2020-06-08
292
Посвящённый 75-летию Победы
В Великой Отечественной войне
Дети войны
Авторы:
члены ДОО «Солнечная республика» -
Троицкая Вероника Евгеньевна, 13 лет, 8 класс;
Кострюкова Майя Сергеевна, 12 лет, 7 класс;
Потапова Светлана Николаевна, 12 лет, 7 класс
Руководитель:
Корнева Марина Александровна, учитель.
с. Никитино, 2020
«Я не могу забыть войну-
Она во сне ко мне приходит,
Душа у памяти в плену,
А память всё ещё в походе…»
И Виноградов
Современное поколение мало что знает о Великой Отечественной войне и патриотическое чувство не возникает само по себе. Это результат длительного, целенаправленного воспитательного воздействия на человека, начиная с самого детства. Участие в проекте «Детство, опалённое войной» — наш вклад в подготовку к празднованию 75–летия Великой Победы, дань глубокого уважения и благодарности целому поколению – поколению детей войны.
|
|
|
Поколение детей войны – это наши прабабушки и прадедушки. Хотя детям войны не приходилось воевать самим, во время Великой Отечественной войны им пришлось трудно. Их лучшие детские годы пришлись на времена горя и лишений. Сейчас дети войны уже стали пожилыми людьми. Их нужно уважать, ведь война отобрала у них детство, им пришлось вынести такое, что мы себе не можем и представить.
Мы решили собрать воспоминания людей, детство которых пришлось на военные и послевоенные годы. Эти люди живут с нами по соседству, а некоторые даже являются нашими ближайшими родственниками.
Бабушка Троицкой Вероники родилась в далёком 1942 году. Наш путь лежал к ней. Троицкая (Земченкова) Александра Васильевна проживает в данный момент в с. Никитино с младшей дочерью и внучкой.
Тамара Петровна Лощинина родом тоже из далёкого 1942 года. Отца своего знает только по фотографии… Недавно переехала в г. Лукоянов, ближе к единственному сыну.
Житель улицы Ворошилова, Муругов Александр Павлович, родился сразу после войны, в 1946 году. Проживает последние 13 лет на своей Родине в с. Никитино. Он многое помнит из своего послевоенного детства. Нам было очень интересно слушать его.
Надеемся, и вам будет любопытно узнать, что же у нас получилось.
«Не приведи, господь…»
Троицкая Александра Васильевна родилась 3 апреля 1942 года.
Троицкая Александра Васильевна с внучкой Вероникой
Вот что рассказала нам Александра Васильевна.
- Я, Троицкая Александра Васильевна, родилась в 1942 году, в апреле месяце. Война уже шла. Отца забрали на фронт через месяц после начала войны. В семье на тот момент было семь человек детей. Я родилась, когда отец был уже на фронте. Он успел узнать о моём рождении. Я родилась в апреле, а он был убит в июле. Старшему моему брату было 13 лет. И вот все невзгоды, жизненные трудности наша мама терпела одна с детьми.
|
|
|
Когда я родилась, есть уже было нечего. Мама отдавала нам последний кусок. Как могли, дети помогали, работали подсобниками в колхозе: кто пас овец, кто - свиней. Я, конечно, не помню всё, но знаю о пережитом со слов старших братьев и сестёр. Помню себя только, как я плакала – есть хочется. А старшие бегают по улице, подбегут ко мне, скажут: «Скоро мама придёт с работы». А тогда нельзя было оставаться дома с детьми, тогда все работали в поле, в колхозе, выращивали урожай для фронта, для победы, чтобы победить этого проклятого фашиста.
Что я испытала? Я детство своё не помню. Не знала, что такое сахар, конфеты. Хлеба у нас не было, питались, как могли. Липовый лист собирали, толкли в ступе и мама хлебы пекла. А ели его ложками из плошки. Лебеду ели. Лебеды всем не хватало – село было большое, детей было много. Картошку гнилую собирали в колхозных буртах весной, правда, уже после войны. Мама пекла хлебы, и эти хлебы называли, почему-то «лейтенантами». До сих пор я помню этот запах гнилого картофеля, ели аж до самого 53-го года, когда мы впервые наелись ржаного хлеба.
Как было трудно вовремя и после войны! Наша семья была большая по сельским меркам. И тут маме прислали, что наш папа без вести пропал. Началась истерика. Мама плакала часами – как жить? Что делать? Чем кормить детей? Чем топиться? Мама сожгла сени, половину двора, крылечко. С осени запасали солому как могли. А что солома? В суровые морозы как натопишь?
Мы бегали босые, одежды не было. Болели, часто простужались. Спасала нас русская печь, на ней было всё спасенье. Помню, в 50-ом году пошла я в школу в 8 лет. А идти было не в чем. Застудила зимой я мочевой пузырь, а учительнице сказать боялась, стыдно было. Дома грела живот о горячие кирпичи, и этим вылечилась. Ученье в голову не шло – голодные!
Картошки нам на зиму не хватало, усадьбу каждый год нам убавляли, отрезали. А почему? Старшие стали подрастать, уезжать в Горький в ремесленное училище. Численность семьи уменьшалась, вот нам землю и отрезали.
Сейчас нас в живых осталось трое: я, брат с 38-го года и сестра с 37- го года. Брат мне рассказывал: «А помнишь, Шурка, к нам приезжали из Починок и говорили, «давай мамаша мы их в детдом заберём, будут сытые, не умрут». Мы с братом были сильно истощены, кожа, да кости. Мама не отдала никого, да и мы не соглашались никто. Я не помню, а брат говорит, что мы вцепились матери в подол и плакали «не отдавай нас, мама!»
А когда война закончилась, стали мужики с войны приходить: хромые, убогие. А нашего нет. У мамы опять истерика. Нам кто поможет? Всё рушится, всё в печи сожгли, сады истопили. Ой, как мама выдержала? Не приведи, господь, в 33 года остаться одной с детьми.
Была у нас корова. Налог собирали – масла надо накопить. А у нас – этому кружку, этому стакан. Да и коровы были истощённые, кормили их соломой. Молоко было синее, но для нас всё спасение было - кружка молока. Мама чугун картошки варила в мундирах, ставила на стол и кружку молока! Капусты не было, моркови не было. Мама посеет, а мы её ещё «мышиными хвостами съедим». За неуплату налога корову у нас отбирали. Мамам ходила в Починки со слезами, корову нам вернули. Мы были так рады: «Мама с коровой пришла!»
В колхозе мама работала с 5 утра и до 10 вечера в летнее время. Мы были предоставлены сами себе. Помню, старшие ходили в колхозный амбар, а там были дырки для кошек, чтоб они мышей ловили. Насыпят они из этих дырок пшеницы в карман, принесут, её мы и жуём. Желудки болели, челюсти. Весной были на подножном корму, травку ели, «кукушки» (хвощ полевой), щавель конский. Полевые ягоды съедали ещё зелёными – всем не хватало. «Это моя полянка, это моя …»- кричали мы.
|
|
|
Мой старший братик, 29 -го года рождения, во время войны уже плугарём работал. Заснул однажды, упал, чуть его не запахало, тракторист успел оглянуться. Ещё один маленький братик наколол босую ногу ржавым гвоздём. Стал хромать, затемпературил, потом совсем слёг. Фельдшер велел маме везти его в Починки в больницу. Мама пошла к бригадиру за лошадью, далековато до райцентра - 12 с лишним вёрст. А он говорит: «Манька, ладно тебе, какая тебе лошадь? Работать надо. А у тебя их много, ну и умрёт один то!» Мама заплакала и ушла снова за фельдшером. Но было уже поздно, братик умер.
Из книги Памяти мы узнали, что наш папа умер от ран в госпитале в Ростовской области. В последнем письме он пишет: «Машенька, находимся мы на реке Дон, готовимся к сражению». Там, видимо, он и был ранен. Ещё один, отцов младший брат Земченков Николай Иванович, 18-го года рождения, пропал без вести в первые дни войны.
Вот сейчас сказали б мне: «Давай начнём жизнь с начала, молодая будешь!» Нет, не надо! Не приведи, Господь!
Многое можно было бы ещё вспомнить, но нет того запала. Слёзы….
«Отца знаю только по фотографии».
Тамара Петровна Лощинина родилась 29 октября 1942 года.
Тамара Петровна Лощинина с Кострюковой Майей, Потаповой Светланой, Напалковым Егором
«Отца своего я никогда не видела», - говорит Тамара Петровна. Он ни разу не прижал меня к своей груди, не погладил по голове, не похвалил, не поругал. Когда мой папа Пётр Михайлович Малов уходил добровольцем на фронт, я ещё не появилась на свет. Я должна была стать третьим ребёнком в семье. Папе на тот момент было 22 года, работал он парторгом. Папа очень хотел, чтобы меня назвали Тамарой – он любил красивые имена. В семье у нас подрастали двухлетний Геннадий и годовалый Евгений.
Ровно через год, день в день папа погиб в бою за деревню Камышеваха Васильевского района Запорожской области. Подорвался на вражеской мине. Украинская земля стала ему последним пристанищем... Так моя мама, Надежда Алексеевна, овдовела в 23 года. Вместе с похоронкой маме вручили медаль «За отвагу». Мама всегда говорила: «Если бы он только вернулся даже калекой, даже без обеих ног…».
|
|
|
В двухлетнем возрасте умер мой братик Женечка. А нас с Геной, уходя в поле, мать оставляла дома одних. Как-то я уснула во дворе на траве после дождя и получила серьёзное заболевание. Стали плохо действовать правая рука и нога.
«Ох, и слёз было тогда!», - вспоминает Тамара Петровна.
Но, что поделаешь – война идёт, надо работать и помогать стране. И пахали, и сеяли, и вещи тёплые вязали для фронта, и посылки с продуктами отсылали. Все работали, никто не оставался в стороне. Даже когда война кончилась, легче не стало. Многие работали на заготовке леса. Выходных не давали. Днём работали, а вечером ходили в ближайшее село за торфом за 7 километров.
Говорили люди, что поколение тех, кто войну перенёс крепкое, закалённое, люди – двужильные. Наверное, так и есть. Моя мамочка, Надежда Алексеевна Малова, работала на износ - полвека трудилась в колхозе, на дорожном участке. А в старости просто бегом бегала - всё успеть хотела. Прожила долго, более 90 лет и умерла у меня на руках.
«Здесь тоже был фронт, только трудовой».
Муругов Александр Павлович родился в с. Никитино17 ноября 1946 года.
