Книга XVII. Александр македонский. 9 страница

[24] Курций, 8.14.32–38, Юстин, 12.8.5, Плутарх, Александр, 60.7.

[25] Арриан также дает потери (5.18.2): около 20.000 пехотинцев и 3000 всадников. Он упоминает также двух сыновей Пора.

[26] Двести тридцать кавалеристов и восемьдесят пехотинцев (Арриан, 5.18.3).

[27] Это были Никея и Букефалия, последняя названа в честь породистого коня Александра, смерть, которого случилась в это время (глава 95,5). Курций также разделяет свой рассказ об основании (9.1.6; 3,23), но другим мероприятием, находящимся в связи с этим (Justin, 12.8.8, Плутарх, Александр, 61; Арриан, 5.19.4–6).

[28] Двадцать четыре фута, по–видимому, не невозможная длина для питона. Их упоминание приписывается Неарху (Jacoby, Fragmente дер griechischen Historiker, no. 133, 10, F) и Клеарху (указ. соч. no. 137, F 18). Первоначальное ссылки исходят от Арриана (Индика, 15,10), поздние из Элиана (De Natura Animalium, 17,2). Многие из этих и более поздних анекдотов об Индии появятся у Страбона, 15.1.20–45 (694–706), из тех же источников.

[29] Ручки древних зеркала часто прокалывали и продевали в них шнуры. В такие петли можно было просунуть голову.

[30] Эта история из Клитарха (Jacoby, цит. Соч. 137, F 19) и повторяется в большом отрывке Элианом, De Natura Animalium, 17,25.

[31] Ранее он был назван Эмбисаром (глава 87,2). О его капитуляции см. Курций, 9.1.7–8 (его покорность только подразумевается): Арриан, 5.20.5.

[32] Может быть три четверти акра. Дерево предположительно баньяна. См. Страбон, 15.1.21, который цитирует Онесикрита (Jacoby, цит. Соч. Нет. 134, F 22) о том, что его вряд ли могли обхватить пять человек, и может дать тень для четырехсот всадников, но добавляет, что Аристобул (Jacoby, цит. соч. нет. 139, F 18) говорит, что в тени могут укрыться пятьдесят всадников.

[33] Упоминается также Неархом (Jacoby, там же не 133, F 10;… Арриан, Indica, 15,10) и Клитарх (… Jacoby, там же не 137, F 18; Элиан, De Natura Animalium, 18,2).

[34] Согласно Неарху (там же.) так делали туземцы.

[35] Курций, 9.1.12.

[36] Арриан, 5.20.6; 21.2–6.

[37] Арриан, 5.22.3.

[38] Страбон (15.1.30) доверяет в этом рассказе Онесикриту (Jacoby, цит. Соч. no. 134, F 21).

[39] Курций (9.1.23) так же неясен, как и Диодор. Город назывался Сангала (Арриан, 5.22–24.5).

[40] Курций, 9.1.24–26; Страбон, 15.1.30 (где рассказ Онесикрита принят на веру: Jacoby, там же не 134, F 21…).

[41] Курций, 9.1.28–30. Тарн предполагает, что он и Пор были примерно одинакового роста, но локоть при их измерении, использовался разный (p376, примечание 1).

[42] Курций, 9.1.31–33; Страбон, 15.1.31 (700). Это были известные индийские собаки (Геродот, 1,192; 7,187; см Real–Encyclopädie, 8 (1913), 2545.).

[43] Продолжение главы. 91.2; Курций, 9.1.35.

[44] Курций, 9.1.36.

[45] Река (Бис) только что была названа Гифасис, и редакторы, как правило, удаляют здесь название «Инд».

[46] Такие же цифры дает Плутарх, Александр, 62.1. В книге 2.37.2, в описании, основанном, вероятно, на Мегасфене, Диодор дает ширину реки как тридцать стадий.

[47] Плутарх, Александр, 62.2, сообщает следующее цифры: 80.000 всадников, 200.000 пехотинцев, 8.000 колесниц и 6.000 слонов. В Книге 2.37.3 Диодор также дает число слонов в 4.000.

[48] Курций, 9.2.2–7. Этих события Арриан описывает совершенно иначе.

[49] О консультации с Аммоном см. выше глава 51. История с Пифией упоминается исключительно только Плутархом, Александр, 14.4.

[50] Курций, 9.2.8–11. Этого размышления о плачевном состоянии его солдат не хватает у Арриана.

[51] Курций, 9.3.10; Арриан, Indica, 6,5.

[52] Не ясно, о какой стране идет речь. Царство Фегея было дружеским. Чтение одной рукописи (см. сноску 1 выше) позволило бы избежать этой логической трудности, но сложно предположить, что Александр позволил своим солдатам грабить города Фегея. Подобные случаи грабежа ради добычи описаны ниже, гл. 102,6 и 104.5–7. Это, конечно, обычная практика, применяемая полководцами, чтобы порадовать своих солдат.
Упомянутое «Примечание 1», является критическим примечанием в греческом тексте, на πολεμίαν (διόπερ λεηλατεῖν μὲν αὐτοῖς συνεχώρεσε τὴν πολεμίαν χωραν), которое гласит:
παραποταμίαν F; это исправлено позже вручную.

[53] Это только один из возможных переводов. Смысл έπιφορὰς ταγματικάς и συλλογισμούς в этой связи совершенно неизвестен. Юстин (12.4.2–11) один из других историков Александра, упоминает эту мере для обеспечения солдатских семей. Плутарх, Александр, 71.5, сообщает такую же история в этой связи позже, после мятежа в Описе. Ср. Также Арриан, 7.12.1–2.

[54] Это все, что Диодор рассказал о знаменитом мятеже (за исключением упоминания в гл. 108.3). Ср. Курций, 9.2.12–3.19; Юстин, 12.8.10–17; Плутарх, Александр, 62; Арриан, 5.25–28.

[55] Курций, 9.3.19, Плутарх, Александр, 62.4; Арриан, 5.29.1. Пятьдесят локтей равны семидесяти пяти футам.

[56] Курций, 9.3.19, Плутарх, Александр, 62.4.

[57] Никея и Букефалия лежали на том, что следует называть Гидаспом, но эта река (Джелам) стала Аакесином после ее слияния с Сандавлом и Гиаротом. Ниже, однако (глава 96.1) Диодор упоминает о слияния Акесина и Гидаспа, как если бы они были разными реками. Или, возможно, Акесин все–таки является Сандабалом (Ченаб) (как у Арриана, 6.14.5).

[58] Курций (9.3.21) упоминает 7.000 пехотинцев и 5.000 всадников, с 25.000 наборов брони, инкрустированных золотом и серебром.

[59] Арриан, 6.2.4: восемьдесят триконтер и 2080 судов всего (по Птолемею).

[60] Выше, гл. 89.6 и примечание. Арриан (5.29.5) говорит, что города были частично разрушены наводнением.

[61] Было уже осенью 326 г. до н.э. (Страбон 15.1.17 (691): «За несколько дней до захода Плеяд»).

[62] Кратер был на правом берегу, Гефестион на левом (Арриан, 6.2.2).

[63] См. p394, примечание 2 об имени реки.

[64] Ср. глава 85 выше. Об истории, которая отсутствует у Арриана, см. Курций, 9.4.1–3, Юстин, 12.9.2.

[65] Курций, 9.4.5 (который называет их просто «другой народ», но упоминает, что их 40.000); Юстин, 12.9.2 («Agensones»).

[66] Курций, 9.4.6–7, заявив, что индийцы сожгли себя, чтобы избежать порабощения.

[67] Оба и Курций (9.4.8–14) и Арриан (6.4.4–5.4) правильно говорят о слиянии Гидаспа и Акесина. Инд присоединяется к системе гораздо южнее.

[68] Плутарх, Александр, 58.4, сообщает, что Александр не умел плавать.

[69] В рукописном чтении, возможно, ошибка: νέων, «молодые люди», или νεόντων, «пловцы». Это последнее предположение профессора Поста.

[70] Илиада, 21.228–382. См. Курций, 9.4.14: «cum amne bellum fuisse crederes»; Плутарх, De Fortuna Aut Virtute Alexandri, 2.9 (340E): θαλάτταν μαχομένην ἔπλευσε. Курций, как и Арриан (6.5.1–4), говорит, что Александр не потерпел кораблекрушения.

[71] Это название указывается по–разному: как сидраки (Страбон, 15.1.8 [687]), судраки (Курций, 9.4.15), сугамбры (Justin, 12.9.3), и оксидраки (Арриан, 6,4.3). Их силы определялись Курцием как 90.000 пехоты, 10.000 кавалерии, и 900 колесниц, Юстин как 80.000 пехоты и 60.000 конницы. Этноним сидраки напоминает название индуистской касты воинов, кшатрии (так Л. Post).

[72] Курций, 9.4.15.

[73] Курций, 9.4.27–29.

[74] Курций, 9.4.30–5.20; Юстин, 12.9.5–13; Плутарх, Александр, 63; Арриан, 6.9.1–11.8.

[75] Курций, 9.5.4; Юстин, 12.9.9.

[76] Стрелы трех футов длиной (Плутарх, De Fortuna Aut Virtute Alexandri, 2,9 [341C]).

[77] Курций, 9.5.11–13.

[78] Существует общее мнение, что Певкест заслужил доверие за спасение жизни Александра в это время. Курций (9.5.14–18) сообщает, что Тимей, Леоннант, и Аристон также присутствовали. Плутарх (Александр, 63) называет Лимнея: Арриан (6.10–11) - Леонната и Абрея. По Клитарху, Птолемей присутствовал также, но Птолемей отрицал это (Курций, 9.5.21; Арриан, 6.11.8). Его указал только Плутарх, De Fortuna Aut Virtute Alexandri, 1,2 (327B) и 2.13 (343D–345) (называя также Лимнея и Леонната, но пропуская Певкеста).

[79] Курций, 9.5.22–30.

[80] Курций, 9.7.1–11, сообщает, что все они в конечном счете счастливо спаслись. Диодор думает о 20.000 пеших и 3000 конных, убитых солдатами Пифона (Книга 18.4.8; 7.1–9).

[81] История Корага и Диоксиппа по–другому рассказана только Курцием, 9.7.16–26 (называя македонца Корратом). Диоксипп одержал победу в кулачном бою в Олимпии, вероятно, в 336 году до н.э. (Berve, Alexanderreich, 2, no. 284). См. дополнение.

[82] То есть, подушки на его пиршеском ложе.

[83] Они названы сабарки в рукописи Курция. Историю см. Курций, 9.8.4–7. Арриан (6.15.1–4) дает совершенно разные имена и события, что невозможно согласовать два отета.

[84] Курций, 9.8.8, просто говорит «другой народ». Этноним содры напоминает имя низшей индуистской касты, шудры.

[85] Курций, 9.8.8; Арриан, 6.15.2 (на слиянии Акесина и Инда).

[86] Арриан, 6.15.5–7. Он восстал позже, Арриан, 6.17.1–2. Курций говорит о народе называемом мусикане (9.8.8–10) и упоминает это восстание (9.8.16). Онесикрит является источником анекдотов об этом царстве (Страбон, 15.1.34;. Jacoby, Fragmente der griechischen Historiker, № 134, F 24).

[87] Курций, 9.8.11–12; Арриан, 6.16.1–2 (называя его Оксикан).

[88] Курций, 9.8.13–16; Плутарх, Александр, 64.1 (Sabbas; Страбон, 15.1.33, has Sabus); Арриан, 6.16.3–4.

[89] Согласно Курцию (9.8.15), это были цифры, данные Клитархом.

[90] Известен также под именем Гармата (Стефан Византийский). см. Примечание 2 на следующей странице.
Это «примечание 2» является одним из важнейших примечаний к греческому тексту, в Ἁρματήλια, которае гласит:
Ἅρματα RX. См., Однако, гл. 103.8.

[91] Курций, 9.8.17–19 («на границе области самбов»); Арриан, 6.16.5. Те же цифры дает Курций, который определяет «пятьсот», как агрианы.

[92] Курций, 9.8.20–28; Юстин, 12.10.1–3 (во владениях царя Амба).

[93] У Арриана отсутствует упоминание этого инцидента, благоприятного для Птолемея, что ставит вопрос о том, включал ли Птолемей его в свою историю. Он также упомянут Страбоном, 15.2.7 (723).

17.104‑118 Чудеса Индии. Александр возвращается в Вавилон, где умирает.

 

104
Войдя в Океан вместе с друзьями,[1] он увидел там два острова;[2] тотчас же принес там великолепные жертвы богам;[3] совершая возлияния, бросил в море много чаш и больших золотых сосудов, поставил алтари Фетиде и Океану[4] и решил закончить предпринятый поход. Повернув оттуда назад, он подошел по реке к знаменитому городу Тавале,[5] (2) политическое устройство которого напоминало Спарту: тут было 2 наследственных царя из 2 родов, которые ведали всеми военными делами; верховная власть принадлежала геронтам.[6]
(3) Александр сжег пострадавшие суда[7], остальной же флот поручил Неарху и другим друзьям с приказом проплыть по Океану вдоль всего побережья, все осмотреть и ждать его в устье Евфрата.[8] (4) Сам он с войском прошел большое пространство, покоряя сопротивляющихся, дружественно принимая покорных.[9] Арабитов[10] и жителей Гедросии он присоединил к своему царству мирным путем. (5) Пройдя затем по большой пустыне, в значительной части безводной, нередко без всякого населения, он подошел к границам земли оритов. Он разделил войско на три части: во главе одной поставил Птолемея, во главе второй - Леонната.[11] (6) Птолемею он приказал опустошать побережье; Леонната с той же целью отправил внутрь страны; предгорья и горную область стал разорять сам. Огромное пространство одновременно оказалось в руках врага: всюду пылали пожары, шли грабежи и убийства. (7) Вскоре у солдат оказалось множество добычи; количество убитых исчислялось десятками тысяч. Гибель этих племен наполнила ужасом соседей, и они сдались царю. (8) Александр очень хотел основать при море город. Найдя гавань, защищенную от бурь, и вблизи нее удобное место, он основал город Александрию.[12]

105
Пройдя через проходы в землю оритов,[13] он быстро всю ее подчинил себе. Обычаи оритов сходны с обычаями индов, кроме одного, совершенно невероятного. (2) Тела умерших выносят их родственники, раздетые догола, с копьями в руках. Положив тело в каком-нибудь дубовом лесу, они срывают с трупа весь его убор и оставляют тело умершего на съедение зверям. Разделив одежды умершего, они приносят жертву подземным героям и устраивают поминки для родных.[14]
(3) После этого Александр отправился берегом моря в Гедросию и наткнулся на племя негостеприимное и совершенно звероподобное.[15] (4) Обитатели здешних мест от рождения и до старости не обрезают ногтей и оставляют волосы сбиваться, как войлок; горячее солнце опалило их кожу; одеваются они в звериные шкуры. (5) Пищей им служит мясо огромных животных, выбрасываемых морем. Дома они строят так: выводят стены,[16] а крыши ставят из китовых ребер, нарезая из них брусья длиной в 18 локтей.[17] Брусья эти покрывают вместо черепицы рыбьими кожами.[18] (6) Александр с трудом прошел через эту область, так как еды здесь не хватало, и вступил в пустыню, где вообще не было ничего, чем поддерживается жизнь.[19] Многие погибли от голода; войско пало духом; Александр был во власти печали и заботы: страшное зрелище представляла собой смерть этих людей, которые превзошли всех своей воинской доблестью и теперь бесславно погибали в пустыне от голода и жажды. (7) Он послал скороходов в Парфню, Дрангену, Арию и прочие соседние с пустыней области с приказом быстро привести к границам Кармании караван быстроногих верблюдов, приученных ходить под вьюками, с грузом хлеба и других припасов.[20] (8) Быстро проделав путь, они явились к сатрапам указанных областей и заставили их переправить в указанное место целые амбары провианта. Но еще раньше Александр потерял много воинов, погибших от голода, а потом какие-то ориты напали на отряд Леонната, когда он находился а пути, многих перебили и бежали в свою землю.[21]

106
С трудом перейдя пустыню, он вошел в населенную страну, обильную всем необходимым;[22] дал войску отдохнуть в течение семи дней и потом в торжественном шествии с войском в парадной одежде прошел, справляя праздник Дионису и упиваясь до опьянения во время пути.[23]
(2) После этого он наказал многих сатрапов и стратегов,[24] услышав, что многие творят беззакония и, пользуясь своей властью, притесняют и обижают людей. Молва о царской ненависти к беззаконным начальникам широко разошлась, и многие стратеги, знавшие за собой дела насильнические и беззаконные, устрашились; некоторые, имевшие наемников, восстали на царя; некоторые собрали свое имущество и бежали. (3) Узнав об этом, царь написал всем азийским сатрапам и стратегам, чтобы они по получении письма немедленно отпустили всех наемников.
(4) В это время царь проживал в приморском городе Салмунте. Однажды, когда он был в театре, прибыли те, кому ведено было плыть вдоль океанского побережья.[25] Неожиданно по явившись в театре, они приветствовали Александра и стали рассказывать о том, что было. (5) Македонцы, ликуя по поводу их возвращения, отметили это событие громом рукоплесканий; весь театр был полон безмерной радости. (6) Прибывшие рассказывали, что в Океане приливы и отливы бывают величины невероятной,[26] что при отливе около мысов видно множество больших островов; с наступлением же прилива все эти места покрывает водой; в сторону суши дует сильный порывистый ветер, и вода сплошь покрывается белой пеной. Самое же изумительное - это множество морских животных невероятной величины, которых они встретили.[27] (7) Испугавшись этих чудищ, они сначала отчаялись в своей жизни, думая, что уже вот-вот погибнут вместе со своими судами, но затем все стали враз кричать, грохотать оружием и вдобавок трубить в трубы: животные, вопреки ожиданию, испугались и погрузились в море.

107
Царь, выслушав это, приказал командирам флота плыть к Евфрату,[28] сам же с войском, пройдя большое пространство, дошел до границ Сузианы. В это время инд Каран,[29] великий знаток философии, пользовавшийся уважением Александра, покончил с собой удивительным образом. (2) Прожив 73 года и за все это время ни разу не болев, он решил добровольно уйти из жизни, ибо природа и судьба дали ему всю полноту счастья. (3) В испытаниях болезни, становившейся со дня на день все тяжелее, он попросил царя приготовить ему большой костер и, когда он взойдет на него, велеть прислужникам подложить огонь. (4) Александр сначала пытался отвратить его от этого намерения, но так как Каран не слушался, то он согласился выполнить то, о чем его просили. Весть об этом разнеслась, и когда приготовили костер, то посмотреть на диковинное зрелище собралась толпа. (5) Каран, согласно своему учению, мужественно взошел на костер и погиб в огне. Присутствовавшие при этом сочли его одни сумасшедшим, другие хвастуном, желавшим прославиться своей выдержкой; некоторые восхищались его мужеством и презрением к смерти. (6) Царь устроил ему роскошные похороны и отправился в Сузы, где женился на старшей дочери Дария, Статире; младшую, Дрипетиду, он выдал за Гефестиона. Убедил он жениться и виднейших своих друзей и выдал за них знатнейших персианок.[30]

108
В это время пришло в Сузы 30 тысяч персов, совершенных юнцов, отобранных за свою красоту и силу.[31] (2) Их собрали по приказу царя, они достаточно долго обучались военному делу под руководством приставленных к ним учителей и воспитателей. Теперь, роскошно одетые, в полном македонском вооружении, они маневрировали перед городом, показывая царю свое умение и успехи в военном деле, и были им особо награждены. (3) Так как македонцы отказались идти за Ганг, часто протестовали в собраниях[32] и издевались над тем, что Александр якобы происходит от Аммона,[33] то он и организовал этот полк из персов-однолеток, который можно было бы противопоставить македонской фаланге. Так обстояли дела с Александром.
(4) Гарпалу была доверена в Вавилоне охрана сокровищниц и поступлений. Как только царь пошел походом на Индию, Гарпал решил, что ему не вернуться. Он окружил себя роскошью;[34] поставленный сатрапом большой страны,[35] он стал творить насилия над женщинами, вступать в преступные любовные связи с варварами. Много денег из сокровищницы ушло на его безудержные прихоти: издалека, от Красного моря, везли ему множество рыбы; о его расточительной жизни ходили злые толки. (5) Он выписал к себе из Афин тамошнюю знаменитейшую гетеру Пифонику,[36] при жизни осыпал ее царскими дарами, по смерти устроил ей роскошные похороны и соорудил в Аттике дорогой памятник. (6) После этого он выписал из Афин другую гетеру (ее звали Гликера[37]) и зажил жизнью слишком роскошной и расточительной. Приготовляя себе убежище на случай поворота судьбы, он стал осыпать благодеяниями Афины. Когда Александр по возвращении из Индии стал казнить уличенных сатрапов, Гарпал, испугавшись наказания, взял 5 тысяч талантов серебра, нанял 6 тысяч солдат и отплыл в Аттику. (7) Никто не обращал на него внимания; он оставил у Тенара наемников и, взяв часть денег, предстал перед народом в качестве умоляющего. Антипатр и Олимпиада потребовали его выдачи; он, щедро заплатив ораторам, говорившим в его пользу, бежал и направился к наемникам, ждавшим у Тенара. (8) Оттуда он отплыл на Крит и был изменнически убит Фиброном, одним из своих друзей.[38] Афиняне, разыскивая денежные счета Гарпала, обвинили Демосфена и еще других ораторов в том, что они присвоили деньги Гарпала.[39]

109
В Олимпии происходили игры, и Александр объявил, что все изгнанники могут вернуться на родину, кроме святотатцев и убийц.[40] Он отобрал самых пожилых граждан, служивших у него в войске, и уволил их; было таких около 10 тысяч. (2) Узнав, что многие из них обременены долгами, он в один день уплатил эти долги, доходившие почти до 10 тысяч талантов.[41] <*Оставшиеся при нем македонцы взбунтовались, и когда царь призвал их на собрание, они прерывали его криками*>[42]; Александр в гневе смело стал осыпать их упреками. Он так напугал толпу, что осмелился, сойдя с трибуны, собственными руками передать зачинщиков смятения прислужникам для наказания.[43] (3) Недовольство росло; царь поставил начальниками персов, выдвинув их на первое место. Македонцы одумались и, обливаясь слезами, едва умолили Александра помириться с ними.

110
Архонтом в Афинах был Антиклес; римляне поставили консулами Луция Корнелия и Квинта Публилия.[44] В этот год Александр пополнил персами число отпущенных солдат; тысячу персов он взял а качестве дворцовой стражи,[45] считая их не менее верными, чем македонцы. (2) В это время прибыл Певкест с 20 тысячами персидских лучников и пращников; царь влил их в старые полки и таким путем преобразовывал всю армию, создав войско смешанное и способное служить его намерениям.[46] (3). Он в точности установил число сыновей, родившихся от македонцев и пленных женщин, назначил каждому сумму, нужную для получения хорошего воспитания, приставил к ним воспитателей, которые дали бы им подходящее воспитание,[47] а сам с войском выступил из Суз, перешел Тигр и расположился лагерем возле деревень, называвшихся Карами. (4) Сразу же, пройдя за 4 дня Ситакену, он вошел в так называемые Самбаны.[48] Там он оставался 7 дней, дал отдохнуть войску и затем за 3 дня дошел до страны келонов, где и посейчас живут беотийцы, которые во время похода Ксеркса были согнаны со своих мест, но еще помнили родные законы. (5) Говорили они на двух языках: на одном, который уподоблял их местным жителям, и на другом, в котором сохранилось большинство греческих слов; сохранили они и некоторые обычаи.[49]
Пробыв там несколько дней, Александр отправился в путь и отклонился от намеченной дороги,[50] чтобы посмотреть на страну, называвшуюся Багистаном: это был дивный сплошной сад, полный всего, что услаждает человека. (6) Затем он пришел в страну, где паслись огромные табуны лошадей. В старину, говорят, там ходило на свободе до 160 тысяч коней; но когда Александр туда прибыл, их насчитывалось всего 60 тысяч.[51] Пробыв там 30 дней, он за 7 дней дошел до Экбатан в Мидии. (7) Говорят, в окружности они имеют 250 стадиев; тут находятся царский дворец (это столица всей Мидии) и богатые сокровищницы. Он дал войску некоторое время на отдых, устраивал театральные представления и частые пирушки для друзей. (8) От неумеренных выпивок Гефестион заболел и умер. Царь тяжело переживал случившееся и поручил Пердикке перевезти тело умершего в Вавилон, так как хотел устроить пышное погребение.[52]

111
В это время в Элладе происходили смуты и движения в пользу переворотов. Тут берет начало свое так называемая Ламийская война,[53] возникшая по следующей причине. Александр приказал всем сатрапам распустить наемников; приказание это было выполнено, и много чужестранцев, уйдя с военной службы, разбрелось по всей Азии и стало добывать себе пропитание грабежом. Наконец они стеклись со всех сторон к Тенару. (2) Точно так же уцелевшие персидские сатрапы и другие начальники, собрав деньги и воинов, приплыли к Тенару и объединили свои силы. (3) И в довершение всего полномочным стратегом выбрали Леосфена, афинянина, человека блистательных душевных качеств и непримиримого врага Александра. Он после тайных переговоров в собрании взял 50 талантов для раздачи наемникам оружия в количестве, необходимом для безотлагательных нужд; послал посольство к этолийцам, враждебно настроенным к царю, для переговоров о союзе и вообще занят был подготовкой всего для войны. Леосфен, предвидя, что война будет тяжелой, к ней готовился.[54]
(4) Александр пошел с легковооруженным войском на коссеев, отказавшихся подчиниться.[55] Племя это, отличающееся силой, живет в горных областях Мидии; полагаясь на неприступность родных мест и на свою воинскую доблесть, они никогда не подчинялись чужеземному властителю; были независимы от персидского царя и пренебрежительно отнеслись к доблести македонцев, не считая ее для себя страшной. (5) Царь захватил проходы, опустошил большую часть земли коссеев; одерживая победу во всех схватках, он уничтожил много варваров и еще больше взял в плен. Коссеи, повсюду побеждаемые, удрученные количеством своих пленных, вынуждены были ради спасения их принять рабское иго. (6) Думая и о себе, они пошли на мир и согласились выполнять приказания царя. Александр за 40 дней покорил все племя, основал большие города в неприступных местах и дал войску отдых

112
Александр, покорив коссеев, выступил со своим войском и пошел к Вавилону, все время останавливаясь и разбивая лагеря, давая войску отдохнуть и медленно продвигаясь вперед.[56] (2) Когда он был в 30 стадиях от Вавилона, он встретил так называемых халдеев. Они пользовались великой славой как знатоки астрологии, и вековые наблюдения выучили их предсказывать будущее. Выбрав из своей среды наиболее пожилых и наиболее сведущих, они поручили им, узнав по звездам, что царя ожидает в Вавилоне смерть, предупредить его о грозящей опасности и посоветовать ему никоим образом не входить в город. (3) Он может избежать беды, если восстановит памятник Белу, уничтоженный персами,[57] и, оставив выбранную им дорогу, минует город. Глава халдейского посольства, Белефант,[58] не отважился поговорить с царем, а, встретясь наедине с Неархом, одним из друзей Александра, кое-что рассказал ему и попросил сообщить царю. (4) Александр, выслушав от Неарха[59] о предсказании халдеев, испугался; чем больше думал он о мудрости и славе этих людей, тем больше росло его смятение. Наконец он отослал многих друзей в город, а сам обогнул Вавилон по другой дороге и стал лагерем в 200 стадиях от него.[60] Все были изумлены, и к нему явилось много эллинов, в том числе и философ Анаксарх[61] со своими последователями. (5) Узнав, почему царь не прибыл в Вавилон, они пустили в ход все философские рассуждения и настолько переубедили царя, что он преисполнился презрения ко всякой мантике, особенно же к той, которую так ценили халдеи.[62] Поэтому царь, словно исцеленный философскими рассуждениями от душевной раны, двинулся с войском в Вавилон. (6) Население, как и раньше,[63] радушно приняло солдат, и все предались отдыху и наслаждениям, так как всяких припасов было в изобилии. Все это произошло в этом году.

113
В Афинах архонтом был Гегесий, римляне поставили консулами Гая Петелия и Папирия; шла 114-я олимпиада; на олимпийских играх в беге победил родосец Микин.[64] В этот год почти со всех концов ойкумены пришли посольства; одни поздравляли царя с его успехами; другие подносили ему венки; некоторые заключили дружественные союзы; многие привозили роскошные дары; некоторые оправдывались в обвинениях, которые на них возводили. (2) Кроме посольств от азийских племен и городов, а также властителей пришли послы из Европы и Ливии: из Ливии явились представители карфагенян, ливио-финикийцев и всех народов, живущих на побережье вплоть до Геракловых Столбов; из Европы отправили послов эллинские города, македонцы, иллирийцы, большинство с берегов Адриатики; фракийские племена; соседние галаты, народ, с которым тогда впервые познакомились эллины.[65] (3) Александр, получив список посольств, распределил порядок, в котором он будет их принимать.[66] Первыми он принял тех, кому поручено было переговорить о вопросах, касающихся святынь; затем выслушал подносивших дары; потом разобрал спорящих с соседями; в-четвертых, принял людей, пришедших к нему по своим личным делам; в-пятых, протестующих против возвращения изгнанников. (4) Первыми он принял элейцев, потом аммониев, дельфийцев и коринфян, затем эпидаврийцев и прочих, ставя их в очередь в зависимости от прославленности их святилищ. Всем посольствам он дал ответы милостивые и отпустил их, удовлетворив по возможности.

114
Отпустив посольства, Александр занялся похоронами Гефестиона. Он приложил к этому столько заботы, что эти похороны превзошли не только все бывшие раньше: и для будущего не остается возможности их превзойти. Александр любил Гефестиона <*больше всего из всех своих друзей, к которому был заботлив, испытывая сильнейшую привязанность*>, и почтил умершего <*величайшими*> почестями. При жизни он ценил его больше всех своих друзей, хотя тут соперником Гефестиона был Кратер. (2) Когда кто-то из друзей сказал, что Кратер любит царя ничуть не меньше, чем Гефестион, Александр воскликнул: "Кратер любит царя, а Гефестион Александра".[67] Когда мать Дария при первой встрече с Александром, по незнанию поклонившаяся в землю Гефестиону, как царю, смутилась от своей ошибки, Александр сказал ей: "Не беспокойся, мать! Он ведь тоже Александр".[68] (3) Вообще Гефестион пользовался большим влиянием и как друг мог высказываться очень свободно. Когда Олимпиада, не любившая Гефестиона из ревности, резко упрекала его в письмах и стала грозить ему, он написал ей укоризненное письмо и закончил его такими словами: "Перестань клеветать на меня, не неистовствуй и не грози. Меня это,[69] впрочем, мало беспокоит. Ты знаешь, что Александр сильнее всех".
(4) Царь, устраивая похороны, приказал всем соседним городам содействовать по мере сил их роскошному устроению; всем обитателям Азии приказал загасить до окончания похорон так называемый священный огонь: персы это обычно делают при похоронах царей. (5) Народ счел этот приказ дурным предзнаменованием; решили, что божество предрекает смерть царя. Случились и другие удивительные знамения, возвещавшие кончину Александра; о них мы скажем дальше, закончив рассказ о похоронах.[70]