Глава 1-7. Алкогольная ситуация в 1992-1994 ГГ

Предшествующие пять-шесть лет были по сути дела подготовкой нового, решительного поворота в истории России. Главные контуры нового этапа обозначились в предыдущем.

В 1987-1988 гг. стало ясно, что мобилизационные усилия под названием ускорение не дали результата, и новое руководство не в состоянии ввести страну в капитализм при сохранении государственного (т.е. партийного) контроля над экономикой. Вместе с демократизацией политической жизни происходил развал государственных структур и, как результат, началось конвертирование власти в капитал или т.н. номенклатурная приватизация: "кто управлял - стал владеть". В результате инфраструктура экономики, система ее управления, распределения и финансирования оказались в частных руках: министерства стали концернами, Госснабы – биржами. Три специальных государственных банка с их многочисленными отделениями перешли в разряд коммерческих, откуда и пошла российская банковская система, окрепшая от обильных вливаний средств КПСС и мафиозных денег. Тогда же (1987-1988 гг.) при посредстве КГБ начался крупномасштабный вывоз капиталов КПСС и государства за границу (вспомним центральную фигуру этой акции Н.Кручину, Управделами ЦК КПСС, после путча 1991 г. "выпавшего" из окна собственной квартиры, как и два его заместителя). В начале 1990-х годов, еще до рыночных реформ, цены на треть товаров, продаваемых в стране, были уже свободными. Многие бурно процветающие кооперативы стали местом перекачки и отмывания не только мафиозных, но также партийных и государственных денег. Вот почему эта форма собственности получила от государства подарок - право обналичивать деньги.

Еще перед началом рыночных реформ значительная часть преступности уже имела организованный характер. На этой основе в 1987-1988 гг. начался коренной передел криминальной собственности и сфер ее влияния. Это, так называемая, первая криминальная война, имевшая всесоюзный размах, хотя СМИ ошибочно связывали ее только с Казанской группировкой. "Теневики" контролировали около 40 % экономики страны, а в некоторых отраслях – доминировали. Так было, например, в винно-водочной. В результате этого государство фактически лишилось монополии на производство и торговлю спиртным еще до 1992 г., когда демонополизация была утверждена законодательно, а по сути дела было узаконено беззаконие. "Черный нал" стал существенной частью оборота капитала в стране, в частности, на алкогольном рынке.

В 1991 г. все это и многое другое привело к тому, что в России разразился острейший кризис всеобщего дефицита товаров, обесценивания денег, развала финансовой системы страны. Резко упало производство и доходы населения. Эти явления в конце года набрали критическую массу и были готовы прорвать плотину. Давление воплотилось в рыночные реформы. Они, конечно, запоздали: в середине 1980-х гг. наступил кризис не только власти, но и общества, у которого не было не только плодотворных идей, но готовности их реализовать. Не было дальновидных и сильных лидеров с национальными приоритетами.

Новое, уже "рыночное" правительство Е.Т.Гайдара в отличие от прежних, советских, распределявших материальные ресурсы, перешло к распределению государственной собственности и финансов. Эти «куски пирога» за бесценок, а значит, в убыток государству направлялись узкому кругу состоятельных людей, окрепших финансово на полузаконной или противозаконной деятельности. Так рождался олигархический капитализм и нецивилизованный рынок.

Все это делалось под флагом либерализма в экономике, который должен был сделать рынок единственным регулятором экономической жизни страны. Рынок помог справиться с товарным дефицитом. Но на российской почве он стал либеральным экстремизмом, который привел страну к экономической деградации, а в сфере алкогольной экономики – к катастрофе. Эта политика воплотилась в отмену госмонополии на производство и торговлю спиртным, тем самым была разрушена последняя преграда на пути беспредела на алкогольном рынке с тяжелейшими последствиями для здоровья и жизни населения страны.

Под прикрытием либеральной фразеологии, под видом демократии новое руководство страны создавало себе опору в виде финансово-экономической олигархии, усилив исторически характерный для России разрыв власти и общества. Первое правительство новой России не допустило к перераспределению собственности и финансов ни население в целом, ни его средний класс, который смог бы создать гражданское общество, и тем самым защитить себя и страну от беспредела коррупции и воровства. Рыночные реформы в России в полной мере состоялись только для самого верхнего, олигархического слоя населения, для "своих". Но очевидным это стало позже, для недальновидных - по результатам ваучерной приватизации, которая обернулась или была задумана как маскировочный фарс для передачи государственной собственности, практически бесплатно, узкому кругу «назначенных» собственников.

Наивно думать, что поспешность проведения нового курса и многочисленные ошибки, допущенные при этом, имеют оправдание в необходимости коренной ломки прежней партийно-бюрократической системы. Сейчас очевидно, что была сломлена только партийно-государственная составляющая, да и то не до конца. При этом усилилась государственно-бюрократическая сторона власти. В России воплотилась формула К.Маркса: «государство - собственность бюрократов». Цена же этой рокировки была непомерной: среди многих других негативных последствий рыночных реформ была сверхсмертность населения в 1992-1994 гг. (глава 2-5), в значительной степени за счет разгула пьянства. Долгожданное наполнение продовольственного и товарного рынка только на короткое время сопровождалось ростом покупательной способности, которая быстро истощила запасы предыдущего периода.

Главной вехой нового этапа была обвальная либерализация торговли и введение свободных цен с 2 января 1992 г. Начался галопирующий рост цен (Президент Б.Ельцин перед этим обещал «лечь на рельсы, если цены вырастут»). Попутно заметим, что либерализация цен в Китае длилась 15 лет (1978-1993 гг.).

Цены винно-водочной продукции, как и хлеба, по соображениям политическим оставались регулируемыми до апреля 1992 г., после чего стали свободными – водочное лобби взяло верх над политическими установками. Но еще до этого государственные цены на алкогольную продукцию выросли в 2-3 раза и сравнялись со спекулятивными (120-150 руб. за 0,5 литра водки). Частная торговля спиртным назначала цены много выше государственных за дополнительные услуги: покрытие дефицита госторговли по объему, времени и месту продажи. Это «покрытие» осуществляли таксисты с "барами" в багажниках, "топтуны» у магазинов и метро с сумками, полными бутылок, подпольные водочные ларьки на дому, магазины после их закрытия посредством «черного хода». Всех «открытий» не перечислить.

Перемены глубоко затронули алкогольную ситуацию в стране. Российский рынок спиртных напитков широко раскрылся для импорта, появились невиданные до того текила, граппа, баккарди, готовые коктейли. Разнообразие и качественные различия импортного пива, а потом – и российского, его баночная упаковка вскоре радикально перестроят вкусовые запросы и пристрастия большой части российских потребителей, обделенных вкусовым разнообразием спиртных напитков в советское время. Появилась возможность широкого выбора, хотя воспользоваться этим смог сравнительно небольшой круг людей: как до рыночных реформ, так и после их внедрения доминирующим напитком оставалась дешевая водка, легальная или суррогатная.

В мае 1992 г. Президент Б.Н.Ельцин подписал правительственное постановление, по сути дела отменившее государственную алкогольную монополию. Постановление касалась, главным образом, производства крепких напитков, включая коньяки, и спирта. Производство пива и вина разрешалось предприятиям любой формы собственности при наличии лицензии. Контроль над изготовлением и продажей алкогольных напитков возлагался на местные органы исполнительной власти, которые должны были выдавать лицензии и пополнять свой бюджет за счет дохода от винно-водочной торговли. Но вот беда - за лицензиями по всей стране обратились немногим более ста человек (!). Несмотря на это, алкогольный рынок стремительно расширялся, и бал там правили все те же "водочные" короли, «самогонщики» и многочисленные перекупщики, назначавшие свои цены.

Такое частное решение было продиктовано общим разгулом либерализма, краеугольным камнем которого была минимизация роли государства в экономике и прекраснодушная надежда, что «рынок сам себя выправит». Но либерализация обернулась вседозволенностью, в частности, на алкогольном рынке. Руководство страны очередной раз забыло важнейший постулат о том, что алкоголь – исключительный товар, более многих других нагруженный социальными функциями, в значительной части - негативными. Население стало жертвой общего бездумного, а в отношении алкоголя – преступного, разгула экономического либерализма. Алкогольный рынок включился во всеобщую гонку цен, скрываясь при этом от акцизов с помощью "черного нала".

Но у цен на спиртное была особенность, очень важная для понимания алкогольной ситуации всего последующего периода - их рост отставал, как от роста среднемесячной зарплаты, так и от общего индекса потребительских цен. Например, в 1990г. среднемесячная зарплата была эквивалентной цене 16 литров водки, в декабре 1992г. - 29 литров, а в декабре 1993г. соответствовала цене 33 литров ("Известия", 24.02.1994). В результате гиперинфляции сводный индекс потребительских цен на продукты питания с декабря 1990 г. по декабрь 1994 г. вырос в 2263 раза, а на алкогольные напитки – только в 654 раза (Госкомстат России; рис. 1-8). Это значит, что за четыре года реальная цена на спиртное упала в 3,5 раза.

Рис. 1-8. Сводные индексы цен на спиртные напитки и продукты питания в 1990-2005 гг. Индексы в 1990 г. приняты за единицу, их рост – в разах по отношению к 1990 г. (данные Госкомстата РФ). Отношение цен спиртных напитков и продуктов питания в 1990 г. принято за 100 %.

 

Следует иметь в виду, что график на рис. 1-8 отражает преимущественно рост цен легальной алкогольной продукции, а с учетом нелегальной водки или ее суррогатов разрыв будет еще больше, т.к. нелегальная водка по данным Счетной палаты (2002 г.) составляет 65% потребляемых крепких напитков.

Особенно быстрое падение относительной цены винно-водочной продукции происходило в 1994г. Так, в июне она выросла всего на 0,5 % по сравнению с маем, а инфляция в тот же период составила 8,1 % (Аргументы и факты, приложение "Жизнь и кошелек", № 2, 1994).

Возникает вопрос, за счет чего цены на винно-водочную продукцию так сильно отставали от цен на другие продукты и товары? Расчет показывает, что с учетом среднедушевого потребления 14,0 литров и государственных цен население России должно было в 1993 г. истратить на алкогольные напитки 12,5 триллиона рублей. Из этой суммы в государственный бюджет должно было поступить в виде акцизного сбора около половины, а реально поступило 1,1 триллиона рублей (данные бюджетного департамента Министерства финансов России), т.е. меньше 20 % от того, что должно было получить государство. Согласно заявлению официальных лиц, "госбюджет никогда еще за всю историю не получал так мало отчислений от реализации алкогольной продукции" ("Вечерняя Москва". 9.2,1992). Особенность акциза такова, что полный сбор налога привел бы к росту цен на спиртные напитки и их выравниванию с ценами на другие продукты и товары, а вместе с тем - к сокращению потребления при условии, что удалось бы подавить нелегальное производство.

По расчетам Министерства экономики России с учетом оптовых закупочных цен, затрат на транспортировку, акцизных и таможенных сборов и торговой надбавки литр импортной водки в Москве летом 1994г. должен был бы стоить 16 тыс. рублей. А его реальная стоимость составляла 6 тыс. рублей. Столь большую разницу можно объяснить только тем, что в цене водки отсутствовала значительная часть акцизных сборов. Избежать уплаты налогов помогало денежное обращение на оптовом алкогольном рынке, так называемый «черный нал».

Другой источник занижения цен на алкогольные напитки - это фальсификаты из технического спирта и спиртов из непищевых исходных продуктов. Их отпускная цена много ниже цены пищевого спирта, да и акцизами такой спирт не облагался. В 1992-1994 гг. продолжалось сокращение объема производства главных потребителей технического спирта: лакокрасочной промышленности на 57 %, производства синтетических каучуков на 61 %. Сократились потребности в техническом спирте и у оборонной промышленности. Несмотря на это производство технического спирта упало всего на 14%. Легко представить, где находил применение невостребованной промышленностью технический спирт.

Следует отметить, что с 2000 г. разница в приросте цен на спиртные напитки и пищевые продукты стала минимальной в связи с тем, что этот разрыв не может быть беспредельным (даже подпольная водка не может ничего не стоить). Однако огромный разрыв, заданный в 1990-х годах, сохраняется до сих пор и определяет доступность напитков для самых бедных слоев населения.

В информационно-аналитической записке ВНИИ МВД РФ (19 января 1995 г.) говорится "Значительно активизировали деятельность организованные преступные группировки, занимающиеся изготовлением фальсифицированной водки и коньяков. Отличительными чертами таких групп являются: тщательная конспирация преступной деятельности, значительное число (10 и более) участников, наличие, как правило, межрегиональных связей и главное - готовность активно противодействовать органам милиции", можно понимать – с оружием в руках.

Вклад в российскую винно-водочную вакханалию есть и у фальшивых чеченских авизо. Например, весной 1992 г. только одна преступная группировка похитила таким образом из банков Подмосковья более тридцати миллионов долларов, которые пошли на изготовление сравнительно дешевой "Кремлевской водки", заливавшей одно время Россию. На эти же деньги возник и очень окреп подмосковный концерн "Топаз" (г. Пушкино), долго заполнявший рекламой водки вагоны московского метро и обочины автомагистралей. Есть предположение, что часть выручки от оборота этой водки возвращалась в Чечню в распоряжение Д.Дудаева. У этой истории, как и у многих подобных, есть свой покойник - застреленный первый директор "Топаза".

      Большой урон стране нанес Национальный фонд спорта (НФС), добившийся сначала освобождения от таможенных платежей импортных товаров, ввозимых для проведения международных соревнований (Указ Президента №1973 от 22 ноября 1993 г.), а потом и всех товаров, закупаемых Фондом (правительственное распоряжение от 13 мая 1994 г., подписанное О.Н.Сосковцом). За несколько месяцев Фонд заключил около 140 контрактов, по которым только в 1994 г. предполагалось ввезти в страну подакцизных товаров, преимущественно водки, на 0,5 миллиарда долларов США. Выбор пал на эти товары прежде всего потому, что они приносили наибольший доход, хотя продавались по минимальным ценам, существенно ниже средних цен по стране. Это свидетельствует о том, что НФС использовал свои льготы крайне нерационально, делал лишь небольшую надбавку к цене, по которой сам покупал товар за границей. В результате таких демпинговых цен ущерб бюджета от льгот (в 1994 г. - 4 триллиона рублей) намного превышал выгоды от льгот для НФС. Но важнее другое: отечественная винно-водочная промышленность оказалась полностью лишенной таможенной защиты и конкурентоспособности на внутреннем рынке. В связи с этим, например, московский завод "Кристалл" вынужден был переориентировать бóльшую часть своего производства на экспорт.

Такое положение не могло существовать долго; уже 29 августа 1993 г. по инициативе Минфина был подписан Указ (№1787), отменяющий все льготы с 1 сентября 1994 г. Но это было началом 16-месячной борьбы за льготы по методу перетягивания каната - через 19 дней после Указа №1787 появился Указ, продлевающий льготы до 31 декабря 1994 г., а 29 декабря 1994 г. - новый Указ (№2221), сохраняющий льготы НФС до полного выполнения уже заключенных контрактов. Через несколько дней - новый Указ, ограничивающий срок действия льгот до 1 марта 1995 г. Однако НФС добился отсрочки еще на 2,5 месяца. Но и это не решило всех проблем, т.к. оставалось еще большое количество невыполненных контрактов. А это только один из фондов, получивших льготы. Были еще ТОО "НФС-Нева", Федерация хоккея России, Российский фонд инвалидов войны в Афганистане (РФИВА) и другие. К льготам прилепилась также Московская Патриархия в лице ее отдела внешних сношений, бойко поставлявшего в страну безакцизные сигареты и водку. Государству пришлось выплатить 37 триллионов рублей (9 миллиардов долларов) для покрытия неустоек по контрактам всех этих льготников (по сообщению зампреда Счетной палаты РФ Ю.Болдырева).

Беда, однако, состояла еще и в том, что после выплаты внешних долгов оставались еще очень крупные внутренние задолженности. Кроме того, фонды успели накопить крупные капиталы, исчисляемые сотнями тысяч или миллионами долларов. Все это привело в 1996-1997 гг. к суровым разборкам, покушениям, серии заказных убийств и взрывов. Погиб М.Лиходей (Председатель РФИВА), а через год в результате взрыва - еще 14 человек, в том числе новый Председатель РФИВА С.Трахиров; все они пришли на Котляковское кладбище в связи с годовщиной гибели М.Лиходея. В результате таких разборок только по линии РФИВА погибло 34 человека и ранено 62. Был расстрелян В.Сыч (Президент Федерации хоккея России), покушались на жизнь Б.Федорова (первый вице-президент НФС). Таков очень неполный список кровавых итогов истории со льготами.

Относительное падение цен винно-водочной продукции объясняет российский парадокс - рост потребления на фоне экономического кризиса и гиперинфляции, хотя в последние десятилетия в мире прослеживается четкая зависимость: экономический спад и даже небольшая рецессия приводят к снижению потребления алкогольных напитков, особенно крепких (Osterberg, 1995).

Беспредел на алкогольном рынке, сокращение поступлений в бюджет заставили Президента 11 июня 1993г. издать Указ "О восстановлении государственной монополии на производство, хранение, оптовую и розничную продажу алкогольной продукции" (№918). Указ был призван остановить вакханалию в производстве и продаже спиртных напитков путем установления контроля над алкогольным рынком в стране с помощью лицензирования и квотирования. Предполагалось также установить контроль качества напитков посредством сертификации. Для реализации Указа было создано подзаконное Постановление Правительства "Об утверждении Порядка розничной торговли алкогольными напитками и пивом на территории Российской Федерации". Однако благодаря водочному лобби и серии махинаций подписание этого правительственного постановления задержалось более чем на год (26 сентября 1994 г., № 1088). Почти не упрощая, можно сказать, что почти единственным результатом этого постановления было преобразование "Госинспекции по контролю...." в "Госинспекцию по обеспечению...", которая позже была ликвидирована, как не решившая своих задач. Госмонополия на производство и продажу алкогольной продукции не восстановлена до сих пор – около половины водочной продукции остается нелегальной (2007 г.).

Нет сомнения, что относительная дешевизна винно-водочной продукции за счет разницы между ее ценой и доходами населения или ценами на другие продукты и товары явился важным стимулятором потребления. Не удивительно поэтому, что рыночные реформы сопровождались резким ростом потребления алкоголя в 1992г. (на 13,8 % за год, для сравнения в 1991г. - на 1,6 %, таблица 1). При этом алкоголь госторговли снизился на 10,7 %, а нерегистрируемый алкоголь резко вырос (на 34,З %). Изменился также состав и каналы поступления спиртных напитков.

До 1992 г. главной составной частью нерегистрируемого алкоголя в России был самогон. Однако, начиная с 1992г., рост цены на сахар и другие исходные продукты сделали изготовление самогона невыгодным. К тому же в России и за рубежом появились новые, более дешевые источники спирта для производства фальсифицированной водки.

В 1993-1994 гг. МВД России выявило многочисленные случаи отпуска спирта, в том числе технического, частным лицам и коммерческим предприятиям, производящим без лицензий алкогольную продукцию. Только акционерное общество "Красноярскгидролизпром" в течение 1993г. увеличило с 20 до 69 % продажу сырья коммерческим структурам, которые в большинстве своем являлись поставщиками технического (гидролизного) спирта для производства водочных фальсификатов.

В Краснодарском крае фирма "Виком" по подложным документам в течение 1993-1994гг. похитила более 3 миллионов литров спирта для подпольного производства и сбыта фальсифицированной водки. Это стало возможным в связи с тем, что производство и распределение технического этилового спирта в стране не регулировалось и не контролировалось с помощью квот, подобно пищевому спирту.

Другой источник нерегистрируемого государством алкоголя – импорт и контрабанда значительных количеств нестандартной, а значит дешевой винно-водочной продукции, главным образом, водки. Наиболее частыми были случаи поставок некачественной продукции из стран СНГ (Азербайджан, Молдова, Армения, Грузия) и дальнего Зарубежья (Китай, Польша, Германия - спирт "Royal", Бельгия - водка "Rasputin", Голландия - "Smirnovskayavodka", Италия - водка "Terminator", Франция - водка "Rossia", "Golicin"). В Венгрии производили фальсификат шведского "Absolut", который через Украину поставлялся в Россию. Посольство Швеции неоднократно протестовало против такой подделки, но безрезультатно.

По данным Госторгинспекции браковалось примерно две трети импортных коньяков и ликероводочных изделий, половина шампанского. В водке, импортируемой из Китая, например, было завышено содержание альдегидов в 4,7 раз, а сивушных масел - в 13,4 раза против допустимого. Значительная часть этих грузов поступала, минуя таможенные пункты, без досмотра и контроля, без обложения таможенной пошлиной.

Трудно оценить общее количество фальсификатов спиртных напитков на внутреннем рынке. По данным Госторгинспекции ее организации при выборочных проверках забраковали на территории России в 1991 г. 5,6 % ликероводочных изделий, в 1992 - 12,4 %, в 1993 - 25,6 %, а за первое полугодие 1994 - 31,0 % (Аргументы и факты. Приложение "Жизнь и кошелек". № 10, 1994.). В конце года эта величина достигла 37 %. В 1994 г. брак вина составил 33,4 %, коньяка - 46,9 %. Но особенно низким качеством отличались импортные водки - их брак составил 68,3 %. Выборочные проверки МВД выявляли еще больше фальсификатов - от 40 до 70 %.

Была еще одна беда нашего алкогольного рынка - монополизм в связи с ведомственным квотированием этилового спирта из пищевого сырья. Выше говорилось, что в условиях рыночных реформ правительство отказалось от государственного распределения материальных ресурсов. Однако среди небольшой группы промышленной продукции, по-прежнему распределяемых государством, оставался пищевой этиловый спирт. И это при том, что технический спирт, широко используемый для изготовления фальсификатов алкогольных напитков, был вне контроля и регулирования.

Преобладающая часть пищевого спирта (70 % в 1994 г. или 672 миллиона литров) по-прежнему, как и в советское время, была адресована "Минсельхозпроду" (данные Госкомстата РФ). Несмотря на то, что все предприятия этого министерства по производству винно-водочной продукции к этому времени были акционированы, "Минсельхозпрод" упорно боролся за расширение квот спирта и распределял его по своему усмотрению. Такая продукция в руках монополиста в очень пьющей стране давала большие криминальные возможности. Этим, а также персоналиями "Минсельхозпрода" объясняется тот факт, что около трети спирта, выделяемого этому ведомству для снабжения всей страны, оказывалась в Северной Осетии (будущей Алании). Это происходило еще до начала рыночных реформ, благодаря чему в маленькой республике быстро сложилась сеть нескольких крупных предприятий (самое крупное - "Терек") и около 200 мелких заводов и заводиков, на которых было занято треть (!) населения республики. Все расширяющееся водочное производство требовало все больше сырья, и республика начала закупать дешевый спирт на Украине, где акцизы составляли 75 % (в России 85 %). Украинский спирт поступал в республику без растаможивания и других формальностей. Северная Осетия производила тогда около 40 % водки, потребляемой в России. Это стало главным, если не единственным источником благосостояния республики (вспомним спортивный взлет футбольной команды "Алания"). У этой истории будет еще и драматическое продолжение - расплата за водочную моноэкономику (глава 1-8).

Резкий скачок потребления алкоголя привел к росту почти всех зависимых от алкоголя переменных (подробнее в главе 2-5). Так, например, насильственные смерти выросли в 1992 г. на 22,3 % (в 1991г. на 6,3 %) и составили 173,0 на 100 тысяч населения, что в 2-3 раза превысило западноевропейские показатели (Франция - 88,3; 1989г.). В 1993 г. рост был еще больше - на 31,7 %. Но для нашей темы самым существенным было то, что в начале рыночных реформ прирост смертей пьяных от внешних причин, в том числе насильственных, в два раза превышал прирост смертей трезвых (глава 2-5).

Тот же процесс опережающего увеличения доли пьяных происходил среди преступников (глава 2-5, рис. 1-9). При этом следует иметь в виду, что выявление лиц, совершивших преступления в пьяном состоянии, облегчено по сравнению с трезвыми. Однако мало вероятно, чтобы это соотношение существенно изменилось за три года, начиная с 1991 г., и в 1994 г. 77% выявленных убийц в момент совершения преступления находились в состоянии алкогольного опьянения. Иначе говоря, прирост преступности в начале реформ происходил преимущественно за счет преступности пьяных людей. Эти данные, как и показатели смертности от внешних причин, свидетельствуют о том, что в России алкоголь является мощным криминогенным, а шире сказать, деградационным фактором, резко усугубляющим социальное неблагополучие в стране.

В 1992-1994 гг. возрастали все негативные медицинские и демографические явления, связанные с потреблением алкоголя, но особенно значительно - алкогольные психозы (на 249,2 % по сравнению с 1991 г.) и смерти от отравления алкоголем (на 237,5 %), которые составили соответственно 167,9 и 55,5 тысяч в 1994г. Особенно драматичным для России был 1993 г.: число алкогольных психозов выросло на 141,4 %, а смертельных отравлений алкоголем - на 75,6 % за один год, хотя в предшествующие пять лет средний годовой прирост составил 2,5 %. При этом в 1993 г. потребление алкоголя увеличилось всего на 5,1 %. Подробное объяснение этого парадокса будет дано в главе 2-5. А здесь стоит сказать только, что стремительный рост смертельных отравлений алкоголем в 1992-1993 гг. отчасти обусловлен окончанием лага (глава 2-5), но более всего - увеличением когорты пьяниц и алкоголиков, сохранивших жизнь во время антиалкогольной кампании. Это связано также с появлением на алкогольном рынке большого количества фальсификатов спиртных напитков, обладающих дополнительной токсичностью. Так, по данным Московской СЭС (1993 г.) около 40

Рис. 1-9. Количество выявленных лиц, совершивших преступления в трезвом (1) и пьяном состоянии (3). Общее число убийств в трезвом (2) и пьяном состоянии (4). Все в процентах к 1991 г., принятому за 100%.

 

% винно-водочной продукции не соответствовали требованиям нормативных документов. В отдельных партиях известного спирта "Royal" обнаруживались значительные посторонние примеси: ацетон, альдегиды, сернистые соединения, свидетельствующие о непищевом назначении спирта.

К сожалению, далеко не все российские Бюро судебно-медицинской экспертизы имели технические возможности определять перечисленные токсические добавки в случае смерти от отравления алкоголем. Однако характерно, что при отравлении алкоголем люди стали умирать при меньших концентрациях алкоголя в крови. Так, в Республике Карелия, за один 1992 год смертельные отравления алкоголем выросли в 3 раза, а средняя смертельная концентрация алкоголя снизилась в 1,4 раза (собственное наблюдение), скорее всего за счет неопределяемых токсических добавок.

Не удивительно поэтому, что такой универсальный интегральный показатель, как ожидаемая продолжительность жизни, сократился особенно резко в начале реформ. В 1992-1994 гг. по сравнению с 1991 г. этот показатель уменьшился на 6,0 лет у мужчин и на 3,3 года у женщин и составил соответственно 57,5 и 71,0 год. В 1992г. продолжительность жизни мужчин в России была на 11 лет меньше, чем в странах Европейского сообщества.

1994 г. был рекордным по смертности при алкогольных отравлениях, вероятно, за всю историю России – 55,5 тысяч человек или 2,4% общей смертности (для сравнения в 1964 – 1,0%, в 1984 г. – 1,7%). Такова цена начального этапа рыночных реформ. Можно сказать, что дарованная историей свобода отчасти была реализована у водочного ларька со смертельным исходом.

Стоит сравнить алкогольный урон с другими российскими потерями в 1994 г. В этом году в России было убито 48,2 тысячи человек, из которых 60-70% находились в состоянии алкогольного опьянения. Первая Чеченская война стоила России 35,7 тысяч человек мирных жителей и военных (Мукомель, 2005). Расчеты "алкогольного" урона в сравнении с числом убитых дают приблизительное представление о масштабах алкогольных проблем России по сравнению с другими.

Могут возразить, что 48,2 тысячи убитых - это не вся российская преступность. Но ведь и 55,5 тысячи отравлений спиртным далеко не исчерпывают алкогольные потери, которые почти в десять раз больше за счет других диагнозов смерти (глава 2-5). Кроме того, алкогольный урон включает производственные потери, семейные неурядицы и разводы, пьяное хулиганство и воровство, трудных и дефектных детей, армию настоящих и будущих алкоголиков, а так же многие другие беды. Опрос, проведенный ВЦИОМ'ом летом 1993 г. показал, что 43 % опрошенных считают пьянство наиболее серьезной проблемой семейной жизни ("Известия", 14 августа 1993 г.). Это число можно интерпретировать и так, 43% семей в России имеют по меньшей мере одного пьяницу или алкоголика в своем составе или в ближайшем окружении. Все это более общо можно обозначить как связанное с алкоголем социальное, психическое и физическое нездоровье ныне живущих и будущих граждан России.

К этому надо добавить грандиозные прорехи в бюджете за счет недобора акцизов. Предполагалось, что мероприятия, перечисленные в Указе Президента России № 918 от 11 июня 1993 г. о восстановлении винно-водочной монополии, вернут в бюджет страны немалые средства, укрываемые от уплаты акцизного налога. А поскольку ничего этого не произошло, 22 декабря 1993г. появился новый Указ Президента России (№ 2270) о повышении на 5 % ставки налога на крепкие напитки (с 1 января 1994 г.). Иначе говоря, новый Указ решал только одну задачу, неявно обозначенную в предыдущем, бюджетную, а точнее - поиски средств для расплаты с долгами Правительства, прежде всего по заработной плате.

История второго Указа примечательна еще и тем, что обнаружила существование в стране мощного водочного и спиртового лобби, которое провело короткую, но очень интенсивную пропагандистскую кампанию в средствах массовой информации. Авторы многочисленных статей запугивали тем, что в результате повышения акцизной ставки "подскочит безработица", "начнется обвальное разрушение целой отрасли российской промышленности", "казна не получит свыше 1 триллиона рублей". Пугали даже "тем самым русским бунтом" (все в кавычках - цитаты из публикаций).

Быстрота мобилизации и широта этой кампании свидетельствует о том, что водочное лобби располагает немалыми средствами. Финалом пропагандистской акции стало "чрезвычайное совещание" директоров всех ликероводочных и спиртовых заводов России (3.02.1994 г.). Цель - "выработка антикризисных мер в отрасли", а по сути дела - давление на правительство с целью отмены нового акциза.

Поражает также быстрота и полнота капитуляции правительства - уже через несколько дней прежний 85 % акциз был восстановлен. По утверждению журнала «Русская водка» (стр. 55, № 6, 2003) «цена этого понижения – 800 тысяч долларов», которые получили «известные лица в Белом доме - директора ликероводочных заводов попросту скинулись на «общак».

Отдавая должное организационным способностям и финансовым возможностям водочного лобби, надо сказать также о тогдашнем Правительстве, суетливо латающим бюджетные прорехи. Дело в том, что свойство акциза таково, что повышение налога всего на 5 % приводит к увеличению цены приблизительно в 1,5 раза за счет увеличения налога на добавленную стоимость, транспортных расходов и торговых наценок. Очередной раз руководство страны игнорировало особенность такого товара, как спиртное, требующего учета не только его экономических, но и психологических, социальных и культуральных факторов, которое с пользой для себя использовало водочное лобби.

Правительство после поражения вернулось к более цивилизованным методам руководства алкогольным рынком: 22 апреля 1994г. премьер-министр В.Черномырдин в развитие первого Указа Президента № 918 подписал Постановление № 358 "О мерах по восстановлению государственной монополии на производство, хранение, оптовую и розничную продажу алкогольной продукции". Министерство экономики начало работать над «федеральной целевой программой производства и реализации алкогольной продукции», которая ставила задачу определения количества потребляемого в стране алкоголя и его цену. С 1 января 1995г. предполагалось маркировать все импортные винно-водочные изделия. Однако этот срок в последующем неоднократно отодвигался, что очень характерно для поведения правительства на алкогольном рынке.

Но пока что водка продолжала дешеветь, иногда в абсолютном выражении, например, в апреле 1994г. - на 1,6 %, но чаще - по отношению к росту зарплаты и цен других товаров (рис. 1-8) или инфляции, что, несомненно, способствовало росту потребления.

К сожалению именно в это время происходило дальнейшее разрушение наркологической службы, которое началось в 1989 г. (глава 1-6) и продолжалось в начале 1990-х. В 1991 г. появился Закон о милиции, один из пунктов которого освобождал это ведомство от "несвойственных ей функций", и тем самым - от лечебно-трудовых профилакториев (ЛТП), которые содержали до 150 тысяч самых злостных алкоголиков с целью профилактики их общественно опасных действий. Борьба за свободу личности, в случае с ЛТП, обернулась несвободой для тех, кто родством, местом проживания или службы "привязан" к больным алкоголизмом с асоциальным поведением. Законом предписывалось к 30 июля 1994 г. ликвидировать все ЛТП, в результате чего около 150 тысяч самых злостных алкоголиков оказались на свободе, пополнив когорту главных потребителей алкоголя. Это происходило как раз в то время, когда алкогольная смертность достигла максимума (глава 2-5).

В связи со свободой предпринимательской деятельности в стране появился большой сектор частной наркологической помощи, которая работала по принципу анонимности и, главным образом, одноразового контакта с больным алкоголизмом ("кодирование" по - методу А.Р.Довженко, "выведение из запоя", "торпедо" и другие формы). Положительная сторона этого сектора - альтернативность и конкурентность по отношению к государственной наркологии, которая была вынуждена дополнить свои структуры подразделениями со сходными принципами работы. Но есть и отрицательное: частный сектор в значительной степени заполнился врачами без специальных знаний, а то и просто самозванцами, которые дискредитируют наркологические методы лечения. Кроме того одноразовый медицинский контакт с больным - слабая основа стойкой ремиссии. Этот принцип оправдывается только тем, что одноразовое общение больного с наркологом (если с наркологом) все-таки лучше, чем полное отсутствие такого контакта.

Подводя итог короткому, но наиболее драматичному периоду алкогольной истории нашего государства, надо сказать, что в 1992-1994 гг. произошел резкий рост потребления алкоголя (14,6 литра), в результате чего оно превысило уровень, который существовал перед началом антиалкогольной кампании (14,2 литра). Это произошло

· за счет резкого увеличения производства и потребления нерегистрируемого государством алкоголя, который стал главным источником потребления;

· в результате относительного падения цены на винно-водочную продукцию в связи с неуплатой большей части акцизных налогов и таможенных сборов, а также производством и контрабандой большого количества фальсификатов спиртных напитков;

· по уровню потребления алкоголя Россия заняла первое место в мире (второе - Франция - 13,0 л; для сравнения США - 7,5 л, 1992 г.);

· государство окончательно утратило контроль над большей частью алкогольного рынка в стране, а бюджет – значительную часть поступлений от водочного бизнеса;

· злоупотребление алкоголем стало мощным усилителем социально-экономического кризиса в стране;

· негативные последствия употребления алкоголя выросли до размеров, угрожающих физическому, психическому и социальному здоровью населения страны.

 

 

Глава 1-8. 1995-1998 гг.

Резкие изменения алкогольной ситуации в предшествующие периоды были следствием резких изменений социально-политических условий в стране в 1985 и 1992 гг. В отличие от этого новый этап, начавшийся в 1995 г., не сопровождался столь же существенными переменами в политике или экономике. Определяющие его факторы накапливались в предшествующем периоде: благосостояние основной части населения начало резко снижаться из-за непомерного роста инфляции. В результате цены выросли в 10 раз, а производство снизилось на треть. И завершилось это дефолтом 1998 г., «обнулившим» сбережения населения.

Главными индикаторами начала нового этапа алкогольной истории послужили явления, которые жестко связаны с уровнем потребления алкоголя, являясь его негативными следствиями (смерти при отравлении алкоголем, алкогольные психозы и другие). Надежных показателей реального потребления алкоголя в России в это время, как, впрочем, и в другие годы, не оказалось. Данные Госкомстата РФ об "объеме продаж" нельзя было принимать в качестве оценки реального потребления. Они были много ниже официальных данных о потреблении алкоголя перед началом антиалкогольной кампании (таблица 1), хотя алкогольный урон страны в 1994-1995 гг. был вполне сравнимым с алкогольными потерями в начале 1980-х годов (глава 2-5). К сожалению, V.Treml (1997) довел свои оценки российского потребления до 1993 г., автор на основе ранее разработанного метода только до 1994 г., а далее, с помощью дополнительной методики - до 2001 г. (глава 2-4).

Существует еще целый ряд оценок потребления, сделанные иностранными авторами или при их участии на основе выборочных опросов населения (подробнее об этом в главе 2-3). Но все они непригодны для оценки реального потребления, включая самое крупное среди этих исследований, охватившее более 10 тысяч респондентов на протяжении 10 лет (Zohoorietal., 1997а и 1997б, http://www.cpc.unc.edu/rlms). В главе 2-3 приведены доказательства, что показатели этого и большинства других исследований очень занижены в связи со способом их получения.

Много оценок производства алкогольных напитков в это время выдают специалисты винно-водочной промышленности России. Так, например, в Декларации 1-го конгресса российских производителей алкогольной продукции производство оценивается в137 миллионов декалитров абсолютного алкоголя (1996 г.), что в пересчете на среднедушевой алкоголь составляет 9,3 литра. И эта самая высокая оценка из большого разнообразия данных такого рода. Отсутствие описания методик подсчетов затрудняет определение их пригодности для оценки истинного уровня потребления алкоголя в России после 1994г.

На основе нового метода можно считать, что с 1995 по 1998 гг. происходило снижение потребления алкоголя. Это хорошо соотносится с такими косвенными показателями, как смерти при отравлении алкоголем, панкреатитах и циррозах печени, как алкогольные психозы и насильственные смерти. Все перечисленные показатели начали снижаться в 1995-1996 гг., как и данные общей смертности.

Скорее всего резкое и синхронное уменьшение всех этих показателей обусловлено действием одного фактора, а связь этих переменных с алкоголем свидетельствует, что этим фактором было снижение уровня потребления алкоголя. Об этом также свидетельствует более быстрое после 1995 г. снижение количества преступлений, совершенных в пьяном состоянии по сравнению с трезвыми (рис. 1-9), официальные данные о снижении производства водки и ликероводочных изделий с 124,8 миллионов дал в 1994 г. до 86,4 миллионов дал в 1998 г.

Естественно возникает вопрос, каковы причины снижения потребления алкоголя, начавшегося в 1995 г.? Для ответа можно сопоставить потребление с другими явлениями, алкогольными и внеалкогольными, происходившими в стране незадолго перед или после 1994г. При этом стоит вспомнить многокомпонентность схемы алкогольной ситуации, приведенной в начале книги (рис. 1-1). В основе перемен предшествующих периодов лежало небольшое число составляющих, а в 1985 г. - одна или почти одна единственная, антиалкогольная кампания, резко ограничившая доступность спиртных напитков и тем самым - снизившая потребление алкоголя. Скорее всего, тот же фактор - ограничение доступности - лежит в основе нового снижения потребления в 1995-1998 гг. Но тогда, в 1985 г., этот фактор имел очень элементарное наполнение - сокращение госпроизводства и госпродажи алкогольных напитков, которые в тот период были главными источниками алкоголя, потребляемого в СССР и России. К 1995 г. появилось много каналов поступления алкогольной продукции на рынок, а государство в значительной степени утратило контроль над производством, импортом и продажей спиртного в стране. Однако некоторые формы воздействия на алкогольную ситуацию у государства все-таки оставались, что возможно явилось одним, но не существенным фактором начавшегося в 1995 г. снижения потребления.

В предыдущей главе уже писалось о долгой, мучительной, а порой и трагичной истории отмены таможенных и акцизных льгот для ряда организаций. Прежде всего это Национальный фонд спорта и Российский фонд инвалидов войны в Афганистане. Борьба за отмену льгот, начавшаяся в августе 1994 г., продолжалась в 1995 и 1996 гг. Отдельные поступления льготных винно-водочных товаров по ранее заключенным договорам фиксировались еще в 1997г., но уже под видом гуманитарной помощи. Однако 1995г. был переломным: резко, почти в 4 раза снизился импорт напитков (данные Государственного таможенного комитета РФ), в результате повысилась их цена и, соответственно, упал спрос. А до того размеры безакцизного импорта были так велики, что его резкое сокращение в 1995 г. существенно повлияло на ценообразование всего алкогольного рынка. Изменилось соотношение цен на продукты питания и спиртные напитки (рис. 1-8).

В то время, когда с большим трудом перекрывались каналы льготников, открылся новый путь для дешевой водки в Россию - т.н. "белорусский коридор". В ноябре 1995 г. президент Белоруссии А.Г.Лукашенко под видом новогоднего подарка своему народу освободил государственное торгово-экспортное предприятие "Торгэкспо" от уплаты таможенных пошлин, акцизов и налогов на добавленную стоимость для закупки в Англии товаров народного потребления на 0,5 миллиарда долларов. В то время у Белоруссии не было таких денег на подарки народу, и к проплатам допускались "третьи лица", которыми оказались российские фирмы.

В результате значительная доля "подарков" белорусскому народу в виде водки транзитом пересекала Белоруссию и отправлялась в Россию, беспрепятственно преодолев границу благодаря таможенному союзу двух государств. Таким образом российские фирмы с помощью "Торгэкспо" ушли от платежей в российский бюджет и могли продавать водку по заниженным ценам. У этой сделки было только одно хорошее - ее краткосрочность: она закончилась к середине 1996 г., как раз тогда, когда появилось последнее и решающее Постановление Правительства (№ 816 от 18 июля 1996 г.), положившее конец льготам и, соответственно, потоку безакцизной водки. По данным Государственного таможенного комитета РФ за 9 месяцев 1996 г. по сравнению с тем же периодом 1995 г. импорт алкоголя из дальнего зарубежья сократился еще в 4 раза, как это уже было в 1995 г. Соответственно сократилась его продажа по демпинговым ценам, что не могло не отразиться на ценах, которые начали "догонять" цены на другие продукты и товары (1995-1997 гг.; рис. 1-8). А рост цен на алкогольные напитки внутри страны как раз и является одним из факторов, ограничивающих доступность спиртного (Osterberg, 1995).

Другая форма воздействия государства на алкогольный рынок - это борьба с подпольным производством фальсификатов водки и других спиртных напитков, также занижавших рыночные цены на эту продукцию. И эта борьба нарастала в последние годы. Так, в 1994 г. органами МВД было ликвидировано более 1,5 тысяч подпольных цехов по производству суррогатов спиртных напитков, в 1995 г. - более 2,3 тысяч, а в 1998г. 3,4 тысячи. При этом арестовывались столь большие объемы спирта и фальсификатов (10,9 миллионов литров алкогольной продукции в 1995 г. и 33,3 миллиона в 1998 г.), что возникла серьезная задача по их утилизации. Чаще они подвергались переработке в предметы бытовой химии, что и было сделано, например, в Москве на Химкинском и других заводах, которые производили из фальсификатов тормозную жидкость или жидкость для мойки стекол.

Большой проблемой российского алкогольного рынка было производство фальсификатов водки в Северной Осетии (Алании). В предыдущей главе уже писалось о том, что персональная расстановка сил в "Минсельхозпроде" привела к тому, что большая часть пищевого спирта, квотируемого для этого министерства, попадала в Северную Осетию. Там на этой основе сложилась сеть нескольких крупных и множества мелких заводов, продукция которых расходилась по всей стране, составляя около 40 % потребляемой в стране водки.

Рыночные реформы лишили Северную Осетию этого источника сырья, но появились новые и более дешевые, сначала на Украине, а позже в транспортировку сырья для водочного производства в Северной Осетии включилась Грузия, которая наладила прием танкеров со спиртом из Турции, Украины, США, Канады; к тому же таможенные пошлины в этой стране были относительно низкими. Главным приемным пунктом стал порт города Поти. Грузия имела также немалый доход за провоз спирта по ее территории: только официальная плата за транспортировку одного литра спирта составляла 8 центов, не говоря уже об оплате грузинских водителей и тбилисского начальства, причастного к этому прибыльному делу, хотя во главе организации транспорта спирта стояла грузинская мафия.

Из г. Поти спирт перевозили многотонные спиртовозы, главным образом по Военно-Грузинской дороге, и у Рокского тоннеля в Дарьяльском ущелье пересекали Российскую границу. Меньший поток контрабандного спирта шел по Военно-Осетинской дороге и Алагерскому ущелью. Немалые деньги тратились грузинской и осетинской мафией на то, чтобы пересечение границы происходило без затруднений.

В июле 1997г. директор Федеральной Пограничной службы генерал А.И.Николаев, заручившись поддержкой Президента России, приказал не пропускать грузинские спиртовозы через государственную границу. За несколько месяцев таким образом было остановлено 2300 спиртовозов с 30 тысячами тонн спирта, при том, что в г. Поти и другие порты Грузии продолжали прибывать танкеры с новыми тоннами спирта. Убытки осетинской и грузинской мафии и причастного к этому тбилисского начальства были настолько велики, что, помимо демонстраций "студентов" у Рокского тоннеля, помимо угроз прорыва задержанных спиртовозов, в протесты включился Президент Грузии, в результате чего генерал А.И.Николаев в декабре 1997 г. лишился своего поста. Но поток спирта через российско-грузинскую границу серьезно поубавился, и осетинская спиртоводочная промышленность осталась без прежних объемов сырья и прежних доходов. Время от времени большие партии фальсификатов из Владикавказа до сих пор (2006 г.) арестовываются на просторах России, какие-то партии остаются, вероятно, незамеченными, но это уже не те объемы водки, как это было до событий в Дарьяльском ущелье.

Подпольное производство фальсифицированной алкогольной продукции уменьшилось, однако родилось новое явление - безакцизное, т.е. нелегальное производство на легальных предприятиях: две смены выпускали легальную водку, третья – ту же водку, но безакцизную. Производство «водки третьей смены» не могло бы существовать без коррупции.

Что поражает в официальных отчетах? Очень низкая загруженность ликероводочных заводов в России в это время (от 3% до 15%). По оценкам Минэкономики при загрузке предприятий менее чем на треть, они должны были бы стать нерентабельными. Несмотря на такую, казалось бы, убыточность, происходил неуклонный рост количества ликероводочных заводов (с 373 в 1995г. до 830 в 1998г.). Такое положение сохранится и на следующем этапе: по данным Госкомстата РФ в 2000 г. при производственной мощности водочных и ликероводочных предприятий 400,7 миллионов декалитров выпуск водки составит всего 122 миллиона декалитров или 30,2 %. Это означает, что фактическое производство крепких алкогольных напитков значительно превышает отчетные показатели. Естественно, что такая неучтенная продукция, не облагается налогами, приносит сверхвысокие прибыли теневой экономике. Естественно также и то, что для производства неучтенной водочной продукции требуется неучтенный спирт.

Главной сырьевой базой для незаконного производства алкогольной продукции в 1995-1998 гг. была контрабанда спирта, которая осуществлялась практически по всему периметру Российской границы. Дарьяльское ущелье и Рокский перевал - всего лишь одна дорога к границе и один пункт на ней, правда, до поры до времени – самый мощный.

После 1994 г. возросла государственная активность в области алкогольного законодательства, которая началась еще в 1993 г. Указом Президента "О восстановлении государственной монополии на производство, хранение, оптовую и розничную продажу алкогольной продукции " (11 июля 1993 г., № 918). В том же году Государственная Дума приняла "Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан", которыми запрещалась реклама алкогольных напитков в средствах массовой информации. Эффективность последней меры была ничтожной, и поэтому менее чем через два года потребовался Указ Президента "О гарантиях права граждан на охрану здоровья при распространении рекламы", в котором в отличие от "Основ законодательства…" предусматривалась мера ответственности за его нарушение. Это не значит, однако, что нарушений после Указа не было - каждый раз, когда, например, Москве недоставало финансовых средств, она украшалась щитами с рекламой винно-водочной продукции.

Указ Президента № 918 и последовавшее за ним подзаконное Постановление Правительства (26 сентября 1994 г., № 1088) не имели воздействия на алкогольный рынок. Вот почему уже в феврале 1995 г. Правительство вынуждено было принять новое постановление о мерах по стабилизации российского рынка алкогольной продукции, направленное прежде всего на увеличение поступлений в госбюджет. Для этого предполагалось привлечь Таможенный комитет РФ, МВД и ФСК. В том же году Государственная Дума (22 июля 1995 г.) и Совет Федерации (15 ноября 1995 г.), преодолев вето Президента, приняли закон "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции", подписанный Президентом 22 ноября 1995 г. Закон устанавливал государственную монополию (в который раз) на производство и оборот алкогольной продукции, резко ограничивал импорт подобной продукции в Россию (до20 % от общей реализации при том, что доля вина должна была быть не менее 80 % импорта). Закон запрещал создание организаций с иностранными инвестициями для импорта, разлива и реализации алкогольной продукции, содержащей более 12 % этилового спирта. Последнее как раз и послужило главной причиной вето Президента, которое диктовалось обязательствами перед ЕС. Закон предполагал лицензирование и декларирование объемов производства и оборота производителями и продавцами алкогольной продукции, и, конечно, наказания за его нарушения.

Предполагалось, что закон "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции" станет основным регулятором алкогольного рынка. Однако этого не произошло, если судить по тому, что усилия руководства страны в том же направлении продолжаются (2007 г.).

Параллельно с нелегким созданием и прохождением Закона "О государственным регулировании..." правительство созвало под руководство первого замминистра экономики РФ Я.М.Уринсона межведомственную рабочую группу. В нее входили высокопоставленные представители всех заинтересованных министерств и ведомств, включая силовые. Задачей комиссии был поиск путей и средств увеличения поступлений в бюджет от производства и торговли спиртным. Вызвано это было тем, что доля налоговых поступлений от оборота винно-водочной продукции в бюджет упала до 2 % (!). Для сравнения эта доля даже во времена разгула антиалкогольной кампании не опускалась ниже 10 %. Комиссия предлагала повысить долю отечественной винно-водочной промышленности, которая до того обеспечивала едва половину потребления.

Рабочая группа Я.М.Уринсона создала целый пакет "водочных" документов, многие из которых вскоре стали Указами Президента или Постановлениями Правительства: повышение штрафов за нарушение законодательства со ста минимальных зарплат до пяти тысяч, привилегии отечественному производителю, установление минимальной цены на напитки крепче 28°, что практиковалось и раньше, а теперь было узаконено.

Особенно богатым в законодательном отношении оказался 1996 г.: изменение Закона " Об акцизах " (14.02.96), три Указа Президента (№ 161, 165 и 1213) и более десяти Постановлений Правительства были направлены на увеличение поступлений в бюджет и оздоровление алкогольной ситуации в стране. Одно из Постановлений вводило с 1 января 1997 г. маркировку всей алкогольной продукции с помощью акцизных марок, подтверждающих уплату акцизного сбора. 10 января 1997г. эта мера была узаконена внесением поправки в Закон "О государственном регулировании....". Но уже 1 сентября того же года из-за многочисленных подделок, главным образом на Украине и в Белоруссии, потребовалось заменить прежнюю марку, отпечатанную офсетным способом, на новую, металлографическую. Введение новых акцизных марок удорожало конечный продукт, одинаково, как крепкие, так и слабоградусные напитки. Вот почему Госдума под давлением "пивного" лобби еще в декабре 1996 г. лишила пиво статуса алкогольного напитка.

Новый Указ Президента запрещал с 1 июля 1997 г. продажу алкогольной продукции больше 12° в мелкорозничной сети (ларьки, киоски, палатки и т.д.), не имеющих торгового зала. Несомненно, что такое нововведение могло способствовать упорядочиванию торговли спиртным. Но нельзя исключить и того, что у этого указа была также другая подоплека в виде конкурентной борьбы крупного алкогольного бизнеса с мелкими предпринимателями, обладающими большей коммерческой динамичностью и таким образом «мешающими» крупному бизнесу.

Во всей этой деятельности руководства страны проявлялась одна важная особенность современной алкогольной политики в России: ее приоритеты лежали в экономической сфере и решали главным образом задачи пополнения бюджета. Проблема сохранения здоровья и жизни граждан решалась лишь попутно и в той мере, в какой упорядочивание оборота спиртных напитков могло привести к снижению потребления алкоголя и повышению качества спиртных напитков.

Трудно оценить результативность всех этих фискальных или законодательных акций руководства страны. На основе доступных материалов трудно сказать, в какой степени снижение потребления в 1995-1998 гг. обязано государственным мероприятиям тех двух-трех лет. Ведь первый пакет Постановлений Правительства (№ 127-132), разработанный в соответствие с Федеральным законом "О государственном регулировании производства и оборота алкогольной продукции", был принят 8 февраля 1996г., следующий (№ 915, 938, 943 и 948) - в июле 1996 г., а снижение потребления началось в 1995 г. Поэтому приходится признать, что среди государственных мероприятий наиболее действенной мерой была борьба со льготами, которая началась в 1994г.

Расставаясь с темой об акцизных льготах, нельзя удержаться от реплики в сторону тех, кто открыл шлюзы льготной водке, и тем самым под флагом престижа российского спорта, помощи инвалидам войны или поддержки Русской Православной Церкви позволил уморить сотни тысяч российских граждан и увести триллионы рублей у российского бюджета! Хорошо еще, что тема льгот оказалась конечной, во всяком случае, в прежних масштабах.

Важным фактором, который мог повлиять на снижение потребления алкоголя, начиная с 1995 г., было дальнейшее обнищание населения, понизившее его покупательную способность. Одна из причин обеднения – рост задолженности по зарплате, которая в 1992 г. составила 0,9 % от фонда заработной платы, в 1994 г. - 4,8 %, а в 1996 г. - 11,7 % (Гордон, 1997). Сократились доходы населения. Так, превышение доходов над расходами в 1992 г. составило 13,6 %, в 1994 г. - 4,5 %, а в 1996 г. - всего 1,4 % (данные Госкомстата РФ). Соответственно снижались расходы на покупку алкогольных напитков: 4,0 % от суммы потребительских расходов в 1992 г., 2,9 % в 1994 г. и 2,5 % в 1996 г. (данные Госкомстата РФ), при том, что рост зарплаты отставал от роста цен как на потребительские товары в целом, так и на алкогольные напитки. Происходило резкое снижение качества жизни населения. Это можно видеть по показателям потребления продуктов питания, а также по снижению общего каллоража пищи и содержания в ней белка, которое началось в 1994г. (рис.1-10).

Необходимо отметить, что, несмотря, на все негативные социальные явления, перечисленные выше и многие другие, происходило увеличение продолжительности жизни, как мужчин, так и женщин (рис. 1-10). Это важно потому, что в 1995 г. началось снижение потребления алкоголя, а рост продолжительности жизни происходил, несмотря на резкое ухудшение качества жизни населения. Это еще раз обнаруживает существенное значение потребления алкоголя для смертности населения России и, соответственно, для продолжительности его жизни.

 

 

Рис. 1-10. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин и женщин, а также содержание калорий и белков в пище населения России в 1992-1996 гг. (данные Госкомстата РФ).

 

Возможным фактором, снижения общего потребления алкоголя с 1995 г. могло быть усиленное вымирание населения, начавшееся в 1992 г., как результат возросшего злоупотребления алкоголем (рис. 1-11). Это касалось главным образом людей тех возрастов, которые являются основными потребителями спиртного (20-69 лет). В эту когорту попали и те многочисленные пьяницы и алкоголики, которые в годы антиалкогольной кампании сохранили жизнь, а вместе с ней - риск умереть алкогольной смертью в виде болезней нажитых предшествующим злоупотреблением.

Синхронизм роста общей смертности и смертности в связи с отравлением алкоголем (рис. 1-11 и 1-12) позволяет предположить, что среди умерших в это время было много пьяниц и алкоголиков, т.е. основных потребителей спиртного. Убыль столь крупной когорты тяжелых потребителей могла существенно снизить общее потребление.

 

Рис. 1-11. Возрастная структура умерших в 1985-1986 гг. по отношению 1984 г. и в 1992-1994 гг. по отношению 1991 г. Толстая линия и квадраты – общая смертность, тонкая линия и точки – смертность при отравлениях алкоголем.

 

Несоответствие повозрастных распределений общей смертности и при отравлении алкоголем в диапазоне 15-34 лет (рис. 1-11) обусловлено тем, что отравления алкоголем обычно бывают у тяжелых пьяниц и алкоголиков, а чтобы стать таковыми нужна сравнительно длительная и массивная алкоголизация (6 и более лет, Немцов и Покровская, 1997). Легко предположить, что рост смертности в 1992-1994 гг. в возрасте 15-34 лет связан с алкоголизацией (например, автодорожные травмы, утопления и другие).

В результате перечисленных выше процессов в 1995 г. затормозилось относительное отставание цен на алкогольную продукцию по сравнению, например, с ценами на продукты питания (рис.1-8), а в 1996-1997 гг. цены на алкогольные напитки начали «догонять» продуктовые цены, хотя рост цен на оба вида товаров происходил как до, так и после указанного срока: в 1996 г. сводный индекс цен на продукты питания вырос на 8 %, а на алкоголь - на 48 %. Ускорение прироста цен на винно-водочную продукцию - важный показатель нормализации алкогольного рынка. В тесной связи с этим шло снижение уровня потребления алкоголя.

Рис. 1-12. Смертность общая и при отравлении алкоголем в 1985-2005 гг. Пунктир – линии регрессии для 1965-1979 гг.

 

Стоит еще сказать об одном важном факторе, возможно, повлиявшем на общее снижение уровня потребления алкоголя в 1995-1998 годах. В последние годы многие потребители, особенно молодежь, стали отдавать предпочтение слабоградусным напиткам, среди которых доминирует пиво. По данным Госкомстата (рис. 1-13), а также по оценкам BusinessAnalyticaEuropeLtd., компании, специализирующейся на исследовании потребительского рынка ("Итоги", 29.12.98), пиво единственный напиток в нашей стране, потребление которого резко выросло, в объемном выражении достигло потребления водки в 1998 г. и продолжало увеличиваться в последующие годы (рис. 1-13).

Оценки BusinessAnalyticaEuropeLtd. нельзя считать пустым звуком: эти оценки алкоголя, содержащегося в водке, соответствует 10,8 литрам, а пива - 1,0 литру среднедушевого потребления (1998 г.). Сумма алкоголя, содержащегося только в этих напитках, близка к оценке общего потребления, сделанной для этого же периода (глава 2-4). Характерно и то, что спрос на импортные напитки, главным

Рис. 1-13. Производство и продажа водки и пива в 1990-2000 гг. (миллионы декалитров). Заштрихованная зона – разница официальных данных о продаже и производстве водки.

 

образом крепкие, во второй половине 1990-х гг. упал приблизительно в четыре раза в связи с их подорожанием. После дефолта в августе 1998 г. структура потребления дополнительно сдвинулась в сторону увеличения потребления пива (рис. 1-13), хотя его цены выросли, но менее чем цены на крепкие напитки, тем более в сравнение с другими продуктами и товарами.

Но дело не только в изменении количества потребляемого пива (рис. 1-13), стал другим характер потребления этого напитка, изменилась его функция, вплоть до знаковой, изменилось отношение к пиву, которое для большой части молодежи стало элементом стиля жизни. Это, а также относительная дешевизна были, вероятно, одной из причин роста потребления пива в нашей стране.

Кроме того, до начала 1990-х гг. пиво часто играло «служебную» роль и употреблялось как составная часть «ерша», в качестве «усилителя» действия водки («водка без пива - деньги на ветер») или в жаркое время года как прохладительный напиток. Разнообразие импортных напитков, привнесенное рыночными реформами, значительно расширили у российских потребителей вкусовые предпочтения, до того очень бедные. Существенно увеличилась когорта любителей пива, которая еще недавно довольствовалась выбором между "Жигулевским" и "Московским". Появилась и была зарегистрирована «Партия любителей пив