Анной Фрейд и Мелани Кляйн

Исходя из того, что грубое обращение пациентов в возрасте от 2 до 3 лет со своими игрушками свидетельствует в рамках переноса о харак­тере ранних объектных отношений, Мелани Кляйн пришла к выводу о существовании исходного конфликта между любовью и ненавистью, между нежными и деструктивными порывами, символическим выраже­нием которого являются фрагментарные объекты, в частности любимая «добрая» и «злая» материнская грудь, подвергающаяся настоящим нападкам со стороны грудного ребенка.

По мнению Кляйн, младенец воспринимает мать как «протопрес-ледовательницу, которая извне и изнутри атакует тело ребенка», угрожая кастрировать младенца мужского пола или выпотрошить младенцев обо­их полов. Кляйн была «убеждена в том, что в основе инфантиль­ных неврозов лежит психотическая (т. е. параноидная и шизоидная) тре­вога, которая в известной степени является элементом нормального раз­вития в младенчестве...». Она подразделяла оральную стадию развития на две субфазы — параноидно-шизоидную и депрес­сивную, — полагая, что переживания, характерные для этого этапа пси­хологической эволюции, сохраняются на всю жизнь и доступны для ре-активации в любом возрасте. Судя по результатам наблюдений Мелани Кляйн, по мере развития процесса интеграции приятных и неприятных для эго ребенка элементов объекта возникает депрессивная тревога, поэтому она и назвала субфазу, датированную второй половиной пер­вого года жизни, «депрессивной».

Камнем преткновения между Анной Фрейд и Мелани Кляйн яви­лось мнение последней о том, что эдипов комплекс и супер-эго формиру­ются в возрасте, соответствующем депрессивной субфазе развития. Раз­решающим фактором этого процесса Кляйн считала фрустрации ораль­ного характера, обусловленные внешними обстоятельствами или «неспособностью» ребенка «получать удовлетворение от кормления грудью».

Различные представления Мелани Кляйн и Анны Фрейд о процессе развития ребенка и происхождении неврозов, разумеется, не могли послужить основой для аналогичных приемов лечения.

Если Анна Фрейд тяготела к «модификации классических приемов лечения», то Кляйн усматривала значительные различия между интер­претацией детских переживаний и анализом состояния взрослого чело­века, хотя и допускала, что при изучении эго взрослого человека учиты­вать уровень психологического развития было бы не менее целесообраз­но, чем при исследовании эго ребенка. Она рекомендовала без промедле­ния обращать внимание на позитивные и негативные проявления перено­са и осуществлять «глубокое» толкование. При этом сначала происходит реактивация, а затем ликвидация агрессивных и садистических импуль­сов орального характера, которые не в последнюю очередь обусловлены завистью и ненавистью, возникающими в связи с «бессознательным знанием» того, что родители вступают в коитус, рассматриваемый сквозь призму фантазий орального толка.

Анна Фрейд придерживалась иного мнения, хотя впоследствии про­извела ревизию некоторых своих представлений о модификации прие­мов лечения с учетом условий детского психоанализа, в частности конце­пции «неаналитической прелюдии» терапии. Она полагала, что дети хуже поддаются анализу, чем взрослые люди, поскольку зачастую не ис­пытывают страдания, под давлением которых возникает потребность в аналитическом лечении, и не проявляют склонности к самосозерцанию, рефлексии и озарению. Чем моложе пациент, тем скромнее его способ­ность к восприятию правды, ниже порог восприятия тревоги и фрустра­ции, уязвимее представления о неизменности объекта, и поэтому выше степень риска возникновения переноса. Серьезным препятствием на пути развития процесса психоаналитического лечения Анна Фрейд счи­тала и то обстоятельство, что дети предпочитают выражать свои чувства действиями, а не словами. Кроме того, она полагала, что «щекотливая ситуация может сложиться в связи с неизбежным вмешательством роди­телей в процесс анализа ребенка». «В этих обстоятельствах довольно трудно разработать приемы лечения в соответствии с канонами психо­анализа, то есть осуществить интерпретацию феноменов, связанных с переносом и контрпереносом, устранить смещение и регрессию, заме­нить примитивные патогенные защитные механизмы резонными, адап­тивными реакциями, усилить общий потенциал эго и создать условия, при которых эго сможет контролировать большее пространство пси­хики».