Тема 3. Международные отношения в Древней Индии и Китае

Современная Южная Азия – необычайно пестрый регион со всех точек зрения: культурной, конфессиональной, этнолингвистической. Истоки такого редкостного разнообразия следует искать на заре индийской истории. Одна из причин кроется уже в ландшафтных и климатических условиях субконтинента. Территория Южной Азии очень велика и включает в себя совершенно разные природно-климатические зоны. Разнообразие природных условий обусловило пестроту экономических, политических и культурных укладов, существовавших у народов Индии в древности и сохраняющихся вплоть до наших дней[25].

Области Северной, Центральной Индии и Юга долгое время развивались разными темпами и независимо друг от друга. Историческая эпоха ранее всего начинается для севера. На юге государственность оформляется лишь к концу I тысячелетия до н. э.

В ранние периоды истории связь Индии с остальным миром осуществлялась через северо-западные области. С севера и северо-востока территории Индийского субконтинента, отделенные Гималайскими хребтами, были недоступны жителям стран «классического Востока». Контакты же по морю отличались редкостью и потому не играли решающей роли. Более или менее регулярные связи между Южной Азией и другими цивилизациями были установлены уже в эпоху поздней древности.

Древнейший период Индийской цивилизации носит название Хараппский. Типологически Хараппскую культуру (середина III – середина II тысячелетия до н. э.) относят к «речным цивилизациям», поскольку основой ее экономики служило ирригационное земледелие. Наиболее яркими признаками этой древнейшей культуры Индостана, кроме развитых земледельческих традиций, являлось наличие поселений городского типа, письменности, навыки обработки металла (бронзы).

Индские города были включены в систему ранних цивилизаций Востока и более или менее регулярно поддерживали связи с Месопотамией, некоторыми областями Ирана и Туркменистана. Отличительной чертой Индской (Хараппской) цивилизации является существование сложившейся городской культуры. Наиболее известные городские поселения – это Хараппа и Мохенджо-Даро. В целом, число городских поселений в хараппскую эпоху было сравнительно невелико. По-настоящему крупных центров можно выделить чуть больше десятка. Тем не менее говорить о развитой городской культуре позволяет сам характер организации городской жизни, реконструируемый на материале археологических раскопок. Характер источников позволяет делать самые общие предположения относительно социальной структуры и политического устройства эпохи Хараппы. Анализ материальных памятников указывает на далеко зашедшую имущественную и социальную дифференциацию. Внешний облик и структура поселений говорят о наличии государственной власти. Характер же ее, как и степень централизации, нам не известны. Скорее всего, на столь обширной территории существовало не одно государство, а несколько некрупных государственных образований, родственных с этнокультурной точки зрения и поддерживающих отношения друг с другом.

Археологический материал демонстрирует с начала II тысячелетия до н. э. упадок Хараппской культуры. Нет оснований говорить о некоей внезапной катастрофе как в силу данных археологии, так и по причине обширности территории, охваченной кризисом. Наблюдается постепенный упадок городов, утрата ремесленных навыков (выходит из употребления металл, огрубляется керамика), исчезают письменность и памятники искусства. По всей вероятности, к гибели Хараппскую культуру привела совокупность причин: природные катаклизмы (наводнения), изменения природно-климатических условий региона (вырубка лесов, превращение в пустыни некоторых областей Северо-Западной Индии; сильный тектонический толчок, приведший к повышению уровня воды в Инде)[26].           В силу этих причин некоторые области стали попросту непригодны для ведения поливного земледелия. Не исключено проникновение на территорию Индии варварских племен через северо-западные границы. Наконец, свою роль могли сыграть определенные события политической истории, которая остается неизвестной.

Во второй половине II тысячелетия до н. э. на территорию Индостана через северо-западные границы стали проникать племена, носители индоиранских языков индоевропейской языковой семьи. Эти процессы протекали в рамках крупных племенных миграций, существенно изменивших этническую карту и Азии, и Европы. Сами себя представители этих пришлых племен называли «арии».

Основными источниками сведений о духовной и материальной культуре индоариев являются древние сборники культовой литературы – веды. Всего насчитывается четыре веды: Ригведа («Веда гимнов»), Самаведа («Веда напевов»), Яджурведа («Веда жертвенных формул») и Атхарваведа («Веда заклинаний»), включенная в комплекс священных текстов позже остальных и отражающая в значительной мере «низовые», народные верования. Уникальность этих текстов состоит в том, что все они, равно как и памятники поздневедийской литературы (брахманической прозы), были порождением бесписьменной культуры и потому на протяжении многих веков без малейших искажений передавались устно.

Особо значима и для изучения индийской истории, и для самой индийской культуры древнейшая – Ригведа, датируемая последними веками II тысячелетия до н. э. Именно она оказывается единственным источником для изучения ранневедийского периода. Она же является стержневым текстом для всей ведийской традиции.

Данные текстов свидетельствуют о том, что власть правителей была еще не очень прочной. Во многих государствах-княжествах она была выборной, причем именно там большим влиянием пользовались советы старших, собрания знатных. В других уже был заметен акцент на наследование власти правителя – и тогда собрание старших превращалось в совет знати при монархе с ограниченными консультативными функциями. Но в любом случае власть правителя не была абсолютной. Царь вынужден был считаться с мнением членов совета, не говоря уже о привычных нормах и традициях коллектива в целом; бывали случаи, когда не поладившие с подданными правители изгонялись. Роль советов и собраний старших и знатных бывала особенно заметной в нередких случаях ожесточенной борьбы за власть враждующих знатных кланов или наследников умершего раджи.

Как свидетельствуют данные археологии, первые города в долине Ганга появляются примерно в IX–VIII вв. до н. э. Видимо, это было время, когда консолидировались на базе первых государственных образований более или менее крупные ранние государства и в связи с этим активно развивались ремесла и торговые связи. Исторические предания, зафиксированные в форме эпических сказаний, позволяют предположить, что именно в это время велись ожесточенные войны между правителями соперничавших стран.

В этот период времени в своем классическом виде оформилась система четырех замкнутых сословий – варн, с одной стороны, уходящих корнями в период индоиранского единства, с другой – сыгравших заметную роль в формировании впоследствии индуистской кастовой идеологии.

Варны являлись замкнутыми эндогамными группами, принадлежность к которым определялась рождением, а статус строго регламентировал все внешние стороны жизни человека: от форм общения, рациона и аксессуаров в одежде до характера похоронных обрядов. Древнеиндийская традиция с большим пиететом относилась к незыблемости варнового порядка, а смешение варн считала признаком нарушения гармонии и стабильности в мире.

Брахманы. Высшая из варн. Представляла собой крайне редкое для древнего Востока явление – феномен замкнутого жреческого сословия. Основной функцией брахманов было отправление жертвенного ритуала, знание всех элементов которого считалось доступным лишь им.

Кшатрии. Вторая варна представляла собой сословие племенной знати, военной аристократии, из среды которых происходили вожди, а впоследствии и цари.

Вайшьи. Название третей варны происходит от слова «виш» – «народ». В сущности, это была основная масса трудового населения. За вайшьями закреплены скотоводство, земледелие и торговля – ритуально чистые занятия.

Шудры. Оценить происхождение этой социальной группы весьма затруднительно в силу ее крайней пестроты – к шудрам причислялись низшие слои деревенского населения, зависимые работники, не входящие в общину чужаки и жители периферийных областей. Шудры не были замкнутым сообществом, доступ в которое оказывался возможным только по рождению.

К середине I тысячелетия до н. э. в долине Ганга и поблизости от нее существовало примерно 16 сравнительно крупных государств, в большинстве которых уже установилась наследственная монархия и лишь в некоторых практиковались различные формы олигархического либо аристократического правления с выборными политическими лидерами. Дальнейший процесс политической консолидации был, по видимому, ускорен внешними факторами, в частности столкновениями с державой Ахеменидов.

В V в. до н. э. в долине Ганга существовали два весьма сильных государства, Кошала и Магадха, соперничество между которыми привело к победе Магадхи. В IV в. до н. э. ей на смену пришла держава Нандов, основанная, по преданию, выходцем из варны шудр, свергнувшим с престола правителя Магадхи и распространившим свои владения на большую часть бассейна Ганга и к югу от него.

Однако она просуществовала всего несколько десятилетий, после чего некий Чандрагупта (317-293 гг. до н.э.), тоже из шудр, использовав в своих интересах связанные с походом Александра события,  в свою очередь сверг династию Нандов и основал империю Маурьев, просуществовавшую по индийским масштабам довольно долго – около полутора веков (317–180 гг. до н. э.).

После 25-летнего царствования сына Чандрагупты Биндусары (293–268 гг. до н. э.), о котором почти ничего не известно, воцарился его сын Ашока около (268–236 гг. до н.э.), при котором империя Маурьев достигла наибольшего расцвета.

Империя Маурьев в царствование Ашоки охватывала почти весь Индийский субконтинент, за исключением крайнего юга Декана, а также значительные территории к западу от Индии. Главной задачей, стоявшей перед ним, было не дальнейшее расширение пределов и без того огромной империи, а внутреннее ее укрепление, сплочение в единое целое большого числа народов, различавшихся по языку, культуре и уровню социального и экономического развития.

Основным источником внешней политики Древней Индии рассматриваемого периода является «Архашастра» и «Махабхарата» – трактаты о государственном устройстве, принципах административно-хозяйственного управления, судопроизводстве, военном и дипломатическом искусстве. Время появления этих ценных источников принято датировать первыми веками нашей эры.

В основе теории межгосударственных отношений Древней Индии лежит концепция мандалы (в переводе, круг, круг государств)[27]. В основе данной концепции заключен тезис, что внешнеполитические интересы государства определяются его территориальным положением.

Для «государя, стремящегося к завоеваниям», его соседи являются естественными противниками, а соседи его соседей – естественными союзниками[28]. Для стремящегося к завоеваниям правителя подчинение своих противников является лишь ближайшей целью. Если ему удастся ее достичь, то следующую цель представляют земли «срединного» и «нейтрального» государей. Конечным же результатом этих завоеваний должно стать господство над всем миром. В результате этого должны были создаваться непрочные политические структуры, в рамках которых под властью царя-завоевателя объединялись мелкие государства и племена, сохранявшие автономию, своих правителей и администрацию. Подобная структура и называлась мандалой.

Упоминаются и четыре основных способа ведения дипломатии: это увещевания, подарки, вызывание раздоров, применение силы. Рекомендуется использовать эти методы поочередно, один за другим. Много места в «Архашастре» уделено описанию различного рода договоров дипломатического характера. Выделяются договоры с условиями и без условий, равные и неравные, выгодные и невыгодные.

Интереснейшим памятником древневосточной дипломатии и международного права являются индийские законы Ману (I ст. до н.э.). Подлинный текст законов Ману до нас не дошел. По своему характеру законы Ману представляют собой свод различных древнеиндийских постановлений, касающихся политики, международного права, торговли и военного дела. Эти правила складывались на протяжении всего первого тысячелетия до нашей эры. Дипломатическое искусство, согласно учению Ману, заключается в умении предотвращать войну и укреплять мир. Мир и его противоположность, т.е. война, зависят от послов, ибо только они создают и ссорят союзников. Дипломат осведомляет своего государя о намерениях и планах иностранных правителей. Тем самым он предохраняет государство от грозящих ему опасностей. Поэтому дипломат должен быть человеком проницательным, всесторонне образованным и способным расположить к себе людей. Он дол жен уметь распознавать планы иностранных государей не только по их словам или действиям, но даже по жестам и выражению лица.

Главе государства рекомендуется назначать дипломатов с большим выбором и осторожностью. Дипломат должен быть человеком почтенного возраста, преданным долгу, честным, искусным, обладающим хорошей памятью, представительным, смелым, красноречивым, «знающим место и время действия». Самые сложные вопросы международной жизни должны разрешаться, прежде всего, дипломатическим путем.

Древний Китай. Периодизациядревней истории Китаястроится, по традиции, в соответствии со сменой правящих династий.

Первой китайской династией, о которой практически ничего не известно, считается династия Ся.  Период ее правления предположительно длился с XXIII ст. до н.э. по XVIII ст. до н.э. Императоры династии Ся, были обязаны сохранением своего положения тому, что знали секрет составления календарей. Большинство исследователей считает, что центр государства Ся находился в центре современного Китая, в средней части долины реки Хуанхэ.

По легенде,  упадок государства Ся обозначился в то время, когда духовные наставники-императоры начали все в большей мере пренебрегать своими духовными функциями, что, в общем-то, отразилось и на составлении календарей, в которых появились несоответствия. Один из феодальных владык, правитель области Шан, положил конец династии Ся и стал основателем новой династии Шан-Инь.

Начало правления династии Шан-Инь приходится на XVII ст. до н.э. и завершается XII ст. до н.э. Хронология смены династий весьма условна, ввиду отсутствия точных письменных источников этого времени. Охотничьи племена Шан, скорее всего, пришли из северных районов Центрального Китая. Характерными особенностями данных племен были тотемизм и матриархальные отношения. Территория, которая находилась под управлением новой династии, охватывала значительную часть современного Китая.

Шаньское государство прекратило свое существование в результате нанесенного им поражения племенами чжоу. Чжоу создали здесь свою империю примерно в последних столетиях шаньского правления.

Период династии Чжоу (XI в. – 256 г. до н.э.), долгий период царствования которой состоит из двух периодов:  Западное Чжоу (XI в. – 771 г. до н.э.) и  Восточное Чжоу (770 – 256 гг. до н.э.).

Этой последней эпохе положила конец недолговечная династия Цинь (221–201 гг. до н.э.), которой удалось, однако, вновь централизовать и укрепить Китайское государство. С падением Цинь воцарилась династия Хань (206 г. до н.э. – 220 г. н.э.).

Внешнеполитическую историю государств, находившихся в древности на территории современного Китая, если исходить из достоверных источников, а не легендарных и полулегендарных сведений литературных памятников, можно восстановить с эпохи Восточной династии Чжоу[29]. Особенностью древнего китайского общества было наличие огромного количества разрозненных мелких государств, иногда их количество доходило до 170. Поскольку войны между этими царствами были постоянным явлением, в течении веков накопилась богатая практика этикета отношений между этими государствами, процедуры заключения союзов между ними, организация дипломатической разведки.

История межгосударственных связей Древнего Китая, в отличие от других стран, нашла свое отражение в необозримом количестве письменных источников, которые, в сочетании с обильными данными археологии, дают богатый материал для реконструкции политических событий, социальных процессов, мировоззренческих идей. Не все источники и далеко не во всем заслуживают полного доверия: стоит напомнить, что значительная часть текстов – прежде всего трактаты религиозно этического содержания.

Войны, которые вели государства древнего Китая в периоды династии Чжоу, были, по существу, войнами за захват рабов. Это соответственно определяло характер межгосударственной политики и дипломатических отношений царств древнего Китая между собой. Другим направлением являлось выстраивание отношений с иными племенами и народами, не относящимися к китайской цивилизации.

В это время создаются многие учения и доктрины, относящиеся к теории и практике межгосударственных отношений. Формируются представления о противоположности китайских царств и «варваров», что отражается на принципах внешнеполитических связей. И хотя теоретически считалось, что заключать союзы с варварами недопустимо, на практике такого рода союзы имели место.

Первое официальное упоминание о союзе царств с кочевыми племенами восходит к 780 г. до н. э. Известно и об аналогичном соглашении между правителем китайского царства Лу и неким предводителем «горных жунов» в 716 г. до н. э.

С вторжением в VII в. до н. э. на Великую Китайскую равнину северных племен, относящихся к скифскому миру, летопись упоминает о договоре царства Ци с предводителями данных племен в 638 г. до н. э.[30]

В VI в. до н.э. появляется знаменитое учение Конфуция, среди богатого своеобразия которого, есть упоминания и о принципах международных связей. Главным лейтмотивом конфуцианской концепции внешней политики является доктрина о исключительности правителя Китая, как главного правителя в мире, владыке Вселенной, об исключительности жителей китайских царств, и о врожденной неполноценности «варваров». Данная концепция оказала существенное воздействие на теорию и практику межгосударственных отношений древнего Китая.

В области налаживания внутригосударственных связей между царствами древнего Китая, идеальным считалось деление на пять вписанных один в другой территорий-квадратов. В центре располагалось столица сильнейшего царства, от него на определенном расстоянии 500 ли (примерно 25 км) один от другого остальные территории, которые находились ближе или дальше, в зависимости от союзнических обязательств по отношению к центру. Наиболее удаленные территории занимали племена, чьи союзнические обязательства в отношении к верховному правителю были минимальными и сводились к военно-оборонительным функциям. По мере приближения каждой территории к центральному царству возрастала степень зависимости правителей от гегемона.

Исходя из такой структуры, которая не всегда была выдержана, обычно в мирное время, в период преобладания царства-гегемона, контакты на уровне периферия-центр поддерживались при помощи довольно сложной процедуры «подношения» вану, т.е. верховному царю. Подношения царю и его представителям в практике межгосударственных контактов играли в период Чжоу особенную роль, поскольку они в это время предназначались, как правило, для ритуальных целей (жертвоприношений, совершаемых ваном-царем или от лица вана-царя) и как бы входили в обряд заключения договоров.

По мнению исследователей, регулярные дары правителей Сыну Неба, подтверждая продолжение союзных с ним отношений, не имели сколько-нибудь важного экономического значения, но играли большую роль как символ признания номинальной верховной власти вана Чжоу – ставленника Неба и владыки Поднебесной.

Важную роль в утверждении политического приоритета гегемона занимал ритуал приема и отправки послов. Самим гегемонам не подобало снаряжать посольства, в то время как к ним послами ездили лично правители союзных царств. Известно, что в кругу обязанностей некоторых сановников при дворах правителей входило налаживание контактов с другими государствами и специальные лица готовили речи для послов. Эти речи, тщательно готовились и предварительно обсуждались при дворе, так как от этого зависело отношение царства-гегемона к своим подданным.

Союзные царства приносили гегемону священную клятву единения (мэн). На правителе государств или их представителей была возложена священная обязанность приносить клятву. Считалось, что они находились под защитой высших божественных сил, и что клятва как бы связывала её участников родственными узами. И действительно, стало правилом участвовать, например, в похоронах тех, с кем вместе приносили клятву верности. Ритуал заключения клятвенного союза осуществлялся на кургане, где совершалось жертвоприношение быков (реже свиней или петуха); оглашался текст клятвы, который писался кровью жертвенного животного и погребался вместе с остатками жертвы. Клятва громко произносилась каждым из участников ритуала, предварительно увлажняя губы кровью жертвы.

Многочисленные китайские царства, на протяжении династии Чжоу, постоянно воевали друг с другом за гегемонию и расширение жизненного пространства. Бесконечная череда войн, смены местных династий, династические распри, толкали представителей сильнейших царств на формирование коалиций. Так, уже в 681 г. до н.э. была создана коалиция восточных царств, проводивших регулярные съезды правителей. Существовало данное объединение в течении 40 лет. На съездах, которые протоколировались, лично присутствовали союзные цари. В случае предстоящей войны каждый из них являлся со своим войском.

Усиление междоусобных войн на рубеже IV-III ст. до н.э. и угроза взаимного истребления отдельных царств привели к осознанию необходимости создания крупных межгосударственных союзов. Борьбу между собой ведут теперь все чаще не отдельные царства, а коалиции. В 318 г. до н.э. образовалась коалиция во главе с царством Цинь, куда входили также царства Хань и Вэй. Она противостояла циско-чускому союзу.

Соблюдались известные нормы межгосударственных отношений во время войны: не полагалось начинать войну без сколько-нибудь серьезного повода, атаковать врага без предупреждения барабанным боем, наносить ущерб личности и имуществу правителей и жителей, не участвующих в военных кампаниях стран, подвергать аресту и наказанию послов. Послы могли лишиться этих привилегий, если нарушали дипломатический этикет[31].

Неоспоримым считалось право убежища. Обмен посольствами происходил с неукоснительным соблюдением форм учтивости. Договоры составлялись при строгом соблюдении ритуальной формулы и хранились в специальных священных местах мынфу.

Практика заложничества, как и в государствах Древнего Востока, активно применялась и на территории Китая. Сыновья правителей союзных царств обычно отсылались гегемону в качестве заложников, данная норма стала характерной особенностью межгосударственных отношений в период Чжоу. Известным залогом внешнеполитической стабильности во взаимоотношениях царств являлся и институт династических браков.

В период I тыс. до н.э. войны между царствами приняли затяжной характер, длились годами и приводили иногда к полному военному и экономическому истощению противоборствующих сторон. В крупных сражениях с обеих сторон потери в людской силе достигали невиданных до того размеров, вплоть до сотен тысяч человек. Активно шел процесс захвата государствами малых царств. Это вело к дальнейшему укрупнению союзов между царствами, ставящих перед собой задачи, как военного, так и дипломатического характера. Возникает особая форма крупнейших межгосударственных объединений, известных как «союзы по вертикали», «союзы по горизонтали», «союзы дальних стран против ближних. Заключая соглашения и союзы с одними царствами против других, древнекитайские правители стремились использовать противоречия и вражду между царствами.

Со времени создания древнекитайской империи Цинь, а затем Хань,  объектом изучения межгосударственных отношений и дипломатии Китая становятся отношения этой империи со странами и народами, расположенными за её пределами, – с огромными племенными объединениями на северной периферии, племенами на западе и северо-востоке. Позже империя Хань вошла в контакты с более отдаленными странами, в том числе на западе вплоть до Римской империи, и ее отношениями с этими странами приобрели действительно международный характер.

Во взаимоотношениях Ханьской империи с соседними народами большую роль играла эгоцентричная концепция ойкумены. Во многом унаследованная от предшествующей эпохи, когда древнекитайскими идеологами и политиками была выдвинута теория этнокультурного превосходства жителей «срединных царств», населявших центр Вселенной, над окружающим окраинным миром «варваров четырех стран света».

В течении 115–111 гг. до н.э. были установлены  торговые связи между Ханьской империей и Бактрией. Создавшаяся ситуация способствовала развитию торговли по Великому шелковому пути. В Китай доставляли редких зверей и птиц, растения, ценные сорта древесины, меха, лекарства, пряности, благовония и косметику, цветное стекло и ювелирные изделия, полудрагоценные и драгоценные камни и другие предметы роскоши,  рабов (фокусников, музыкантов, танцоров) и. т.п. Особо следует отметить заимствованные в это время Китаем из Средней Азии виноград, фасоль, люцерну, шафран, некоторые бахчевые культур, гранатовое и ореховое деревья.

Большое значение придавалось получению лошадей от северных и западных соседей. В военных походах китайские войска теряли огромное количество лошадей, и не могли их восполнить за счет собственных возможностей; в придворных кругах не раз раздавались голоса о прекращении войн из-за недостатка в лошадях. С целью приобретения коней, например император У-ди (141–87 гг. до н.э.) не раз отряжал посольства.

Великий шелковый путь играл огромную роль в развитии международных, экономических и культурных связей между дальним Востоком и странами Среднего и Ближнего Востока, а также Средиземноморья. При императоре У-ди были установлены связи со многими государствами, в том числе Индией, Ираном, с расположенными далее на запад странами вплоть до Средиземноморья. В эти страны ежегодно отправлялось более десяти посольств, их сопровождали большие торговые караваны; из более близких стран послы возвращались через несколько лет, а из дальних – иногда через 10 лет.

К средине I в. до н.э. империя Хань стала крупнейшим государством древнего мира. В это время всё человечество насчитывало около 250 млн. чел., и одну пятую часть населения земного шара составляла ханьская держава, где проживало более 50 млн. человек.

Была предпринята также попытка наладить прямую связь с Римской Империей. О торговых контактах между Поздней Ханьской империей с Римской империей свидетельствуют многие римские авторы I в.н.э., однако связей дипломатического характера между Римом и Позднеханьской империей установлено не было. Несомненно однако, что оба государства были достаточно хорошо осведомлены друг о друге. Поскольку Ханьская империя поддерживала достаточно регулярно отношения с Парфией, а Парфия, в свою очередь осуществляла тесные дипломатические контакты с Римом, это позволяет говорить об опосредованных связях империи Хань с Римом.