Ресурсное обеспечение рыбохозяйственного комплекса в ретроспективе 1 страница

Сырьевая база

Основные категории водных биоресурсов, осваиваемых Россией. Сырьевую базу отечественного рыболовства на 96% составляли запасы морских рыб, беспозвоночных (креветки, крабы, моллюск и иглокожие), млекопитающих, водорослей и морских трав. Объемы общих допустимых уловов (ОДУ) рыб пресноводных водоемов не превышали 3% возможного вылова, а продукция товарного рыбоводства составляла всего 1,2%.

Объемы ОДУ определялись для промысловых объектов внутренних морских вод, территориального моря, ИЭЗ и континентального шельфа Российской Федерации, а также в Каспийском, Азовском, Балтийском и Баренцевом морях, где промысловые запасы распределялись как в водах Росси, так и в водах сопредельных прибрежных государств. Объемы ОДУ таких видов биоресурсов утверждались и делились на национальные квоты в соответствии с решениями международных Комиссий по рыболовству.

В других районах Мирового океана водные биоресурсы были подразделены на:

- конвенционные, управление которыми осуществляли региональные междуна-родные организации (НЕАФК, НАФО – Северная Атлантика, АНТКОМ – воды Антарктики, ИККАТ – комиссия по тунцам Атлантического океана и др.);

- запасы в ИЭЗ зарубежных государств;

- запасы открытого океана (были пока нерегулируемые).

ОДУ конвенционных водных биоресурсов в Северо – Восточной Атлантике определялись на основе рекомендаций Международного совета по исследованиям Атлантического океана (ИКЕС), в Северо-Западной Атлантике – на основе рекомендаций Научного Комитета НАФО, аналогично в АНТКОМе, ИККАТ и др.

В ИЭЗ других государств национальные квоты России определялись согласно ежегодным Протоколам соответствующих международных Комиссий. Такие соглашения по рыболовству имелись с Мавританией и Марокко, в зонах которых отечественный флот мог добывать до 0,5 млн.т пелагических видов (мелкая ставрида, мелкая скумбрия, сардинелла, сардина, рыба-сабля и др.). С другими государствами России были доступны в основном небольшие обменные квоты (Гренландия, Исландия, Фарерские острова, Япония, КНДР). В нетрадиционных для российского рыболовства странах возможные квоты устанавливались экспертно.

В открытой части Мирового океана основными районами крупномас-штабного промысла являлись ЮВТО (Юго-Восточная часть Тихого океана) и ЮЗТО (Юго-Западная часть Тихого океана). Основной объект промысла – океаническая ставрида - с возможным уловом до 1,5 – 2 млн.т. Вылов СССР достигал 1,3 млн.т.

Водные биологические ресурсы морей, омывающих берега России, могли обеспечить вылов до 3,5-3,9 млн.т. По сравнению с серединой 90-х годов возможный вылов в начале XXI – го века снизился на 1-1,2 млн.т. Причина этого – снижение запасов основного ресурсообразующего вида – дальневосточного минтая. Если в середине 90-х годов его добывали 2,5 млн.т., то в 2002 и 2003 гг. – всего 0,84-1,0 млн.т. Такое резкое сокращении было связано с естественными колебаниями численности вида и подрывом запасов нерациональным бесконт-рольным промыслом. Аналогичная ситуация складывалась с запасами камчатского краба на Дальнем Востоке, объем ОДУ которого с 33 тыс.т уменьшился к 2005г. до 2,0 тыс.т.

Многие другие ценные объекты промысла были подорваны браконьерством вследствие отсутствия действенного контроля за промысловыми районами из-за нестабильной системы квотирования. К таким видам можно было отнести: креветку, равношипного, волосатого и синего крабов, осетровых, треску Дальнего Востока, ценных полупроходных рыб во внутренних морских водах (судак, лещ и др.).

Наряду с браконьерством, состояние запасов зависело от кормовой базы. Так, подрыв кормовой базы каспийской кильки гребневиком привел к резкому снижению запасов этого важного для региона объекта. Этому способствовало также резкое увеличение уловов кильки Ираном в 90-е годы.

Дальний Восток. Суммарный объем ОДУ в морях Дальнего Востока составлял около 3 млн.т. Состояние сырьевой базы Дальнего Востока характеризовалось стабилизацией запасов минтая в Охотском море и ростом запасов минтая в Беринговом море. Это позволяло обосновывать на 2005 г. суммарный вылов минтая в объеме 1,2 млн.т (50% от общего ОДУ). Запасы трески к концу XX-го века сократились по сравнению с 1996 г. в 2 раза и в 2005 г. Ее ОДУ предпола-гались на уровне 74 тыс.т. Запасы камбалы могли бы обеспечить в 2005 г.вылов в объеме 136 тыс.т, запасы терпуга – 78,0 тыс.т, а запасы сельди – 255 тыс.т, наваги – 38 тыс.т. Запасы командорского кальмара, которого добывали тралами, позволяли вылавливать ежегодно до 80 тыс.т. Сравнительно стабильны были запасы палтусов – 24 тыс.т. В последние годы XX-го века быстро наращивались объемы уловов сайры. Ее улов был возможен в объеме 200-270 тыс.т.

Лососи. Важнейшими для экономики прибрежных районов Дальнего Востока являлись запасы тихоокеанских лососей. Их освоение во многом зависело от оперативного изменения утвержденных объемов ОДУ.

К концу 1980-х годов прошлого века в России сложилась эффективная система ведения промысла тихоокеанских лососей. Эта система включала в себя проведение учетов численности основных стад на разных этапах жизненного цикла, оценку физиологического состояния рыб и разработку на этой основе промысловых прогнозов. Система включала в себя также определение промыслового усилия, контроль за плотностью заполнения нерестилищ и организацию рыболовства. Рыболовство в последние пять-семь лет начинало выходить на международный уровень эффективности. Система эта – уникальна, подобной нет ни в США, ни в Канаде. Доказательством ее эффективности являлся высокий уровень уловов. За последние 15-20 лет они возросли со 130-170 тыс.т до 190-230 тыс.т. На 2004 г. прогнозировался вылов 260 тыс.т. Эта система – результат труда нескольких поколений специалистов – рыбохозяйственников – являлась, как и сами лососи, национальным достоянием, которое надо беречь и приумножать.

К сожалению, к концу XX-го века сложилась такая ситуация, при которой стало невозможно пользоваться теми возможностями, которые предоставляла система. В этот период величина допустимого улова устанавливалась распоряжением Правительства России, после того как научные разработки проходили государственную экологическую экспертизу. Изменить установленную величину можно было лишь на основании нового распоряжения Правительства. Потребность же в изменениях ежегодно возникала неоднократно, поскольку окончательную корректировку величины вылова возможно обосновывать лишь за две недели до начала прибрежного промысла после проведения учета лососей, идущих из открытого моря к берегам. Так, вначале XXI-го века в связи с мощными подходами горбуши к североохотоморскому побережью (Магаданская область) было подготовлено обоснование на увеличение ее вылова на 2700 т. Однако длительное согласование и утверждение представленного обоснования не позволило реализовать выделенные квоты. В результате в реках Магаданской области было отмечено почти двукратное переполнение нерестилищ горбуши, что могло привести к падению уровня ее воспроизводства в самом ближайшем будущем.

До 2001 г. вопросы оперативного изменения величины допустимого вылова решались на местах наукой и рыбоохраной.

В целях соблюдения принципов рационального рыболовства на промысле лососей необходимы такие законы и подзаконные акты, которые позволяли бы принимать решения на местах и вносить изменения в величину допустимого изъятия в течение 1-2 суток.

К числу слабо или неиспользуемых объектов промысла в морях Дальнего Востока относятся макруросы, акулы, скаты, мойва, песчанка, а также пелагические кальмары. Вылов последних мог достигать 250-450 тыс.т. Однако из-за отсутствия специализированного флота и низкой рыночной стоимости они не использовались.

Северная Атлантика. Традиционные районы промысла России в этом бассейне в последние годы обеспечивали вылов в объеме до 0,8-1,0 млн.т. Это, прежде всего, совместные с Норвегией запасы трески, пикши, палтуса, окуня, сайды, мойвы, креветки и камчатского краба, а также конвенционные запасы сельди, скумбрии, окуня, путассу.

Основную ценность представляли запасы трески и пикши. Ожидался рост их запасов и увеличение объемов ОДУ трески до 240 тыс. т. Запас мойвы в последние годы не обновлялся. Запасы камчатского краба позволяли ежегодно добывать 2-3 млн. экз. промысловых самцов.

В рассматриваемый период не квотировалась путассу и Россия могла реально довести свой вылов до 360-450 тыс.т. Сельдь могла обеспечить вылов в 2005 г. 118 тыс.т, скумбрия и окунь – 35 тыс.т и 45-50 тыс.т соответственно.

В Северо-Западной Атлантике запасы находились в депрессионном состоянии и здесь национальные квоты России были небольшие – палтуса – 3,25 тыс.т, окуня – 2,5 тыс.т и макруруса – 0,1 тыс.т.

Во внутренних морях России был возможен вылов до 250-280 тыс.т. В Балтийском море в начале XXI-го века освоение составило: салаки и шпрота – 41 тыс.т, трески – 3,7 тыс.т, речной камбалы – 1,4 тыс.т, тюрбо – 0,03 тыс.т, лосося – около 4 тыс.экз. В последующем ожидалось увеличение объемов ОДУ этих объектов и рост вылова Россией трески до 4,5 тыс. т, салаки и шпрота - до 66 тыс.т, пресноводных и полупроходных - до 8,5 тыс.т. Вылов камбалы должен был сохра-ниться в прежнем объеме.

Азово-Черноморский бассейн. В начале XXI-го века вылов мелких пелагических видов не превышал 40% ОДУ и составил по хамсе, тюльке и шпроту соответственно 7,2; 9,8; 21 тыс.т. Кроме того, было, добыто 850 т пиленгаса. Официальный вылов осетровых – 8 тонн.

В 2005 г. объемы ОДУ мелких пелагических рыб (хамсы, тюльки, шпрота) предполагались соответственно 15, 40 и 50 тыс.т; бычков – 7,5 тыс.т; пиленгаса – 3,5 тыс.т; осетровых для воспроизводства – 30 т (20 т – осетр и 10 т – севрюга). Можно было вылавливать около 4 тыс. т морских рыб (катран, мерланг и других), а также до 3 тыс. т полупроходных рыб.

Каспийское море. Вылов в начале XXI-го века в этом море сократился по сравнению с 2000г. в 2 раза в основном за счет сокращения вылова кильки. В 2005г. суммарный ОДУ намечался на уровне 90 тыс. т, из них килька – 31 тыс. т, сельдь – 9 тыс. т, полупроходные и речные рыбы – 49,8 тыс. т. Из этой группы заметно должна уменьшиться доля леща. Запасы сома, щука, воблы и судака будут находиться на низком уровне. Запасы осетровых позволяли в 2005г. рекомендовать к вылову до 1000т.

Мировой океан. К югу от Северной Атлантики традиционная сырьевая база советского рыболовства находилась в высокопродуктивных районах у Северо – Восточной и Юго-Восточной Африки: у берегов Марокко, Мавритании, Намибии и Анголы.

В рассматриваемый период рыболовные соглашения, заключенные с Марокко и Мавританией, позволяли России наращивать свой вылов до 0,5 млн. т. К сожалению, это была в основном мелкая пелагическая рыба: мелкая ставрида, мелкая скумбрия, сардина, сардинелла. Поэтому крупномасштабный промысел требовал госдотаций для предприятий, работавших в этих зонах. Формы последних могли быть различными: налоговые льготы, снабжение топливом по цене его себестоимости и др.

Другим крупным районом океанического промысла являлся «ставридный пояс» в южной части Тихого океана, где обитала океаническая ставрида. В 80-х годах ее запас достигал 20 млн. т, а вылов СССР – 1,3 млн. т.

Исследования России в этом районе показали, что запас находился в хорошем состоянии и был способен обеспечивать вылов до 1,5 - 2 млн. т и больше.

В водах Антарктики, согласно решениям АНТКОМ, устанавливались суммарные объемы ОДУ для криля и рыб без их разбивки на национальные квоты. Это – район, где СССР ранее добывал до 0,5 млн. т криля и до 100 тыс. т рыбы. Организация здесь крупного промысла также требовала госдотаций для предприятий, способных возобновить его. Потребности России в кормовой муке были огромны и вместо ее закупок за рубежом при организации госзаказа на ее поставку в России промысел этих ресурсов можно было бы организовать в ближайшие годы.

Мировое рыболовство: состояние и проблемы. Главные тенденции и исторические пути развития рыбной промышленности и хозяйства в мире, а также масштабы эксплуатации биологических ресурсов гидросферы формировались под воздействием запросов общественного развития.

В глобальном аспекте рыбохозяйственный комплекс рассматривался с двух позиций: во-первых, как источник продовольствия и, во-вторых, как способ получения средств к существованию.

Как известно, с быстрым ростом численности жителей нашей планеты все более обостряется проблема продовольствия, в частности, обеспечения населения белками животного происхождения, которые являются исключительно важным компонентом в балансе питания и жизнеобеспечения человека. Качественное питание достигается при обеспечении ежесуточной нормы потребления животных белков на уровне не менее 49 г, удовлетворительное – от 49 до 15 г и недостаточное – менее 15 г.¹⁾. Материалы ФАО свидетельствуют о том, что в 80-х и начале 90-х годов свыше 60% населения развивающихся стран фактически потребляли животного белка на уровне не менее 15 г. В общем балансе потребления животных белков доля рыбных белков в разных странах колебалась от 10 до 70%.

Определяющим фактором служил опережающий рост численности населения Земли по сравнению с ростом производства продуктов питания животного происхождения. Так, если ранее для удвоения численности населения планеты потребовалось 800 лет (с IX до XVII в.), то в XX в. это осуществилось всего за 60 лет. Например, в 1900 г. число жителей Земли составляло 1,5 млрд. чел., в 1960 г. – уже 2,9 млрд., в 1980 г. оно достигло 4,2 млрд. чел., а к началу 2000 г. по сравнению с 1900 г. увеличилось более чем в 4 раза. На 2050 г. демографы прогнозировали численность населения Земли на уровне 10 млрд. чел.

В обозримом будущем, безусловно, можно было ожидать, что научно-технический прогресс в агропромышленном комплексе позволит значительно повысить эффективность производства продовольственных товаров и существенно улучшить питание населения. Вместе с тем для всего мирового сообщества очевидно, что огромные потенциальные возможности в производстве белков животного происхождения кроются в рациональном и в то же время эффективном использовании биологических ресурсов гидросферы, и прежде всего Мирового океана.

Сложившиеся представления о запасах водных биологических ресурсов Мирового океана и их практическом вовлечении в хозяйственный оборот сформировались в результате, как исторического развития, так и комплексного изучения этих ресурсов и среды их обитания.

Морское рыболовство, получив первоначальное развитие во второй половине XIX в. – в начале XX в. в северных частях Тихого и Атлантического океанов, к концу XX-го века охватило практически все продуктивные районы Мирового океана. Успехи научно-технического прогресса и развитие производительных сил прибрежных стран, наряду с ростом спроса на белковые продукты животного происхождения, обусловили бурное развитие мирового промышленного рыболовства со второй половины XX столетия. За период 1900-1938 гг. мировой вылов увеличился с 4 до 21 млн. т. Довоенный же уровень общего вылова удалось достичь только в 1950 г. (21,1 млн.т).

Затем (1950-1970 гг.) наблюдалось бурное развитие рыболовства и скачкообразное нарастание уловов6 в 1960 г. – 40 млн.т, в 1970 г. – 70,8 млн.т. В последующий период (1971-1985 гг.) темпы роста уловов водных биоресурсов существенно снизились (в 1975 г. уловы составили 72, в 1980 г. – 75,5, в 1985 г. – 86,4 млн.т). Следует заметить, что на этот этап развития пришлось резкое изменение международного морского правопорядка в связи с установлением многими прибрежными странами обширных экономических зон в наиболее биопродуктивных шельфовых районах Мирового океана. В 90-е годы происходили значительные изменения в направленности и результативности усилий человечества по использованию биопродуктивных возможностей обитателей гидросферы нашей планеты. До 2000 г. для мирового рыболовства было характерно дальнейшее увеличение уловов при снижении годовых темпов прироста: с 7,7% в 1970г. и 2,2% в 1990 г. до 0, 8% в 1997 г. В последующие годы после уменьшения уловов в 1998 г. отмечался снова прирост их. В 2000 г. по сравнению с 1999 г. уловы увеличились на 3,2%. Наиболее высокий уровень добычи гидробионтов – 131 млн. т. – был достигнут в 2000 г. (табл.75).

 

Таблица 75. Динамика мирового вылова рыбы и нерыбных объектов промысла в морских и внутренних водоемах и производства продукции из аквакультуры, тыс.т

Годы	Вылов	Аквакультура	Всего
1990	84608	13075	97683
1991	83598	13728	97326
1992	85127	15409	100536
1993	86518	17803	104321
1994	92051	20839	112890
1995	92281	24382	116663
1996	93739	26592	120331
1997	94211	28606	122817
1998	87574	30487	118061
1999	93624	33381	127005
2000	95610	35477	131087

 

За период 1990-2000 гг. общемировой объем продукции рыболовства увеличился на 33,4 млн. т, или на 34%. Основная часть прироста приходилась на продукцию аквакультуры – 22,4 млн.т, или 67,1% общего прироста.

Продукция аквакультуры в течение 90-х годов росла постоянно – среднегодовой темп прироста за этот период составил 24,7%.

В 1998 г., по данным ФАО, уровень мировых уловов гидробионтов снизился на 3,9% и не превышал 118,1 млн. т. Падение общих объемов произошло в основном за счет океанического рыболовства в результате негативного влиянии на промысловую деятельность в Южной Америке природного явления Эль-Ниньо. Объем производства продукции аквакультуры за этот период увеличился на 6,6%.

Несмотря на продолжающееся увеличение вылова, во многих районах остается сложной проблема, связанная с переэксплуатацией рыбных запасов как результат превращения промысловой мощности за счет излишнего капиталовложения. Эффективное управление промыслов по-прежнему являлось важнейшей проблемой в области стабилизации и восстановления биомассы запасов, а также повышения показателей эффективности их использования. Чтобы достичь этого, по мнению специалистов ФАО, важно, чтобы страны создавали соответствующую инфраструктуру для управления своим рыбным промыслом и привели свои возможности в области управления в соответствие с теми требованиями, которые были отражены в Кодексе ФАО по ответственном рыболовству и других международных документах.

Активное развитие добывающего флота, отсутствие эффективной системы регулирования лова привели к сокращению промысловых запасов многих традиционных видов гидробионтов в результате резкого увеличения пресса на водные биоресурсы. Попытки сдержать рост добывающих мощностей на флоте в глобальном масштабе были обречены на неудачу, в том числе в связи с трудностями действенного учета, контроля и регулирования промысла в открытых водах. Как показывает международная практика, в рамках экономических зон отдельных стран эти проблема в известной степени разрешима. Об этом свидетельствовал взятый курс рядом стран на ограничение размеров и других параметров судов, ведущих промысел в их экономической зоне. Ограничения были введены не только по типам и производственной мощности судов. Но и по видам применяемых орудий лова и срокам ведения промысла тех или иных видов водных биоресурсов. При этом промысел отдельных видов гидробионтов в экономических зонах некоторых стран объявлялся исключительной привилегией национальных компаний.

Современный промышленный лов гидробионтов, который велся практически в течение всего года, входил в серьезное противоречие с имевшимися объемами живых ресурсов моря и вели к неблагоприятным, а подчас необратимым последствиям.

Следует подчеркнуть, что сырьевая база рыболовства не остается постоянной в пространстве и времени, она формируется в обширных зонах Мирового океана и внутренних водоемах. Весь ареал обитания, в котором протекают жизненно важные процессы, представляет собой единое биологическое целое, которое с точки зрения рационального рыболовства требует проведения единой государственной политики в области изучения, охраны, воспроизводства и использования водных биоресурсов.

Уже в начале 80-х годов возникла так называемая проблема в области устойчивого развития рыболовства. Если в самом начале она имела чисто биологический смысл, то очень скоро вобрала в себя среду обитания гидробионтов, а позднее – и экономику регионов. Решение данной проблемы потребовало поиска компромисса между сохранением запасов гидробионтов и потребностями промышленности.

Тезис Н.М. Книповича о том, что неисчерпаемых запасов в природе не существует, в рассматриваемый период как нельзя более актуален. Ослабление роли государства в сохранении и рациональном использовании водных биоресурсов подвергал угрозе истощения национального богатства прибрежных стран, в том числе России.

Для многих морских видов в последние годы был достигнут предел их вылова. Старая идея – каждый может иметь свободный доступ к любым ресурсам Мирового океана – в настоящее время все более подвергается критике, на смену ей приходит иной принцип – необходимость бережного управления водными биоресурсами и их рациональная эксплуатация.

Прибрежные государства постепенно стали ужесточать ограничения на добычу рыбы в своих водах, стремясь сохранить запасы, необходимые для то, чтобы уберечь от экономического и социального упадка рыбацкие поселения.

В прибрежной зоне рыболовства во многих странах были введены меры по снижению промысловых усилий на ограниченные ресурсы, в сохранении которых были заинтересованы все. Определенное развитие получили предложения по введению охраняемых морских районов, распространению закрытия отдельных районов. Так, в прибрежной зоне Англии был закрыт траловый лов судами длиной более 20 м, но разрешен промысел, например, ярусами, сетями или ловушками. Организация закрытия для промысла обширных акваторий служила определенным амортизатором для неблагоприятного воздействия возможных переловов промысловых запасов в открытом море, а более строгие правила доступа к запасам прибрежной зоны создали необходимые предпосылки для защиты в первую очередь молоди рыб.

Серьезной проблемой при этом оставалось участие в управлении рыбными запасами каждого судовладельца и рыбака, для которых чаще всего дилемма между прибылью и сохранением запасов решилась в пользу первой. При этом поиск путей противодействия «черному» рынку торговли гидробионтами, пойманными сверх национальной квоты, во многих государствах шел в направлении уточнения отношения рыбаков к ресурсам как к собственности, от которой зависело их благополучие не только сегодня, но и в будущем.

Все эти вопросы как никогда были актуальны и для России, где проблема, связанная с неучтенной официальной статистикой вылова, стояла гораздо острее, чем в развитых странах. Россия постепенно меняла отношение к экономической политике в области рыболовства. Вся работа иностранного флота в отечественных водах отныне стала подчиняться законам формирующейся рыночной экономики. Разрабатывались и внедрялись в практику новые принципы и нормы в области внешнеэкономической деятельности. Практически была ликвидирована практика широкого доступа к отечественным ресурсам на бесплатный или взаимной основе.

Кроме регулирования количества промысловых судов и промысловых участков, в ряде районов были установлены соответствующие сезоны лова отдельных видов рыб. Практически по всем районам определялись общие допустимые объемы вылова водных биоресурсов по видовому составу; предпринимались серьезные меры по совершенствованию системы отчетности (в том числе путем расширения компьютеризации управленческого процесса в области вылова гидробионтов).

Однако необходимо было признать и существующие реалии – нельзя иметь в одном и том же месте и продуктивное рыболовство, и биологическое разнообразие, и малонарушенные донные экосистемы. Последние требования несовместимы с первыми. Она могут быть выполнены только при закрытии района для промысла или ограничении активных способов лова. Они должны в обязательном порядке применяться в местах размножения объектов промысла, а также в заповедниках. Сегодня нет альтернативы снижению негативного воздействии на экосистемы при донном траловом лове, если мы хотим сохранить ценные виды гидробионтов. Поэтому вопрос заключался не в том, как сохранить морскую среду нетронутой, а в том, как эксплуатировать водные биоресурсы разумно, в условиях обеспечения устойчивого рыболовства. При этом, несомненно, задача сохранения рыбных запасов в конкретных районах промысла нередко вступала в противоречие с развитием рыболовства, в первую очередь в части максимизации прибыли, чему, например, в России в немалой степени «способствовало» отсутствие действенной государственной поддержки отрасли.

В рамках мероприятий по защите окружающей среды во многих странах мира проводятся исследования, позволяющие добиться снижения прилова морских млекопитающих при добыче основных объектов промысла, который особенно высок при промысле креветки. Применение более совершенных орудий лова и принятые меры в последние годы снижали попадание морских млекопитающих (китов, дельфинов) и акул в прилов на 80%.

Одним из проявлений политики сохранения водных биоресурсов является принятие ОДУ, как на национальном, так и на международном уровнях. В ЕС ОДУ впервые были приняты в 1983 г. при определении и распределении квот на промысел сельди, трески, пикши, скумбрии в Северном море.

В 1998 г. Европейская комиссия по рыболовству предложила на основе результатов последних исследований экспертов и Консультативного комитета существенно пересмотреть в сторону уменьшения ОДУ по большинству объектов промысла. Сокращение величины ОДУ коснулось добычи в отдельных районах таких видов рыб, как треска, мерланг, сельдь, камбала, сайда, хек и др.

Все бо́льшее распространение получила практика заключения международных конвенций по промыслу ряда видов водных гидробионтов в некоторых районах Мирового океана. В этих документах, как, например, по окуню моря Ирменгера и Северо-Атлантического хребта, определяются размеры ежегодной квоты на вылов и распределение ее между странами.

Несмотря на сокращение водных биоресурсов большинства районов Мирового океана, по мнению экспертов ФАО, в рассматриваемый период еще существовали регионы и промысловые виды, запасы которых недостаточно эксплуатировались. К ним можно было отнести мерлузу Южной Атлантики, некоторые виды ставриды, сардин, мелкие пелагические рыбы в водах Мозамбика, Сомали и т.д.

В течение последних 15 лет рост мировых уловов был связан в основном с увеличением добычи промысловых объектов с низкой стоимостью. Например, доля таких видов рыб, как минтай, ставрида, сардинелла, сардина, анчоусы, составляла более четверти мирового вылова, а их стоимость не превышала 6% общей выручки от реализации его. На долю 13 самых ценных видов рыб и беспозвоночных, таких как лососевые, тунцы, треска, кальмары и креветки, приходилось около 80% стоимости мирового улова. При этом большая часть запасов этих видов гидробионтов находилась под чрезмерным давлением промысла. Несмотря на жесткие правила регулирования добычи, их запасы, а, следовательно, и уловы продолжали сокращаться, вызывая рост цен на них.

На уменьшение размеров промысловых запасов оказывал влияние не только чрезмерный промысел, который в последние годы благодаря мерам, предпринимаемым правительствами большинства прибрежных стран, был существенно ослаблен, но и изменение климатических и гидробиологических условий в районах промысла. Так, циклы в динамике запасов дальневосточных сельдей практически согласовывались с близкими по продолжительности изменениями климатологических процессов в северо-западной части Тихого океана. Последние вызывали ландшафтные изменения в экосистемах пелагиали дальневосточных морей и соответствующие перестройки в структуре сообществ гидробионтов и численности доминирующих видов рыб.

Нельзя было считать неожиданным и снижение уловов трески в Баренцевом море, так как промысловый и нерестовый запасы трески в рассматриваемый период имели тенденцию к уменьшению и на начало 2000 г. составляли, по оценке ВНИРО, 1,5 млн. т и 0,3 млн. т соответственно, что было ниже среднемноголетнего уровня (2,4 и 0,6 млн. т). Такой низкий уровень запасов был обусловлен в первую очередь интенсивным промыслом в предшествующие годы и уменьшением темпов роста рыб в результате ограниченности кормовой базы, вследствие того, что тепловое состояние вод Баренцева моря в последние годы было ниже нормы. При этом данная ситуация должна сохраниться и в 2000-2003 гг. Норвегия, ужесточая контроль за промыслом трески, по существ пыталась де-факто исправить ситуацию, связанную с увеличением ОДУ по треске, так как снижение ОДУ, согласованное с Россией, она считала невозможным.

Важное место в развитии мирового рыболовства занимал экспедиционный промысел в открытых районах Мирового океана и экономических зонах прибрежных государств. Этот вид промысла достиг своего пика в середине 70-х годов, когда уловы составили около 10 млн. т, из которых на долю СССР приходилось свыше 5 млн. т.

После введения экономических зон страны, практиковавшие экспедиционный промысел, вследствие вынужденного ухода из прибрежных зон иностранных государств, начали интенсивное освоение запасов открытых районов Мирового океана. В результате, после некоторого падения уловы экспедиционными флотами в 1990 г. превысили 9 млн. т, что соответствовало 10,5% общемировых морских уловов. Основу этого промысла составляла добыча минтая и кальмара в северной части Тихого океана, ставрида – в ЮВТО, кальмара и путасу – на Патагонском шельфе, тунцов – в Индийском океане.