Стычка с англичанами в устье Дуная

полковника Искендер-бея (граф Ильинский), одного из выдающихся офицеров оттоманской армии, в состав которого входил 2-й Румелийский кавалерийский полк под командой полковника ХаджиМехмет-бея. Хотя Омер-паша в своем донесении говорит только об одном шестиэскадронном полку, но, по свидетельству русских и английских источников, в отряд входило и до 2 000 иррегулярной конницы. Этому показанию следует верить, так как навряд ли для командования одним полком с турецкой стороны был бы назначен не только командир полка, но и особый начальник отряда⁶².

На другой день генерал Липранди произвел личную разведку противника, но не нашел его ни в Каракуле, ни в Балаше. По собранным же сведениям, турецкие войска расположились следующим образом: в Крайове, на правом берегу р. Жио, 4 000 кавалерии при 6 конных орудиях, в Быйлеште и Калафате по 4 000 пехоты с артиллерией. Несколько дней спустя турецкая пехота начала оттягиваться к Калафату, а конница от Крайова перешла к Радовану.

Дело Карамзина должно было произвести на фельдмаршала удручающее впечатление, что и выразилось в предписании, данном им генералу Липранди⁶³. Паскевич признавал произведенный поиск бесцельным, так как для собирания сведений о противнике можно было выслать несколько казачьих партий, поддержанных 1—2 эскадронами; он признавал его неосторожным, так как кавалерия выбрасывалась в район, занятый противником, чуть ли не за 40 верст, и ставил в вину Липранди как назначение Карамзина начальником отряда, так и то, что последнему не было отдано приказания не переходить за р. Ольтенец.

Если в деле Карамзина и можно отметить бессмысленную неосторожность и полное неумение вести войска в бой, то никоим образом нельзя согласиться и с той ролью, на которую князь Варшавский указывал кавалерии, не считая возможным удалять ее от пехоты.

251

«С горестным чувством читал донесение о несчастном деле Александрийского полка,— писал государь⁶⁴.— Дай Бог, чтобы подобное не повторялось, ибо ничего для меня нет прискорбнее, как подобная бесплодная трата драгоценного войска от глупости или неосторожности начальников».

Каракульским делом было закончено бесцветное существование Мало-Валахского отряда, так как вскоре после этого он был отведен в Плоешти, где составил заслон от ожидаемого нападения со стороны Австрии. Отряд этот по своему положению и силе мог сыграть видную роль в истекшем периоде кампании, но вместо того он влачил свое печальное существование и лишь в делах при Четати и Каракуле вплел без пользы для дела новые венки доблести в знамена Тобольского и Александрийского полков, доказав в то же время всей своей деятельностью отсутствие умелого им руководства.

В конце мая турки также покинули Малую Валахию, срыв калафатские укрепления и сосредоточив войска, там бывшие, у Тырнова⁶⁵.

Почти одновременно с описанным происшествием у Каракула фельдмаршал приказал генералу Соймонову, начальствовавшему Журжинским отрядом, организовать крейсирование флотилии от Журжи до устья р. Аржиса с целью убедиться в слабости турецких сил на среднем Дунае и с целью распространения ложных слухов о готовившейся здесь нашей переправе через реку. Был сформирован отряд под начальством полковника Бонтана из 16 офицеров и 450 нижних чинов, который вышел на 3 канонерских лодках и 18 гребных судах в ночь на 16 мая из Журжи и, прибыв 20-го числа к устью р. Аржиса, отправился обратно в Журжу. Экипаж по дороге делал небольшие рекогносцировки правого берега Дуная, но, кроме отступавших кавалерийских частей, никого не встречал⁶⁶.

Как бы в отплату за этот поиск турки на рассвете 30 мая произвели из Рущука нападение на наш Журжинский отряд. Шесть канонерских лодок и значительное число судов с регулярной пехотой направилось, под покровительством огня из Рущука и построенных ниже его батарей, к острову Радоману, но, встреченные огнем нашего отряда и штыками 8-й роты Томского полка, отплыли назад⁶⁷.

На низовьях Дуная передовые части сосредоточенного у Гирсова отряда генерала Лидерса заняли 30 марта 3 сотнями Черноводы и 2 — Карасу. Высланные на юг разъезды обнаружили впереди присутствие небольших частей неприятельской кавалерии, которые, однако, при нашем появлении отходили в глубь страны. У Кюстенджи крейсировали англо-французские суда, но без десанта, и если экипаж их и выходил на берег, то только для сбора продовольствия и для разведок.

2 апреля турецкая кавалерия направилась в значительных силах к Черноводам, поощренная к этому приостановкой нашего дви-

252

жения на юг. Подполковник Валуев, узнав об этом, оставил для охраны моста в Черноводах сотню, а с остальными двумя вышел навстречу туркам, направив одну сотню по дороге, а другую стороной для действия во фланг противнику. Пройдя 18 верст, казаки наткнулись на турок, которые, видя свое превосходство, атаковали сотню Валуева; но в это время другая сотня быстро появилась на фланге неприятеля и после залпа из ружей ударила в пики. Турки были смяты, оставив на месте 40 тел и 17 пленных. После этого вся неприятельская кавалерия отошла к Базарджику. Со своей стороны генерал Гротенгельм, начальник авангарда Лидерса, усилил передовые посты, расположив: в Черноводах — 4 сотни, в Докузове — 3 ¹/₂ сотни, в Карасу и Карамурате — по ¹/₂ сотни. Для поддержания казаков были расположены в д. Даникиой и Сеймене, под общим начальством генерала Столпакова, по одному дивизиону улан и по взводу конной артиллерии.

Между тем фельдмаршал решил передвинуть отряд Лидерса к Черноводам, куда он должен был прибыть 19 апреля, выдвинув авангард к с. Россевате и боковой отряд к Карасу. В виду этого движения выяснилась необходимость подчинить Галац, Браилов и Гирсово особо «опытному и распорядительному начальнику». Выбор Паскевича остановился на генерале Бельгарде. Наибольшее значение придавалось Гирсову, у которого был мост с предмостным укреплением, перволинейный склад продовольствия, и здесь же должны были проходить подымаемые вверх по Дунаю запасы. Кроме того, Гирсово было опорным пунктом войск Лидерса в случае обратного их движения, и сюда же скорее, чем в Браилов и Галац, мог направиться противник от Варны, Бальчика и даже Кюстенджи.

Бельгарда подчинили непосредственно генералу Лидерсу, но о всех разрешениях, требующих особой поспешности, и о всех важных происшествиях он должен был непосредственно доносить также князю Горчакову или главнокомандующему.

Опытный и распорядительный начальник, каковым был признан генерал Бельгард, был снабжен весьма подробной инструкцией, изложенной в духе всех инструкций князя Горчакова, желающих предвидеть все мелочи и отнимающих всякую возможность исполнить задачу по собственному разумению, в зависимости от сложившихся на месте обстоятельств. Такую же инструкцию Бельгард должен был получить и от генерала Лидерса.

В предписании князя Горчакова указывались меры поддержания связи с главнокомандующим, а также между войсками Лидерса и генерала Ушакова, который охранял с 20 батальонами и 8 эскадронами низовья Дуная, находясь с главными силами у Исакчи и авангардом у Бабадага. Но наибольшее внимание в инструкции было обращено на оборону Гирсова, в котором было приказано иметь

253

три батальона, батарею, дивизион улан и три сотни казаков, и отчасти Браилова, где находились 1 батальон и 4 орудия⁶⁸. В помощь Бельгарду для укрепления Гирсова был командирован инженерподполковник Тотлебен.

19 апреля главные силы⁶⁹ генерала Лидерса расположились в Черноводах с авангардом⁷⁰ в Россевате, от которого к с. Малчево был выставлен наблюдательный пост из 2 ¹/₂ сотни казаков. Кроме того, к с. Девче (Девицкой) был выслан боковой отряд в составе 4 бат., 12 ор., 4 эск. и 2 ¹/₂ сот. под начальством генерала Энгельгарда, на который возлагалось наблюдение за Кюстенджи и обеспечение тыла.

Хотя неприятельские разведывательные партии вновь начали появляться в районе расположения наших передовых частей и по сведениям, собранным через лазутчиков, генерал Лидерс ожидал атаки со стороны турок, но в действительности неприятель об этом и не помышлял. Все ограничилось несколькими незначительными столкновениями передовых кавалерийских частей, после чего турки прекратили свои поиски⁷¹.

Силистрия, древний Доростол, когда-то обороняемый русским великим князем Святославом Игоревичем против греков, имела первенствующее значение для турок, так как служила опорным пунктом нижнего Дуная и прикрывала кратчайший путь от этой реки к Константинополю. Оттоманское правительство, сознавая всю важность этого пункта, обратило особое внимание на его укрепление.

Силистрия⁷² лежит на низменном мысе правого берега Дуная, откуда вниз река образует ряд мелких болотистых островов. Ядро крепости состояло из 10 небольших бастионов с короткими фланками, соединенными куртинами от 150 до 200 саженей длиной, и рвами шириной от 75 до 90 футов и глубиной в 10—12 футов, которые имели фланговую оборону. Эскарпы и контрэскарпы были облицованы камнем, внутренняя же крутость бастионов была одета турами.

Так как к югу и к востоку от главной ограды местность повышалась и в расстоянии от нее в 1¹/₂—2¹/₂ версты образовала холмы высотой 300—800 футов, то главная сила крепости заключалась в фортах, вынесенных на окружающие город высоты.

Старая крепость и существовавшие раньше форты были тщательно исправлены, верки подняты и рвы углублены, но, кроме того, опыт 1829 года указал туркам на необходимость построить новые укрепления в тех пунктах, важность которых выяснилась для них предшествующей нашей осадой. Четыре таких форта и были возведены прусскими инженерами, а один турками, по указанию англичан.

254