Внутренняя позиция личности как отношение

 

Взгляды отечественных ученых на позицию как отношение личности разнообразны и отличаются как по определению объекта отношения, так и по глубине раскрытия понятия. Неугасающий на протяжении последних десятилетий интерес к позиции как отношению можно объяснить вниманием к «внутренним условиям», через которые действуют «внешние причины» (согласно общеизвестной формулировке С. Л. Рубинштейна).

Так, Л.И.Божович, говоря о формировании личности в детском возрасте, подчеркивает, что «если анализ факторов психического развития надо начинать с того места, которое ребенок фактически занимает в среде, то ограничиваться только этим анализом никак нельзя». Исходя из этого, она настаивает на необходимости различать позицию как «объективное положение ребенка, которое он занимает в жизни», и его собственную «внутреннюю позицию», т.е. то, как он сам «относится к окружающему, и прежде всего к своему положению» и «какое положение он хочет занимать».

Внутренняя позиция возникает из соотношения «между тем местом, которое он занимает в системе доступных ему человеческих отношений (а следовательно и между соответствующими требованиями к нему), с одной стороны, и теми психологическими особенностями, которые у него уже сформировались в результате его предшествующего опыта, с другой» и представляет собой систему «его потребностей и стремлений (субъективно представленную в соответствующих переживаниях), которая, преломляя и опосредствуя воздействия среды, становится непосредственной движущей силой развития у него новых психических свойств». Понимание внутренней позиции ребенка делает ясным «не только его отношение тому или иному отдельному явлению, но и выявляет всю систему его отношений к действительности»[6; 176].

В разное время С.Л.Рубинштейном и В.А.Ядовым была высказана мысль о рассмотрении позиции личности, отношения личности с опорой на теорию установки Д.Н.Узнадзе. Оба автора обращают внимание на то, что. по Узнадзе, установка есть целостное состояние готовности субъекта, определяемое отношением потребностей к ситуации.

С.Л.Рубинштейн характеризует позицию личности, или установку личности, как «особый момент» тенденции, как определенное ОТНОШЕНИЕ К СТОЯЩИМ ЦЕЛЯМ И ЗАДАЧАМ. «Образование установки предполагает вхождение субъекта в ситуацию и принятие им задач, которые в лей возникают, она ЗАВИСИТ, значит, ОТ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ТОГО, ЧТО СУБЪЕКТИВНО ЗНАЧИМО для индивида. Смена установки означает преобразование мотивации индивида, связанное с перераспределением того, что для него значимо..., Наличие той или иной установки соответственно изменяет и перспективу, в которой воспринимается субъектом любое предметное содержание: перераспределяется значимость различных моментов, по-иному как бы расставляются акценты и интонации, иное выделяется в качестве существенного и все представляется в иной перспективе, в ином свете». Установка, таким образом, представляет «ИТОГ» взаимодействия тенденций и «предпосылку, фон, па котором они в дальнейшем развиваются». Установка как позиция личности «включает в себя целый спектр компонентов, начиная с элементарных потребностей и влечений и кончая мировоззренческими взглядами...»[45; 105-106].

В. А. Ядов поставил задачу рассмотреть как систему, как целостность многообразные отношения индивида к условиям его деятельности, интегрируя в единой концептуальной схеме идеи А.Н.Леонтьева о личностном смысле внешних обстоятельств деятельности, Л.И.Божович о внутренней позиции или направленности личности, В.Н.Мясищева об отношениях личности, Д.Н.Узнадзе об установке, зарубежных социальных психологов о социальной установке, социологов о ценностных ориентациях личности. В качестве системообразующего признака он выдвигает «диспозиции» - различные состояния и различные уровни предрасположенности или предуготовленное™ человека к восприятию условий деятельности, которые так или иначе фиксируются в личностной структуре в результате онтогенеза»[51; 89].

Развивая положения теории Д.Н.Узнадзе об установке как целостно-личностном состояния готовности, настроенности на поведение, возникающей в данной ситуации и для удовлетворения определенной потребности и о фиксации установок в случае повторения ситуации, В.А.Ядов выстраивает иерархию фиксированных установок - диспозиций в соответствии с предлагаемыми им иерархиями социальных потребностей и ситуаций.

Общую иерархическую систему диспозиций можно схематически представить таким образом:

1. Система элементарных фиксированных установок. Они формируются на основе витальных потребностей и в простейших («предметных») ситуациях (длительность ситуаций измеряется минутами). Это низший уровень системы,

2. Система социальных фиксированных установок, формирующихся, с одной стороны, на основе социальных потребностей, связанных с включением индивида в контактные группы, с другой. - простейшими социальными ситуациями группового общения (длительность - месяцы _t годы).

3. Более устойчивые базовые социальные установки, или общая направленность интересов личности, идентификация ее с определенной областью социальной деятельности (профессиональной деятельности, досуга, семейной жизни и т.д.). Формируются на основе более сложных потребностей приобщения к данной сфере деятельности и условий включения в эту сферу как доминирующую среди других (ситуация может меняться несколько раз в течение жизни человека).

4. Высший уровень - система ценностных ориентации на цели жизнедеятельности и средства достижения этих целей. Формируется на основе высших социальных потребностей включения в данную социальную среду и в соответствии с обшесоциальными условиями, представляющими возможности реализации определенных социальных и индивидуальных ценностей (длительность - исторический период).

За исключением элементарных фиксированных установок, которые лишены модальности (переживания за и против) и неосознаваемы (отсутствует когнитивный компонент), диспозиционные образования других уровней обладают сложной структурой, содержащей эмоциональный (оценочный), когнитивный (рассудочный) и поведенческий (аспект поведенческой готовности) компоненты.

Говоря о месте диспозиционной системы в регуляции деятельности, В.А.Ядов указывает: «В основе деятельности лежит, конечно, определенная потребность или потребности....Будучи глубинной основой всех мотивов поведения и отдельных поступков, потребности, однако, могут и не включаться в прямую поведенческую «цепочку», но как бы в скрытом, в снятом виде побуждают к деятельности через соответствующие диспозиционные образования», то есть «диспозиционная иерархия, опосредующая связь между условиями (или ситуацией) деятельности и поведением, выполняет мотивационные функции»[51; 99-100].

Автор выдвигает предположение о механизме функционирования диспозиционной системы в целом во взаимосвязи между ее элементами, образующими разные подсистемы (когнитивную, эмоциональную и поведенческую) и разными ее уровнями. Подводя итог, он особо подчеркивает что «регуляция социального поступка должна быть истолкована в контексте всей диспозиционной системы личности, а не только со стороны той или иной социальной установки, относящейся к ситуации деятельности»[51; 105].

В прикладных исследованиях позиции как отношения, проводимых в последние годы [15], [21], [49], [50] и др., подчеркивается взаимосвязь всех компонентов позиции - когнитивного, эмоционального, поведенческого, связь их с потребностями. Так А.Г.Шмелев, А.С.Спиваковская, А.Д.Таги-Задс при характеристике позиций родителей по отношению к своему ребенку обращают особое внимание на то, что постоянно неудовлетворенные неосознаваемые потребности могут вступать и противоречие друг с другом и приводить к искажению образа ребенка и эмоционального отношения к нему, «Понятно, что в подобных случаях коррекция родительских позиций должна включать дифференциацию различных мотивов. Родители должны понять, что их невозможно удовлетворять одновременно»[50; 41].

Являясь отношением к целям и задачам деятельности, позиция личности в то же время обусловливает личностный смысл многообразных обстоятельств деятельности, что позволяет рассматривать в качестве частных проявлений позиции личности ее отношение к отдельным объектам и явлениям.

§ Объектами анализа для разных авторов выступали отношениягражданина ко всей окружающей действительности и в первую очередь к общественным интересам и потребностям (как и исследованиях активной жизненной позиции);

§ клиента психологической консультации к объективной противоречивости требований жизни (С.А.Капустин[15]);

§ руководителя производственного коллектива к социально - психологическому климату в нем (Т.А.Загрузина[12]);

§ родителей к своему ребенку и способам взаимодействия с ним (А.С.Спиваковская[49], А.Г.Шмелев, А.Д.Таги-Заде[50], О.Л.Романова[44] и др.);

§ школьников к чтению и книгам (Г.Г.Граник, Л.А.Концевая[10]);

§ психотерапевта, психолога-консультанта к личности клиента (А.Ф. Копьев[21]);

§ ребенка к своей реальной и желаемой позиции (Л.И.Божович)[6];

§ любого человека к своей социальной позиции и к вытекающим из нее ожиданиям (И.С.Кон[19], [20], Б.Д.Парыгин [37], А.Г.Асмолов[4]).

Последнее особенно важно для определения позиции профессионала по отношению к своему статусу,

Б.Д.Парыгин указывает на связь позиции с той ролью, которую, «как считают окружающие и сам данный человек, он должен выполнять в соответствии с его социальным положением и конкретной ситуацией», И далее: «С позиции личности по существу и начинается тот структурный пласт психики, который характеризует личность уже не в качестве объекта, а в качестве субъекта социальных отношений»[37; 126-127].

И.С.Кон пользуется термином «интернализованная[19] /интериоризованная[20] роль», оставляя название «позиция» только за социальным положением индивида. Он определяет интернализованную роль как «внутреннее определение индивидом своего социального положения и его отношение к этому положению и вытекающим из него обязанностям». Далее он поясняет, что «одна и та же роль по-разному воспринимается, переживается, оценивается и реализуется разными людьми. Здесь сказываются как индивидуально-психологические особенности личности (ее темперамент, характер, склонности), так и усвоенные ею социальные установки, ценностные ориентации и т.п.» Интернализованная роль - один из элементов самосознания, поэтому анализ таких ролей - проявление интраиндивидеального подхода[15].

А.Г.Асмолов предлагает вести исследование на интрапсихологическом уровне на основе деятельностого подхода и делает акцент на исследовании «личностно-смысловых отношений, то есть отношений к тем объектам, поступкам и явлениям, ради которых развертывается деятельность и общение человека»[4; 43].

В центре его анализа отношения к заданным обществом нормам оказывается то, как безличная, обеспечивающая нормосообразное поведение социальная роль, «включаясь в жизнь личности», индивидуализируется, воплощается в поведение личности как общее в единичном». Автор различает два пути такой индивидуализации.

Если роль далека от основных ценностей и мотивов личности, нормы и ценности, задаваемые ею, выступают в качестве мотивов-стимулов и обеспечивают адаптивное поведение личности. Элементы адаптивного ролевого поведения имеют социально кодифицируемое конвенциальное, общедоступное значение[4; 39]. Роль в таком случае функционирует в форме социальных ОПЕРАЦИОНАЛЬНЬГХ УСТАНОВОК.

Второй путь - приобретение социальной ролью личностного смысла, «значения - для - меня», «и тогда она, выступая в форме СМЫСЛОВЫХ УСТАНОВОК, начинает детерминировать направленность поведения в целом»[4; 43]. Личностный смысл есть содержание установки. Однако «содержание установки не есть еще сама установка. Смысловая установка, включающая эскиз будущей деятельности, может фиксироваться, существовать в латентной потенциальной форме во времени, и актуализироваться, обусловливая наиболее устойчивые способы поведения в соответствующей ей ситуации»[4; 68].

Личностно-смысловые проявления личности не противостоят социально-типическим, а «представляют собой специфическую преобразованную в процессе деятельности форму их проявления в индивидуальной жизни личности»[4; 63].

Поскольку люди отличаются друг от друга по своему отношению к одному и тому же объекту, к одной и той же стороне действительности, появляется возможность строить типологию позиций личности в связи с отношением к какому-либо объекту. При этом различия между типами наблюдаются как по поведенческой, так и по когнитивной и эмоциональной составляющим. Некоторые типы отношения наилучшим образом соответствуют задачам деятельности в данной ситуации. В таком случае позиция характеризуется как оптимальная или «адекватная».

Т.А.Загрузина в качестве основания для классификации позиций руководителя выделяет степень и направление рассогласования между реальным социально-психологическим климатом: коллектива и его оценкой руководителем. Оптимальной, соответствующей особым задачам руководителя в общей деятельности, по ее данным, является позиция «конструктивная» (умеренное прогрессивное смещение оценок относительно реального состояния климата). Кроме того, ею выделяются позиции ''констатирующая» (совпадение реального состояния и оценки уровня его оптимальности, по существу адаптивная позиция, отказ от реализации своей особой руководящей роли, как бы позиция рядового члена коллектива), «скептическая» (занижение руководителем оценок, по существу отрицание возможностей развития коллективной жизнедеятельности), «субъективистская» (чрезмерное завышение оценки, позиция необоснованного забегания вперед)[12; 13-15].

А.С.Спиваковская на основе теоретического анализа и эмпирической проверки сформулировала «свойства оптимальной, благоприятной для развития ребенка, родительской позиции»: 1) адекватность - наиболее близка к объективной оценка психических и характерологических особенностей своего ребенка и построение воспитания на основе такой оценки; 2)динамичность - способность изменять методы и формы общения я воздействия на ребенка применительно к изменяющимся ситуациям и условиям жизни семьи; 3)прогностичность - направленность воспитательных воздействий в будущее[49; 40].

О.Л.Романова выделяет «оптимальную» родительскую позицию женщин, дети которых страдают церебральным параличом, т.е. позицию, которая «способствует адекватному формированию личности такого ребенка, с одной стороны, а с другой - не искажает социальную позицию матери»[44; 113]. Адекватность, гибкость и прогностичность позиции выражается в данном случае в понимании психофизических особенностей ребенка; уважении к его личности вопреки отчетливо осознаваемым дефектам; готовности видеть в ребенке не только болезнь, но и то положительное, что есть в каждом, даже больном, ребенке; готовности корригировать свои ожидания и требования к ребенку и искать правильные пути воспитания. Неадекватными являются как позиция эмоционального отвержения, так и первоначального приятия ребенка, если она основана на нежелании учитывать объективное положение вещей (по мере осознания дефекта и перспектив социального развития больного она также перестраивается в сторону отвержения). В обоих случаях результатом являются неправильные пути воспитания (невнимание, гиперопека и др.), приводящие к искажению социальной позиции ребенка.

С.Л. Капустин посвящает свою работу другому, неоптимальному, виду оценочной позиции - «поляризованной» или «конфронтационной». Человек, занимающий такую позицию, «признает для себя значимой реализацию только одних жизненных целей и обесценивает реализацию противоположных», т.е. сознательно противостоит «объективно противоречивой» природе человеческой жизни, в которой «реализация одной из целей препятствует реализации другой»[15; 8]. Неадекватность этой позиции проявляется как в когнитивном (неадекватность оценки жизненной ситуации), так и в поведенческом плане (стремление навязать другим свои взгляды, решить за них, как жить). Такая позиция родителей приводит к серьезным психологическим проблемам их детей, становящихся неспособными к сознательному и ответственному выбору,

Специально анализу позиции психотерапевта, психолога-консультанта по отношению к клиенту, адекватной задачам профессиональной деятельности, посвящена работа А.Ф.Копьева, Понимая задачи психологического консультирования не как снятие симптомов и не как решение проблем клиента, т.е. не как прямое участие в его жизни, а как обеспечение ему возможности самопознания для расширения его представления о самом себе и для самостоятельного решения на этой основе своих проблем, автор подчеркивает, что для самопознания личности необходим другой человек.

Только другой «способен воспринять в целом кажущиеся изнутри раздробленными жизненные отношения клиента, «увидеть» принципиально невидимый для клиента внешний контекст его жизни, услышать принципиально неслышимый смысл его слов и занять по отношению ко всему этому свою уникальную ценностную позицию, в столкновении с которой и происходит для клиента познание границ (и ограниченностей) своего «я», самоопределение в актуальных жизненных проблемах»[17; 55]. Такую позицию А.Ф.Копьев называет диалогической или, пользуясь термином М.М.Бахтина, позицией «эстетической вненаходимости».

Из упоминаемых в литературе профессиональных позиций педагога под понятие «отношение к действительности и отдельным ее сторонам» подпадают: «гуманная позиция»[13], «оптимист», «учитель по призванию», «новатор», «профессионал», «индивидуальность», «мастер», «творец»[32].

Как видим, они относятся к уровню ценностных ориентации и базовых социальных установок, то есть, согласно В.А.Ядову, к высшим уровням диспозиционной системы, которые «доминируют в отношений нижележащих»[51; 103], следовательно, очень важны, однако не регулируют поведение личности во всех разнообразных ситуациях.

Систематизация материалов анализа позиции как отношения личности приводит к следующим выводам:

1. Деятельность человека направляется его отношением к действительности, в первую очередь к своему статусу, и стремлением либо сохранить, либо изменить этот статус. Такое отношение называется позицией личности.

2. Позиция личности может конкретизироваться, выступая как отношение к какой-либо стороне действительности, к какому-либо объекту, и в таком случае определяется как «родительская'¹, «читательская», и т.п. позиции. В их числе называются и профессиональные позиции, важным компонентом которых являются приемлемые для человека профессиональные функции.

3. Интраиндивидуальное образование, служащее связующим звеном между ожиданиями, предъявляемыми к человеку, и его деятельностью, поведением э конкретной ситуации, может также называться (в других концептуальных схемах) «интернализованной ролью», «установкой», «диспозицией».

В любом случае подчеркивается его обусловленность усвоенным ранее опытом взаимоотношений в обществе и возможность выбора личностью разных способов поведения при одном и том же статусе.

4. Усвоенный опыт взаимоотношений функционирует как система ценностных ориентации личности (в отличие от ценностных ориентации общества в характеристике статуса) и социальных установок.

5. Позиция как отношение личности (установка, диспозиция, отношение к роли) представляет собой сложный сплав когнитивного, эмоционального и поведенческого компонентов. Позиция - итог взаимодействия мотивов и сама выполняет мотинационную функцию. Мотивы могут соответствовать объективным требованиям деятельности или вступать с ними в противоречие. В связи с этим позиция будет адекватной или неадекватной (особенно если мотивы не осознаются).

6. Эти мотивы - реально действующие. В случае большого расхождения между требованиями роли и основными ценностями и мотивами личности они выступают как «мотивы-стимулы», установка является операциональной, обеспечивает адаптивное поведение личности.

Если же ролевые ожидания приобретают личностный смысл, то можно говорить о смыслообразующих мотивах и смысловых установках.

7. Конкретная реализация роли, помимо позиции, зависит от индивидуально-психологических особенностей личности.

8. Взаимосвязь позиции личности и социальной позиции проявляется в ситуациях непосредственного взаимодействия людей. Выявляя в поведении особенности своего отношения к целям деятельности, условиям и партнерам, каждый человек тем самым предъявляет ожидания к другим.