2020-06-10
126
Осудил испытание водой еще один немецкий автор – Юстус Ольдекоп. У него были свои причины отвергать это суеверие. Он присутствовал при проверке заподозренных женщин и все они удержались на плаву. Зрителей‑дворян разобрало любопытство. Они выбрали человека, по общему мнению никак не повинного в колдовстве, и заплатили ему за то, чтобы он согласился быть связанным и брошенным в воду. Доброволец не утонул. Ольдекоп сделал вывод: дьявол нарочно путает судей, иногда поддерживая на поверхности воды невиновного. Его цель – ввести судей в грех неверного решения (1958 стр. 328).
Мало‑помалу доводы скептиков стали сказываться. Во Франции уже в 1601 году процедура попала под запрет. А в 1642 году Парижский парламент преподал наглядный урок, осудив на смерть судей из Бражелона, по вине которых захлебнулась испытуемая женщина (Robbins, 1959 стр. 493). Под давлением верховных властей суеверие постепенно вытеснялось на задворки Европы. К началу XVIII века законность водной пробы признавали ещё в Трансильвании. Супруги Шобель, а также жена Георга Хербарта именно в это время не смогли пройти испытание водой, поэтому их подвергли пыткам и сожгли (Lea, 1939 стр. 1264, 1265).
|
|
|
Знатоки западноевропейского искусства наверняка вспомнят сюжет: одетая с царской роскошью женщина идёт босиком по раскалённым докрасна лемехам плугов, которые разложены в ряд на полу. Это Кунигунда, жена императора Генриха II. Легенда гласит, что дьявол, желая внести раздор в семью, неоднократно превращался в юношу и выходил из её покоев. Набожный император пожелал узнать правду и подверг супругу испытанию раскалённым железом. Поскольку её ноги остались невредимы, стало ясно, что она не виновна в измене и семейное благополучие было восстановлено (Инститорис, и др., 1932 стр. 270)… Живопись и скульптура лишь отразили обычай раннего средневековья, имеющий древние корни. Ещё шумеры в спорных случаях заставляли прикасаться к раскаленному бруску и по состоянию ожогов выясняли степень вины. В Западной Европе испытание приняло разные формы. Первая (самая щадящая) заключалась в том, что на земле в определённом порядке раскладывали шесть, девять, а иногда и двенадцать лемехов. Требовалось пройти этот путь босиком, с завязанными глазами. Зрители заворожено следили, наступит – не наступит? Таким образом, здесь все зависело от чистой случайности. По идее Господь должен был хранить невиновного, и тот, кто удачно миновал опасность, снова считался благонадёжным членом общества. Второй способ был куда более суров. На раскалённое железо вынуждали наступать голыми ногами. Отсутствие ожогов означало оправдательный приговор (Lea, 1939 стр. 287). Лично я очень сомневаюсь, что такой вердикт когда‑либо выносился, и причисляю описанный выше эпизод с Кунигундой к разряду неправдоподобных легенд, вроде истории о святом Георгии, якобы победившем дракона.
