Как мы можем проинтерпретировать данные эмпирические факты? Поскольку в фокусе нашего внимания особенности межгруппового вза-
224 Психология гендерных отношений: теория и практика
имодействия, следовательно, для анализа эмпирических результатов мы должны воспользоваться теоретическими знаниями, накопленными социальными психологами при изучении психологических закономерностей межгрупповых отношений.
Итак, при изучении межгрупповых отношений зарубежными и отечественным специалистами (Г. Тэшфела, Д. Тернера, B.C. Агеева и др.) было установлено, что специфика межгруппового восприятия, объектом и субъектом которого являются социальные группы, заключается: 1) в объединении индивидуальных представлений в некоторое целое, качественно отличное от составляющих его элементов (т. е. речь идет о целостности и унифицированности как структурных характеристиках межгруппового восприятия); 2) в схематизации и упрощении возможного диапазона сторон восприятия другой группы; 3) в длительном и недостаточно гибком формировании межгрупповых представлений, обладающих устойчивостью к внешним влияниям. Последние специфические особенности касаются динамических характеристик межгруппового восприятия. Соотнесение указанных специфических особенностей межгруппового восприятия с результатами эмпирических исследований восприятия гендерных групп свидетельствует о действии общих закономерностей в ситуации функционирования гендерного взаимодействия. Образы типичных мужчин и женщин, характерные для представителей разных культур и народов, отличаются целостностью, унифицированностью, схематичностью; они несколько упрощенны, отличаются эмоциональной окрашенностью. Таким образом, структурные и динамические характеристики процесса восприятия мужчин и женщин как представителей социальных групп вписываются в общие закономерности, характерные для межгруппового восприятия вообще.
|
|
Следующая особенность межгруппового восприятия и взаимодействия, установленная в многочисленных исследованиях, касается проявления феноменов внутригруппового фаворитизма и межгрупповой дискриминации.
«Внутригрупповой фаворитизм — стремление каким-либо образом благоприятствовать членам собственной группы в противовес членам другой группы. Внутригрупповой фаворитизм может проявляться как во внешне наблюдаемом поведении в различных ситуациях социального взаимодействия, так и в процессе социального восприятия, например, при формировании оценок, мнений и т. п., относящихся к членам собственной и другой группы» [Психология. Словарь. 1990. С. 57|.
|
|
Межгрупповая дискриминация — установление различий между собственной и другой группами. В определенных условиях межгрупповые различия могут искусственно подчеркиваться и преувеличиваться. Наиболее распространенным результатом межгрупповой дискриминации является тенденция к установлению позитивно оцениваемых различий в пользу собственной группы» (Психология. Словарь. 1990. С. 2051.
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 225
Проблема межгрупповой дискриминации и внутригруппового фаворитизма актуальна для взаимодействия любых социальных групп. При этом речь идет если не о враждебности, то по меньшей мере о благоприятствовании своей группе в противовес другой группе [Агеев B.C., 19901. Исходя из действия эффектов внутригруппового фаворитизма и межгрупповой дискриминации, другие группы при сравнении со своей группой должны оцениваться более негативно. Другими словами, в ситуации межгруппового восприятия женщины должны оценивать свою группу более позитивно, чем группу мужчин, а мужчины должны приписывать больше положительных характеристик представителям своей группы, а не женщинам. Однако полученные эмпирические результаты не вписываются в данную закономерность. Как подчеркивалось выше, и мужчины и женщины приписывают представителям мужской группы больше положительных характеристик. Следовательно, внутригрупповой фаворитизм как явление межгруппового восприятия и взаимодействия действует в отношении мужской группы и не действует в отношении женской. Почему это так? Как можно объяснить данные результаты? Можно предположить, что в данном случае определяющими являются закономерности более высокого порядка, т. е. действующие не на уровне межгруппового взаимодействия, а на уровне функционирования макроструктуры. Речь идет о влиянии особого типа культурных традиций — адроцентризма.
Андроцентризм — глубинная культурная традиция, сводящая общечеловеческую субъективность к единой мужской норме, репрезентируемой в качестве универсальной объективности, в то время как иные субъективности, и прежде всего женская, репрезентируются как отклонение от нормы. Таким образом, андроцентризм — это не просто взгляд на мир с мужской точки зрения, а выдача мужских нормативных представлений и жизненных моделей за единые универсальные социальные нормы и жизненные модели |Словарь гендерных терминов. 2002. С. 9).
Категория «андроцентризм» используется теоретиками гендерного подхода для анализа социального мира культуры, где характеристики мужского и женского разноплановы и неравнозначны. Рассмотрение ситуаций общественной жизни с использованием гендерного анализа позволяет понять, что вместо кажущегося рядополагания мужской и женской реальности в традиционной культуре наличествуют неявные, хотя и достаточно выраженные ценностные установки, в соответствии с которыми все, определяемое как мужское, помещается в центр и рассматривается как доминирующее, а то, что определяется как женское, воспринимается как второсортное и менее значительное. Таким образом, общечеловеческий норматив на деле мыслится как андроцентрический, а женское существует в качестве отклонения, удел которого постоянно приближаться к мужской норме (Воронина О.А., Клименкова Т.А., 19921.
226 Психология гендерных отношений: теория и практика
Если мы обратимся, например, к истории как учебному предмету, то увидим, что курс, который обычно преподается в школе, содержит в себе главным образом сведения о войнах, битвах, о царствовании государей и других правителей и некоторые сведения, относящиеся к смене способов производства. Мы полагаем, что это и есть наша история, так как мы привыкли доверять существующим способам представления знания. В распространенных типичных исторических описаниях не присутствует очень многое, связанное с деятельностью женщин. Никто не будет отрицать факт их существования, но почему история того, как жили женщины и что они делали на протяжении двух тысячелетий, практически отсутствует?
|
|
Т.А. Клименкова, объясняет андроцентричность истории следующим образом: «Дело в том, что по самой своей методологии история может "увидеть" только то, что запечатлено через вполне определенные каналы, поэтому события, происходящие в мужском сообществе, представлены как единственно значимые» |Клименкова Т.А. 2002. С. 130-1311. Дело в том, что на протяжении столетий именно мужчины были создателями и опровергателями господствующего мировоззрения. За малым исключением именно мужчины становились священниками, скульпторами, рассказчиками, писателями, художниками и музыкантами, поэтому, будучи доминантной группой, мужчины и создали гендерные образы для людей обоего пола.
По своему смысловому наполнению термин «андроцентризм» близок к понятию «этноцентризм». Если этноцентризм — это тенденция рассматривать собственную этническую группу и социальные стандарты как основу для оценочных суждений относительно поведенческих проявлений представителей других групп, что предполагает неблагожелательное отношение к практике чужих групп |Большой толковый психологический словарь. 2002. С. 5231, то андроцентризм — это тенденция рассматривать группу мужчин и стандарты их оценок в качестве нормативов и для группы женщин. Следовательно, мужские нормы и правила считаются превосходящими, а женские недооцениваются.
В качестве примера можно привести теорию морального развития Лоуренса Колберга (Крайг Г., 2000|. Подобно тому как Жан Пиаже попытался определить уровни познавательного развития детей, Л. Кол-берг предпринял попытку выявить ступени морального развития детей на основе их ответов на вопросы, как разрешить моральную дилемму. Высшей была признана ступень, на которой при решении моральных дилемм наблюдалось обращение к усвоенным ранее правилам и принципам морали посредством логического выбора приоритетов. Исходя из представлений андроцентричной культуры о том, что процесс рассуждения у женщин более примитивный, чем у мужчин, Л. Колберг уверен, что в одном и том же возрасте мальчики, по сравнению с девочками, находятся на более высокой ступени морального развития.
|
|
Гендерные отношения в системе межгруьпового взаимодействия 227
Кэрол Гиллиган, анализируя теорию Л. Колберга, соглашается с тем, что мужчины и женщины на темы морали рассуждают по-разному, однако не соглашается с утверждением Л. Колберга, что уровень морального развития женщин ниже, чем у мужчин |Крайг Г., 2000]. Она обвинила Л. Колберга в мужской необъективности. Если девочки и женщины получают более низкие оценки в тестах Колберга за разрешение моральных дилемм, чем мальчики и мужчины, это еще не значит, что они отличаются более низким уровнем мышления и развития. Просто для своих моральных суждений они используют другие критерии. По отношению к детям разного пола в процессе социализации используются различающиеся принципы морального развития, их учат ценить разные человеческие качества. Мальчиков приучают стремиться к независимости и ценить абстрактное мышление. Девочек, наоборот, учат быть заботливыми и внимательными к нуждам других людей и ценить хорошие отношения с ними. К. Гиллиган |1982| считает, что существуют два разных типа морального рассуждения: один базируется на понятии абстрактной справедливости, а другой — на человеческих отношениях и заботе о ближнем. Подход к морали с позиций справедливости характерен для мужского мышления, тогда как для женского мышления типична забота о других. Мужчины часто строят свои рассуждения вокруг прав человека; женщины же рассматривают нравственные проблемы с точки зрения заботы о нуждах других людей. Однако К. Гиллиган отмечает, что половые различия в рассуждениях (подобно другим половым различиям) не являются абсолютными. Некоторые женщины высказывают моральные суждения, руководствуясь приоритетом справедливости, а некоторые мужчины решают нравственные вопросы с точки зрения заботы о людях.
Андроцентризм — результат усвоения правил поведения, норм, традиций повседневной жизни, созданных мужской культурой, и как следствие — неспособность подходить к женщинам в иной манере, нежели та, которая продиктована собственной (маскулинной) культурной средой, это тенденция воспринимать и оценивать мир с помощью стандартов, продиктованных маскулинной культурой. Важно осознание андро-центричности культуры и ее влияний, понимание того, что собственное восприятие и интерпретация других — это один из возможных способов восприятия и оценок окружающего мира.
Каждый человек усваивает определенную модель поведения и в процессе этого впитывает в себя определенный способ восприятия и интерпретации поведения других людей. Именно подобным образом мы впервые воспринимаем других и интерпретируем их действия, и это является нормальным следствием развития человека в обществе. В этом смысле андроцентризм отражает существующее положение вещей; то, что все воспринимают окружающий мир и других людей в мужской системе координат. В этой системе координат женщины фигурируют
228 Психология гендерных отношений: теория и практика
как менее значимые, вторичные существа. Андроцентризм — это следствие социализации и приобщения к маскулинной культуре.
В процессе тендерной социализации ребенок узнает, какие специфические формы поведения и виды деятельности приемлемы, а какие неприемлемы для лиц его пола, и либо принимает, либо отвергает соответствующие оценки, модели поведения, роли. Развиваясь, дети усваивают правила, как следует себя вести. Эти правила формируют основу культуры, которая состоит из множества нормативных предписаний, касающихся регулирования и контроля нашего поведения через социально допустимые каналы. Например, дети узнают, что «настоящие мальчики не плачут» и что «настоящие девочки не должны драться». По мере того как эти правила формируют поведение, дети усваивают, что многие нормы сопряжены с санкциями за их нарушение. К примеру, если мальчик плачет на людях, он может быть высмеян своими друзьями или семьей; его могут прозвать плаксой или как-то иначе.
Пока дети маленькие, усвоение ими полоролевых правил должно постоянно подкрепляться. Родители, друзья, учителя и другие социализирующие агенты постоянно напоминают им о них. Многие из этих правил также передаются и подкрепляются организациями и институтами. Все эти уроки вносят вклад в процесс приобщения к андроцент-ричной культуре. Когда дети взрослеют, необходимость напоминания нам об этих правилах уменьшается. Взрослые начинают действовать, исходя из полоролевых предписаний, прилагая к этому все меньше и меньше сознательных усилий.
Исполнение соответствующих полу гендерных ролей, предписанных культурой, способствует закреплению у детей полоспецифичных характеристик личности, что влияет на сохранение гендерных различий. Кроме субъективных факторов, влияющих на становления полоспецифичных моделей поведения людей, большую роль в этом процессе играют и объективные факторы. К ним относятся и природные ресурсы, и создаваемые обществом материальные ценности, и культурные практики, и демографические показатели. Эти внешние факторы участвуют в формировании и реализации специфических форм поведения, которые оказывают влияние на формы разделения труда между мужчинами и женщинами. «Именно поведенческие различия, определяющиеся различием условий окружающей среды, порождают устойчивые во времени паттерны поведения, ассоциирующиеся с мужским либо женским полом» [Мацумото Д. 2002. С. 187). Эта устойчивая во времени совокупность и представляет собой культурную среду, которая, в свою очередь, оказывает обратное влияние на сложившиеся паттерны поведения, обеспечивая подкрепление тех или иных форм поведения, установок, представлений и ценностей.
Действительно, став взрослыми, мы не только интернализовали правила поведения, но усвоили их столь хорошо, что можем функциони-
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 229
ровать в соответствии с ними автоматически, не задумываясь о них слишком часто. Многие из этих правил составляют то, что мы называем культурой: конгломерат усвоенных правил относительно того, как следует себя вести. Поскольку мы разделяем эти правила поведения с другими людьми, постольку мы разделяем с ними и определенный тип культуры. Культура состоит из множества правил, касающихся регулирования и контролирования нашего поведения через социально допустимые каналы.
Американская исследовательница-антрополог Нэнси Рис |19941, анализируя представления о мужчинах и женщинах, подчеркивает сущность андроцентричной культуры, при которой мужчины соотносятся с обществом, а женщины — с природой. Такие взгляды находят свое отражение в языке, в художественном творчестве и даже в науке. Основное в этих взглядах — «символическое противопоставление мужчин как существ более "окультуренных", общественных, женщинам — существам, более близким к природе. Это всеохватывающее отождествление женщин с природой, а мужчин с обществом породило ряд двойных оппозиций, таких как: жизнь женщины мотивирована биологически, а жизнь мужчины — социально; у женщин на первом плане тело, а у мужчин — мысль; женщины руководствуются страстями и инстинктами (материнскими, воспитательными), тогда как мужчин направляет их рассудок и интеллект: место женщины — в кругу семьи, в то время как сфера мужчины — это общество, политика, бизнес» [Рис Н. 1994. С. 45|.
Одним из факторов, влияющих на формирование вторичности образа женщины, является, по мнению гендерных исследователей [Воронина О.А., 2001; Клименкова Т.А., 20021, тот тип разделения труда, который строго определенным образом закрепил в культуре ряд характеристик, имеющих отношение к полу. На мужчину здесь возложена активность, связанная с производительным трудом, а на женщину — с обеспечением воспроизводства рабочей силы, т. е. условий по поддержанию жизни. Такое разделение труда привело к тому, что женщина «отодвигается» за пределы общественной сферы. Она выполняет то, что скрыто, что «никто не видит», что предназначено для внутреннего употребления, что необходимо, но вторично. Этот вид труда не учитывается обществом как реально значимый, и женщина как его носительница приобретает более низкий статус, чем мужчина.
Несмотря на то что мужчины и женщины как две большие группы Функционируют в сходных социальных, экономических, политических контекстах, их социальные статусы и оценка их роли в общественной жизни общества различны.
Итак, перед нами стояла задача объяснить результаты эмпирических исследований, в которых установлен факт отсутствия действия явления внутригруппового фаворитизма в группах женщин в ситуации оценки ими своей группы в сравнении с группой мужчин. В исследованиях
230 Психология гендерных отношений: теория и практика
установлено, что и женщины и мужчины приписывают представителям мужской группы больше положительных характеристик. Этот эмпирический факт объясняется влиянием андроцентричной культуры на вое-приятие и оценку гендерных групп. Из-за утвердившихся в обществе мужских норм и стандартов оценок и поведения внутригрупповой фа-воритизм как явление межгруппового восприятия и взаимодействия действует в отношении мужской группы и не действует в отношении женской. В данном случае действует не внутригрупповой, а внешне-групповой фаворитизм. Причиной внешнегруппового фаворитизма служит различие в социальном статусе групп: низкостатусные группы склонны в определенных социокультурных ситуациях развивать негативные автостереотипы и позитивные гетеростереотипы. «Иными словами, члены социальной группы могут признавать существующие статусные различия в обществе или соглашаться с относительно более низким положением своей группы при сравнении с релевантными ей группами |Донцов А.И., Стефаненко Т.Г., 2002|.
Группа мужчин как любая другая высокостатусная общность оценивается и характеризуется в терминах компетентности и экономического успеха; группа женщин как низкостатусная — в терминах доброты, гуманности, дружелюбия и т. д. Поэтому все позитивные черты женской идентичности (уступчивость, эмоциональная поддержка, сердечность, теплота и др.) — это типичная компенсация за отсутствие значимых достижений на общественной арене. У женщин как у членов низкостатусной группы по сравнению с мужчинами меньше развито чувство идентификации со своей группой; они, перенимая точку зрения мужчин, как высокостатусной группы, склонны переоценивать мужские достижения и достоинства и недооценивать свои1.
Социально-психологическая модель гендерных отношений в межгрупповом взаимодействии
Особенности межгруппового восприятия задают ориентиры для тех или иных способов взаимодействия и формируют устойчивые паттерны, практики отношений. В ситуации межполовых контактов конкретные практики взаимодействия формируются в первую очередь под влиянием зафиксированных в сознании субъектов обобщенных образов мужчин и женщин. Как уже подчеркивалось выше, обобщенные образы мужчин и женщин отличаются такими характеристиками, как целостность, унифицированность, устойчивость, консервативность. Под воздействием этих образов и формируются модели межполовых отношений. Поэтому специфика гендерных отношений на уровне межгруппового взаи-
О чувстве идентификации в группе мужчин, о мужской солидарности см.: |Кон И.С. 2002. С. 222]
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 231
содействия определяется тем, что на этом уровне контактирования индивидуальные различия нивелируются, а поведение унифицируется в пределах конкретной гендерной группы.
Чаще всего такое не персонифицированное взаимодействие осуществляется в стандартных или типичных социальных ситуациях, таких как посещение магазина или официального учреждения, поездка в транспорте, решение деловых вопросов на работе и др. Объединяет все эти ситуации то, что участники взаимодействия личностно в него не вовлечены, они контактируют, исходя из ролевых предписаний и нормативных правил поведения, типичных для этих ситуаций.
Наиболее распространенная классификация таких ситуаций включает в себя два вида взаимодействия: кратковременное социально-ситуационное общение (социально-ролевое) и деловое общение |Куни-цына В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.М., 2001).
При социально-ролевом взаимодействии контакты ограничиваются ситуативной необходимостью: на улице, в транспорте, в магазине, на приеме в официальном учреждении. Основной принцип взаимоотношений на этом уровне — знание и реализация норм и требований социальной среды участниками взаимодействия.
При деловом взаимодействии людей объединяют интересы дела и совместная деятельность, направленная на достижение общих целей. В соответствии с демократическими установками основной принцип деловых взаимоотношений — рациональность, поиск средств повышения эффективности сотрудничества. На деле данный принцип реализуется далеко не всегда.
Структура любой социальной ситуации включает в себя в качестве необходимых следующие элементы:
1) роли участников взаимодействия, т. е. набор предписаний, касающийся того, как человек должен вести себя, если он занял фиксированную позицию среди людей, относительно которой уже сложились нормативные представления;
2) набор и порядок действий (или сценарные последовательности);
3) правила и нормы, регулирующие взаимодействие и характер
отношений участников социальной ситуации.
Очевидно, что для того чтобы выбрать нужную манеру поведения и форму обращения с другими людьми, необходимо сориентироваться в ситуации, понять контекст, в котором происходит взаимодействие. Определив ситуацию, люди начинают выстраивать позиции, позволяющие достичь им своих целей в заданных обстоятельствах. Соотношение позиций или пристройка к позиции друг друга представляет собой конструирование, формирование пространства взаимодействия, а оформляется занятая позиция посредством использования вербальных и невербальных средств коммуникации (Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.М., 2001]. Вслед за идентификацией партнера по общению
232 Психология гендерных отношений: теория и практика
как субъекта определенного пола индивид начинает демонстрировать не только соответствующие для этой ситуации определенные поведенческие паттерны, но и проявляет полоспецифичные формы поведения (ведет себя так, как принято вести себя мужчине с женщиной и наоборот) [Уэст К., Зиммерман Д., 19971.
Используя выделенные для анализа гендерных отношений параметры (дифференцированность ролей и статусов мужчин и женщин как гендерных групп и иерархичность, соподчиненность их позиций), рассмотрим особенности гендерных отношений, характерные для описанных двух типов взаимодействия: социально-ролевое и деловое. При этом будем ориентироваться на указанные компоненты (структуру) ситуации взаимодействия. Основная цель взаимодействия на социально-ролевом и деловом уровнях — подтверждение его участниками знаний норм и требований социальной среды. Очевидно, что достижение этой цели возможно только посредством использования определенных стандартных моделей поведения: обмен фразами и жестами, принятыми в данной ситуации [Goffman E., 1977|.
Проведенный теоретический анализ проблемы гендерных отношений на уровне межгруппового взаимодействия позволяет высказать предположение о том, что на данном уровне взаимодействия основной моделью гендерных отношений будет доминантно-зависимая модель отношений, причем доминирующую роль будет занимать группа мужчин. Все последующие рассуждения будут направлены на проверку высказанного предположения с использованием данных, полученных в эмпирических исследованиях.
Гендерный аспект социально-ролевого взаимодействия изучен пока явно недостаточно. Информацию о специфике мужского и женского поведения в ситуациях коммуникационного взаимодействия могут дать практики вербального и невербального поведения мужчин и женщин, поскольку языковые нормы не просто отражает существующую в обществе гендерную дифференциацию, но и непосредственно конструирует модели гендерных отношений. Обратимся к анализу данных, полученных при изучении особенностей коммуникации мужчин и женщин.
В известной работе Робин Лакофф «Язык и место женщины», показана андроцентричность языка и неполноценность образа женщины в картине мира, воспроизводящейся в языке (Лакофф Р. 20011. Исследования Р. Лакофф, проводимые в рамках теории доминирования, свидетельствуют о том, что женщины говорят так называемым «безвластным языком», выражающим отсутствие авторитета. Для такого языка характерны нерешительная интонация, смягченные бранные выражения, утверждения, сформулированные как вопросы. Впоследствии эти языковые репрезентации получили название «женский стиль». Для женского стиля речи характерна установка на кооперативность и равенство. В речевом поведении мужчин присутствует больше агрессивности, развязности.
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 233
В критических суждениях, высказанных по поводу этого исследования, отмечалось недостаточная обоснованность этих выводов. Последующие исследования в рамках теории доминирования представляли собой ряд case studies, основанных на записях разговоров мужчин и женщин. Результатом этих исследований стала знаменитая фраза, характеризующая особенности речевого поведения обоих полов: «Мужчины соревнуются, женщины сотрудничают». В результате анализа стилей мужской и женской речи были выявлены и другие глобальные оппозиции, а именно: мужской разговор имеет своеобразный «отчетный» характер, женский разговор — это разговор «о мелочах». Разговор мужчин имеет своей целью получение некоего «статус-кво», в то время как женский разговор нацелен не утверждение согласия и интимности |Курилович Н., 20011.
Наиболее явно все эти особенности проявляются в ситуациях реального межполового взаимодействия мужчин и женщин как субъектов общения. В разговоре мужчин с женщинами (и наоборот), как правило, доминирует личность мужчины: они чаще перебивают женщин, искажают их ответы, повышают громкость голоса (Кульбицкая Л., 2001 ]. По зарубежным данным, в целом для мужской манеры поведения характерны сидение с широко расставленными ногами и разговор громким голосом. Женщины предпочитают менее прямые способы воздействия на собеседника — они меньше перебивают, более тактичны и вежливы, менее самоуверенны. Они чаще задают вопросы, повторяя их, чаще выражают сомнение или отрицание по поводу своих высказываний. Женщины чаще смотрят на собеседника во время слушания, чем во время говорения, а у мужчин не наблюдается значимых различий в частоте взглядов на собеседника в периоды слушания и говорения [обзор см.: Ильин Е.П., 2002. С. 186-187].
Сходные результаты были получены отечественным лингвистом А. Кирилиной 11999|, которая установила отличительные черты женского речевого поведения, реализуемого в различных видах взаимодействия:
— женщины чаще прибегают в обращениях к уменьшительным суффиксам (очевидно, это явление отражает потребность женщин в расширении набора выразительных средств для передачи различных оттенков ласкательности, уменьшительности);
— для женщин более типичны косвенные речевые обороты, в их речи больше форм вежливости и смягчения, утверждений в форме вопросов (показатели неуверенности при отсутствии самой неуверенности — «не так ли?», «не правда ли?», «мне кажется»);
— в речевом поведении женщин отсутствует доминантность, они лучше умеют слушать и сосредотачиваться на проблеме собеседника, реже его перебивают в процессе диалога;
— в целом речевое поведение женщин характеризуется как более гуманное.
234 Психология гендерных отношений: теория и практика
С точки зрения представителей феминистской лингвистики, такое гуманное (предупредительное, неагрессивное, вежливое) речевое поведение укрепляет сложившиеся представления о том, что женщины более слабые, менее уверенные в себе и менее компетентные,, чем мужчины [Кириллина А., 1999|.
В приведенной информации относительно практик коммуникации мужчин и женщин в ситуациях общения находят отражение такие структурные элементы ситуации межполового взаимодействия, как роли участников взаимодействия и нормы (правила), регулирующие взаимодействие и характер отношений участников социальной ситуации. Характер исполнение конкретной роли в той или иной ситуации опосредован в значительной мере социальным статусом индивида. В предыдущих наших рассуждениях мы приводили обоснования более низкого статуса женщин как социальной группы по сравнению с группой мужчин. Сам факт осознания женской идентичности, обусловленной более низким, чем у мужчин, социальным статусом, и условия тендерной социализации порождают поведенческие практики, характеризующиеся зависимостью и подчиненностью женщин мужчинам. Культурные нормы репрезентации мужского и женского поведения предписывают мужчинам занимать лидирующую позицию в отношении женщин. Ориентируясь на данную позицию, мужчины пытаются выстраивать процесс коммуникации таким образом, который они рассматривают как типичный или соответствующий мужчинам, женщины пытаются говорить в манере, которую они рассматривают как типичную или соответствующую женщинам.
Еще одна сфера социально-ролевого взаимодействия, где мы можем наблюдать практики межполового взаимодействия, осуществляемого мужчинами и женщинами как представителями социальных групп, — это демонстрация образцов гендерных отношений в средствах массовой информации. Реклама является не только определенной системой предъявления информации о товарах и услугах, программирующей потенциальных покупателей на приобретение той или иной продукции, но в то же время она и программирует потребителей на реализацию того или иного образа жизни, стиля поведения, моделей социально-психологических отношений и гендерных отношений в том числе. Реклама обращается к не всегда осознаваемым шаблонам нашего восприятия межполовых отношений, своего рода «социальным архетипам» человека, которые проявляются в реальных поведенческих практиках. Как подчеркивает И.В. Грошев, «рекламодатели естественным образом "продают" потребителю общепризнанную версию социально-гендерного мира и взаимоотношений в нем, т. е. подсказывают, чего от вас ждут окружающие в более или менее типичной ситуации и каковыми должны быть ваши действия» (Грошев И.В. 2000. С. 39).
В исследовании И.В. Грошева подчеркивается, что одним из распространенных приемов изображения мужчин и женщин в рекламе является
Гендерные отношения в системе- межгруппового взаимодействия 235
широкое использование элементов их соподчиненности. В рекламе, где присутствуют мужские и женские персонажи, мужчина часто исполняет роль руководителя наставника, учителя. Значительная часть рекламной информации для женщин о домашних предметах и бытовых приборах исходит именно от мужчин, которые играют роль профессиональных инструкторов, специалистов и знатоков, объясняющих функциональное значение и преимущества рекламируемой продукции. В тендерном отношении такая реклама не нейтральна: компетенция закреплена за мужским полом, а женщине предлагается роль пассивной ученицы [Грошев И.В., 1998).
Для утверждения своей позиции доминирования мужчины в рекламе используют не только символические способы доминирования: игра желваками, выпячивание груди, сжимание рук в кулаки и т. д., но и другие властные жесты — сжатый кулак или динамичный выброс его в пустоту, оттопыренный большой палец кисти, сигнал «о'кей». Напротив, женская рекламная жестикуляция не содержит властных знаков и сильно ограничена социальными рамками «приличий». Женщины жестикулируют преимущественно в кругу знакомых, близких и родственников, т. е. в социально фасилитированных ситуациях. Жестикуляция женщин часто саморефлексивна, что и демонстрируется в рекламе (поправка прически, одежды, освежение макияжа и т. д.). Эта деятельность как бы восполняет эмоциональную функцию «аутоинтимности» в ситуации недостаточных социальных контактов [Грошев И.В., 19991.
Гендерный анализ рекламной продукции свидетельствует о существенном значении взглядов, которыми обмениваются партнеры. Результаты исследования И.В. Трошева |1999| показали, что мужчина чаще в процессе общения смотрит в сторону или на какие-то части тела своего собеседника-женщины, но не в глаза, за исключением тех сюжетов, когда он что-то объясняет женщине, поучает ее или выступает в роли руководителя, ведущего диалог. В этих случаях мужчина, наоборот, чаще посылает женщине прямые взгляды. Специалист по невербальной коммуникации М. Аргайл установил, что частота прямых взглядов на собеседника зависит от того, «выше» или «ниже» собеседника по статусу считает себя партнер по общению. У считающего себя «выше» по статусу количество прямых, пристальных взглядов на партнера намного больше lArgyle M., 1975]. Коммуникативная тактика доминирования использует пристальный взгляд как средство демонстрации более высокого властного потенциала.
Женщины в процессе общения в рекламе чаще смотрят в глаза собеседнику, и взгляд их продолжительнее взгляда мужчин на 0,38-0.42 секунды. Причем он несет иной смысл — информационный [Грошев И.В., 19991.
Итак, в рекламной продукции соподчиненность мужских и женских персонажей демонстрирует характер ритуальных действий, предписаний
236 Психология гендерных отношений: теория и практика
относительно распределения ролей и сценарных последовательностей действий. Демонстрируемые гендерные отношения зеркально отображают устоявшуюся в реальном обществе модель взаимоотношений «мужчина—женщина», модель превосходства представителей, мужского пола над представителями женского пола. При этом используются приемы, подчеркивающие более высокую общественную значимость мужчин, их социальное положение, степень авторитета или обладания властью.
Приведенные результаты исследований наглядно показывают, что в ситуации социально-ролевого межполового взаимодействия гендерные отношения не характеризуются равноправием, а, напротив, выстраиваются по типу соподчинения, иерархичности с явным превосходством мужской позиции и статуса.
Теперь обратимся к анализу особенностей гендерных отношений межгруппового взаимодействия, характерных для деловых ситуаций. В системе межгруппового взаимодействия проблема гендерных отношений наиболее актуальна в сфере профессиональных отношений. Мужчины и женщины вынуждены постоянно контактировать, общаться для согласования многих вопросов, без которых не может осуществляться профессиональная совместная деятельность. В деловом общении и взаимодействии мужчины и женщины проявляют себя и как представители гендерных социальных групп, и как субъекты профессиональной деятельности.
Прежде чем рассматривать гендерные отношения в деловом взаимодействии, выделим ключевые характеристики, присущие любой организационной структуре, определяющие его специфику |Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.М., 20011.
Во-первых, это иерархичность построения организации, в соответствии с которой между подразделениями и сотрудниками закрепляются отношения подчинения, зависимости, неравенства. Следствием такой особенности организационной структуры является затрудненная вертикальная коммуникация, т. е. передача информации вверх и вниз по иерархическим уровням. По некоторым данным, лишь 20-25% информации, исходящей от высшего управленческого звена, доходит непосредственно до конкретных исполнителей и правильно ими понимается. Однако чтобы действовать осмысленно, человек должен не только иметь представление о выполняемой им конкретной операции, но видеть и более широкий контекст, в который она вписана. Поэтому в ситуации недостатка нужных сведений исполнители начинают самостоятельно искать ответы на возникающие вопросы, искажая и домысливая информацию.
Во-вторых, специфика делового взаимодействия определяется достаточно жесткой регламентацией целей и мотивов общения, а также способов осуществления контактов между сотрудниками. За каждым работником в организации нормативно закрепляется стандарт поведения
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 237
в виде устойчивой структуры формальных прав и обязанностей, которым необходимо следовать. Ожидается, что обмен сведениями между сотрудниками будет носить не личный характер, а будет подчинен, прежде всего, решению служебных проблем и задач. В результате деловое общение оказывается в значительной степени формализованным, отстраненным, «холодным».
В-третьих, в деловом взаимодействии должно уделяться большое внимание проблеме стимулирования трудовой мотивации. В деловом общении человек выступает одновременно как конкретная целостная личность и как представитель организации, т. е. носитель определенных профессионально-ролевых функций. В случае, если личностные потребности не удовлетворяются в процессе деятельности в организации или собственные идеи и стиль поведения человека не совпадает с групповыми нормами, может возникнуть внутриличностный конфликт, снизиться интерес к выполняемой работе.
Следует отметить, что гендерная составляющая делового взаимодействия изучена в большей мере, чем межполовые контакты в социально-ролевом виде отношений [см.: Берн Ш., 2001; Мезенцева Е.Б., 1992; Раковская О.А., 1996; Хоткина З.А., 2001; и др.|.
Отличительной особенностью гендерных отношений в профессиональной сфере является неравенство статусов и позиций мужчин и женщин: мужчины во всем мире достоверно чаще занимают более высокие статусные позиции по сравнению с женщинами, а это обеспечивает им доступ к ресурсам и принятию ответственных решений. Данная практика ведет к тому, что женщины существенно чаще мужчин оказываются в роли подчиненных, зависимых, руководимых. Потребности в профессиональном развитии, самореализации и продвижению по служебной лестнице у них удовлетворяются в меньшей степени, чем у мужчин. Сложившаяся система гендерных отношений способствует закреплению и проявлению в деловом взаимодействии у женщин таких качеств личности, как пассивная подчиненность, конформность, слабоволие, склонность уступать всегда и всем, неуверенность в себе, боязливость и послушание.
Неравноправие женщин с мужчинами в сфере производственных (деловых) отношений может быть представлена как основная характеристика гендерных отношений на уровне межгруппового взаимодействия. Тендерное неравенство в деловом взаимодействии проявляется в следующем:
— во-первых, в распространении практики профессиональной сегрегации, при которой женщины имеют по сравнению с мужчинами неравный доступ к получению престижных профессий и должностей;
— во-вторых, в выраженной дискриминационной тенденции, когда за равноценный труд с мужчинами женщины получают меньшее вознаграждение за свою работу.
238 Психология гендерных отношений: теория и практика
В главе 2 уже описывалось явление профессиональной сегрегации, проявляющееся в неравенстве доходов и социальных позиций между представителями двух полов. Как правило, женщины гораздо чаще мужчин заняты на работах, отличающихся незначительными возможностями карьерного продвижения, невысокой заработной, платой, нестабильностью с точки зрения занятости. Незначительное присутствие женщин на верхних ступенях иерархической пирамиды — это явление универсальное, очень ярко выраженное, одинаково сильно заявляющее о себе как в общественном, так и в частном секторе. Чем выше мы поднимемся по иерархической лестнице, тем меньше женщин мы там встретим. Почти все командные посты занимают мужчины, и все происходит так, словно некий «стеклянный потолок» (glass ceiling) неизменно останавливает женщин, едва они достигнут определенного уровня. Значимым фактом сложившейся ситуации является устойчивый характер оттеснения женщин от командных вершин и воссоздание в обществе власти представителей мужского пола.
Данные тенденции имеют универсальный характер, они характеризуют положение женщин вообще как социальной группы в соотнесении с положением группы мужчин в разных странах и в разные исторические периоды. В качестве иллюстрации высказанного утверждения обратимся к статистическим данным, раскрывающих неравноправное положение женской социальной группы в сравнении с социальной группой мужчин в сфере государственного управления и системе производственных отношений. Обратимся к данным, характеризующим анализируемую ситуацию в России в доперестроечный и постперестроечный периоды.
Если сравнивать показатели участия советских женщин в жизни общества с соответствующими показателями того времени в странах Запада, то разница будет значительной. Так, в 1971 году численность женщин-депутатов местных органов власти составляла 45.8%, а численность женщин-депутатов Верховного Совета СССР — 31%'. Но сопоставлять эти показатели некорректно. В СССР законодательную власть не выбирали, за нее голосовали, т. е. голосовали за того единственного кандидата, которого предварительно отбирали партийные органы. Кроме того, советский парламент никакой реальной властью не обладал, он представлял собой сугубо декоративное учреждение, собираемое время от времени для того, чтобы одобрить уже принятые партийные решения. Анализируя данную ситуацию, С.Г. Айвазова пишет: «В такую структуру власти можно было допустить и женщин, допустить без конкурса, по разнарядке в виде специальной квоты, которая менялась по усмотрению властей» [Айвазова С.Г. 20026. С. 3011.
Данные о количестве женщин в различных организационных структурах в советское время приводятся по статье: Айвазова С.Г. Контракт «работающей матери»: советский вариант // Гендерный калейдоскоп. Курс лекций / Под общей редакцией ММ. Малышевой. М.: Academia. 20026. С. 291-309.
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 239
Реальная власть в стране была сосредоточена в руках членов коммунистической партии, среди которых женщины составляли 20,9%. В составе Центрального комитета партии женщин было всего 2,8%. а Политбюро и секретариате женщин не было вообще (по данным 1996 года). В любой сфере управления в рассматриваемый период женщины были представлены в незначительно количестве. Так, в составе научных работников, числившихся в штате Академии наук СССР, на 1 января 1966 года женщины занимали такие позиции: 51% среди младших научных сотрудников, 23% среди старших научных сотрудников, 8,8% среди академиков и профессоров. В сфере образования среди учителей начальных классов — 87% женщин; среди учителей 9-10 классов — 68%; среди директоров начальных школ — 74%; среди директоров средних школ — 21%. В промышленности на 1 декабря 1961 года в числе директоров предприятий числилось 6% женщин; начальников цехов 12%; начальников участков — 24%; инженеров — 37%; техников — 59%. Та же картина в сельском хозяйстве: в Российской Федерации в 1965 году среди директоров совхозов женщины составляли немногим более 1%. а среди директоров колхозов около 2%.
Ситуация кардинально не изменилась в период перестройки, по ряду показателей она даже ухудшилась. Так, женщины составляют 53% от всех жителей, но в Государственной Думе последнего созыва (1999 г.) депутатов-женщин всего 7%. Женщины в советские годы работали во всех сферах народного хозяйства, однако в результате приватизации они оказались отчуждены от передела бывшей государственной собственности и крупного бизнеса, среди крупных предпринимателей лишь 3% — женщины (Словарь гендерных терминов. 20021. В 1995 году среди владельцев и управляющих 125 крупных московских компаний было всего лишь 2 женщины, а среди 138 представителей бизнес-элиты только 11 (8%) [Римашевская Н.М., 20021.
Даже в такой традиционно женской сфере деятельности, как образование, женщины по сравнению с мужчинами не занимают лидирующих позиций как руководители. По данным на начало 1997/98 учебного года, доля женщин в численности учителей дневных общеобразовательных школ составила 83,3%. Среди заместителей директоров средних школ женщин — 90,4%, а неполных средних школ — 88,4%. Среди директоров школ ситуация принципиально иная: женщины составляют 50.9% директоров средних школ и 55.3% директоров неполных средних школ |Женщины и мужчины России. 19981. Сопоставление этих данных вызывает удивление: если женщины успешно справляются с обязанностями заместителя директора, то нет оснований считать, что они не справятся с должностью директора. Эти статистические данные свидетельствуют об устойчивости
Следствием того, что женщины существенно реже, чем мужчины, занимают ведущие управленческие должности, является и более низкий
240 Психология гендерных отношений: теория и практика
у них уровень заработной платы, соотношение женских и мужских зарплат в среднем составляет 1:1,6. Использование данных о распределении работников по величине заработной платы показывает, что ниже средней зарплаты получают 32% мужчин и 58% женщин [Женщины и мужчины России. 1998|.
Чем объясняется устойчивая тенденция закрепления мужчин в структурах власти и исключения из них женщин из тех сфер, где сосредоточены ресурсы и принимаются стратегические решения?
В литературе тендерной направленности указываются разные факторы, способствующие сохранению неравенства в системе гендерных отношений |см., например: Берн Ш., 2001; Мезенцева Е.Б., 2002: Словарь гендерных терминов. 2002 и др.|. Анализ предлагаемых вариантов объяснения ситуации гендерного неравенства в сфере экономики и политики позволяет выделить две группы объяснений. К первой группе объяснений относятся субъективные причины, т. е. причины, порождаемые личностными особенностями или обстоятельствами жизни женщин, ко второй группе относятся причины, порождаемые условиями деятельности в различных организационных структурах (организационные причины).
Субъективные причины
/. Обязанности женщин по отношению к дому и семье мешают им продвигаться по службе. Многочисленные домашние обязанности женщин не позволяют им тратить дополнительное время и силы на работу. Не вызывает сомнения тезис о том, что для продвижения по служебной лестнице необходимо проявлять особое старание и усердие в работе. Для некоторых женщин домашние обязанности действительно являются причиной того, что они не могут тратить дополнительное время на работу, часто ездить в командировки, без чего не возможно продвижение по службе. Известно, что женщины значительно чаще мужчин прерывают свою карьеру по семейным обстоятельствам. В то же время многие женщины вполне выдерживают двойную нагрузку на работе и дома, но не получают должного вознаграждения в плане продвижения на более статусные должности. Это, как правило, связано с распространенным предубеждением, что женщины из-за семейных обязанностей работают хуже, чем мужчины.
2. Женщины сами выбирают низкостатусные и низкооплачиваемые должности для работы в традиционно «женских» отраслях, получая взамен лучшие условия труда: более гибкий график, относительно легкую работу, благоприятный социально-психологический климат и др. Анализ профессий показывает, что «женские» профессии в отличие от «мужских» характеризуются иными, но не обязательно более легкими условиями работы. По данным ряда исследований на рынке труда, женщины более пассивны, менее склонны к профессиональной мобильности, стремятся больше к социальному комфорту на рабочем
Гендерные отношения в системе межгруппового взаимодействия 241
месте, чем к профессиональной самореализации и достижениям |Берн Ш-. 2002]. Однако есть немало женщин, стремящиеся к профессиональной самореализации и достижениям, но они сталкиваются с явлением «стеклянного потолка» (Чаффинс С. 1998|.
3. У женщин в процессе профессиональной деятельности не формируются установки и ориентации на карьерный рост и профессиональные достижения. Работая на низкостатусных и низкооплачиваемых должностях, женщины не чувствуют себя обделенными, потому что группой сравнения для них, как правило, выступает группа женщин, а не мужчин. Женщины более склонны сравнивать себя с другими женщинами, большая часть которых занимается традиционно женскими делами и работает на низкостатусных должностях. Кроме того, каждому человеку просто свойственно сравнивать себя с теми, кто на него похож. Выбранные эталонные модели не способствуют развитию карьерных установок и ориентации. Ослабление распространенных в обществе представлений о полоролевой дифференциации будет способствовать расширению спектра моделей поведения для сравнения. Женщины в профессиональной сфере будут сравнивать себя с мужчинами, и наоборот.
4. Женщинам присущ страх карьеры. Женщины ожидают негативных последствий для своих взаимоотношений с людьми в том случае, если они будут заниматься «неженским делом». Гендерная социализация приводит женщин к тому, что они верят в свою неспособность к занятию руководящих постов и испытывают трудности в преодолении соответствующих культурных норм, осуждающих женщин, ориентированных на карьеру за «утрату женственности». Многим женщинам не хватает уверенности в себе, независимости, высокой самооценки. В результате они склонны недооценивать собственные умения и интеллект — так же, как окружающие недооценивают их. На женщину давят предубеждения насчет «должного» и «возможного» места женщины в социуме. По мнению Ж. Липовецкого [20031, барьером для построения карьеры для женщин является не столько «страх успеха», сколько «страх оказаться на виду».