Два типа идентификаций

Автоматический бессознательный психи­ческий процесс уподобления другим людям в одном или нескольких аспектах. Как пра­вило, идентификация сопровождает всякий процесс созревания и психического разви­тия, равно кок и формирование интересов, идеалов, внешних проявлений и т.д. Иден­тификация с любимым и уважаемым либо вызывающим страх и ненависть объектом лежит в основе адаптивных и защитных реакций. В теории Кляйн особый акцент делается на двух типах идентификации.

При проективной идентификации части Самости и внутренних объектов расщепля­ются и проецируются на внешний объект, который в таком случае становится 'иден­тичным' с расщепленными частями, а также доступным обладанию и контролю. Ее за­щитными целями являются слияние с вне­шним объектом, чтобы избежать сепарации, контроль над деструктивным или так назы­ваемым 'плохим' объектом, угрожающим преследованием индивида, а также предох­ранение "хороших' частей Самости по­средством отщепления их и проективной идентификации с терапевтом. Процесс проективной идентификации формируется в рамках паранояйльно-шизоидной пози­ции и может сохраняться в течение всей жизни.

Хотя Кляйн и ее последователи исполь­зовали термины 'проекция' и 'проективная идентификация' как эквивалентные и взаи­мозаменяемые, они предполагают различие:

проекцией принято обозначать только за­щитный механизм, в то время как проектив­ная идентификация включает в себя вооб­ражаемые объектные отношения. Такое разграничение было введено Огденом (1982) и подверглось критике со стороны Гротштейно, утверждавшего, что проекция невоз­можна без реципиента (контейнера), с ко­торым должна быть идентифицирована проецируемая часть.

Интроективная идентификация представ­ляет собой процесс, противоположный про­ективной идентификации, и предполагает фантазии об оральной инкорпорации объекта, благодаря которой и происходит идентификация. Интроекция и проекция концептуализируются как непрерывный процесс, выражающийся в формировании внутреннего мира индивида. Интроективная идентификация является противовесом про­ективной идентификации, поскольку ребенок инкорпорирует то, что он уже идентифици­ровал кок 'хорошее' (посредством проек­тивной идентификации), но также 'отщепля­ет' (проецирует) плохие или опасные аспекты объекта. Подобное взаимодействие было описано еще Фрейдом (1915), заимствовав­шим у Ференци (1904) термин интроекция. Таким образом, интроекцию родителей мож­но понимать как селективный процесс, по­средством которого Я 'собирает' или 'кон­струирует' объекты внешнего мира, интроецируя одни его аспекты и проецируя другие (Heimann, 1952). Идентификация с родителя­ми происходит благодаря сочетанию этих двух механизмов и выражается в развитии Я и Сверх-Я. Если проективные механизмы, по-видимому, преобладают при паранояйль­но-шизоидной позиции, то Интроективная идентификация доминирует при депрессив­ной позиции. Последняя отражает более высокую ступень созревания; объект являет­ся теперь целостным, и не существует боль­ше опасности, что Я будет разрушено спро­ецированным влечением к смерти (то есть плохим объектом). Скорее, деструктивные импульсы ребенка разрушат объект любви. В целом интроективные процессы при этой позиции являются более интенсивными из-за потребности обладать объектом, интернализировать его и тем самым защитить от собственной деструктивности ребенка. С другой стороны, Интроективная идентифика­ция может использоваться также в качестве защитного механизма — интернализации плохого объекта и идентификации с ним, что­бы сохранить в фантазии ценные свойства внешнего объекта.