Сталин вместо справедливости. О чем говорят скандальные данные опросов

Канны: выживут только мертвые. Киносмотр на Лазурном берегу открылся зомби-комедией Джима Джармуша и традиционной порцией скандалов

Лариса Малюкова15 мая 2019

КОММЕНТАРИИКУЛЬТУРА

Еще не отшумел скандал вокруг вручения Алену Делону «Золотой Пальмы» за достижения в карьере (актера упрекают за приверженность правым взглядам, нетолерантности и сексизме), как случился другой конфуз, связанный, как ни странно с нашей страной. Организаторы начали разбирательство против российского консьерж-сервиса, продающего билеты на фестиваль. Конечно, нелегально. В Каннах не продают билеты, здесь только пригласительные. Но нам нет преград. Богатым туристам из России сайт cannes-tickets.com предлагал купить билеты на Каннский фестиваль по цене от 2,6 тысяч евро. Билеты на церемонию открытия — от 3 915 евро. На вечеринки со звездами — от 5 тысяч евро. Путешественникам на Лазурный берег предлагалась также фотосессия на красной дорожке за 750 евро.

Продавцы именуют себя одним из крупнейших в России агентств. Организаторы Каннского кинофестиваля уже назвали сайт «абсолютно нелегальным».

Эксперты считают, что сайт cannes-tickets.com — часть крупной сети перекупщиков. В прошлом году они распространяли билеты на чемпионат мира по футболу.

И все это при том, что истинные любители кино, синефилы, члены киноклубов могут просто аккредитоваться на фестиваль бесплатно. Для этого нужно лишь прислать в дирекцию мотивационное письмо, копию членского билета киноклуба, его презентацию или ссылку на страницу в интернете.

Еще одна проблема — выяснение отношений с прессой. Уже второй год журналисты лишены возможности видеть картины раньше публики: предпремьерные пресс-показы упразднены. Руководство фестиваля идет на поводу у продюсеров кинорежиссеров с тонкой душевной организацией. Нелицеприятная заметка в прессе или соцсети может испортить им настроение перед премьерой. Поэтому конкурсные показы в этом году окончательно сползли на вечер. К примеру, премьера саги Абделатифа Кешиша «Мектуб, любовь моя: Интермеццо» длиной в 240 минут начнется в 22 часа.

И все же, все разбирательства, скандалы, в том числе и с потоковым сервисом Netlix, с которым организаторы киносмотра всерьез поссорились, лишь приправа к главному — кино, которого на Каннском фестивале в избытке.

На открытии показывали новый фильм Джима Джармуша, автора «Мертвеца», «Пса-призрака», «Кофе и сигареты», «Выживут только любовники», «Патерсона».

Он может все. К примеру, подробно изложить в финале «выживших любовников» квантовую запутанность Эйнштейна. И романтически ее трактовать: если разделить две связанные частицы и разнести их подальше, а потом воздействовать на одну, то вторая также изменится от воздействия. Это не про спиральность и не про квантовомеханическое явление. Это про влюбленных — части одного целого.

А может рассказать о конце цивилизации в бульварном жанре зомби-комедии «Мертвые не умирают».

Начинается так, как и положено зомби-триллеру. В одном мирном-тишайшем твинпиксовском городке Центрвиль… С одним мотелем, заправочной станцией, дорожной забегаловкой, полицейским участком и кладбищем… Пробудилось нечто чудовищное. Шокирующее. Омерзительное. Когда местные полицейские (Билл Мюррей, Хлоя Севиньи, Адам Драйвер) видят изъеденные трупы двух милых работниц закусочной — Лили (Эстер Балинт) и Пози (Рози Перез), — каждый из них изумленно спрашивает: «Дикое животное? Дикие животные?» Да какие там животные? Упыри, нежить, вурдалаки, зомби — повылазили, не к ночи будет сказано, из своих могил. И теперь бродят, качаясь по городу. Да и вокруг неспокойно. Животные сбежали в лес: и кошки с собаками, и коровы с курами. Радио, телефоны глючат и «умирают». Вечер наступает днем. Вибрируя, сверкает электричеством недобрая луна. Добро пожаловать в зомбиленд с газонами и высаженными цветочками.

 

«Ленинград» перемещается туда, где Чаплин и Сталин». Сергей Шнуров — о русском матерном, Министерстве культуры, театре и планах на ближайшее будущее

Ян Шенкман14 мая 2019

СЮЖЕТЫКУЛЬТУРА

Когда он объявил о том, что закрывает проект под названием «Ленинград», никто даже не удивился. Этот раз уже третий, распускать группу у Шнурова постепенно вошло в привычку. Но на этот раз он даже объяснил почему: закончилась эпоха застоя, а последняя инкарнация «Ленинграда» была заточена именно под застойные эстрадные песни. Вернее, под их имитацию. Что будет дальше, неясно. Можно податься в политику, можно на телевидение, можно вообще ничего не делать, благо денег хватает.

Открытый разговор Шнурова с Михаилом Швыдким, который состоялся 13 мая в Московском театре мюзикла, именно об этом — портрет Шнурова-2019 уже почти что без «Ленинграда». Срез мнений, планов, взгляд в прошлое.

Веселое было шоу: Шнуров заставил Швыдкого материться и предложил ему выйти на сцену голым.

О чуде. Группа «Ленинград» началась с концепции, которую я придумал: собираются не очень трезвые люди, играют не очень хорошие песни — и всем нравится. А почему людям нравятся новогодние комедии? «Ирония судьбы» та же самая? Если описать, что там происходит, это ж кошмар: какой-то нетрезвый тип летит в другой город, залезает в квартиру к телке, а потом они женятся. Чем цепляет народ этот нехитрый сюжет? А тем, что все возможно, возможно чудо. Та же история с «Ленинградом». Когда кто-то позволяет себе выходить за рамки так называемых приличий, это очень вдохновляюще действует. Но есть нюанс. Когда посылаешь кого-то — это еще не чудо. А вот когда он туда идет — чудо.

О Сталине. Сталин — иконка на компьютере. Открываешь, а там может быть что угодно. Разные люди под словом «Сталин» имеют в виду совершенно разное. И Сталин не опасен, знаете почему? Потому что он мертв. Ну, нравится кому-то ходить с портретом Сталина — ради бога. А кому-то нравится Чарли Чаплин. Оба они медийные фигуры, и в этом качестве равноценны. Оба существуют только в информационном пространстве, больше их нигде нет. Сталин не человек, Сталин идея. Есть некая мифическая область, где живут Чаплин и Сталин, и в эту область я переместил сейчас «Ленинград». Это очень удобно, особенно когда ты еще живой.

 

Сталин вместо справедливости. О чем говорят скандальные данные опросов

 

О согражданах. Большинство людей не думает. А зачем? Они просто проживают жизнь. Как шары в бильярде — куда их направили, туда и катятся. Ведь в принципе человеку ничего не нужно. Ездишь, как в метро по кольцевой ветке. Нормально.

Я тоже стараюсь не думать, иначе оторвусь от народа. Выпадешь из толпы, и тебя, скажем так, отметелят.

О языке. Не думаю, что я так уж сильно расшатал границы нормативного русского языка. Ситуация и так уже вышла из-под контроля. Я не тот человек, который, когда ничего не располагало к этому, вдруг стал материться на публике. Просто я первый, кто обратил внимание на то, что язык стал другим. Язык всегда упрощается, мутирует от сложной формы к простой. А сейчас он опять изменился. Половину того, что исполняют молодые рэп-звезды, не понимаю даже я. И не вижу в этом никакой катастрофы. Но в том числе поэтому время «Ленинграда» прошло. Его слушали, сейчас дослушивают, а скоро уже перестанут. Группировка «Ленинград» распустилась в нужное время, связано это с тем, что изменилась эпоха, изменилось языковое пространство. Я распускал группу три раза, это третий. Я прощаться вообще люблю.

Об официозе. Я никогда не принадлежал к андеграунду в силу того, что не было уже официальной культуры. Если у вас нет понимания, что такое официальная культура, ждете Дня милиции, включаете телевизор — вот оно. Когда официальная культура представляет собой разложившееся нечто, как этому противостоять? Непонятно, в оппозиции к чему ты находишься.

О театре. Зачем я сыграл Бенвенуто Челлини в Мариинском театре? Это Крюков канал, я там живу. Мне в Мариинский зайти — как в булочную. Поэтому Челлини — легко. Вот если вы меня позовете играть то же самое в Кремлевский дворец, я скажу: нет. Далеко.

Опера — мертвый жанр. Зачем эти люди поют, если можно говорить? Непонятно. А вообще из всех видов искусств я больше всего люблю футбол. Потому что там есть результат. Когда вы смотрите спектакль, вы не очень понимаете, кто выиграл. И уходите с чувством какого-то неудовлетворения.

Об успехе. Многие знаменитости знамениты только тем, что они знамениты, и больше ничем. Сакрализация успеха, подход к успеху как к основной цели жизни отражает общее настроение начала ХХI века. Имитация успеха порождает успех — сейчас именно так все устроено. Когда вы фотографируетесь на фоне «ламборгини» и выкладываете эту фотографию в интернет, вы тем самым демонстрируете своим подписчикам, что у вас довольно высокий уровень потребления. На вас подписываются, все хотят быть такими, как вы. А дальше они тоже начинают фотографироваться с «ламборгини» или делать подобные фотографии в фотошопе. Ничего против не имею. У меня тоже есть три фотки с «ламборгини», я их просто пока не выкладывал. Это, сразу оговорюсь, фотошоп.

О минкульте. Немногие знают, что это министерство существовало не всегда, оно образовано в 1918-м. Можете себе представить, что Лев Толстой приходит на заседание Совета по культуре или Союза писателей и ему говорят: «Лев Николаич, доработайте «Анну Каренину», там по идеологической части не очень. И с патриотизмом. Чего это они у вас едут в Италию кататься? Пускай едут в Саратов. А то непатриотичная, сука, книжка»?

Министерство культуры сейчас выполняет именно эту функцию. Остальное — симуляция. Как постмодернисту мне это по душе, симулировать я люблю и умею, у меня это хорошо получается. Я сказал журналистам: «Давайте распустим министерство культуры». Классный слоган. Цитаты, комментарии, перепосты. Весь интернет гудит: «Шнуров предложил распустить министерство культуры!» Бабушки читают: ах, конец света. Классно же — политическая жизнь, движуха. Не переживайте, министерство культуры никто не распустит, что бы я ни сказал. Но надо симулировать общественную деятельность, а там, глядишь, она сама собой и появится.