Нормативно-правовое регулирование исполнительного производств

Эффективность функционирования судебной системы Российской Федерации напрямую обусловлена надлежащим исполнением судебных актов, которые принимают суды Российской Федерации. Главная цель судебных постановлений заключается в фактическом восстановлении права, которое было нарушено или же оспаривается. Все это достигается с помощью быстрого и эффективного исполнения судебного акта.

Несмотря на тот факт, что в течении последних десятилетий законодатель предпринимал попытки усовершенствования данного процесса, в настоящее время существуют серьезные проблемы в эффективности исполнения судебных актов.

По данным статистики, эффективность принудительного исполнения судебных постановлений с каждым годом снижается. Сторонами исполнительного производства выступают должник и взыскатель. Как правило, на стороне взыскателя в исполнительном производстве должен выступать судебный пристав-исполнитель. Именно он взаимодействует с взыскателем в рамках исполнительного производства по исполнению решения суда.

Несмотря на тот факт, что прошло уже 8 лет с момента принятия Проекта Минюста РФ от 16.02.2011 года «Долгосрочная программа повышения эффективности исполнения судебных решений»[12], статистические данные Федеральной службы судебных приставов[13] свидетельствуют о том, что количество исполнительных документов в производстве имеет тенденцию увеличения. Начиная с 2007 года по настоящее время разрыв между количеством исполнительных документов находящихся на исполнении и количеством оконченных дел увеличивается.

Учитывая вышесказанное, актуальность совершенствования законодательстве об исполнительном производстве регулирующих вопросы сторон в исполнительного производства с каждым годом растет.

Исполнение – центральный сегмент правовой практики, выражающий результативность всего механизма правового регулирования и способность правовых норм воздействовать на поведение человека. Именно с исполнительным производством связано то, ради чего физические и юридические лица обращаются в суд – за защитой нарушенного или оспариваемого права. Данная позиция в научной литературе подтверждается высказыванием: «Если рассматривать сложные гражданско-процессуальные правоотношения как единый правовой механизм, объектом которого является субъективный материальный закон или интерес, подлежащий восстановлению (защите), то вряд ли можно предположить, что с момента вынесения судебного решения, цель гражданского процесса достигается, поскольку лицо, обратившееся в суд для защиты своего права, имеет законные интересы, важно не только факт принятия решения, подтверждающего его права, но, что еще важнее, реальное осуществление этих прав»[14].

В России единственным органом, осуществляющим функции принудительного исполнения, выступает Федеральная служба судебных приставов. Но существующая практика показывает, что на современном этапе работа приставов перестает быть эффективной.

Например, по данным Управления Федеральной службы судебных приставов по Самарской области за 2018 год в работе находилось свыше 1,7 млн. исполнительных производств, что на 70 тысяч производств или на 4% больше, чем в 2017 году. При этом окончено из них было всего лишь 40,6% производств, хотя ФССП планировало долю оконченных фактическим исполнением исполнительных производств равной 48,1% от общего числа дел.

Для начала нужно выяснить, что же понимается под правовым статусом судебного пристава. Полагаю, что к данному термину следует относить совокупность прав и обязанностей субъекта, в отношении которого такой статус устанавливается. Кроме того, в характеристику правового статуса входят нормы о необходимой квалификации, т.е. уровне образования, опыте работы, возрастном цензе и другие требования.

Согласно п. 2 ст. 3 Федерального закона «О судебных приставах» он является должностным лицом, состоящим на государственной службе. Следовательно, его деятельность дополнительно будет регулироваться и Федеральным законом «О государственной гражданской службе Российской Федерации» от 27.07.2004 № 79-ФЗ. В соответствие с ч. 1 ст. 12 ФЗ №79-ФЗ среди общих требований для замещения должности гражданской службы называются: профессиональное образование, наличие стажа гражданской службы или работы по специальности.

Установление того или иного уровня образовательного ценза и количества стажа зависит от отнесения должности гражданской службы к различным категориям, группам, областям и видам профессиональной службы. Подобное разграничение производится на основе Указа Президента Российской Федерации от 31.12.2005 г. № 1574 «О Реестре должностей федеральной государственной гражданской службы». Исходя из данного акта, работа судебного пристава-исполнителя подпадает под группу и категорию «старший специалист». Для замещения такой должности гражданской службы необходимо наличие высшего профессионального образования.

Квалификационные требования к стажу установлены Указом Президента Российской Федерации от 16.01.2017 г. № 16. И для замещения должности старшего специалиста, т.е. судебного пристава, наличие стажа работы необязательно. Это подтверждается тем, что ст. 3 ФЗ «О судебных приставах» также не предусматривает специальных требований о наличии стажа работы. Отсутствие закрепленного в законодательстве требования к стажу работы для судебного пристава-исполнителя следует рассматривать как существенный пробел в правовом регулировании. ФССП является одной из наиболее загруженных структур органов исполнительной власти.

Например, по данным доклада ФССП о результатах деятельности за 2018 год на исполнении находилось 87 млн. исполнительных документов,в то время как фактическая численность работников составляет всего 69 974 единиц. Исходя из этих данных, на одного пристава в среднем приходится 3,7 исполнительных производств.

Колоссальная загруженность и отсутствие практических навыков у молодых работников приводят к частой смене кадров. По статистическим материалам ФССП показатели текучести кадров в территориальных органах приблизительно равны 19%.

Все это свидетельствует о целесообразности введения Обязанности и права судебных приставов-исполнителей регламентируются ст. 12 ФЗ «О судебных приставах» и в ст. 64 ФЗ «Об исполнительном производстве». При осуществлении своих полномочий работник обязан при наличии возможности совершить все необходимые исполнительные действия и применить необходимые меры принудительного исполнения, строго руководствуясь нормами закона.

Отступление от закрепленного законодателем порядка может привести к нарушению законных прав и интересов взыскателя или должника. Чаще всего подобное нарушение происходит при ограничении выезда должника за пределы территории РФ, Статья 67 ФЗ 229-ФЗ, предусматривающая условия вынесения постановления о временном ограничении выезда, недостаточно регламентирует порядок ознакомления должника с таким актом.

В связи с этим, действия работника ФССП могут быть признаны незаконными. Примером подобной ситуации служит дело Никонова А.В., вызвавшее широкий общественный резонанс в Санкт-Петербурге[15]. В отношении указанного гражданина было возбуждено исполнительное производство и установлено временное ограничение на выезд, о чем Никонов был проинформирован только при пересечении границы Российской Федерации. Это произошло потому, что пристав-исполнитель ненадлежащим образом проинформировал должника о возбуждении исполнительного производства, т.к. необходимая информация был направлена не по адресу регистрации, а по адресу фактического проживания, который не соответствовал действительности. Таким образом, произошло незаконное ограничение конституционного права на свободу передвижения.

В первую очередь нужно проработать меры, связанные с имущественными притязаниями кредиторов. Часто должник предпринимает попытки скрыть свое имущество. Для этого он совершает «освободительные сделки»[16] с третьими лицами, намереваясь тем самым сохранить имущество в своей собственности. «Освободительные сделки» чаще всего производятся в форме договора купли-продажи, дарения или соглашения о разделе общего имущества супругов.

Интересной представляется коллизия Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»[17] и Гражданским кодексом РФ[18] в части определения сторон. Так, согласно ст. 49 Федерального закона от 02.10.2007.№ 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» в качестве сторон выступают взыскатель и должник, согласно же гражданскому законодательству, сторонами являются истец и ответчик. При этом гражданское законодательство устанавливает равные права истца и ответчика, а в Федеральном законе «Об исполнительном производстве» права взыскателя и должник при осуществлении исполнительного производстве противопоставляются друг другу, в связи с чем определение взыскателя и должника как сторон является некорректным.

Также, согласно в ст. 50 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» определены права и обязанности исполнительного производства. Полагаем, что является целесообразным четкое законодательное разграничение прав и обязанностей должника и взыскателя и отражение их в разных статьях Закона об исполнительном производстве[19].

Анализ правового статуса субъектов процессуальных отношений, включая лиц, содействующих правосудию, вызывает многолетние дискуссии в теории гражданского процесса и актуален для правоприменительной практики. В связи с этим назрела необходимость рассмотреть, при условии конкретизации перечня лиц, содействующих осуществлению правосудия, недостатки правового регулирования статуса этих субъектов в разрезе новелл законодательства. Анализу вопросов правового регулирования статуса отдельных субъектов, содействующих осуществлению правосудия, посвящено множество содержательных исследований.

Среди ученых-процессуалистов отсутствует единое мнение о том, кто́ входит в состав участников, осуществляющих вспомогательные функции в гражданском процессе[20].

Так, В. В. Ярков обращает внимание на то, что «все субъекты гражданского процессуального права по своей процессуальной роли, возможностям воздействия на ход гражданского процесса, по характеру заинтересованности в исходе дела делятся на три большие группы: суды, т.е. органы, осуществляющие правосудие в его различных формах; лица, участвующие в деле; лица, привлекаемые к участию в деле для содействия в осуществлении правосудия».

По его мнению, лицами, содействующими правосудию, являются: свидетели, эксперты, специалисты, переводчики, понятые и другие лица, которые «...привлекаются в гражданский процесс по инициативе суда или лиц, участвующих в деле, для выполнения обязанностей по сообщению доказательственной информации, по осуществлению иных обязанностей в гражданском процессе, необходимых для успешного разрешения спора и выполнения судом своих функций»[21].

В отличие от В. В. Яркова, Т. В. Сахнова считает перечень лиц, способствующих реализации правосудия, исчерпывающим и относит к ним только свидетелей, переводчиков, экспертов, специалистов.

Данная группа субъектов, на ее взгляд, «отличается отсутствием заинтересованности в исходе дела и вовлекается в процесс по инициативе (ходатайству) заинтересованного лица (общее правило) или суда (эксперт, специалист). Определяющим признаком их процессуального статуса выступают процессуальные обязанности, а затем уже процессуальные права»[22].

Н. Д. Эриашвили, Л. В. Туманова и многие другие процессуалисты обращают внимание на то, что «крупной группой субъектов гражданских процессуальных правоотношений являются лица, содействующие осуществлению правосудия. В эту группы входят свидетели, эксперты, переводчики, судебные представители. Некоторые авторы сюда относят также судебных приставов-исполнителей.

Характерной чертой этих участников судопроизводства является отсутствие заинтересованности в исходе дела». Рассмотрев различные точки зрения ученых-процессуалистов относительно состава лиц, содействующих осуществлению правосудия, мы видим, что каждый автор определяет его дифференцированно, обосновывая это весомыми аргументами. При этом главными отличительными признаками лиц, содействующих осуществлению правосудия, являются такие конститутивные признаки, как отсутствие юридической заинтересованности в исходе дела и выполнение ими, как правило, служебно-вспомогательной функции в гражданском процессе.

Как справедливо отмечает С. Н. Федулова, «гражданское процессуальное законодательство не употребляет термин “лица, содействующие осуществлению правосудия”, не отводит им самостоятельной главы и весьма лаконично обозначает их правовой статус»[23].

Подводя итог, следует отметить, что самостоятельность и независимость судей создают условия для эффективного правосудия, формирования единообразной судебной практики, основанной на правильном понимании духа и буквы закона.

Эффективное правосудие создает благоприятную правовую среду, комфортные условия для ведения бизнеса, развития рыночной экономики, привлечения инвестиций, свободной конкуренции и улучшения качества жизни людей.