Патриотический монолог

 

Сыну моему Владимиру

 

 

1

 

Над тишиной

Кладбищенских распятий,

Над светлой синевой озер и рек

Он был,

Как бог,

Велик и непонятен —

Еще не знавший крыльев

Человек.

 

Он брал топор.

И на ветру гудела,

От солнца бронзовея,

Борода.

 

И по ночам

Вселенная глядела

На пахнущие стружкой города.

Глядела тихо,

Звездно,

Удивленно,

Далеким светом до земли достав…

И города

Мигали поименно

Веселыми кострами

У застав!

 

 

2

 

В кабацком гуле

В горькую минуту,

Кабатчику рубаху заложив,

Пел человек

И плакал почему-то,

На руки подбородок положив.

Пел человек…

 

Он был

И здесь великим,

В минуту грусти, горя своего,

Лишь водка унижала,

Как вериги,

Высокое достоинство его.

 

Его ли только!

Водку принимая,

Работали,

Как поршни,

Кадыки.

 

Пел человек.

И песню понимали

И доверяли песне мужики.

А он все пел,

Хмельно кусая губы,

О горьком одиночестве своем,

О Любушке,

Которая не любит,

Которая не думает о нем.

 

И над землей усталой, пропыленной,

Когда она восторженно спала,

Та песня

О любви неразделенной

Спокойная и светлая

Плыла.

Она была вольна,

Как в поле птаха,

Чиста,

Как синева озер и рек.

 

И вновь

Кабатчик

Возвращал рубаху

И говорил:

— Я тоже человек…

 

А утром

Снова солнышко светило.

И, жизнь свою не помянув добром,

Шел человек в рубахе

По стропилам,

Играючи зеркальным топором.

Любовь неразделенная!

Откуда

Она пришла желанью вопреки?

На силу не надеясь и на удаль,

Шли мужики,

Как в храмы,

В кабаки…

 

Но предок мой

Забыл кабак,

Оставил,

И с верным

Непропойным топором

Он день и ночь

Красу земную славил,

Как говорят, не описать пером.

Он поднимал

В заоблачные дали

Красу земли

На легких куполах.

И в честь его

Колокола

Звучали,

Оповещая о его делах.

Его любовь звала.

 

Он шел на голос

Любви неразделенной и святой.

Во славу той любви

Клонился колос,

Отяжелевший, солнцем налитой.

Во славу той любви

Вставало солнце,

И таял снег в холодной январе,

И яблоня цветущая

В оконце

Стучала, просыпаясь на заре.

 

Когда враги

Вторгались в наши земли,

Когда стонала

Родина в крови,

Мой предок шел,

Пощады не приемля,

На правый бой

Во имя той любви.

Она — огонь.

Что в стужу обогреет,

Лесной родник,

Что в пекле охладит,

Она, в тебя поверив,

Подобреет,

Ответною любовью наградит.

Так и случилось.

И порою вешней

«Люблю» сказала

Люба у плетня.

Так и случилось.

 

И  наче, конечно,

Я был бы нем.

И не было б меня.

 

 

3

 

О предок мой!

Благословен тобою,

Иду туда, зарею осиян,

Где так гордятся прадедов судьбою

Сто двадцать миллионов россиян!

Иду к России…

 

На ее тропинках

Все та же поднимается трава.

И на озерах

Та же синева,

И та же в чистом небе голубинка.

Все те же звезды

В черной высоте,

Все те же сосны

И все те же росы.

Все те же песни

И все те же слезы,

Все те же люди,

Те же,

Да не те!

 

Когда у деда

Не хватило силы.

Чтоб выйти на весеннее крыльцо,

Он с грустью

Смерти поглядел в лицо

И умер,

Детям передав Россию.

Он славно пожил…

И его топор

Светло звучал по городам и селам,

Да так звучал,

Что эхо

До сих пор

Несет

Его напев и звон веселый.

 

В семнадцатом,

Оставя ремесло,

Он с топором заветным

Распрощался,

Пошел в огонь,

И всем чертям назло

Он из огня веселым возвращался.

 

Шел по фронтам —

Был жив и невредим.

Его, должно быть, пули обходили.

И брал дворцы,

Построенные им,

Брал города,

Что предки возводили.

 

И после,

Позабыв огонь атак,

Придя домой к родимому порогу,

Он песни пел!

(Теперь споют ли так!)

А как плясал!

(Сегодня так не смогут)

Он появлялся на крыльце чуть свет,

Чтоб не проспать

Ни одного рассвета.

 

А смерть его

Уже бродила где-то,

Уже ждала,

Должно быть, много лет…

 

 

4

 

Отечество!

Его передавали

Из рода в род

Без родовых бумаг.

Отечество!

И за него вставали,

Когда у дома появлялся враг.

 

Отечество!

И старый мир трещал,

Разбуженный началом новой эры.

Отечество!

«Авроры» залп

И вера,

Которую нам Ленин завещал.

Он завещал

Святые имена

На обелисках траурных победы.

Отечество!

Земля отцов и дедов.

Да будет вечно славиться она!

Отечество!

И в бой за правоту,

Не думая о славе и наградах,

Шли деды и отцы

На баррикады

И знали,

Кто — по эту,

Кто — по ту.

 

Я славлю баррикады той поры,

Когда дорогу к свету

Расчищали

Булыжники

И наши топоры, —

Те самые,

Что предки завещали.

 

В те годы было проще и ясней…

Но, прошлое окинув беглым взглядом.

Я думаю,

Напрасно баррикады

Не сохранили

И до наших дней.

Они бы не мешали нам в пути,

И совесть

Каждый мог по ним бы сверить.

Нет баррикад.

И разбери поди,

Кто чем живет,

Во что сегодня верит.

Кто он,

Тот самый

Юркий краснобай,

Что в грудь стучит,

Отечеством клянется?

 

Он в день войны

С Москвою расстается

И в тыл бежит —

На свой «передний» край.

 

Скрывая равнодушное лицо,

Он не смущался, видимо, нимало,

Когда вдова

Венчальное кольцо

На корку хлеба

У него меняла.

Ему плевать,

Что третью ночь подряд

Не спит в цеху, припав к станку,

Рабочий,

Что где-то накрывает цель снаряд,

Бессонные оправдывая ночи.

 

Ему бы только

Жаркий звон монет.

А в остальном

Ему плевать,

Что где-то

Глядит печально Родина Советов

На кровью обагренный партбилет.

Ему плевать,

Апостолу рубля,

На эту кровь

В отцовском партбилете.

Плевать,

Что мать мою взяла земля

Плевать,

Что я один на белом свете.

 

Нет, не один!

Отечество со мной.

И я его наследую по праву.

Нелегкою и страшною ценой

Досталась мне земли отцовской слава.

 

И он, конечно, жив,

Тот краснобай,

Что по тылам

Слонялся воровато.

И ты, земля,

Ни в чем не виновата,

Не виновата, дорогая, знай.

Он жив!

Но я-то мимо не пройду,

Не промолчу,

Когда молчать не надо.

 

Я славлю нашей правды баррикады

И вижу,

Кто — по эту,

Кто — по ту!

 

Мне скажут:

— Эка, парня повело!

Какие баррикады в наше время?

Переходи-ка, брат, к любовной тема.

Риторика — пустое ремесло.

Ты не о том хлопочешь,—

Скажут мне.—

Ну, согласимся,

Всякое бывало.

Земля давным-давно отвоевала,

А ты опять толкуешь

О войне.

 

 

5

 

Да, на рентгеновских экранах

Они, пожалуй, не видны —

Незаживающие раны,

Беда и боль родной страны.

В календарях

Мелькают даты

Не поражений,

А побед.

 

Мы забываем о солдатах,

О тех,

Кого на свете нет.

Мы забываем об утратах.

Не чтим могильные холмы.

А каково живым солдатам?

Их тоже забываем мы.

Да, это правда.

Мы-то знаем!

И каждый подтвердить готов,

Что лишь за чаркой

Вспоминаем

О мужестве живых отцов.

Мы вспоминаем их награды,

Медали их

И ордена.

А кто-то говорит:

— Не надо!

Она давно была, война…

А вы себе на миг представьте,

Вы, незнакомые с войной,

Как плачут маршалы в отставке,

Исполнив долг

Перед страной.

Как плачут старые солдаты,

Как, покидая этот сеет,

Они нам оставляют даты

Былых

Немеркнувших побед.

Незаживающие раны,

Беду и боль родной страны

Нам оставляют ветераны

Победной, горестной войны.

Но не кому-нибудь другому,

А нам,

Когда придет беда,

Вставать за жизнь родного дома,

За нашей славы города.

Идти,

Как шли отцы когда-то

За землю Ленина на бой!

 

Все чаще

Родины солдаты

От нас уходят на покой.

И звук «Интернационала»

Плывет за гробом в тишине…

 

И понимаем мы,

Как мало

Нам рассказали

О войне.

 

 

6

 

Я должен думать,

Как наследник

Величия моей страны:

Придет пора,

Уснет последний

Участник прожитой войны.

Уснет…

 

И станет тихо-тихо.

И разольется тишина

Над зацветающей гречихой.

Над голубым простором льна.

Уснет…

 

И кто тогда расскажет

Не книжно,

А изустно,

Так,

Как может рассказать не каждый,

А лишь познавший боль атак,

О бедах тех,

Что выносили

Сыны Отечества в бою,

На горестных полях России

Спасая правоту свою?

И кто расскажет про геройство

И преданность родной стране?..

 

Все было сложно,

Но и просто

На той чудовищной войне.

 

 

7