Введение в понятие информодинамики

Ученый открывает то, что есть в природе. А инженер изобретает то, чего в природе нет. Творец был первым Инженером. Он изобрел Вселенную как процесс. Чем Он до этого занимался? Может быть, Он моделировал Мир на основе поиска строгой аксиоматики и принципа чистой абстракции, и Его просто не могли удовлетворить результаты?

История Вселенной началась не с Большого Взрыва, а с момента осознания того, что существуют Вечные Законы (Принципы), коим и Творец подчиняется. Это значит, что инженерам заповедано идти по Его пути, а ученым – искать эти законы, Общие Законы порождения всего творимого и существования всего сотворенного.

В соответствии с данным выше обещанием помещаем в читаемую главу может быть самый интересный раздел рассматриваемой дисциплины, то, что пока нигде и никогда не формулировалось открыто – размышления о науке, связанной с подлинным рассмотрением интеллектуальных систем в будущем, в их взаимосвязи и их едином научном представлении. Мы убежденно считали, что это могла бы быть информатика, но пути науки неисповедимы и она ею не стала, и уже никогда стать не сможет. Груз спекуляций, бессмысленных определений, потеря так никогда и не найденного предмета исследований лишили ее права на жизнь, оставив ей только область вербальных повествований дилетантов о чем-то около компьютерном. Также как, впрочем, и судьба кибернетики ныне вряд ли кого интересует – была, умерла, ну и Бог с ней. Оказалась никому не нужной.

Информодинамика – наука об информации, но совершенно другого не «информатикового» масштаба. Она из класса «-динамик», а от них отмахнуться не так-то просто.

Человек занимался движением (механикой) весь исторический период своего существования. Но долгие годы многое в ней было для него искусством, а, например, вычисление движения планет и звезд и вовсе колдовством. Появление механики Ньютона сделало эти тайны почти рутинной процедурой. Но главным было другое – в представление человека о Мироздании пришла некоторая осмысленная регулярность.

Так же у человека складывались отношения и с гидродинамикой, и с термодинамикой. Электродинамика родилась быстрее – было почти ясно, где, что и как искать. Результат поисков дал для понимания Мира едва ли не больше, чем для нужд утилитарных.

Медики не остались в стороне от этой гонки: как бы «ниоткуда», появилась «музыкальная терапия», не потрудившаяся определить предмет своей науки – некогда, надо скорее оставить свои имена в приоритетах лечебных методик. На деле получился тот же «чёрный ящик», на входе которого звучит музыкальное произведение, а на выходе – терапевтический эффект. Сама сложная система (человек), внутри которой этот эффект порождается, для системы следующего уровня сложности (здравоохранение) – не интересна, видимо в связи с предельной, для современного уровня науки, сложностью человека в целом, а не с позиции хирургии, внутренних болезней, офтальмологии, ЛОР, и прочих узких медицинских специализаций.

Информацию атаковали регулярно, со всех сторон и всеми доступными средствами. Результатов – сколько угодно, но все очень «около». Правда «немного спутали» теорию передачи информации и теорию связи с теорией собственно информации, что изменило генеральное направление исследований: изучение информации как явления фактически заменили изучением информации как характеристики процессов физического Мира.

С другой стороны, «энтузиасты» построили множество многомерных миров («декартов ящик» все терпит, а вот как он сам соотносится с Природными реалиями?) и понятие информационного поля стали употреблять всуе. В результате выросло целое поколение ученых, считающих все разговоры об информации как явлении, «дурным вкусом», чем-то недостойным настоящего исследователя. Еще немного – и будет принято решение «о не рассмотрении работ, связанных с «феноменом информации», аналогично подобному решению по вечному двигателю[23].

Да, для этого много объективных оснований. Но есть и другое объяснение. Серьезное изучение информации как феномена ведет к изменению многих сегодня незыблемых устоев, пересмотру многих аксиоматически утвержденных стереотипов, многих научных концепций. По-видимому, интуитивное, буквально на уровне вне сознательного, понимание квалифицированными исследователями возможности такой ситуации ведет к «защитной реакции» от любых попыток «все сломать и начать делать науку заново».

Однако в части разрушительной как и в обществе такие попытки просто не нужны, достаточно ясно как обойтись без революций не только в обществе, но и в науке. Просто не будем считать, что наука, построенная на интуитивно-конструктивистских соглашениях, прямым путем ведет к вершинам познания. Это полезный этап, но этап уже во многом пройденный. Пора переходить от изобретения, от фактической эвристики «аксиоматики абсолютной абстракции» к поиску и открытию «аксиоматики Природной».

Достаточно ясно, что первый из них – для систем абстрагированных, потерявших перед исследованием часть своих связей и составляющих, второй – для реальных, существующих в Природе именно и только потому, что они открыты, связаны со всеми остальными системами и, следовательно, наблюдаемы этими системами. Замкнутая же система формально наблюдаема только «изнутри», в совместном замыкании с инструментом наблюдения и наблюдателем, т.е. при порождении, с точки зрения Природы, новой системы, ранее не существовавшей и «специально от нее изолированной».

Конечно, это не значит, что на основе замкнутой концепции нельзя реализовать некоторую реалию физического мира. Однако при реализации сколько-нибудь глобальных проектов мы неизбежно сталкиваемся с неучтенными последствиями восприятия их Миром как систем открытых. Проблема заключается в том, что результаты замкнутого проектирования становятся объективной реальностью Мира взаимодействующих систем, приобретая и проявляя свойства, которые мы не могли или не хотели увидеть в модельном замыкании.

Выйти из этого порочного круга можно только при признании Объектом науки Мира системно-открытого, где взаимодействие систем осуществляется не столько через «количество переданной информации» и силовое взаимодействие, но, прежде всего, через ее феномен, через информацию как систему, субстанцию, соединяющую собой все остальные системы независимо от их материальности, виртуальности и аксиоматической замкнутости.

Можно считать, что современная неколичественная информационная наука началась с момента написания Норбертом Винером книги под заимствованным у Платона и Ампера названием «Кибернетика». Первая книга, основы нового взгляда на Мир, ныне перестала быть «настольной книгой для всех». А жаль. Был ли понят этот труд до конца? Что такое «кибернетика по Винеру»?

Внешне основной тезис книги – подобие процессов «управления и связи в животном и машинах». Это запомнили все, а надо было смотреть глубже. Ибо по Винеру, если, конечно, захотеть увидеть, в кибернетике (в управлении!) первичным является не модель и не обратная связь, а отрицательная энтропия в информационном, неколичественном смысле.

Хотя Винеру формально и не удалось отойти от энергетического (термодинамического) подхода, от сигнала, остаться только со структурами информации, все в его книге – поиск пути к выражению нового взгляда на основе существовавших тогда понятий, признанных соглашений и старой терминологии. И уже из этого поиска, а не из «единого подхода ко всем системам», проистекает мысль об общей теории управления и связи.

Понимать эту общность надо правильно – не общность управления и связи, а связи «в том числе», среди других целей и задач управления. Теория передачи информации не есть теория информации. Хотя действительно, толкование кибернетики как теории организации и борьбы с мировым хаосом, с возрастанием энтропии, можно понимать в информационно-управленческо-энергетическом «материальном» ключе.

Так «наследники и интерпретаторы» и поступили. Винеру оставили «частную термодинамическую кибернетику», сделав ему реверанс по поводу «смешанной им» в единое целое с ней «общей кибернетики». Потом объявили кибернетику аппаратом моделирования, и она перестала быть провозвестницей информационной науки будущего, стала «информационным углом зрения», «обслуживающим механизмом для всех областей знания».

Да, не рассматривал Винер понятия информации как совокупности вложенных динамических структур. Но с Р.Шенноном он явно расходился во взглядах, точнее в целях научного поиска. И был, по всей видимости, наиболее близок к пониманию действительной ценности понятия информационной негэнтропии.

Вообще роль негэнтропии для информации просто вопиюще незамеченный и не понятый факт – это, прежде всего, структуризация информационных потоков в процессе их взаимодействия, осуществляемая не нашей волей и опосредованием, но структуризация резонансная, во исполнение собственных законов феномена информации, существующих независимо от связной функции информации, ее количественных оценок, энергетического Мира, законов, связанных с последними так же как вообще всё связано во Вселенной.

Величайшей заслугой Винера была именно его фактическая направленность на не термодинамическую постановку кибернетики. Не прикладная математика, как в сущности представляли кибернетику её многочисленные толкователи, не теория динамических систем[24], а некоторая заготовка для теории информационных негэнтропийных процессов. Писать же, за неимением в те годы другой терминологии, Винеру приходилось на языке термодинамики и теперь мы укоряем его «за ошибки».

А ведь для нас, потомков, он писал. Вроде как Библию, которую не трактовать, а понимать надобно. Когда время придет.

И не один Винер предупреждал нас о реалиях открытого Мира в пределах возможностей терминологии своего времени. Например, из работ А.Колмогорова[25] в этом смысле сегодня вспоминается совсем не выражение сложности объекта через программу его описания, а исподволь высказанное утверждение о том, что сложные системы нельзя моделировать иначе, как повторив всю историю их возникновения.

Это же прямое признание, что сложные (открытые) системы моделировать нельзя! Открытость по А.Колмогорову обеспечивается учетом всей предыстории системы, как в эмбриогенезе, где филогенез есть краткое повторение онтогенеза. И все понятно и непротиворечиво, если, конечно, сложность системы понимать в ее глобальном, информационном смысле по К.Боулдингу.

Пора восстановить справедливость: Винер знак подал. Кстати, совсем не тот, который Г.Н.Поваров «сигналом» назвал, даже «не сообщение» мол, это[26]. А это именно сообщение и было. Для тех, кто потом прочитать сможет его независимо и от Винера, и от его толкователей, и от его ошибок! Винер сказал даже, что и где брать. Математик указал, что «аппарат решения природных задач надо искать в природе» (см. книгу Н.Винера «Я – математик»).

Да только это не указание «о копировании Природы для связи животного и машины». Это указание о поиске «природной аксиоматики», поиске основ, на которых «базируется все», основ, существующих в природе «повсеместно и в любом количестве» [27]. Вот этим и надо заниматься. Вот за это и спасибо «Винеровскому подходу» к кибернетике.