Основные задачи библиотерапии

 

· Библиоведческая, библиотерапия для больных должна играть роль фактора, отвлекающего от мыслей о болезни, помогающего переносить физические страдания, (цель руководства чтением конкретного читателя или однородных читательских групп не ставится);

· Психотерапевтическая, библиотерапия является компонентом психотерапевтического лечения больных неврозами и некоторой части психических больных (проводится врачом-психоневрологом или психиатром без участия библиотекаря);

· Вспомогательная, а в ряде случаев и равноправная часть лечебного процесса при неврозах и соматических заболеваниях (требует участия врача-психотерапевта и специально обученного библиотекаря).

Основные этапы библиотерапии:

Мотивационный этап:

1. Вводная мотивировка к занятиям;

2. Целеполагание и целеприятие.

 

Основной познавательный этап:

1. Обеспечение времени для чтения литературы.

2. Обеспечение времени для обдумывания.

3. Руководство дискуссией или организация диалога, использование вопросов, которые переведут читателей с буквального понимания информации к интерпретации, практическому приложению, анализу, синтезу и оценке этой информации.

 

Библиотерапию можно условно разделить на два вида:

1. Целенаправленная – способствующая воспитанию силы воли, оптимизма, утверждению веры в себя.

2. Нецеленаправленная – служащая для того, чтобы поднять настроение, отвлечь читателя от навязчивых мыслей о проблеме.

 

Принципы библиотерапевтической деятельности:

· Дифференцированный подход к читателям на основе их изучения. Суть его состоит в утверждении, что сила психотерапевтического воздействия книги возрастает, если она адресуется не читателю вообще, а определенному человеку, максимально соответствует специфике его кризисной или дискомфортной ситуации, согласуется с его потребностями, интересами, запросами.

 

· Систематичность. Создание четкой системы библиотерапевтической деятельности обеспечивает успех воздействия психотерапевтических ресурсов литературы.

 

· Плюрализм. Библиотерапевт признает естественным право читателя на свободу выбора из представленных ему психотерапевтических ресурсов литературы тех, которые согласно его личным представлениям позволяют преодолеть кризисные ситуации

 

· Диалогичность. Диалоги являются движущей силой эффективного библиотерапевтического процесса:

ü библиотерапевта с библиотерапевтом;

ü библиотерапевта с читателем;

ü читателя с самим собой;

ü читателя с автором книги;

ü читателей между собой.

 

Методики терапии творчеством многообразны. Сказкотерапевт Д.Ю. Соколов считает, что одним из самых простых вариантов – попросить рассказать другую сказку про то же самое. Может быть, в ней отыщутся новые решения или проявится более важная тема.

Популярны методики, основанные на продолжении начала истории; сочинительство с опорой на дидактический материал (игрушки или карточки с изображением персонажей – сказочных и реальных людей и животных, предметов, мест действия и целых ситуаций); сочинения по картам В.Я. Проппа; использование "бинома фантазии" Дж.Родари и другие (см. Приложение I, II).

 

·   Наглядность. Посредством зрительного канала воспринимается максимальное количество информации, и она является наиболее запоминающейся.

 

Используя терапевтические возможности популярных у детей книг, надо учитывать читательские состояния, например, что любят дети, что ждут от чтения:

ü  улучшения настроения;

ü легкого чтения;

ü присутствия сопереживания;

ü возможности задуматься о своей жизни.

 

Осмысление приемов и методов библиотерапии приводит к убеждению, что это сложный процесс, который требует от детского библиотекаря особого мастерства.

Процесс библиотерапии не ограничивается только общением читателя с книгой, диалогом с автором, неоценимую роль в терапевтическом процессе играет литературно-художественное творчество самого ребенка.

Как же проявляется эта удивительная способность корректировать свой внутренний мир через творчество?

Автор имеет возможность "отыграть" свои проблемы на том или ином материале, "антураже", организуя своего рода психодраму, театр души. Спрятанный за личиной героя (героев), переодевшись в чужое "платье", без страха быть разоблаченным, автор "сводит счеты" с другими персонажами и обстоятельствами.

Это не только эмоциональная разрядка, но и последовательное осмысление непростых коллизий и отношений – особенно в случае, когда автор переходит (вынужден перейти всей логикой творчества!) с позиции своего "двойника", заместителя, на позицию его оппонентов.

Более того. Объективированный в тексте жизненный материал рассматривается автором-рассказчиком уже не с собственной позиции, но с позиции читателя (другого); ведь художественный текст рождается в пространстве диалога, всегда имеет своего адресата (того, который не знает, о чем рассказывается) и всегда апеллирует к высшей, понимающей инстанции, выступающей в роли судьи и "любящего попечителя" одновременно.

Текст должен быть понят; он требует своего обоснования, должен быть связен и логичен, внутренне правдив. В процессе такого обоснования, выстраивания автором материала и происходит переосмысление своего жизненного опыта, изменение, личностный рост автора (ведь автор находится в диалоге со своим высшим "я").

Так перед сочинителем открывается возможность изменения своих установок, переосмысления своего отношения к травмирующей ситуации, другим людям, к миру в целом. Возникает способность стать психотерапевтом для самого себя (и других).

Следующим шагом в творческом процессе, который нередко происходит одновременно с первым (а в поэзии иногда даже предшествует ему), – это согласование всего материала будущего произведения, поиск стилевого (интонационного, то есть, по М.М. Бахтину, ценностного) единства.

Для этого автору необходимо достичь позиции мудрого, вбирающего в себя целый мир существа, – занять максимально высокую точку зрения на события, пережить полноту человечности. Это напряженный и радостный душевный и духовный труд, в котором задействованы все высшие способности личности.

Для того, чтобы в процессе терапии творчеством происходило переосмысление своего "дефекта", своей травмы, необходима коррекция эгоистических установок, бесплодной жалости к себе (а фактически, к своему низшему "я") и открытие ценности других людей, ценности мира, не противостоящего человеку, но родственного ему.

Способность и потребность увидеть любой предмет, явление, субъект с точки зрения его самоценности, его внутренний потенциал, умение видеть внутреннюю гармонию, красоту мира, наслаждаться ею, вместе с потребностью творить ее (и не только в собственно художественной деятельности) делает человека более духовным, здоровым и счастливым существом. Необходимо поэтому как можно раньше развивать духовно-творческий потенциал каждого ребенка – в первую очередь через художественную деятельность (восприятие и творчество), художественное общение.

Произведение закончено. Оно прочитано. Большое значение имеет достижение ощущения "я это могу", "мое творчество интересно и значимо для других". Это повышает самооценку, самоуважение, делает взгляд на себя, свое место среди других более оптимистичным – что особенно важно для людей с ограниченными возможностями. Уже сам переход от репродуктивной (воспроизводящей) деятельности к продуктивной (творческой), смена позиции от потребителя к созидателю производит переворот в сознании.

Классификация видов библиотерапии (деление так называемой развивающей библиотерапии на библиотерапию чтением и интерактивную библиотерапию, то есть обсуждение прочитанного) может быть дополнена.

Терапия литературным творчеством должна войти в это благородное семейство полноправной составной частью.

Более того, терапия творчеством имеет не два, а три варианта:

– творчество как самовыражение пациента (этот вариант терапии описан М.Е. Бурно);

– творчество с обсуждением написанного, готового произведения и его доработка по замечаниям библиотерапевта и других читателей-слушателей (методики развития литературных способностей психологов Е.Л. Гончаровой, В.А. Левина и др.);

– совместное творчество пациента и библиотерапевта (когда библиотерапевт в процессе творчества выступает не столько в роли соавтора, сколько в роли слушателя-редактора, своими вопросами корректируя – через создаваемое тут же, на глазах, продукт творчества – "узкие места" сочинителя-пациента).