Военно-экономическая безопасность

Проблемы ВПК.

В течение долгого времени военно-промышленный комплекс Советского Союза производил до трёх четвертей валового внутреннего продукта страны. Это был мощный комплекс, успешно конкурировавший с единственным существовавшим на тот момент противником – ВПК США. В то время основная задача, поставленная государством перед данным комплексом, была в обеспечении этого государства средствами защиты и нападения для парирования тех угроз, которые оно таковыми считало.

После развала Советского Союза развалилось и ВПК. На гребне приватизации мощные объединения рассыпались на отдельные заводы. Ранее жёстко связанные между собой серийные заводы и конструкторские бюро тоже стали абсолютно самостоятельными единицами. Россия строила свою линию поведения в экономике, добиваясь максимальной конкуренции и либерализации рынка, хотя тенденция развития мирового сообщества шла радикально противоположным курсом слияния и поглощения компаний, т.е. перехода от конкурентного к олигополистическому рынку.

Проблемами реструктуризации оборонки занимались в разное время помощник президента Ельцина по военно-техническому сотрудничеству Борис Кузик и вице-премьер правительства РФ Яков Уринсон. Основными идеями их программ реструктуризации были создание крупных вертикально-интегрированных компаний и формирование на их основе, так называемого ядра оборонного комплекса. К сожалению, ни одна из задуманных вертикально-интегрированнных структур не оказалась эффективной.

Формально в составе ОПК (ВПК в какой-то момент переименовали в оборонно-промышленный комплекс) сегодня числятся около 1700 предприятий. Несколько десятков из них являются головными, замыкающими кооперационными цепочками. Доля государственных унитарных предприятий (ГУП) и АО со стопроцентным госучастием составляет около 40%, совсем без госучастия-30%, остальные имеют смешанную форму собственности. Объем производства в 1999 году в среднем составил 22% от уровня 1990 года. По производству военной продукции они загружены на 14,5%, по гражданской – на 20-21%.

Тяжелее всего приходится государственным унитарным предприятиям. Программы вооружений на ближайшие 10-15 лет правительство до сих пор не разработало. Более того, в бюджетных расходах до 2010 года расходов на модернизацию вооружений российской армии не предвидится. А без госзаказа предприятия остаются на голодном пайке. Предприятие, которому прекращают давать заказы национальные вооруженные силы, обречено на смерть в стратегической перспективе.

Возрастающий интерес к оборонной промышленности демонстрирует АКБ «Межрегиональный инвестиционный банк» (МИБ), председателем совета директоров которого является Сергей Кугушев. В активах МИБ крупный пакет акций «Балтийского завода», а также права требования на значительную часть голосующих долгов Московского вертолетного завода им. Миля, выпускающего вертолеты «Ми».

 Впрочем, у Московского завода проблемы с выпуском боевой техники. По российскому законодательству, если иностранной компании принадлежит более 25% акций предприятия, то данное предприятие не может выпускать боевые вертолеты, и самостоятельно их продавать на мировом рынке, если государству не принадлежит контрольный пакет. Этим в начале 90х. после приватизации воспользовался основной американский конкурент в производстве боевых вертолетов – компания United Technologies (владеет вертолетной фирмой Sikorski), купив блокирующий пакет акций вертолетного завода им. Миля.

Таким образом, американцы смогли прямо влиять на конструкторскую и производственную деятельность предприятия. До настоящего времени злоключения московского завода не закончились.(1)

Вокруг активных располагаются все остальные живые. Их объединяет важнейший квалифицирующий признак - они в существенно большей степени зависят от государства. И если НПК или «Каскол» смогут выжить без заказов государства. И если НПК или «Каскол» смогут выжить без заказов государства, за счет своей диверсифицированности и соотношения «военное-гражданское», то для всех остальных поддержка государства критически необходима. Кроме того, над ними висит дамоклов меч государственного самодурства, хотя форма собственности не так уж и важна – мир знает и убыточные частные, и чрезвычайно прибыльные государственные компании. Например, в Италии с 30-х годов успешно работает государственный холдинг, объединяющий около 200 высокотехнологичных компаний. А в США практически весь бизнес частный. У англичан было несколько волн национализации-денационализации. В самой России есть успешные частные и вполне прибыльные государственные компании.

Основная проблема в качестве собственника. Менеджмент в России на многих государственных унитарных предприятиях часто неподконтролен государством. Государство самоустранилось от процесса управления, а если и пытается управлять своей собственностью, то часто это делает крайне неэффективно. Ощущается острый дефицит высококвалифицированных менеджеров, и даже когда они есть их, вряд ли допустят до управления на государственном предприятии, т.к. при существующей системе управления государственными предприятиями необходимо потратить несколько лет для того, чтобы менеджера оценили должным образом.

Проблемы экспорта продукции ОПК заключаются в отсутствии внутреннего спроса и стремительного старения экспортного потенциала ОПК. Другой аспект этой проблемы – стремительное старение экспортного потенциала ОПК. Россия торгует в основном «платформами» военной техники, а этот рынок просто исчезает на глазах. В рамках многочисленных офисных и лицензионных соглашений технологии производства платформ постепенно широко распространяются. Стремительно растет другой рынок – электронных, оптических и других подсистем. Именно поэтому от государства требуется четкая программа вооружений, которая должна быть техническим отражением четкой военной доктрины. Еще одной актуальной проблемой ОПК, связанной с государственной стратегией, является проблема сохранения научной школы.

Всё последние десятилетие структура военных расходов была такой: 75-80% на содержание войск, 10-15% на НИОКР, остальные 5-10% приходились на гособоронзаказ.

В бюджете 2001 года расходы на НИОКР были пересмотрены в сторону увеличения на 40%, но этого недостаточно.

Еще одной серьезной проблемой является взаимодействие транснациональных корпораций с российской наукой и наукоемкими отраслями отечественной промышленности, «оно приобретает явно односторонний … характер. Например, транснациональные корпорации запатентовали сотни российских изобретений, применяемых на самых современных образцах военной техники… масштабы «патентной агрессии» против России достигают огромных размеров. В результате этого Россия может столкнуться с весьма серьезными правовыми проблемами при продвижении своего новейшего наукоемкого оружия на мировой рынок».

Проблемы вооруженных сил.

В начале ноября 2000 года Совет безопасности России подвел черту под дискуссиями о военной реформе, продолжавшиеся с большей или меньшей степенью интенсивности все последние десять лет. Плачевное состояние вооруженных сил признают и сами военные, сделавшие горький вывод о том, что в ближайшей перспективе Россия будет не способна «вести крупномасштабную войну обычными средствами». Как признал секретарь Совета безопасности Сергей Иванов, «людей в погонах в России сейчас около трех миллионов – это непосильная ноша для нашей экономики.(10) Из общего состава силовых структур, где числиться 2 млн. 360 тыс. военных и 960 тысяч гражданского персонала, должны быть уволены около 600 тысяч. В том числе армия и флот, где под ружьем находятся около 1 млн. 200тысяч, потеряют 365 тысяч штыков, а другие войска – чуть больше 100 тысяч. В России на одного солдата два командира и три гражданских. Согласно принятой Концепции безопасности страны, необходимо довести уровень расходов на оборону и безопасность до 5,1% от ВВП, и эта цифра в бюджете превышена: на оборону направляется 3,41%, на безопасность – 1,85%. Более трети расходной части бюджета на оборону и безопасность.