В. Перевод предыдущих трех Отрывков. 9 страница

Между тем как в таком смятении находилось греческое царство, Бат — эмир Хĕлата 5 и Нĕпĕркерта 6, возобновил город Маназкерт, мечом и пленом опустошил округ таронский, предав разграблению город Муш 7 и самым жалостным образом зарезав священников в церкви, называемой «Сурб-пĕркичом 8, где до сих пор можно видеть следы крови. {134}

XV.

О последней войне греков;— бегство тирана Варда.

После всех этих событий царь греческий Василий, вызвав полководца Т’орника, родом иверийца, монашествовавшего на святой горе 1, отправил его к куропалату тайк’скому, Давиду, с предложением уступить последнему Хахто-иаритч с Келе-Сирией, Чор-майри и Карин, Басен и крепостцу Севук в Мардахи, Харк’ и Апахуник’— 2, что и уступил в самом деле,— если Давид пришлет ему на помощь войско. Куропалат Давид, собрав иверские войска под начальство князя князей Джоджика, отправил с Т’орником на войну против тирана Варда. Начиная с земли таронской, они начали опустошать страну греческую, подвластную тирану. Царь [Василий], освободив из темницы Варда, названного также Фокой, сосланного кир-Жаном на остров 3, дал ему всю западную армию греческую и вместе с иверийскими войсками отправил против тирана Варда с двумя лагерями. Тиран вступил в бой с одним из этих лагерей и уже обратил было его в бегство, как подоспел другой лагерь и снова завязался бой. Тиран Вард, устрашенный этим, обратился в бегство. Вышед из Греции, он пошел за помощью к эмиру багдадскому Ибн-Хосрову, с которым {135} еще прежде был в дружественных сношениях и прибыл к его городу Мартирополю, он же Нĕпĕркерт, в местечко, называемое Пĕшпаш’ом. Царь Василий послал к царю Варду посланного предложить ему возвратиться для заключения мира. Старшие хеджубы Ибн-Хосрова, узнав, дали ему о том знать в Багдаде. Эмир приказал, буде возможно, схватить его. Напав на царя Варда врасплох, схватили его вместе с его вельможами и представили ко двору Ибн-Хосрова в городе Багдад, т. е. Вавилон. Ибн-Хосров приказал бросить его в железных оковах в темницу на всю жизнь.

XVI.

Эмирство Ибн-Хосрова и мудрость его.

Ибн-Хосров мудростью своей, равной [мудрости] Александра, удивлял весь мир. Приказанием он брал города, словом изгонял жителей из крепостей. При осаде одного города жители не соглашались сдать его; [тогда эмир] в доказательство покорности потребовал, чтобы из каждого дома дали ему по собаке в виде дани. Город стоял недалеко от тростникового леса, и в нем все дома были построены из тростника. Когда он получил надлежащее число собак, приказал обмазать их нефтью, поджечь и пустить. Все они сквозь водосточные отверстия городской стены пролезли в город по домам своим и [таким образом] зажгли весь город.

Это мудрое действие его напоминает Самсона, который тремястами лисиц зажег нивы иноплеменников 1, или Александра, который посредством птиц поджег деревянный дворец, находившийся на высокой скале. Великий род Хамдуна, живший на сирийской равнине, страшась Ибн-Хосрова, оставил укрепленные свои города: Нĕпĕркерт, Амит, Азрун и другие, перешел в страну греческую, ища в ней убежища. По приказанию Василия он снова был водворен в Алепе [Хальп], где [жил до тех пор], пока не вымер весь. {136}

Ибн-Хосров оказывал большое уважение христианам, так что последние в его царстве беспрепятственно праздновали господние праздники. Даже в день пришествия Спасителя во храм, называемый Сретением Господним, Ибн-Хосров [однажды] при возженных восковых свечах сам лично совершил сожжение груды льну 2; [и не только это], но даже возжегши у голубей крылья, [смазанные] нефтью, он пустил их по поднебесью 3. Возложив на себя корону, он провозгласил {137} себя «царем царей», что не воспрещалось у татчиков. Он приказал [чеканить монету] серебряную с примесью меди и свинцу, [и это делалось так искусно], что торгующий народ не подозревал даже в ней малейшей примеси. [Равным образом] приказал он написать на черепке и на коже свое имя и отдать кое-кому в руки с тем, чтобы они покупали на то пищу или одежду: не нашлось человека, который бы воспротивился тому 4.

XVII.

Воцарение Абаса в Карсе;— его благотворительность; построение им монастыря Ширим.

В это время, в 433=984 году, умер царь столицы Карса, Мушех, и место его заступил сын его Абас, [управлявший] 6 лет 1. До своего воцарения он был, [правда], проворным и резвым юношей, но знавшие его не полагали, чтобы он когда-нибудь принимал участие в добрых и духовных делах. Но по вступлении своем на престол, он явил себя великолепным мужем, исполненным разума и мудрости, не уступавшим мудрейшим людям [своего времени]. И стал он другим человеком, принялся за добрые дела и прежде всего решился положить конец в нашей земле разбойничеству и изменническому вероломству, которым предавались жители Вананда, по словам историка 2, по наследственному завещанию. При жизни отца его происходили грабежи не на одних {138} [больших] дорогах и в загородных местах, но и в самом городе с началом сумерек, так что по ночам только и были слышны что крики ограбленных. Но Абас явился мстителем [за эти грабительства]: пойманных разбойников он осуждал на справедливую смерть, не щадя ни больших, ни малых, ни князей, ни поселян; и до того водворил в своих владениях мир, что ночью как днем ходили, а в необитаемых местах как в палатах: все занялись благоустройством и полезным трудом, руководимые справедливостью. [Он прекратил] беспорядок, обратившийся в привычку в Армении: [до него] князья и дворяне, в угодность своему чреву разрешали себе в установленные постные дни в неделю: в среду и пятницу, молоко, сыр и яйца и т. п. 3. Абас на себе самом явил добрый пример: воздерживаясь от рыбы, молока и яиц, он в установленные [постные] дни довольствовался одним хлебом и овощами.

После того Абас задумал доброе дело — построить монастырь для спасения души своей и в вечную себе память. Для этого он избрал место на пределах аршаруник’ского округа, называемое Ширим’ом, которое он обвел широкою гранитною стеной в виде квадрата, издержав на то много денег и устроив все нужное для удобства монахов. В эту славную обитель он назначил Моисея, мужа божия, прославившегося по всей Армении, настоятелем с двумя его братьями — Иоаннесом и Ямвлихом. Все три мужа, родные по плоти, были родственны и по душе и с одинакою верой в Бога. В них жила одна душа, [они составляли как бы] одно тело и одно естество, дышащее в трех телах; они исповедывали святую Троицу и с благочестием ее прославляли. Они сияли тремя добродетелями: делом, воздержанием и молитвою. Так жили они добродетелью и скончались в один и тот же год — в 451=1002, [оставив по себе доброе имя. {139}

Мать же царя Абаса, благочестивая [дочь] благочестивых родителей, которая была сестрою царей П’арисоса 4: Сеннекерима и Григора, покинув земной венец, презрев превосходящую славу, пошла за [славой] небесною. Она посвятила себя монашеству и поселилась в обители, называемой Т’рин-ванк’ом 5, где находятся иссеченные в белом камне церкви, [обращенные] на юг: тут она посвятила себя молитвам, добрым делам и духовным подвигам.

XVIII.

О том, как пришел Абел-Хадж, сын Ровда в город Дĕвин и как, взяв дань с Армении, пошел обратно.

В 436—987 году Абĕл-Хадж, сын Ровда [или Рованда], эмир атĕрпатаканский, во главе 100,000 парсийского войска, напав на Абу-Тлуба, отнял у него [некоторые] города Салара, предав грабежу владение его, Гохтĕн; [потом] он дошел до города Дĕвина, взял его и потребовал с армян дань за прошлые годы. Царь Сĕмбат, послав ему навстречу [требуемую им] дань вместе с большими дарами, [заставил его] возвратиться назад.

XIX.

Абел-Хадж вторично пришел в Васпуракан; смерть его; эмирство сына его, Мальмлана.

В 447—998 году 1 снова воспламенился гневом великим Абел-Хадж, [сын] Ровда, на землю васпураканскую по следующей причине. Сын старца [другого Абĕл-Хаджа, эмира] хэр’ского, отложившись, перешел к эмиру ахуник’скому, {140} [Бату]; и когда снова возвращался от него, подъезжая к границам Хэра и проезжая через какую-то деревню, [люди его] увидали играющих красивых мальчиков христианских; напав на них как волки, взяли их на своих коней и ускакали. Один из верующих, по имени Саргис [Сергей, человек] благородного происхождения, при виде этого вскочил на коня и пустился вдогонку, крича [им вслед]: «что это вы делаете?» Но они, обратившись, начали бранить его. Саргис, с мужеством обнажив свой булатный меч, всех их положил на месте, напоив его их кровью. Сына старца [эмира] он рассек пополам и возвратил мальчиков, взятых в плен.

Старец хэр’ский отправил к эмиру атĕрпатаканскому Абĕл-Хаджу [посланного] с обещанием уступить ему город Хэр, если только он накажет страну васпураканскую за кровь своего сына. [Эмир атĕрпатаканский] изъявил на то свое согласие и, полагаясь на многочисленность своего войска, обещал вырезать всех жителей в той стране. Собрав полчище парсов-варваров; он дошел до васпураканских границ. Уже наступал вечер: он разделил свое войско на три отряда, [приказав] одному из них с наступлением утра напасть на правую границу страны, другому — на левую; сам же с [третьим] и бóльшим отрядом [намеревался] проникнуть в самую внутренность страны: таким образом ни один христианин не избег бы смерти. Это он задумал и сообщил своему войску при закате солнца. Но в ту же ночь было сказано ему слово христово: «Безумный, в сию же ночь потребуется от тебя душа твоя» 2, возможно ли, чтобы твой нечестный замысел исполнился! На другое утро его нашли мертвым и (таким образом) злой его замысел остался неисполненным. После его смерти власть перешла к сыну его, Мальмлану [Мамлуну]. Абу-Телуб же, эмир гохтĕнский, снова завладел Дĕвином. Царь армянский Сĕмбат при посредничестве владыки Хачика заключил с ним клятвенный договор жить в мире. {141}

XX.

Царь Василий переселяет армян в Македонию; гонения, воздвигнутые на них митрополитом севастийским.

В то время, когда царь Вард находился в Багдаде и царство Василия наслаждалось миром, последний вознамерился переселить часть армян, находившихся под его владычествот, в Македонию, [дабы поставить их] против булхаров [и дать им возможность заняться] устройством страны. Вследствие чего он и перевел туда многих [армян]. Малодушные пастыри и митрополит севастийский начали притеснять армян за их веру. Последний, вооружившись жестокостью, начал истязать священников [армянских] за веру, и главных иереев города Севастии отправил в железных оковах к царскому двору. Старший из этих иереев, Гавриил, умер в темнице в пытках: он был человек старый, исполненный мудрости и твердый в божественной вере. Это случилось в 435—986 году. Прочие же незамечательные священники с двумя епископами Севастии и Лариссы — Сион и Иоаннес, при старании митрополита, отделившись от союза армян, приняли собор халкидонский. С той поры было запрещено армянам, [находившимся] в городе Севастии, через звон колокола [собираться к молитве] до приезда царя Василия в восточную страну, о чем мы расскажем в своем месте ¹.

После того упомянутый митрополит вместе с прочими митрополитами начали писать пространные послания к владыке Хачику, патриарху армянскому. Ответные возражения на них, исполненные сильных доводов, написали вышеупомянутые вардапеты. Мы считаем не излишним привести здесь один из этих ответов. {142}

XXI.

Ответ на послание митрополита севастийского, написанный по приказанию владыки Хачика католикоса армянского 1*.

Как разумное существо, человек при появлении Слова Божия, удостоился божественного, небом дарованного, [ни с чем] несравненного мира, превосходящего [всякую] мысль [человеческую]; и потому мы, идущие по указанной им стезе, с крайним неудовольствием смотрим на смуты, [возникающие по поводу] не только важного, но и ничтожного вопроса, [и сокрушаемся тем более, когда видим], что послание ваше, о почтенный глава епископов и митрополит великого жребия севастийского! О различии веры приводит к вражде. Григорий назианзинский говорит: угроза не имеет в себе ничего великого [ибо] на это способны и самые ничтожные люди; но говорить языком кротости и мудрости могут только мужи мудрые и совершенные. На этом основании и мы не намерены на ваши порицания отвечать порицаниями; ибо ни мы, ни церковь божия не имеем такого обычая, как говорит блаженный Павел 2. {143}

Как в самом начале вашего послания, так и после во многих местах его, вы называете нас еретиками; затем тотчас [приступаете] к различению двух естеств [во Христе], а потом исповедуете во Христе две воли и два действия. Но что ужаснее всего [вы силитесь доказывать это как бы] словами апостолов и первых учителей, обкладывая [таким образом] медь серебром 3. Словами апостолов, евангелистов и учителей вы доказываете два естества и две воли в воплотившемся Слове: этому мы покоряемся, как правому делу. Но если вы приводите их имена только ради прикрас, подобно простолюдину, облекшемуся в одежду царскую, чтобы не сказать подобно ослу, надевшему на себя львиную шкуру, или, оставим орла [в стороне], подобно галке, вздумавшей превзойти всех птиц красотою, [нарядившись в чужие перья; в таком случае] не будет ли это значить, о ты мудрый во всем! — [желать] обмануть нас, невежд.

Но те, у которых есть глаза, которые разумеют в мудрости, которые совершеннолетни и с изощренным вкусом, умеют делать различие между добрым и злым. Вследствие того и мы в этом послании начертываем благочестивую нашу веру, провозглашая ее во всеуслышание; ибо предписано возвысить глас веры на высокой горе, и самим Господом повелено слышанное на ухо возвещать с высоких кровель 4.

Правда, мы живем в крайних пределах северной страны, где дуют одни только леденящие холодные ветры, где отчасти и души наши, оледенелые вследствие первоначального мрака неведенья, в продолжение многих лет и долгого времени оставались лишенными лучей при восходе евангельского света; но когда с высот посетило нас солнце правды через посредство громко возвещенного апостольства и мучений бла-{144}женнейшего Григория, святого просветителя и исповедника христова, грозно-божественными ударами и божественно-дивными чудесами обратившего наш народ и царство армянское из неведения к богопознанию, — тогда мы научились исповедывать Святую Троицу в трех ипостасях с одною силою, славою и божественностью, и поклоняться Сыну и Св. Духу — единосущным Отцу. [Мы научились] исповедывать одно [из лиц] Троицы единородным Богом от Отца, светом от света, он же есть образ невидимого Бога, свет славы и изображение сущности Отца, сошедший во чрево девы Марии волею Отца и под сенью Святого Духа облекшийся в тело при соединении божественности, рожденный от девы с божественно-человеческим телом, неизреченным и непорочным образом явившийся для спасения нас и всех, призывающих Его имя.

[Этому же самому учил] святой собор никейский из 318 отцов, [созванный] Константином против неправославия Ария. В числе их был и наш Рĕстакес, сын святого Григория, сказавший то же самое и возвестивший оное крайним пределам вселенной: он был согласен с исповеданием [упомянутых отцов].— Второй собор из 150 отцов был созван в Константинополе благочестивым царем Феодосием против Македония, хулителя-духоборца: в их числе находился и святой армянский патриарх Нерсес.— Наряду с ним и третий собор из 200 отцов, единогласный [с предыдущими], созванный в Ефесе победоносным царем Феодосием Младшим для обличения и опровержения ереси Нестория, исповедовавшего [Христа] человеком. С мнением этих отцов письменно согласились патриарх армянский св. Саак и блаженный вардапет Месроп. Вот наши учители, веру которых мы исповедуем! мы наставлены на этом исповедании, мы крещены в нем; и мы сохраним это прекрасное предание, завещанное нашими отцами, и оно останется в сердцах наших и душах неизгладимым, подобно цвету нашего тела. Но, чтобы не расплываться в слишком длинной речи, подобно воде, разлившейся по полям и не ограниченной каналом, спрашиваем [вас], как учеников апостолов и святых отцов: где же это они писали, или проповедывали во Христе [два] естества и [две] воли разделенные? Каким образом вы разделяете естество в божественно-человеческом теле, которое не от семени, но {145} от наития святого Духа и от исхождения свыше? Еще при рождении, Гавриил сказал: Он будет свят и наречется Сыном Всевышнего 5.

Какое [по вашему] естество у Сына Всевышнего, и какое у Спасителя, Помазанного и Господа 6, как ангел сказал пастухам? [Евангелист] говорит не с двумя естествами [тот], которого мы видели славу, как единородного от Отца 7. Кому вы приписываете славу отчую — телу или божеству? Когда же Троица явилась на реке Иордане во время крещения Сына, когда Дух Святой в виде голубя нисшел на него и был глас Отца, возвестивший вселенной: Ты сын мой возлюбленный 8— [спрашиваю]: уж не осмелишься ли ты здесь разделить и глас Отца, [как ты разделяешь во Христе естества? глас, [раздавшийся] на горе во время явления славы господней, которое из естеств назвал Сыном и возлюбленным 9? не евангелист-богослов ли, желая показать меру любви Бога к миру, говорит: «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына своего единородного» 10? и куда отдал, если не на распятие и на смерть. Мудрец, раздели Единородного и [укажи на то] естество, которое дано от Отца.

Тот же самый евангелист, [желая показать] нераздельное и неизреченное соединение, с необыкновенной ясностью иногда человечество называет божеством, а иногда божество — человеком и сыном человеческим; ибо он говорит: «никто не восходил на небо кроме сшедшего с небес Сына человеческого, сущего на небесах» 11. Когда Господь говорил это, Он не был на небе во плоти и первоначально не плоть сошла с неба, как то казалось Евтихию, но Он божество назвал сыном человеческим. «И увидите сына человеческого, восходящего [туда], где он был прежде» 12. Каким образом прежде вочеловечения мог он сказать, что сын человеческий {146} на небесах? раздели здесь, [если можешь], о ты, новый евангелист, естество. Не сам ли Единородный от Отца и рожденный от Матери-девы сказал безразлично: «вы ищете убить меня — человека, говорящего вам истину, которой научил меня Отец мой» 13. Что вам говорить о сыне человеческом, когда Он сам был вопрошаем о своей божественности! 14 Это объясняется ответом Петра, исповедывавшего Его Сыном божиим 15, и [словами] Иоанна Златоуста, [который] божество называет сыном человеческим, и в доказательство приводит вышеупомянутые места, где неоднократно божество называется сыном человеческим.

Оставив [в стороне] это множество сильных [доводов, доказывающих] тайну соединения [двух естеств] в воплотившемся Слове Божием, вы раздираете на двое хитон соединения различием естества, и воли, чего не писали, нижé учили апостолы. С каким естеством по плоти Павел называет Христа Богом всего 16? или какому образу и естеству преклоняется всякое колено: 17 плоти или божеству? [Уж кстати, не сказать ли вам]: двум естествам [подобает] два поклонения? Но вы не осмелитесь сказать два поклонения, несмотря на страсть вашу к разделению; если же скажете, в таком случае вы разделите одно и то же поклонение 18 и введете какого-то чужого бога. Но так как вы принимаете одно поклонение, то против воли, нехотя вы должны признать соединение 19 [двух ес-{147}еств] в Воплотившемся. Ибо человеческому естеству не поклоняются, как [естеству] божественному; да и не подобает небесным [ангелам] поклоняться земному естеству, в котором они поклонялись бы общему естеству всего человечества, как естеству однородному 20. Вот неразумность, или скорее безвыходное заблуждение! Вам следует между двумя естествами искать еще третье естество, чтобы, избавившись от одного хуления, броситься в хуление величайшее. В 12 гл. VII кн. Кирилл Великий заключает [свое рассуждение об этом вопросе так]: «да будет анафема тот, кто не единым поклонением и прославлением чествует Эммануила»! Апостол Павел говорит: Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени 21. И что такое это высшее имя, если не Бог? И кто осмелится сказать, что [существует] два Бога? Ибо Слово и первоначально имело имя божества и [только] после неизреченного соединения и смешения несмешиваемых естеств, Оно принятую плоть обоготворило, и стала [эта последняя] по естеству и силе принявшего [ее], как то говорит Григорий Богослов. Он же в другом месте говорит: «божественный образ Он смешал [т. е. соединил] с образом человеческим и дом Израилев познал, что Бог соделал Его Господом и Помазанником. Сам [Григорий] Богослов, которым вы гордитесь для нашего возвеличения, объясняет это [так]: Он назван Помазанником и Христом не в силу [помазания] по примеру прочих помазанников, но вследствие близкости к Помазующему, который хотел, чтобы человек был помазан и чтобы Помазанного соделать Богом.

Попробуй теперь слово помазанный разделить на два естества и показать средину между двумя богами по двум естествам; но ты этого не можешь сделать, и потому следует тебе {148} принять единого Господа, единого Христа, единого Бога, единое естество. Пойдем, поведу я тебя и к другим словам [Григория] Богослова, который говорит: не только божество я называю совершенным, но и плоть помазанную божеством и ставшую тем, чем [был] помазавший, и потому дерзаю сказать единый Бог». Как же ты разумеешь эти [слова], о ты естествофил? и как же ты единого Бога разделяешь на два естества? Бог пришел с заимственным [т. е. с плотью], с одним из двух противоположных, я разумею тела и души, из которых одно Он обожествил, а другая обожествилась: как же ты дерзаешь обожествленное называть чуждым естеством? чтó значит на языке Богослова 22 неологизм [два] естества, если не единство? Ибо Бог становится человеком; [это не значит], чтобы из того чем Он был, Он стал другим, но что Он принял то, чего не имел, дабы посредством Духа божества при содействии также и тела вещественного не совмещаемое становилось совместимым.

Нельзя не удивляться здесь [тому, что Григорий Богослов] душу человеческую называет средою смешения тела и божества. Не ясно ли из этого, что если ты разделишь естества, то с допущением этой среды должен будешь признать не только два, но даже три естества. Если же ты отстранишь [эту среду], то не возможно будет смешение двух [естеств] и Бог не сделается человеком и все [люди] лишатся спасения. Видишь ли куда повело тебя твое разделение? Тот же [Богослов в упомянутом] слове говорит, что не только божественное естество смешалось с естеством человеческим, но и смертное с бессмертным, подверженное мучению с неподверженным мучению, стоявшее выше всех чествований с бесчестием.

Афанасий в письме к Аполлинарию сказал, что в воплотившемся Слове божием единое естество; то же [сказал] и последователь его, Кирилл, когда епископ Секунд обратился к нему с вопросом: два ли естества или одно должно разуметь в Слове воплотившемся? Кирилл дал ему письменный {149} ответ: «что после соединения не разделяем естества друг от друга, не рассекаем на два Сына единого и нераздельного, но соединяем наравне с святыми отцами, которые сказали, что единое естество в воплотившемся Слове божием». Он же во втором письме к Секунду: «Но противники говорят, что если едино естество в воплотившемся Слове божием, [в таком случае] должно признать [полнейшее] смешение и перемешение всего, в котором человеческое естество было поглощено; но те, кои искажают правильное, не ведают, что по истине в воплотившемся Боге единое естество».

Тот же святой Кирилл [пишет] к священнику Легею: «мы говорим, [что надлежит] исповедывать единое естество [как бы] в теле одушевленном и разумном, ибо соединенные не отделяются друг от друга; но [после соединения] единый Сын и единое естество в нем».— Он же пишет к царю Феодосию: «хотя различны и не схожи естества, пришедшие друг к другу, [однако] единый Христос единый Сын и единое естество купно с принятым». То же самое пишет он и к Акакию епископу мелитинскому, последователю святых отцов: «божественные [книги] везде говорят, что от святой Девы приняло плоть Слово божие, т. е. единый Сын, единый Господь Иисус Христос, о котором, по здравом размышлении, говорим, что Он состоит из двух естеств, что по соединении исчезает разделение на двое и мы веруем, что едино естество в Сыне 23.

Святой Василий в слове на рождество христово говорит: «Бог во плоти 24... Каким образом Бог во плоти? — [точно таким же образом] как в железе огонь, который, соединяясь с ним, не изменяет [его сущности], но [только] со-{150}общается ему 25. Ибо не то что выходя из себя, огонь сообщается железу; нет, но оставаясь на месте, по природе своей передает железу часть своей силы, которая через эту передачу не ослабевает, но наполняет собою принимающее ее [железо]. Точно также и божественное Слово, не двигаясь с своего [места], поселилось в нас, не претерпело [через то] ни малейшего изменения и Слово стало плотью. Спрашивают: как это Бог-Слово не переполнился бессилием плоти? Отвечаю: [ведь] огонь ничего не заимствует от свойства железа; железо, несмотря на свою черноту и холодность, когда раскаляется, принимает вид огня и, раскаляясь, не сообщает огню [своей] черноты; равным образом и ты [конечно] не допустишь, чтобы сотворенный сей огонь 26 мог воздействовать на божество.

Это же самое [говорит святой] Афанасий в слове о рождестве: «да исповедуем прямо и мы в нетленном теле воплощение, ибо Слово по естеству стало плотью, в которой оно безразлично соединилось в одно, и Господь наш и Спаситель Иисус Христос во чреве Девы стал человеком [с] единым естеством. Послушаем, что говорят пророческие книги: они показывают [нам] нетленного с единым естеством. Я не отрицаю естества и не разделяю [его], но говорю, что оно соединилось несмешанно на основании того слова Прокла, которое начинается так: «Праздник этот есть праздник Девы; днесь 27 созвала нас вместе святая Богородица {151} Дева Мария, чаша непорочной девственности, разумный рай второго Адама, обитель соединения [двух] естеств, ткань в трепет приводящего воплощения, в которое несказанно был брошен хитон соединения. Он родился чистейшим образом и невозбранно вошел дверьми затворенными и единство [в Нем] естеств Фома провозгласил, [говоря]: «Господь мой и Бог мой»! После многого другого [Прокл] говорит: «По естеству [своему] не подлежащий страстям, по милосердию своему стал многострадальным». Далее он же говорит: «Милосердый Бог, который всегда был близок, пришел предложил кровь свою как выкуп и искупил мир от проклятия закона. Искупивший нас не просто человек, о иудей!» — Далее: «если Христос один, а Бог-Слово другой, тогда нет более Троицы. Не раздирай хитона воплощения, павшего свыше; не будь учеником Ария, который нечестивым образом рассекает естества. Не разделяй соединения, дабы не отделиться тебе от Бога».

Епифаний 28 в [толковании на] 17 псалом говорит: «ибо единородный Сын божий вочеловечился и стал истинным сыном Давида; но естества остались [в Нем] несмешанными и неразрывно соединенными». Тот же Епифаний в своем Анхоратоне говорит: «Он же Бог, он же человек, несмешанные соединением, но смешавшие вместе оба [естества] — земное с божеством» [т. е. с божественным].

Ты [из этого] видишь неизреченное соединение Слова [божия] и плоти, возведенное в одну силу, сосредоточенное в одном божестве: единый Господь, единый Христос; не два Христа {152} и не два Бога в одном одушевленном теле и в одном непостижимом божестве. Григорий Богослов в ответе своем на вопрос святого Василия о различии естеств говорит так: «если различие, то несходство; если несходство, то не простота; если не простота, то состав из многих, что значит множество состава. Но так как истина одна и не имеет много естеств, говорит Богослов, то если разделим ее на множество, [она станет] ложью. Злобный противник Аполлинарий, не постигая этого по своему неверию, говорил, что в одном теле двух совершенных [естеств быть не может] 29.

Святой Кирилл отвечает [на это]: «соединение двух совершенных естеств».

Аполлинарий снова [возражает], «что в одном совершенном существе не может быть двух совершенных» [естеств]. На это святой Василий: «невозможное для человека возможно Богу: как напр. рождение от Девы, хождение по морю, проникновение твердого тела, состоящего из мяса и костей, сквозь затворенные двери. Если последнее возможно Богу, возможно и первое; ибо божественны и Богу принадлежащи и естество и страсти и действия и воля».

Этих прений святых отцов о двух естествах [было бы] достаточно, если б вы захотели вникнуть в них, оставив в стороне [дух] противоречия.

Теперь посмотрим, как вы разумеете сказанное святым Кириллом относительно воли, [а именно]: «когда [Христос] хотел, [то] предоставлял телу переносить свое» [т. е. все свойственное телу], что было бы невозможно в одном [и том же] теле. Если вы полагаете необходимым для [каждого из] обоих естеств хотеть свое и действовать по своему, в таком случае [не только] не будет обожествления целого, но напротив будет борьба в теле. Ибо если б мы исполняли, говорит апостол, желания плоти и помыслов, то мы действительно были б сынами противления 30...; но если вы {153} говорите, что целое обожествилось и что ради нашего спасения [Он], воплотившись, владычественно переносил непорицаемые страсти, то вы этим ясно доказываете только божественную волю, по превосходству своему побеждающую все. Познакомимся с тем, что по этому предмету сказано святыми отцами.

Победоносный воин христов, Афанасий, в слове о явлении Христа, говорит: «Для сего Бог-Слово ради первого человека пришел на оживотворение человека, на уничтожение злобного врага нашего, родился от жены, принял на себя первосозданный им образ человеческий, стал видим телу без человеческой воли 31 и помыслов человеческих в образе возобновления с волею божества; ибо и естество всего Слова [было] облечено в образ человеческой плоти» 32. Также пишет римский епископ Гонорий: «Если бы Его познали, то [конечно] Господа Славы не распяли», из чего явствует, что божество не может быть распято, что Оно не должно было испытывать человеческие страдания; но Оно переносило их вследствие неизреченного соединения тела и божественного естества. Поэтому мы исповедуем единую волю в Господе нашем Иисусе Христе. В Спасителе нашем не было [двух] волей различных и противоположных, ибо Он стоял выше законов человеческой [природы].