2020-05-12
701
ВОПРОС НОМЕР 1
Проблемы определения социального признака предмета хищения на современном этапе
Понятие хищения дано в примечании 1 к ст. 158 УК. Оно дает основания для выделения следующих признаков хищения:
· — хищение направлено против чужого имущества, которое выступает его предметом;
· — оно представляет собой изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц;
· — это противоправное действие;
· — это действие безвозмездное;
· — оно причиняет ущерб собственнику или законному владельцу имущества;
· — оно совершается с корыстной целью.
Предмет хищения определяется в законе как чужое имущество, которое характеризуется совокупностью следующих признаков: физическим или вещным; комплексом экономических признаков; комплексом юридических признаков.
Вещный признак имущества. Предметом хищения может выступать только та его разновидность, которая имеет форму вещи. Не являются предметом хищения интеллектуальная собственность, компьютерная информация, различные виды энергии, лишенные вещной формы. Чаще всего предмет хищения — это движимое имущество (наличные деньги, ценные бумаги на предъявителя, конкретные вещи и т.д.).
|
|
|
Хищение некоторых видов имущества рассматривается как посягательство на иные виды объектов и преследуется но другим нормам (ст. 221, 226, 229 УК).
Хищение объектов недвижимости невозможно, но возможно хищение прав на него. По действующему законодательству недвижимость в виде земельных участков, обособленных водных объектов и всего, что прочно связано с землей, в том числе лесов, зданий, сооружений, фактически может быть предметом только мошенничества.
Экономическими признаками предмета хищения являются следующие: имущество должно обладать материальной ценностью; к нему должен быть приложен человеческий труд, вычленяющий его из естественного состояния.
Предметом хищения может быть только имущество, обладающее материальной ценностью, что означает его предназначенность для удовлетворения каких-либо потребностей человека (материальных, духовных, иных) и достаточную для наличия преступного характера его изъятия стоимость.
Судебная практика нередко сталкивается с хищениями предметов, которые сами по себе не представляют сколько-нибудь значительной стоимости, но являются ее эквивалентом (проездные билеты на транспорт и транспортные абонементы; билеты и абонементы на посещение театральных спектаклей, концертов, выставок; билеты различных лотерей; знаки почтовой оплаты; талоны на горюче-смазочные материалы и т.п.). Эти предметы могут быть предметом хищения, но при этом стоимость всех перечисленных и других подобных предметов составляет та сумма, которую за них бы заплатили при обычном порядке их приобретения.
|
|
|
Иное дело с хищением бланков билетов, подлежащих дополнительному оформлению и действительных только при этом условии. В и. 6 II1IBC РФ от 23 декабря 1980 г. № 6 указывается, что действия лиц, похитивших билеты для проезда на железнодорожном, воздушном, водном и автомобильном транспорте или другие знаки, которые могут быть использованы по назначению лишь после внесения в них дополнительных данных (заполнение текста, скрепление печатью и т.п.), а равно лиц, совершивших хищение билетов, предназначенных для продажи через кассовые аппараты с целью последующей реализации через уполномоченных на то работников транспорта (кассиры, кондукторы, приемщики багажа и др.) и присвоения вырученных от продажи средств, должны квалифицироваться как приготовление к хищению имущества, а в случаях частичной или полной реализации похищенных документов — соответственно как покушение либо оконченное преступление[1].
Вопрос об овеществленном труде как признаке имущества в хищении возникает в практической плоскости, а именно тогда, когда требуется провести разницу между близкими, похожими преступлениями: хищениями и экологическими преступлениями. Приложение труда к имуществу в двух возможных ситуациях делает его предметом хищения:
· - когда груд был приложен к нему одними людьми для извлечения (отделения) от природной среды, а завладение этим извлеченным из естественного состояния имуществом производится уже другими людьми без согласия первых — сам труд здесь состоял в выводе, вычленении природных богатств из естественной среды;
· - труд был приложен людьми для обеспечения в отношении имущества состояния естественной среды. В этих случаях труд заключался, например, в высадке специально приобретенной рассады лесных или других растений и уходе за ней, в разведении мальков рыбы и их выращивании в специальных водоемах (постоянной подкормке, обеспечении теплового режима и т.п.), в создании условий, близких к естественной среде, при выращивании зверей (например, норок, нутрий и т.п.).
Можно сформулировать и третью к двум изложенным выше типичную ситуацию, при которой приложение человеческого труда к природным богатствам делает их потенциальными предметами хищений. В этой ситуации природные богатства остаются пребывать в нетронутом естественном природном состоянии; последнее не поддерживается искусственно, однако уже предприняты шаги к тому, чтобы состоялся будущий товарооборот. В них вложен человеческий труд, иногда — вместе с ним — и немалые иные материальные затраты, которые дают основание рассматривать эти природные богатства как предмет хищения.
Юридические признаки предмета хищения определены в примечании 1 к ст. 158 УК:
· — имущество должно находиться в чьей-либо собственности или законном владении;
· — имущество должно быть чужим для виновного.
Собственное имущество лица, равно как и находящееся в общей совместной или долевой собственности, не может быть предметом хищений, поскольку лицо обладает в отношении такого имущества всем комплексом прав собственника.
Хищение представляет собой изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц.
Изъятие предполагает исключение имущества из владения собственника или законного владельца.
Обращение понимается как замена собственника или законного владельца на незаконного пользователя.
Ни изъятие, ни обращение в отдельности не могут характеризовать хищение, они символизируют разные стадии процесса совершения хищения. Любое хищение начинается с изъятия имущества, т.е. с исключения владения законного собственника. Однако для признания хищения оконченным необходимо еще, чтобы произошла замена законного собственника или владельца на незаконного пользователя, т.е. произошло обращение имущества в пользу виновного или других лиц.
|
|
|
Употребление словосочетаний «обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц» обусловлено тем, что хищение не прекращает права собственности; собственником похищенного имущества так и остается его законный собственник. У похитителя не возникает права собственности.
Признак противоправности в хищении включает в себя три обязательных значения:
· — подобное поведение запрещено законом;
· — у виновного нет прав на имущество, которым он завладевает;
· — виновный завладевает чужим имуществом помимо и вопреки воле собственника или законного владельца.
Если лицо имеет какие-либо основания претендовать на чужое имущество и завладевает им, нарушая установленный порядок получения имущества, в подобных ситуациях хищение отсутствует. Но не исключается возможность привлечения лица к ответственности по другим статьям УК, например, за самоуправство (ст. 330 УК).
К таким ситуациям относятся случаи самовольного, минуя установленный порядок, получения денег за выполненную работу или за проданную вещь и т.п.
Старший прапорщик С. изготовил копию диплома о якобы имевшемся у него среднем специальном образовании, заверил ее в районной администрации и представил в кадровый орган по месту службы, в связи с чем ему было незаконно присвоено звание «младший лейтенант», а в последующем и очередные воинские звания. По выводам суда первой инстанции, за период прохождения службы на офицерских должностях в течение пяти лет С. похитил путем обмана разницу в денежном содержании по занимаемой им ранее должности прапорщика и таким же содержанием по незаконно занимаемым им офицерским должностям.
Тихоокеанский флотский военный суд, рассматривавший это дело, указал, что вывод суда является ошибочным. Согласно материалам дела С., проходя службу на офицерских должностях, исключительно добросовестно исполнял возложенные на него обязанности и многократно поощрялся за это командованием, т.е. он получал вознаграждение за свой труд. Не является хищением получение денежного довольствия незаконно назначенным па должность военнослужащим, который добросовестно исполнял свои должностные обязанности. Действия же С., связанные с изготовлением и использованием поддельных документов, действительно содержали признаки преступлений, предусмотренных ч. 1 и 3 ст. 327 УК, однако уголовное дело в этой части было органами предварительного следствия прекращено за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности. По изложенным основаниям Тихоокеанский флотский военный суд отменил приговор в отношении С. и прекратил дело за отсутствием состава преступления[2].
|
|
|
Хищение — это безвозмездное деяние. Изъятие чужого имущества осуществляется виновным без вложения необходимого стоимостного эквивалента. При этом эквивалент понимается достаточно широко: деньги в любой валюте, имущество, оставленное взамен изъятого, выполнение подлежащей оплате услуги или осуществление работы. Если имеет место расхождение в стоимости оставленного эквивалента и изъятого имущества, размер хищения определяется разницей в их стоимости.
Хищение причиняет ущерб собственнику или законному владельцу имущества. Ущерб в хищении понимается как реальное уменьшение имущества у собственника или законного владельца (так называемый прямой положительный ущерб). Он исчисляется стоимостью похищенного имущества; размер последнего имеет принципиальное значение для квалификации и для выделения видов хищения. При этом ущерб — объективная категория, не зависящая от того, считает ли сам собственник или законный владелец, что ему причинен ущерб.
Ущерб объекту хищения причинен тогда, когда имущество изъято и собственник или законный владелец лишен возможности осуществлять свои полномочия (пользоваться, владеть, распоряжаться). Таким образом, для признания хищения оконченным необходимо установить, что виновный имел реальную возможность или распоряжаться этим имуществом, или пользоваться им. Реальная возможность означает, что для пользования или распоряжения имуществом каких-либо существенных препятствий не существовало. Не имеет при этом значения, претворена ли указанная возможность в действительность.
Т. и Ш., тайно изъяв покрышки из одного хранилища, оставили их у другого хранилища. Оба хранилища находятся на территории, обнесенной забором и охраняемой сторожами. Последние видели преступников, пытавшихся закрыть дверь хранилища и убежавших при их появлении, а затем обнаружили и оставленные ими покрышки. Следовательно, виновные не получили вопреки своей воле возможности распорядиться по своему усмотрению или пользоваться имуществом, изъятым из хранилища, в связи с чем их действия надлежит квалифицировать как покушение на хищение1.
Субъективная сторона хищения — прямой умысел.
Обязательным признаком субъективной стороны хищения выступает корыстная цель. Она налицо, если виновный стремится к обогащению: личному; людей, с которыми его связывают личные отношения (родственники, друзья, сожители и т.д.); соучастников хищения; людей, с которыми он состоит в имущественных отношениях.
Согласно п. 7 IIIIВ С РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 не образуют состава кражи или грабежа противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по ст. 330 или другим статьям УК.
В результате распития спиртных напитков потерпевший П. опьянел и лег спать. Ш. решил воспользоваться дайной ситуацией и съездить к родственникам, завладев автомобилем П., а затем по приезде вернуть машину законному владельцу, для чего взял ключи, находившиеся в сумке потерпевшего (впоследствии он добровольно вернул потерпевшему машину). Потерпевший подтвердил возврат Ш. похищенного. При таких обстоятельствах вывод суда о наличии в действиях осужденного признаков хищения чужого имущества необоснован, поскольку III. завладел автомобилем потерпевшего без цели хищения, желая временно воспользоваться им[3] [4].
Субъект хищения: с 14 лет установлена уголовная ответственность за кражу, грабеж и разбой; с 16 лег — за мелкое хищение, совершенное лицом, подвергнутым административному наказанию, мошенничество, присвоение и растрату. Субъект последних двух форм хищения — специальный: лицо, которому имущество вверено.
ВОПРОС НОМЕР 2
Установление момента окончания хищения в теории и судебной практике
Проблема определения момента окончания общественно опасного деяния, несомненно, имеет большое значение для установления пределов уголовной ответственности лица, совершившего преступление. Связано это, в первую очередь, с тем, что неоконченный состав преступления имеет меньшую общественную опасность по сравнению с оконченным и, как следствие, предусматривает меньшее наказание. По нашему мнению, установление четких границ определения момента окончания преступления позволяет уменьшить количество следственно-судебных ошибок. Одним из самых распространенных преступлений на сегодняшний день является кража, а по вопросу момента ее окончания в литературе сложились различные позиции, а в ряде случаев диаметрально противоположные.
Согласно ст. 158 Уголовного Кодекса Российской Федерации (далее УК РФ), кража – это тайной хищение чужого имущества. Согласно примечанию ст. 158 УК РФ, под хищением понимается «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества» [1; ст. 158]. Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации «кража считается оконченной, если имущество изъято, и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению» [2; п. 6], т.е. на основе высказанного положения, можно сделать вывод, что простое завладение имуществом ещё не считается оконченным хищением.
Однако в литературе довольно часто встречаются противники данного суждения. Так, А.П. Козлов считает, что «вывод имущества из владения собственника исключает последующее пользование и распоряжение им данным собственником. Таким образом, вред собственности причиняется самим фактом изъятия имущества из владения собственника. Поскольку причинение вреда общественным отношениям свидетельствует о завершенности преступления, с момента изъятия имущества следует признавать по общему правилу хищение оконченным. Последующие действия с позиций преступных последствий хищения безразличны» [6; с. 72].
Д.М. Молчанов и Е.Н. Шевченко также придерживаются похожей позиции, утверждая, что «моментом окончания преступления необходимо считать сам факт «завладения», т.е. такое положение, когда преступник установил контроль над предметом, собственник утратил этот контроль хотя бы на непродолжительное время, и у преступника возникла не «реальная» а «потенциальная возможность» распорядиться похищенным» [7; с. 347].
Однако мы не согласны с авторами, поскольку при этом не учитывается необходимость получения похищенного имущества в своё обладание с извлечением выгоды для себя или других лиц.
В.А. Владимиров справедливо отмечает, что для хищения недостаточно одного только изъятия имущества, поскольку этим преступник только лишает потерпевшего законного владения, но фактически еще не завладевает данной вещью. Исходя из законодательного толкования термина «хищение», которое основывается на правиле, разработанном известным ученым-юристом профессором Г.А. Кригером, можно сделать вывод о том, что для признания преступления оконченным необходимо обращение имущества и получение с него имущественной или иной выгоды виновным лицом [3; с. 37].
Как правильно отмечают М. Гельфер и В. Литовченко, «этим преступник только лишает потерпевшего законного владения имуществом, но фактически еще не завладевает им» [4; с. 42].
В связи с этим А.П. Козлов задает довольно актуальный вопрос: «Сколько должен бегать за виновным работник правоохранительных органов для того, чтобы преступление стало оконченным, при условии, если преступник не бросил бы похищенную вещь, – километр или два, день или неделю?» Далее автор также отмечает следующее: «Несложно представить себе ситуацию с продолжительным преследованием, в том числе на автомашинах, когда собственник похищенного давно лишился своей вещи, она погибла при перестрелке или в результате случайного пожара и т.п., но преступление все еще не окончено, поскольку виновный так и не смог распорядиться имуществом…» [6; с. 156].
Поскольку, как нам кажется, хищение не может ни при каких обстоятельствах считаться оконченным, если сохраняется контроль со стороны собственника или иных лиц, действующих в интересах собственника (в широком смысле), за перемещением предмета хищения, и похититель это осознает. В этом смысле гибель предмета преступления все равно не означает, что хищение окончено, поскольку виновный не получает даже потенциальной возможности распорядиться вещью. По нашему мнению, возможны и исключения, к примеру, когда специфические свойства предмета хищения таковы, что он может быть потреблен незамедлительно.
В. Гузун, С. Милюков указывают, что определение момента окончания хищения, когда виновный имеет реальную возможность им распорядится или пользоваться по своему усмотрению, достаточно затруднительным, акцентируя внимание на необходимости определения субъективных факторов [5; с. 11]. Так, для верной квалификации оконченного состава хищения необходимо осознание самим виновным возможности пользоваться или распоряжаться.
Для определения реальной возможности распорядиться имуществом или использовать его необходимо устанавливать, в каком месте было задержано виновное лицо, имело ли оно потенциальную возможность сбыть похищенное им имущество. Также следует отметить, что пересечение виновным лицом границы жилища, помещения, хранилища или какой-либо охраняемой территории не всегда механически образует возможность распорядиться похищенным. В частности, если виновный покинул охраняемую территорию, но, учитывая ряд факторов, таких как местность, время суток и иные, у него не было реальной возможности распорядиться похищенным (к примеру, в данной местности отсутствуют населенные пункты), то такую кражу следует признавать неоконченной.
Так, по приговору суда Б. и Д. признаны виновными в совершении покушения на кражу, т.е. тайное хищение чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, однако, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от них обстоятельствам. Суд установил, что Б. и Д. незаконно проникли в помещение цеха, откуда они тайно похитили шкивы приводные, кабель силовой, противовесы, задвижки. Распорядиться похищенным имуществом виновные не смогли по причине того, что не смогли сбыть похищенное, и в итоге были задержаны сотрудниками полиции [8].
Таким образом, можно заключить, что на сегодняшний день вопросы, связанные с моментом окончания хищения, являются дискуссионными. Существуют множество мнений, касающиеся данного положения, однако, мы разделяем позицию законодателя и ряда правоведов, которые указывают, что кража считается оконченной, когда лицо уже изъяло имущество и виновное лицо имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться.
ВОПРОС НОМЕР 3
Установление наличия (отсутствия) корыстной цели как признака хищения
Корыстная цель как признак хищения в уголовном праве Понятием "хищение", по УК РФ, охватываются разные противоправные действия. Объединяющим признаком их является имущественный ущерб. Он представляет собой реальное уменьшение количества материальных ценностей, принадлежащих собственнику или иному законному владельцу.
Субъективная сторона Под ней следует понимать психическую деятельность гражданина, имеющую непосредственную связь с совершением противоправного деяния. Субъективными признаками хищения являются вина, мотив и цель. Во всех случаях виновный действует с прямым умыслом и с определенной целью. Эти признаки хищения являются обязательными. Прямой умысел означает, что субъект понимает, что вследствие его действий имущество, принадлежащее другому лицу, переходит в его владение, и желает этого. Виновный осознает противоправность своего поведения и безвозмездный характер незаконного завладения ценностями. Содержание умысла охватывает и понимание исполнителем хищения формы совершения преступления. В частности, он осознает, что изымает имущество помимо воли собственника (при разбое или грабеже) либо по его воле (при мошенничестве). Виновный может совершать деяние и вопреки желанию законного владельца. Такая ситуация имеет место при краже (в статье 158 указаний на этот признак нет, однако его наличие следует из разъяснений Пленума ВС в Постановлении № 29 от 2002 г.). Интеллектуальный аспект вины предполагает понимание субъектом общественной опасности своих действий.
Мотив Как правило, при квалификации преступления он не имеет существенного юридического значения. Как показывает практика, хищение совершается всегда с корыстным мотивом. Он представляет собой побуждение, преломленное сознанием гражданина, отраженное его субъективными эмоциями, переживаниями и чувствами. На совершение хищения в таких формах, как кража (158 статья), грабеж (ст. 161), разбой (ст. 162), субъекта может подтолкнуть зависть, злоба, чувство мести и пр. Однако в качестве основного мотива будет все-таки выступать желание получить имущественную выгоду. Именно это называется (исходя из норм УК РФ)корыстным побуждением. Цель Она выражает стремление виновного обратить чужое имущество в свою собственность или в пользу иного субъекта. Корыстная цель хищения будет налицо, если гражданин стремится к получению личной выгоды или обогащению людей, с которыми он связан определенными отношениями (дружескими, имущественными, родственными и пр.), соучастников деяния. Она реализуется в виде получения реальной (фактической) возможности обладать, пользоваться, распоряжаться ценностями как собственными. Корыстные побуждения предполагают наличие интереса в совершении противозаконного безвозмездного изъятия объекта. Другими словами, поведение виновного направленно именно на противоправное обращение имущества в свою пользу или в пользу иных лиц. Слово "корысть" трактуют обычно как пользу, выгоду, страсть к наживе, приобретению, жадность к богатству, деньгам и пр.
Таким образом, цель хищения состоит в желании извлечь незаконную имущественную выгоду. При удовлетворении индивидуальных материальных нужд виновного наличие корысти никаких сомнений не вызывает. Между тем она присутствует и в тех случаях, когда субъект совершает противоправные действия в пользу иных лиц. В частности, речь о ситуациях, когда похищенное имущество передается гражданам, в обогащении которых преступник прямо заинтересован. Субъект преступления К ответственности за хищение, по общим правилам, может привлекаться гражданин, достигший 14 л. В случае присвоения чужого имущества (УК РФ, ст. 160) наказание может вменяться с 16 лет. Аналогичный порог установлен для виновных в растрате и мошенничестве. При этом субъект растраты или присвоения чужого имущества, по УК РФ, - специальный. Им является гражданин, которому было вверено похищенное имущество. Пробелы в законодательстве В конструкции деяния, предусмотренного статьей 158 УК, в качестве обязательного признака названа цель. Она должна быть корыстной. Впервые в современном российском законодательстве этот элемент был введен в официальное определение хищения ФЗ № 10. После введения в действие нового Уголовного кодекса корыстная цель как признак хищения была сохранена в конструкции. Несмотря на то, что с момента введения этого элемента в законодательство прошло достаточно много времени, споры о нем не утихают. Связано с это с тем, что законодатель, как отмечают некоторые юристы, закрепил субъективную сторону хищения в УК РФ, установив в числе его элементов корыстную направленность (цель) умысла, но не объяснил, что следует понимать под такой целью. Мнения юристов Многие ученые пытались раскрыть содержание понятия "корыстная цель". К примеру, А. И. Бойцов предложил следующую трактовку. Корыстная цель, по его мнению, состоит в желании преступника обогатить: Себя. Своих близких. Юрлиц, от которых напрямую зависит его имущественное положение. Прочих субъектов, которые совместно с ним совершают противоправные действия. К примеру, речь о совершении кражи по предварительному сговору (ч. 2 п. "а" статьи 158 УК). Б. В. Волженкин несколько иначе определил признаки. По его мнению, корыстная цель будет иметь место, если имущество, принадлежащее другому лицу, безвозмездно и незаконно изъято в пользу: Виновного. Лиц, близких ему, в улучшении имущественного положения которых злоумышленник заинтересован. Иных субъектов, выступающих в качестве соучастников преступления. А. Н. Лопашенко считает, что для установления признака корысти, нужно доказать, что виновный совершил хищение, чтобы обогатиться лично, обогатить людей, с которыми он состоит в личных либо имущественных отношениях, или соучастников деяния. Более широкую трактовку предложил П. С. Яни. Под корыстной целью, по мнению автора, следует понимать стремление получить реальную возможность распоряжаться похищенными ценностями по своему усмотрению, как своими собственными. Пояснения ВС Согласно положениям 5 пункта Постановления Пленума Суд № 5 от 1995 г., корыстная цель обнаруживается и в случае незаконного временного использования чужого имущества. При этом признаком, отличающим хищение от иных противоправных деяний, предусмотренных статьями 148.1-148.2 УК РСФСР, определявших ответственность за временное заимствование чужими ценностями и завладение недвижимыми объектами, выступает не ее наличие, а направленность умысла виновного на обращение соответствующего имущества в свою пользу либо в пользу иных лиц.
В 2002 г., однако, Пленум дал противоположные разъяснения. Они содержатся в 7 пункте Постановления № 29. В соответствии с ним, корыстной направленности умысла противопоставляется цель временного пользования имуществом. Суд также указывал, что, когда противоправное изъятие ценностей совершалось при изнасиловании, хулиганстве и прочих незаконных действиях, следует устанавливать цель такого изъятия. Если она была корыстной, то содеянное квалифицируется по совокупности преступлений. После принятия указанного Постановления в первоначальной редакции через несколько месяцев был обнародован Обзор практики ВС по делам о разбое, грабеже, кражах. В нем присутствовали положения, касающиеся толкования понятия "корыстная цель". В частности, Суд указывал, что отдельные инстанции в качестве грабежа не признавали открытые действия виновных, направленные на завладение чужими ценностями для последующего их уничтожения, совершенные из хулиганских мотивов, либо для временного их использования, или для реализации реального или предполагаемого права на них. Для устранения ошибок при разбирательстве дел, собственно, и были опубликованы пояснения 7 пункта Постановления. Первые выводы После опубликования разъяснений Пленумом ВС некоторые юристы стали считать, что корыстная цель состоит в стремлении злоумышленника навсегда лишить законного владельца принадлежащих ему ценностей. При этом корыстная направленность умысла отсутствует, если виновный имеет намерение уничтожить чужое имущество. Нет ее и при совершении изъятия ценностей из хулиганских мотивов. Кроме того, правоведы сделали вывод, что не во всех случаях при изъятии имущества в процессе совершения изнасилования, хулиганства и прочих деяний присутствует корыстная цель. Обогащение другого лица Стоит сказать, что приведенные выше положения не решили проблему трактовки понятия "корыстная цель". Из разъяснений Пленума ВС, данных в Постановлении от 2002 г., было ясно, какие действия признаются корыстными, если виновный совершает преступление для удовлетворения собственного интереса. Однако разъяснений по ситуациям, когда преступник стремится обогатить другого субъекта, не было. Между тем необходимость решения именно этого вопроса считалась одной из ключевых причин введения указаний на корыстную направленность умысла в определение хищения. В 2007 г. Пленум ВС дал пояснения по этой проблеме. В Постановлении № 51 указывается, что в качестве обязательного признака хищения выступает наличие корыстной цели. Под ней следует понимать стремление виновного изъять/обратить чужие ценности в свою пользу или распорядиться ими как своими собственными, в том числе передать их во владение сторонним субъектам.
Анализ положений Постановления № 51 от 2007 г. По мнению юристов, Пленум ВС в указанном акте не столько раскрыл понятие хищения, сколько определил содержание волевого элемента прямого умысла.
Если буквально толковать пояснения, то цель хищения состоит в стремлении преступника изъять/обратить чужие ценности в свою пользу либо в пользу стороннего субъекта, т. е. фактически осуществить действия, формирующие объективную сторону деяния. На это обстоятельство указало несколько экспертов. К примеру, С. А. Елисеев справедливо отметил, что из разъяснений Пленума ВС следует, что корыстная цель как элемент хищения отражает желание гражданина совершить хищение. При этом из буквального толкования пояснений можно сделать и несколько иной вывод. Исходя из Постановления, ВС считает, что с корыстной целью совершается хищение, предполагающее не только обращение ценностей в пользу виновного либо иных субъектов, в улучшении имущественного положения которых он заинтересован, но и посредством передачи этих объектов во владение иных лиц (юридических в том числе). Круг последних при этом не ограничивается соучастниками и гражданами, близкими к злоумышленнику. Проще говоря, хищение может совершаться в пользу любых лиц, не являющихся владельцами (собственниками) похищенных ценностей. Именно в такой трактовке пояснения Пленума были восприняты судебными инстанциями и юристами. Нюансы По мнению юристов, отсутствуют основания для толкования разъяснения, приведенного в Постановлении № 51, иным образом. К примеру, нет причин сужать круг субъектов, для удовлетворения материального интереса которых могут обращаться похищенные ценности. По сути, Пленум мог включить соответствующие указания в Постановление, однако не сделал этого. Следовательно, ВС посчитал, что обращение похищенного возможно в пользу любого субъекта.
ВОПРОС НОМЕР 4
Определение размера и стоимости похищенного
В зависимости от размера хищение делится на четыре вида: мелкое, в значительном размере, в крупном размере, в особо крупном размере.
В соответствии со ст. 7.27 КоАП РФ мелким признается хищение, совершенное путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных ч. 2, 3, 4 сг. 158, ч. 2, 3, 4 ст. 159, ч. 2, 3, 4 ст. 1591, ч. 2, 3, 4 ст. 1592, ч. 2, 3, 4 ст. 1593, ч. 2, 3 ст. 1594, ч. 2, 3, 4 ст. 1595, ч. 2, 3, 4 ст. 1596, ч. 2, 3 ст. 160 УК РФ, если стоимость похищенного имущества не превышает 1000 руб.
Таким образом, можно выделить следующие признаки мелкого хищения:
· 1) хищение, совершается в форме кражи, мошенничества, присвоения или растраты. Если хищение совершено в форме грабежа или разбоя, оно не может быть признано мелким вне зависимости от стоимости похищенного имущества;
· 2) отсутствие квалифицирующих признаков кражи, мошенничества, присвоения или растраты. Следует отметить, что еще в 2003 г. в целях дифференциации уголовной ответственности за хищение в зависимости от размера похищенного ст. 159 и 160 УК РФ были дополнены частями четвертыми, в которых установлена ответственность за совершение мошенничества, присвоения или растраты организованной группой либо в особо крупном размере. Вместе с тем соответствующие изменения (указания на ч. 4 ст. 159, 160 УК РФ) своевременно в ст. 7.27 КоАП РФ внесены не были. При установлении уголовной ответственности за специальные виды мошенничества Федеральным законом от 29.12.2012 № 207-ФЗ была исправлена ошибка применительно к ст. 159 УК РФ — в ст. 7.27 КоАП РФ появилось указание на ч. 4 ст. 159 УК РФ. Однако в части указания на ч. 4 ст. 160 УК РФ ст. 7.27 КоАП РФ осталась без изменений. Поэтому, исходя из буквального толкования диспозиции ст. 7.27 КоАП РФ, присвоение или растрата, совершенные организованной группой на сумму, не превышающую 1000 руб., должны признаваться мелким хищением и квалифицироваться как административное правонарушение;
· 3) стоимость похищенного имущества не должна превышать 1000 руб. При этом если умысел виновного был направлен на хищение большей суммы, а реально ему удалось но независящим от него обстоятельствам похитить имущество на сумму 1000 руб. или менее, его действия следует квалифицировать в зависимости от обстоятельств дела как покушение на хищение в значительном, крупном или особо крупном размере.
Хищением в значительном размере признается уголовно наказуемое хищение, не являющееся мелким и не совершенное в крупном или особо крупном размере.
Крупный и особо крупный размеры хищения определяются примечаниями к ст. 158 и 1591 УК РФ. Применительно краже (ст. 158), мошенничеству (ст. 159), мошенничеству при получении выплат (ст. 1592), присвоению или растрате (ст. 160), грабежу (ст. 161), разбою (ст. 162 УК РФ) крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 250 тыс. руб., а особо крупным — 1 млн руб. Применительно к мошенничеству в сфере кредитования, с использованием платежных карт, в сферах предпринимательской деятельности, страхования, компьютерной информации (ст. 159[1], 1593, 1594, 1595, 1596 УК РФ) крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 1,5 млн руб., а особо крупным — 6 млн руб.
Как хищение в крупном размере должно квалифицироваться совершение нескольких хищений чужого имущества, общая стоимость которого превышает 250 тыс. руб., а в особо крупном размере — 1 млн руб., если эти хищения совершены одним способом и при обстоятельствах, свидетельствующих об умысле совершить хищение в крупном или особо крупном размере.
Решая вопрос о квалификации действий лиц, совершивших хищение чужого имущества в составе группы лиц по предварительному сговору либо организованной группы по признакам «в крупном размере» или «в особо крупном размере», следует исходить из общей стоимости похищенного всеми участниками преступной группы.
В случаях когда лицо, совершившее грабеж или разбойное нападение, преследовало цель завладеть имуществом в крупном или особо крупном размере, но фактически завладело имуществом, стоимость которого не превышает 250 тыс. руб. либо 1 млн руб., его действия надлежит квалифицировать соответственно по ч. 3 ст. 30 и п. «д» ч. 2 ст. 161 или по п. «б» ч. 3 ст. 161 как покушение на грабеж, совершенный в крупном размере или в особо крупном размере, либо по ч. 3 ст. 162 или по п. «б» ч. 4 ст. 162 УК РФ как оконченный разбой, совершенный в крупном размере или в целях завладения имуществом в особо крупном размере.
Определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов[1].
КРАЖА
В целях дифференциации основных, квалифицированных и особо квалифицированных составов, предусмотренных ст. 158 УК РФ, законодатель ввел специальные оценочные признаки, характеризующие предмет кражи, — размер похищенного имущества, то есть причиненный ущерб («значительный», «в крупном размере», «особо крупном размере»), а также признаки, указывающие на способ и место совершения кражи («группой лиц по предварительному сговору», «организованной группой», «с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище» и т. д.) [1]. Таким образом, размер ущерба является объективным, формально-стоимостным критерием, выступающим квалифицирующим признаком при определении конкретного уголовного состава преступления, а также является стоимостным выражением причиненного вреда. Так согласно примечанию к ст. 158 УК РФ значительный ущерб начинается от суммы 5 000 рублей, крупный размер кражи начинается от 250 000 рублей, особо крупный — 1 млн рублей. Однако в настоящий момент, как следует из судебной практики, отсутствует единое понимание о том, что необходимо понимать под ущербом, причиненным преступлением, предусмотренным ст. 158 УК РФ. Некоторые правоприменители считают, что ущерб может включать упущенную выгоду, то есть основываться на розничных ценах [2], другие полагают по-иному, утверждая, что размер ущерба определяется на основе закупочной цены товара [3]. Отсутствие единого подхода к определению размера ущерба создает неразрешимые проблемы в практике, так как именно неправильно определенная стоимость вещи или товара может послужить основанием для неправильной квалификации преступления и применения к виновному лицу наказания, не соответствующего характеру и степени общественной опасности деяния. Так хищение чужого имущества стоимостью 2 500 рублей и меньше образует административный состав правонарушения, предусмотренного ст. 7.27 КоАП РФ [4]. Поэтому стоимостное выражение ущерба имеет прямое значение в целях квалификации деяния. В абз. 4 п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 (ред. от 16.05.2017) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (далее также — Пленум № 29) указано, что при определении размера похищенного имущества следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене, стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов [5]. При этом содержание словосочетания «фактическая стоимость» указанное Постановление Пленума не раскрывает. Действующее уголовно-процессуальное законодательство также не содержит конкретных правил определения размера причиненного ущерба потерпевшему лицу. Также Конституционный суд РФ в своем определении от 22.04.2010 № 597-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ушакова Дениса Сергеевича на нарушение его конституционных прав примечанием 4 к статье 158 Уголовного кодекса Российской Федерации» не нашел оснований для вмешательства и принятия к рассмотрению жалобы гражданина, оспаривавшего конституционность примечания 4 к ст. 158 УК РФ, позволяющего, по его мнению, определять размер похищенного в результате совершения разбоя исходя из его продажной цены, а не закупочной либо страховой стоимости [6]. Следовательно, Конституционный суд РФ фактически посчитал возможным производить расчет размера ущерба, причиненного разбоем (кражей), в том числе исходя из продажной цены товара. Но, тем не менее, суд не указал о верности использования конкретного способа расчета размера ущерба. Представляется, что возможно возникновение ситуации, когда хищение одного и того же имущества может повлечь для виновного различные правовые последствия в зависимости от выбранного способа расчета размера ущерба. Анализ судебной практики судов общей юрисдикции также не позволяет прийти к однозначному мнению о верности использования конкретного способа расчета размера ущерба. В одних случаях, суды брали за основу алгоритм определения размера ущерба исходя из закупочной цены, в других случаях, из розничной (продажной) цены на товар. Так, Верховным Судом РФ (далее также — ВС РФ) в своем кассационном определении при описании фактических обстоятельств дела и при проверке квалификации преступления была за основу взята именно розничная цена товара (кассатор ссылался на необходимость определения размера ущерба на основе закупочной цены) [7]. Аналогичным образом Санкт-Петербургский городской суд по одному из рассматриваемых дел при квалификации преступления исследовал и оценивал справку, определяющую общую стоимость похищенного имущества в розничных ценах [8]. В Бюллетене судебной практики по уголовным делам Свердловского областного суда за третий квартал 2008 также указано, что суд первой инстанции «правильно исходил при определении размера ущерба из розничных цен на товары в данном предприятии торговли» [9]. Также существует и обратная судебная практика, которая устанавливает необходимость расчета размера ущерба исходя из закупочной цены товара. Так, в одном Постановлении Президиума Томского областного суда, размер ущерба от кражи ювелирных изделий определен в закупочных ценах без учета торговой надбавки [10]. Аналогичным образом, исходя из закупочных цен, размер ущерба определяется в приговоре Московского городского суда от 09.06.2015 по делу № 2–39/2015 [11]. Указанный подход также находит отражение и в иных судебных актах Московского городского суда [12] [13]. Следуя логике того же Верховного Суда РФ, в фактическую стоимость товара не входят НДС и иные надбавки, применяемые при реализации. В одном из своих Определений ВС РФ указал, что в соответствии со ст. 257 Налогового Кодекса РФ (далее по тексту — НК РФ) [14] первоначальная стоимость имущества определяется как сумма расходов по его изготовлению, доведению до состояния, в котором оно пригодно для использования, за исключением налога на добавленную стоимость и акцизов [15]. Однако судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда по одному из дел пришла к выводу, что вычитание из розничной цены налога на добавленную стоимость не приводит к определению фактической стоимости имущества [16]. Кроме того, существует и иная позиция по данному вопросу. А. Залов, прокурор кассационного отдела управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Республики Башкортостан, в статье «Кража с причинением значительного ущерба гражданину» изложил совершенно иную точку зрения касательно определения размера ущерба — по его мнению, при установлении факта причинения ущерба необходимо определять не стоимость похищенного, а ухудшение имущественного положения лица в результате преступных действий [17, с. 56–60]. По нашему мнению, наиболее верным способом определения размера ущерба является расчет на основе закупочной цены товара. Вводя понятия «фактическая стоимость», Пленум, представляется, исходил из необходимости учета реального ущерба, а не упущенной выгоды. Следовательно, размер ущерба, вызванный кражей бутылки коньяка в супермаркете, должен определяться фактической (закупочной) стоимостью товара, а не ценой указанной на полке в торговом зале. В противном случае одна и та же кража, одной и той же алкогольной продукции, только в разных местах — на складе магазина или в торговом зале, может нести разные правовые последствия, хотя, по сути, указанные деяния одинаковы по степени общественной опасности. В подобных случаях оснований для дискреции быть не может. Таким образом, при определении размера ущерба, причиненного потерпевшему — юридическому или физическому лицу, для целей квалификации деяния (кражи) необходимо исходить из закупочной цены товара, которая отражена в таможенных декларациях, товарно-транспортных накладных и иных документах. В момент кражи юридическому лицу причиняется ущерб в том денежном эквиваленте, который фактически равен стоимости приобретенного имущества. Любые другие наценки, налоги, которые могут быть добавлены к стоимости товара, при определении суммы ущерба не учитываются. К аналогичному выводу также приходят другие авторы: Е. А. Миронова и С. Н. Чурилов [18, с. 45], И. Л. Кардаш [19, с. 43–50], А. В. Шеслер [20, с. 70–80]; А. М. Просочкин [21, с. 71–75]. От правил расчета размера ущерба для целей квалификации преступления следует отличать правила расчета вреда (убытков), причиненных преступлением потерпевшему лицу, которые он может взыскать. При взыскании фактического ущерба, причиненного преступлением, в рамках того же уголовного дела, когда предъявляется потерпевшим гражданский иск, можно требовать компенсации упущенной выгоды. Указанная упущенная выгода включает расходы на аренду помещения, трудовые ресурсы и так далее. Таким образом, помимо фактического ущерба, установленного следователем, можно требовать с обвиняемого возмещения упущенной выгоды. Но упущенная выгода определяется всегда на основе заключения эксперта, которого самостоятельно нанимает потерпевший. Эксперты, рассчитывая упущенную выгоду, исходят из того, по какой цене указанный товар мог быть и обычно продается в указанных магазинах. Эксперты не считают в отдельности все затраты, связанные с реализацией товара, так как полагают, что это все залажено в розничную цену. Следовательно, они проводят расчет на основе розничных цен (которые включают наценку). Таким образом, следователь рассчитывает ущерб для квалификации преступления по таможенной стоимости товара (платежным поручениям), а потерпевшее лицо в расчет включает также упущенную выгоду, размер которой определяется на основании заключения эксперта. Следовательно, требования гражданского иска, заявленного в уголовном процессе, подчиняются правилам Гражданского Кодекса РФ (далее по тексту — ГК РФ) [22] и могут включать не только реальный ущерб, но и упущенную выгоду. Примерами судебной практики, когда подлежала взысканию с обвиняемого упущенная выгода, могут служить следующие судебные акты: апелляционное определение Тульского областного суда от 15.06.2017 по делу № 33–1772/2017 [23], определение Мосгорсуда от 23.07.2018 № 4г/1–6772 [24], апелляционное определение Омского областного суда от 04.10.2017 по делу № 33–6643/2017 [25]. Также необходимо обратить внимание на то, что иногда в уголовном процессе суды в целях процессуальной экономии могут отказать в рассмотрении гражданского иска и указать на возможность обращения в суд общей юрисдикции в порядке искового производства, на что указывают в своем определении. Как показывает практика, если есть заключение эксперта и вынесен приговор, то суды удовлетворяют заявленные требования. Таким образом, размер причиненного ущерба в целях квалификации преступления не включает упущенную выгоду и должен определяться на основании фактической (закупочной) стоимости вещи, товара.
ВОПРОС НОМЕР 5
1Критерии отграничения тайного хищения от открытого, причинные ошибки при решении данного вопроса.
2Критерии отграничения насильственного грабежа от разбоя.
3Определение опасности (отсутствия опасности) насилия для жизни и здоровья.
4Перерастание краж в грабеж и разбои: понятие и проблемы его юридической оценки
Критерии отграничения тайного хищения от открытого, причинные ошибки при решении данного вопроса.
