. Созданная по регламенту духовная коллегия была вскоре переименована в «Святейший правительственный Синод», официально уравненный в своих правах с Сенатом. Президентом стал Стефан Яворский, вице – президентами Феодосий Яновский и Феофан Прокопович. Согласно указу от 11 мая 1722 года был назначен специальный светский (точнее – военный) чиновник, наблюдавший за делами и дисциплиной в Синоде: «В Синод выбрать из офицеров доброго человека, кто б имел смелость и мог управлять и знать синодское дело, и быть ему обер-прокурором и дать ему инструкцию, применяясь к инструкции генерал-прокурора».

 В конечном счете создание Синода – государственного учреждения, служащим которого при необходимости могли удержать жалованье, означало, что выше церковной власти – царь, который тем самым становился главой церкви.

 Параллельно с образованием Синода проводилась реорганизация внутренней социальной структуры церкви: унификация иерархии церковных чинов, учреждение штатов церковнослужителей, чистка их рядов от нежелательных и случайных лиц. Примечательной особенностью реформы церкви стало то, что она осуществлялась параллельно с податной реформой и составляющая основу последней подушная перепись была использована для учета и классификации церковников. Как объект переписи церковники впервые упомянуты в указе от 5 января 1720 года, когда Петр, обеспокоенный утайкой душ, предписал вносить в «сказки» «причетников церковных, кроме попов и дьяконов, которым также особливую роспись подать надлежит, и всем дайте им сроку на полгода». Итак, хотя на этом этапе церковники не были включены в церковный оклад, но, тем не менее, низшие их слои – причетники – переписывались отдельно от священников и дьяконов. Смысл такого разделения стал понятен 5 июля 1721 года, когда Сенат распорядился «детей протопопских, и поповских, и диаконских и прочих церковных служителей… положить в сбор с прочими душами». Так неожиданно большая часть церковников была превращена в тяглецов.

 Особая страница истории Русской православной церкви должна быть посвящена отношению Петра к монашеству. Как известно, Петр не скрывал своей ненависти и презрения к монахам. «Тунеядцы», «святоши», «ханжи» - вот неполный список, по-видимому, самых мягких высказываний, которые давал царь монахам. Много причин стояло за этой безапелляционностью и грубостью православного монарха. В среде монашества он встречал наиболее серьезное сопротивление своим начинаниям, в этой среде скрывались самые упорные потенциальные и реальные враги. В октябре 1698 года он запретил певчим появляться в Новодевичьем монастыре у царевны Софьи, написав так: «А певчих в монастырь не пускать: а поют и старицы хорошо, лишь бы вера была; а не так, что в церкви поют «Спаси от бет», а на паперти деньги на убийство дают».

 По той же причине в 1701 году монахам было запрещено иметь в кельях бумагу и чернила и писать что-либо, «и аще нужды ради каковыя восхощет кто писати, и то с повеления начальнаго, да пишет в трапезной явно, а не тайно, понеже убо древних отец предание бысть монаху ни что ни писати без повеления начального». Делалось это для того, чтобы приостановить сочинительство, а главное – распространение многочисленных рукописных сочинений, направленных против Петра и его преобразований.

 Превращение церкви в контору по делам веры, подчинение всех ее ценностей нуждам самодержавия во многом означало уничтожение для народа духовной альтернативы режиму и идеям, идущим от государства и имеющим свои истоки в этатизме, государственном мышлении, в авторитарной светской власти. Церковь с ее тысячелетними традициями проповеди морали, защиты униженных и поверженных государством, церковь, которая в древности «печаловала» за казнимых, могла публично осудить тирана, стала послушным орудием власти и тем самым во многом потеряла уважение народа, как хранительница духовного начала, утратила свой высший моральный авторитет. Не случайно этот народ впоследствии так равнодушно смотрел и на гибель церкви под обломками интегрировавшего ее самодержавия, и на разрушение ее храмов. Если же говорить о вере, то она сохранялась лишь благодаря приходскому духовенству, тем простым священникам, которые всегда были со своим народом и разделили с ним его судьбу даже в тюрьмах и лагерях.

 Великий реформатор России мечтал, как мы помним, с помощью совершенного «воспитывающего» законодательства и идеальной государственной структуры настолько исправить нравы своих подданных, чтобы каждый осознал необходимость служить, не щадя живота своего, государству, то бишь государю, ради достижения мифического «всеобщего блага». Панацею же от всех бед и несчастий, подстерегающих подданных на пути к лучезарному будущему, Петр видел в создании еще одного государственного механизма, мыслимого как нечто всеохватывающее и всепроникающее. Роль такой системы, пронизывающее все гигантское здание российской государственности, должна быть, по мысли Петра, сыграть полиция. Принципиально важно то, что полиция понималась не только как учреждение, но и как система отношений, образ универсального мышления, в котором культ государственной власти был доведен до предела. Глава «О полицейских делах» в регламенте главного магистрата 1724 года – это «песнь песней» полиции как культуре: «…полиция особливое свое состояние имеет, а именно: оная споспешествует в правах и в правосудии, рождает добрые порядки и нравоучении, всем безопасность подает от разбойников, воров, насильников и обманщиков и сим подобных, непорядочное и не потребное житие отгоняет и принуждает каждого к трудам и к честному промыслу, чинит добрых досмотрителей, тщательных и добрых служителей, города и в них улицы регулярно сочиняет, препятствует дороговизне и приносит довольство во всем потребном к жизни человеческой, предостерегает все приключившиеся болезни, производит чистоту по улицам и домах, запрещает излишество в домовых расходах и все явные погрешении, призирает нищих, бедных, больных, увечных и прочих неимущих, защищает вдовиц, сирых и чужестранных по заповедям божиим, воспитывает юных в целомудренной чистоте и честных науках; вкратце ж над всеми сими полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальной подпор человеческой безопасности и удобности». За каждым из этих положений – вереница конкретных мероприятий властей.

 После Петербурга Полицмейстерская канцелярия была организована в Москве. Однако полицмейстерским канцеляриям была бы явно не под силу роль «фундаментальной подпоры человеческой безопасности и удобности» во всей огромной стране. Силой, могущей навести порядок в государстве, могла стать только армия, которая расселялась по всем губерниям и уездам. Она и стала впервые в истории выполнять на местах полицейские функции. Это естественно вытекало из той важной социальной роли, которую придал армии Петр в новой системе управления после войны. Конечно было бы преувеличением утверждать, что армия размещалась в уездах специально для осуществления полицейского надзора, но это не будет противоречить истине если скажем, что эта цель не была последней в расчетах царя-реформатора, думавшего в конце Северной войны о том, как наиболее рационально разместить армию.

 Предпосылкой создания общегосударственной системы полицейского надзора и в то же время необходимым условием ее повсеместного внедрения явилась податная реформа 1719 – 1724 годов. Государство было заинтересовано в том, чтобы население исправно платило подушную подать. Но еще больше была в этом заинтересована армия, поскольку подушный налог шел непосредственно на ее содержание.

 Другой важной полицейской функцией армии было искоренение вооруженной рукой всякого «разбоя», включая случаи сопротивления крепостных крестьян помещикам и местным властям. «Плакат» предписывал строгую ответственность полкового командира, наблюдавшего за тем, чтобы в «его» и соседних дистриктах не было разбойников, а также обязанность населения по страхом «жесткого наказания» и ссылки «на каторгу вечно» доносить полковнику, обязанному, также под страхом жесткого наказания, немедленно вылавливать таких разбойников. Последние положения были внесены в закон по прямому указанию Петра, постановившего при слушании проекта «Плаката»: «В Плакате под пунктом о искорении воров и разбойников ежели кто, увидав таких воров, не донесет или в поимке не будет по государственным правам, безо всякого милосердия, тако вписать имянно».

 Постепенно создавалась целостная полицейская система, в основе которой лежали принципы постоянного контроля за населением, разнообразные ограничения, применяемые не только к крепостным, но ко всем подданным. О социальных ограничениях речь шла в главе «Произведение подданного всероссийского народа», здесь же рассмотрены ограничения в передвижении по стране.

 

Вывод.

Принципы политики, которые были разработаны Петром и основывались, конечно, на гораздо более тонком учете всей совокупности международных отношений, в системе которых стала действовать Россия после Ништадтского мира. Активность петровской европейской политики, разумеется, получала весьма однозначную негативную оценку в политических кругах тех стран, которые также мечтали упрочить свое влияние в Германии, Прибалтике и Польше. Среди них была Англия, Франция, Австрия и поднимающая голову Пруссия.

 Кто знает, что было бы, если бы царь прожил еще несколько лет. Мысль о том, что завоеванные провинции – плацдарм на Среднем, Востоке, имеет под собой основания. По крайней мере, следует прислушаться к Артемию Волынскрму, хорошо знавшему восточную политику Петра и вспоминавшему позже: «По замыслам его величества не до одной Персии было ему дело. Ибо, если б посчастливилось нам в Персии и продолжил бы всевышний живот его, конечно, покусился достигнуть до Индии, а имел в себе намерения и до Китайского государства, что я сподобился от его императорского величества… сам слышать»…

 

                                                                          

 

 

 

Список используемой литературы:

1. История экономических учений под общей редакцией Г.А. Шмарковской.

2. Хроника трех столетий, «Время Петровских времен», Евгений Анисимов.

3. История России. Курс лекций по истории России с древних времен до наших дней. (под ред. Б.В. Личмана): Екатеринбург, 1993.