Философские и психологические парадигмы суицидального поведения

«Есть только одна по-настоящему серьезная философская проблема — проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, — значит ответить на фундаментальный вопрос философии» [13]. Сформулированный А. Камю постулат не теряет своей актуальности на протяжении многих веков. Большинство античных философов, так или иначе, касались его в своих изысканиях, пытаясь разрешить загадку жизни и смерти. По мнению некоторых из них, суицид способны совершить только те индивиды, которые разочаровались в жизни и потеряли жизненный смысл [32]. Античные стоики придерживались мнения о том, что каждый человек при определенном стечении обстоятельств имеет безусловное право на добровольный уход из жизни. Представители данного направления в философии были уверены в том, что собственной свободой может в полной мере овладеть лишь мудрец, и в том, что наивысшим проявлением свободы является возможность распоряжаться жизнью по своему усмотрению. Луций Анней Сенека, пропагандировавший нравственную философию стоицизма, отмечал, что «… жизнь не есть безусловное благо, она ценна постольку, поскольку есть в ней нравственная основа. Когда она исчезает, то человек имеет право на самоубийство» [21].

Согласно учению философа-эпикурейца Тита Лукреция Кара, причиной суицида может быть равнодушие к жизни, а некоторых индивидов заставляет добровольно покинуть этот мир чрезмерный страх перед будущей смертью. Тит Лукреций Кар, сам покончивший жизнь самоубийством, писал в трактате «О природе вещей», что законы недостаточно суровы для самоубийц, религия не предает их анафеме, а общество не осуждает их деяния [15].

Проблему суицидального поведения не обошли вниманием представители философского направления в науке и в последующие столетия. В XVIII в. английский философ Д. Юм, рассуждая о самоубийстве, писал в «Трактате о человеческой природе»: «…вопрос о суицидальном поведении... не противоречит замыслам Бога, не нарушает мировой гармонии». Он придерживался мнения о том, что суицид является всего лишь проявлением разумного эгоизма [33].

А. Шопенгауэр полагал, что «… самоубийца — это человек, который вместо того, чтобы отказаться от хотения, уничтожает явление этого хотения: он прекращает не волю к жизни, а только жизнь». Он рассматривал суицидентов как субъектов, не обладающих сильной волей и лишенных способности к выживанию [31]. По мнению И. Канта, акт самоубийства является оскорблением человечества. Каждый человек должен верить в существование высшей морали. Он утверждал, что самоубийство «… низводит человека на более низкий уровень, чем животное». И. Кант — один из многих философов, когда-либо выступавших за абсолютный моральный запрет на добровольный уход из жизни [14]. Представитель философии «Серебряного века» В.В. Розанов так же категорически отказывал человеку в праве на самоубийство. Суицид представлялся ему «... искажением основных законов природы со стороны их высшего носителя, их самого светлого и мудрого выразителя» [19]. В.С. Соловьев настаивал на том, что только религия может играть ведущую роль в защите от суицида. В своем труде «Духовные основы жизни» он писал: «... когда жизнь человека не согрета верой, когда он не чувствует...зависимости своей жизни от благой силы, трудность становится непереносимой» [22]. Н.А. Бердяев расценивал суицид как «духовное падение и слабость». Он особо обращал внимание на дуалистичную природу самоубийства. Индивид, убивающий себя, с одной стороны, достоин жалости и сострадания, а с другой, он должен быть наказан как совершивший смертный грех и преступление [5]. Современный философ С.С. Аванесов полагает, что суицид является следствием онтологической деструкции личности и греховности человека [1].

Под разными углами зрения рассматривают суицидогенез и представители психологического направления в науке.

27 апреля 1910 г. З. Фрейд присутствовал на заседании Венского психоаналитического общества, где обсуждалась проблема самоубийства у детей. В своем выступлении «отец психоанализа» утверждал, что, несмотря на слабую изученность суицидального поведения, оно, по всей видимости, определяется отвращением к жизни и страстным желанием смерти. Это утверждение предвосхитило появление впоследствии положения З. Фрейда о существовании инстинкта смерти, который он описал в работе «Печаль и меланхолия». По З. Фрейду, каждый индивид обладает двумя типами влечений, диаметрально противоположных друг другу. Это инстинкт жизни (Эрос) и инстинкт смерти (Танатос). Данные инстинкты, присущие всем людям, находятся в постоянном колебании. Однако с количеством прожитых лет Эрос медленно угасает, а Танатос не теряет свою силу, оставаясь активным вплоть до момента смерти человека. З. Фрейд утверждает, что суицид — это то же убийство, только повернутое на 180 градусов. Он не оправдывает добровольный отказ от жизни и является сторонником предотвращения самоубийства [26].

Одной из важнейших причин суицидального поведения швейцарский психолог и философ-идеалист К.Г. Юнг считал неосознанное стремление человека к духовному перерождению. Он не соглашался с З. Фрейдом по поводу оценки бессознательного, которое, по мнению основоположника психоанализа, содержит только подавленные сексуальные и агрессивные побуждения. К.Г. Юнг рассматривал суицидальный акт как результат разрешения трудной жизненной ситуации, а осознанный выбор смерти, по его мнению, обусловлен «порогами напряженности или аффектом». Причем люди не столько желают уйти от невыносимых условий их теперешней жизни, сколько торопятся с метафорическим возвращением в «чрево матери», чтобы почувствовать себя в безопасности. «В образном языке символической мудрости веков есть знаменитое Распятие: после смерти человека ожидает награда в виде новой жизни вследствие воскресения» [34].

Один из последователей К.Г. Юнга психоаналитик Д. Хиллмен, по всей вероятности, — самый ярый защитник самоубийства. По его мнению, адекватному пониманию причин суицидального поведения препятствуют и юридические, и медицинские, и теологические подходы к его изучению. Д. Хиллмен полагал, что, поскольку основной целью врачей всегда являлось продление жизни, представители медицинской науки не могут оправдать суицид как акт добровольного прерывания человеком собственной жизни. С юридической точки зрения, самоубийцы не имеют права на прощение, поэтому оправдание их действий представляется законодателям весьма сомнительным предприятием. Священнослужители же выступают против суицида не столько из-за того, что добровольный уход из жизни противоречит воле Всевышнего, сколько из-за «ложно понятой теологической догмы». Д. Хиллмен в своих рассуждениях о самоубийстве настаивал на том, что данный способ обретения смерти вполне законен, он способен высвобождать наиболее потаенные фантазии души. В качестве подтверждения своей теории он ссылался на Д. Юма: «Когда я падаю на свой меч, то этим я принимаю смерть от руки божества настолько же, как если бы она была следствием нападения льва, падения в пропасть или лихорадки» [27].

А. Бандура полагал, что человек склонен тревожиться и осуждать себя, когда он нарушает собственные внутренние нормы поведения. Суицидальное поведение А. Бандура рассматривал как осознанное добровольное деяние, непосредственной целью которого является смерть, а мотивом служит разрешение кризисной ситуации путем действий, направленных на самоуничтожение [32].

По мнению К. Роджерса, внутренние переживания человека являются единственно реальным отражением эмоционального восприятия окружающей действительности. Ощущение несоответствия между Я-концепцией и общим «организмимическим переживанием» может привести к осознанию индивидом полного одиночества. При этом у человека исчезает вера в себя, жизнь утрачивает свою ценность, смерть идеализируется, что, в конечном счете, может привести к реализации суицидальных намерений [18].

Исследователи суицидального поведения в большинстве своем признают, что сложность и многообразие его мотиваций и проявлений требуют междисциплинарного подхода к изучению данного феномена. Существует огромное количество теорий, с разных точек зрения объясняющих причины суицидального поведения, в том числе психологических.