В истории ДИТРа было немало удивительных страниц

 

Гости города обычно не минуют проспекта Ленина и обязательно останавливаются возле дома под номером 9. Белоснежный наряд лепнины в контрасте с зеленым цветом придает этому зданию необыкновенную красоту. В повседневной суете мы обычно не обращаем внимания на архитектурные детали, а они здесь весьма разнообразны: цветы, листья, глобус, книга, звездочки, знамена, якоря и даже целые пейзажи. Все размещено гармонично, в соответствии с классическим стилем.

 

Дизайн этого примечательного здания разработал Николай Яковлев, замечательный художник, архитектор, ставший впоследствии на Севмаше главным инженером ОКСа. Но проект - это еще полдела. В пятидесятые годы начиналась борьба с архитектурными излишествами. И воплотить такой проект в жизнь казалось делом безнадежным. За «излишества» на будущем проспекте Ленина пострадал главный архитектор города. И тем не менее наружное архитектурное убранство здания удалось сохранить не без участия директора завода Евгения Егорова. Выполняла же задумки Яковлева бригада лепщиков-модельщиков, набившая руку на украшении кинотеатра «Родина», нескольких крупных жилых домов. На тот период их было шестеро. Сергей Горбунов и Владимир Чапаев приехали в Молотовск после окончания архитектурного училища. Остальные – Николай Иевлев, Василий Подвальный, Ростислав Мишатин, Виктор Тюряпин – учились уже у них.

 

Что в имени твоем?

В начале 1956 года в клубе Горького проходила заводская конференция. Сейчас точно не помню, но вроде бы по принятию коллективного договора. Строили тогда уже много и неплохо, но все же без замечаний в адрес строителей никогда не обходилось. И в тот раз с трибуны прозвучала критика отдела капитального строительства. Мол, очень плохо курируется строительство ДИТРа. Старый, деревянный обветшал, а новый никак не достроят. Никто, конечно, не предполагал, что это вызовет еще какую-то реакцию.

 

Как обычно, в конце конференции руководители отвечали на вопросы, комментировали критические вступления. Одну из записок, переданную из зала, зачитал председатель завкома:

 

«Почему никто не заботится о досуге молодых рабочих? Посмотрите на стены. Клуб давно не ремонтируется, говорят, денег нет. А вот для ИТР (инженерно-технических работников) строится ДИТР, настоящий дворец».

 

Руководители, сидевшие в президиуме, уже успели пошептаться, и ответ прозвучал сразу: «А кто вам сказал, что это ДИТР? Это же Дом техники, для технической пропаганды».

 

Так и появилось у достраивающегося здания новое имя. Много лет, со дня открытия и до капитального ремонта в конце прошлого столетия, у входной двери висела вывеска «Дом техники», вверху же, на фронтоне, красовалась созданная лепщиками аббревиатура «ДИТР».

 

А принимало это здание первых гостей в день праздника Октября в том же году. Проводимые мероприятия поначалу соответствовали вывеске. Все вечера проходили по одной простой схеме: лекция на техническую тему или отчет рационализатора с показом рисунков и чертежей через эпидиаскоп, просмотр технического фильма, после чего открывался буфет с горячительными напитками, работала бильярдная. Иногда можно было потанцевать под радиолу.

 

Запомнился курьезный случай времен пятидесятых годов. Тогда мне довелось руководить заводской комсомолией. И однажды раздался звонок от первого секретаря обкома Анатолия Лапина: «У вас уже собирался актив по поводу шефства над новой техникой?» «Нет, - отвечаю, - но собрание будет послезавтра». «Вот и хорошо, пошлю кого-нибудь. Где оно будет? В Доме техники? У вас даже дом такой есть? Тогда я сам приеду». Приехал. А уезжая, недовольно обронил: «Я думал и правда Дом техники, а это какой-то салон».

 

По ту сторону «Экрана»

Метаморфозы происходили постепенно. Особенно заметные перемены произошли, когда директором Дома техники стал Георгий Бездольный. Там стали проводиться содержательные комсомольские вечера, комсомольские свадьбы, появились небольшие коллективы самодеятельности. Много лет здесь занимался агиттеатр «Северянка», играл неплохой эстрадный оркестр.

 

Демонстрировались художественные фильмы, долгое время работал клуб любителей кино «Экран». В семидесятые-восьмидесятые годы мне довелось стать его председателем. Секретарем совета клуба и наиболее активным помощником был Александр Гузнищев, начинавший тогда журналистскую деятельность в заводской газете. Схема работы «Экрана» была чрезвычайно проста. Смотрели фильм, потом обсуждали. Длинных выступлений обычно не было. Но и этого было достаточно, чтобы иметь коллективное мнение. Однако все это требовало большой предварительной подготовки. Фильм должен быть первоэкранным, еще не демонстрировавшимся в городе. Новые же фильмы областная база Главкинопроката выдавала с большим разбором. Нужно было также найти зал с широкопленочной и широкоэкранной аппаратурой.

 

Все это удалось решить с помощью нескольких энтузиастов, взявших на себя дополнительные хлопоты. Приютить клуб вызвались руководители заводского Дома техники Василий Мокроусов и Маргарита Тамменен. И небольшой зал, насчитывающий около ста мест, с великолепной акустикой, и новая, совершенная аппаратура обеспечивали высококачественный показ. Забота о фильмах легла на плечи кинотеатра «Россия» - нашего второго учредителя (первым была редакция газеты «Трибуна рабочего», а позднее первичная организация Союза журналистов). С Архангельском директору Татьяне Колесниченко удалось договориться, и каждый раз оттуда она возвращалась не с пустыми руками. Вместе с ней приезжала и картина для очередного занятия клуба.

 

Время от времени гостями «Экрана» становились заезжие актеры, кинорежиссеры. Более интересно проходили клубные заседания, когда на них появлялась киновед областного управления кинофикации Татьяна Семенова. Обычно она приезжала на просмотр фильмов Тарковского и других «трудных» картин. Ее вступительное слово, участие в дискуссиях помогали глубже понять их философскую суть.

 

Клуб действовал более 15 лет и закрылся в начале 80-х, когда началась деградация отечественной кинематографии. Сначала поставили на ремонт Дом техники, как оказалось на несколько лет. Потом в стране резко сократился выпуск кинофильмов, опустели кинотеатры. Когда же накануне нового века вновь открылся Дом техники, места для кино там вообще не нашлось. Вместо кинозала расположился служебный офис, исчезла некогда великолепная библиотека.

 

Иная музыка

Но будем более справедливы в оценке происходящего. Ведь появилось и кое-что новое заслуживающее внимания. ДИТР нередко принимает именитых гостей. Все четыре дня пребывания в Северодвинске Владимира Путина связаны также с ДИТРом. Здесь нашел приют клуб «Корабел», объединивший более сотни бывших руководителей Севмаша.

 

Теперь ДИТР более доступен. Здесь отмечают юбилеи, гуляют свадьбы.

Своеобразным брендом, его визитной карточкой стали вечера классической музыки. Все исполнители отмечают уникальную акустику зрительного зала. Вот уже почти десять лет здесь регулярно радуют зрителя не только артисты Поморской филармонии, но и звезды мировой величины. В стенах ДИТРа руководитель Бостонского симфонического оркестра Бренда Лич дирижировала Архангельским камерным оркестром Владимира Онуфриева. Выступала Татьяна Гриденко, лауреат Государственной премии РФ, народная артистка России. Гремел под сводами ДИТРа и могучий бас Михаила Петренко, исполнителя первых партий в Мариинском театре. Михаил Михайлович - один из представителей династии Бакаевых-Петренко, вписавшей не одну страницу в историю Северодвинска. Его зарубежные гастроли расписаны на несколько лет вперед. Но он сумел выкроить время и для поездки в родной город.

Все течет, все изменяется. ДИТР, или Дом техники, живет с учетом нынешних реалий.

 

Александр БУРЛОВ

 

 

Про Матроскина, горку и букву Р

31.03.2013

 

На фото: папа, мама, я и немного дома 36а

Детство… Оно ярко рисует картинку, когда мама ждала третьего ребенка. В семье было уже две девочки, я и Тома. Мы ждали мальчика, а родилась Наташка - в квартире 5 дома 36а на улице Советской.

Большая лужа в его дворе была нам, малышам, по колено. В ней водилась рыбка-колюшка. С мальчишками ловили ее и кормили дворового кота, а он почему-то не ел. Кот был серый в темную полосу, поэтому кликали его Матроскиным.

В квартире, кроме нас, жили еще соседи Малетины: трое детей, отец, мама и бабушка. Они первыми получили квартиру на Яграх, а когда переезжали, захватили нашего дворового кота. К всеобщей радости детворы, толстый и добрый Матроскин вскоре прибежал домой.

Небо над Советской

Я люблю наш дом. Он стоит во дворе отштукатуренный, окрашенный в желтый цвет, до сей поры отличается от «деревяшек» на Советской. 55 лет назад топольки вокруг него были высажены тоненькие, гибкие. Мы их оберегали, не давали мальчишкам ломать. Трава была высокая, сочная, соседи выпускали в нее кроликов. А мы их потом искали и относили домой.

В квартире №2 жил Толик Корельский. Мы с ним вместе прыгали с крыш сараек, где хранились дрова для чугунных печей на кухнях. На кухне всегда было тепло, там кипятили белье, купали малышей. Раз в неделю нас водили в городскую баню, а зимой возили на санках. Мама помоет нас, старших, и передаст папе, а он уже везет домой.

Люблю зиму. Папа всегда приносил пушистую живую елку. Родители украшали ее, когда мы засыпали. И утром было волшебство: огоньки, звезда на верхушке, конфеты подвешены!

Во дворе зимой заливали для нас горку-ледянку. Катались, сидя на картоне, фанере или подогнув под себя ногу в валенке. Самые отчаянные пацаны спускались с горки, стоя на ногах. Озорной бросится под ноги катившемуся, тот падает, на него следующие… Куча мала! И вот лежишь в снегу, а небо темное, низкое, звездочки как льдинки. Холодно. Домой, скорей домой! Варежки - сосульки, шаровары от снега мокрые, щеки – две красных помидорки, на ресницах иней. Дома чай с баранкой - и спать, спать в теплую кровать.

Жаль, если опоздала

Летом 1960 года из деревни, где я обычно проводила у бабушки все лето, меня вывезли раньше обычного. Я иду в первый класс! Покупали школьную форму «на вырост». Белый фартук – с крылышками, черный – на широких лямочках. Ленты в косы атласные коричневые и белые капроновые. Те и другие плохо держались в волосах. На переменках приходилось переплетать косы.

1 сентября. Я иду в школу №7. Родители на работе. Вместе с соседом Толиком переходим дорогу. Благо ходили по ней одни автобусы, да и те редко. Красивая школа! Лестничные марши, украшенные балясинами, широкие коридоры, просторные классы. У меня портфель с двумя отделениями, папка для тетрадей на завязках. Учебники обертывали газетами, а потом откуда-то появилась белая глянцевая бумага. Пенал - он хранился у папы до 2011 года - из дерева, с хохломской росписью, папа его сам выбирал.

Жаль, нет тех прописей, где мы карандашом писали палочки, крючочки, а потом ручкой с пером с нажимом – буквы, стараясь не поставить чернильную кляксу.

Анна Романовна Орлова – учительница первая моя. Яркий эпизод. В класс входит Анна Романовна, всегда такая сдержанная, а тут волнуется. «Дети, у нас сегодня контрольная за четверть. Но мы с вами еще не познакомились, как пишется заглавная буква Р. Эта буква вам встретится в диктанте, я напишу ее на доске». Диктант назывался «Рыбаки». Я смотрю на учительницу и думаю: Анна Романовна, не волнуйтесь, я вас не подведу, я красиво напишу букву. И мы все не подвели.

Анна Романовна! Несколько раз я встречала вас, конечно, говорила: «Здравствуйте», но заговорить, что-то высказать или просто спросить, как вы живете… Жаль, если я опоздала. Спасибо, что вы были в моей жизни!

Из ДОФа со звездочкой

В апреле 1961 года нас, кто хорошо учился и был примерного поведения, принимали в октябрята. Форма парадная, у мальчишек начищены ботинки и волосы подстрижены. После уроков Анна Романовна повела нас в ДОФ на улице Торцева. Погода была ветреная, моросил дождь, но мы не ныли, что мокро и холодно. В ДОФе построились на торжественную линейку. Были военные, звучала музыка, а я очень волновалась, хватит ли для меня звездочки?! Хватило, конечно.