Уроки одного «поражения»

Почему же конгрессмены тогда дерзнули отказать Белому дому в ассигнованиях на производство первых MX? В кругах местных политических обозревателей назвали ту «дерзкую акцию» законодателей победой среди них здравого смысла и чуть ли не первым крупным поражением Рейгана на пути к президентским выборам 1984 года. Насколько, однако, отвечали реальности столь далеко идущие оценки?

Событие действительно выходило из ряда привычного. Во всяком случае, за последние сорок лет ни одна из палат конгресса так резко не отказывала администрации в ассигнованиях на производство новых видов оружия. На сей раз даже после мощного давления президента посредством манипулирования данными о «значительном превосходстве» Советского Союза в ядерных вооружениях многие законодатели решили проголосовать против, нанеся таким образом главе Белого дома моральное поражение. Но вот только вопрос, что они имели в виду, голосуя против.

В те дни мне удалось поговорить с некоторыми «бунтарями» из числа конгрессменов — и демократов, и республиканцев. На интервью никто из них не согласился, но тем не менее высказали мотивировку своего «против». Оказывается, по их оценке, предлагавшаяся президентом Рейганом и Пентагоном система базирования «компактной группой» для ракет MX просто неэффективна с военной точки зрения, уязвима и слишком дорогостояща в условиях растущего дефицита платежного баланса. Деньги на ветер не захотели бросать еще и потому, что в арсенал новых систем стратегического ядерного оружия, как они считали, должны входить «действительно эффективные» подводные лодки «Трайдент» с более совершенными ракетами Б-5 и боеголовками для них, бомбардировщики «Стеле», крылатые ракеты воздушного и морского базирования… Вот на это им средств не жалко, невзирая ни на какой дефицит…

К сожалению, очень немногие конгрессмены объяснили свой голос «против» тем, что развертывание ракет MX явилось бы дестабилизирующим фактором в создавшемся военно–стратегическом паритете, новым шагом в сторону увеличения опасности ядерного конфликта. И почти все без исключения пытались отмалчиваться по поводу наступательного характера MX, являющейся оружием первого удара, развертывание которого свело бы на нет усилия советско–американских переговоров об ограничении и сокращении ядерных арсеналов.

Чего стоил неожиданный всплеск «здравого смысла» среди законодателей, если буквально через день после голосования «против» та же палата представителей подавляющим большинством утвердила ассигнования в два с половиной миллиарда долларов на развитие исследований и разработок все той же системы MX, а заодно и общие военные ассигнования в 230 миллиардов долларов на текущий финансовый год. Республиканец из Алабамы Эдвардс поставил все точки над «и», цинично заметив после голосования: «Мы дали Пентагону время вернуться к чертежным доскам и обдумать заново план базирования ста ракет MX в юго–восточном районе штата Вайоминг». Иными словами, время поразмыслить над тем, как поизобретательнее разместить орудие смерти.

Вот почему, когда я обращался с просьбой к конгрессменам прокомментировать выступления в Москве советских руководителей, в которых ясно указывалось на тщетность расчетов добиться военного превосходства с помощью подобных систем, те не находили ничего более подходящего, как обвинять Советский Союз в попытках путем таких выступлений «повлиять на американский политический процесс».

Кстати, несколько слов об «американском политическом процессе». По этому поводу сразу после утверждения новых военных ассигнований, в том числе на исследования по развитию системы MX, член палаты представителей от штата Калифорния уже знакомый нам Рональд Деллэмс откровенно признал: «Такого метода базирования, который можно было бы считать неуязвимым, вообще не существует. Мы здесь просто играем в политические игры». Однако дорого, крайне дорого могут обойтись человечеству такие игры. Прислушивались ли в Вашингтоне к голосу здравого смысла, к требованиям, которые выдвигало общенациональное антиядерное движение? Прислушивались ли к серьезным предупреждениям о растущей ядерной опасности и конструктивным предложениям СССР, рассчитанным не на внешний эффект, а на достижение конкретных соглашений по ограничению и сокращению вооружений на основе равенства и взаимности? Похоже, что нет.

Не новых громких заверений в благих намерениях, а немедленных практических шагов по эффективному обузданию гонки вооружений, подтверждающих искренность намерений, начинали все больше требовать участники американского антиядерного движения.

ПРИМИТЕ И ПРОЧЕЕ

Письмо из Вашингтона повергло меня в недоумение. Неужели разыгрывают? Нет, непохоже. Солидные гербовые бланки, подписи высокопоставленных политических деятелей.

Не странно ли, меня лично пригласили стать членом специальной группы советников при конгрессе по вопросам обороны, внешней политики, и внутренней безопасности. В таком качестве оказать поддержку «двухпартийному большинству» из 277 сенаторов и членов палаты представителей, входящих в «коалицию за мир с позиции силы». Предлагали участвовать непосредственно в разработке и осуществлении стратегии национальной безопасности, присоединиться к борьбе против «хорошо организованной группы ультралибералов», мешавших якобы переоснащению военной мощи Америки.

Вход в круги посвященных, как извещало послание, мне обойдется лишь в 500 долларов, если я соглашусь на ранг «старшего советника», и в 250, если просто «специального». В любом случае меня ждут в Вашингтоне на брифингах и заседаниях «специальной группы», которая должна служить связующим звеном между конгрессом и администрацией. «Скажите «да» и присоединяйтесь к нам, — заканчивалось послание. — Ждем от вас скорейшего ответа». И далее подписи сенаторов Лэксолта, Декончини, членов палаты представителей Кемпа, Чаппелла.

Неужто дела у законодателей правого, консервативного толка пошли настолько скверно, что они стали рассылать свои приглашения, не удостоверившись в адресатах? Согласиться трудно, ибо их позиции на Капитолийском холме и влияние на администрацию оставались внушительными. Еще раз это подтвердил президент Рейган в своем послании конгрессу о положении страны, где вновь и очень отчетливо прозвучала имперская претензия на мировое лидерство Америки с опорой на ее военную мощь. Более того, глава Белого дома подтвердил приверженность взятому обязательству по «развитию инфраструктуры демократии во всем мире», иными словами, по осуществлению подрывной деятельности против суверенных государств, чья политика не устраивает Вашингтон. Выходит, правым, консерваторам, казалось бы, нечего волноваться: ни о каком отходе от предвыборных обещаний администрация даже не помышляла.

Может быть, нанимателей меня в советники не совсем устраивало некоторое изменение тона в послании президента, в частности его ссылки на готовность к позитивным изменениям в советско–американских отношениях? И они забеспокоились, как бы чего не вышло? Тоже вряд ли, ибо провозглашенная формально «готовность» опять увязывалась с неприемлемыми для Советского Союза уступками военно–политического характера. Не случайно в том же послании конгрессу, призывавшем к замораживанию расходных статей бюджета с целью сокращения его дефицита, прямо давалось понять — в отличие от социальных программ ассигнования на военные нужды не пострадают. Так что же заставило бить тревогу сенаторов и конгрессменов из «коалиции за мир с позиции силы»?

Наиболее вероятно — они опасались грядущего обострения внутриполитической борьбы со сторонниками замораживания военных расходов и ядерных вооружений. Борьбы с теми в Америке, кто начинал оказывать растущее давление на администрацию с целью заставить ее свернуть планы гонки вооружений в космосе, размещения новых ядерных ракет в Западной Европе и наращивания пентагоновского арсенала за счет подлинных нужд подавляющего большинства американцев. А потому рассылали свои послания всем подряд и в спешке не разобрались, кого хотят привлечь на свою сторону.

Еще в прошлом веке Уолт Уитмен весьма тонко подметил симптомы американской предвыборной лихорадки. «Шайка изолгавшихся северян–пустозвонов прожужжала уши привычными речами о демократии и демократической партии, — писал он, обращаясь к американским рабочим. — Другая шайка вопит об «американизме». Но то, что так называемая демократия поклялась теперь осуществить, обещает грядущим поколениям простых людей больше бед, чем самая страшная болезнь. Другая партия делает то же. Все они спекулируют великим словом «американизм», ничуть не понимая его смысла, подобно тем людям, которые громче и больше всех кричат о религии, а сами по ночам совершают убийства, сеют в мире ненависть, страх, предвзятость, кастовую рознь… Чего опасается современная молодежь? Я подскажу ей, чего надо опасаться: коварства американцев. По–моему, худшего коварства нет на свете».

Остается лишь уточнить, что Уолт Уитмен имел в виду коварство американских политиков. Правота его слов не вызывает сомнений и сегодня. Как и то, что высокие достижения народа этой страны в науке, технике и культуре, определенные социальные и демократические завоевания достигнуты в результате острейшей классовой схватки. Не благодаря вашингтонским политикам, а вопреки им.