Слова и формулировка запроса

В этих процессах терапии произошло фундаментальное обновле­ние, когда в начале 2015 года мне пришло в голову ставить не одного заместителя запроса, а отдельно расставлять слова запроса, который, как правило, сформулирован в виде фразы. Например, если запрос звучит так: «Я хочу замечать и реализовывать свои потребности», то это семь слов, и каждое из них может изобразить отдельный человек. Кроме того, к ним добавляется финальная точка, которая тоже может содержать важную информацию о запросе человека. Как я обнаружил, знаки препинания в конце формулировки запроса — точка, вопроси­тельный или восклицательный знак — могут дать ценные сведения о глубинной психической динамике запроса. Даже если знака в конце нет — это тоже информация, потому что люди, записывающие свой запрос, осознанно или неосознанно решили этот знак не ставить.

Расставлять слова — это работает?

Сначала мне пришлось убеждать самого себя в том, что замести­тели смогут вступить в резонанс с отдельными словами в предложении и что это будет иметь смысл для автора запроса. Но уже вскоре я полу­чил столько подтверждений, что сегодня у меня не осталось сомнений: метод работает! Заместители спокойно и чётко входят в резонанс с от­дельными словами. Причём не только со значимыми существительны­ми и глаголами, но и с артиклями, местоимениями или с союзом «и». Подтверждение осмысленности реакций заместителей я вижу в том, что автор запроса узнаёт себя в них. А это, по моему опыту, происходит практически во всех случаях.

Ещё удивительнее видеть, что при этой работе не нужна ника­кая предварительная информация. Человек просто пишет свой запрос, и процесс может начинаться. Всё, что важно в контексте конкретной формулировки запроса, всплывает во время процесса, например, пре­натальная травма, опасная для жизни ситуация после рождения, сим­биотическое переплетение с родителями, сексуальные травмы, опыт пережитого в детстве насилия и т.д. Заместители заранее ничего об этом не слышали. Тем не менее, благодаря резонансу с отдельными словами они получают доступ к реальности, которую расставляющий до сей поры расщеплял и подавлял в себе.

Однажды во время двухдневного семинара был интересный слу­чай, когда все участники, делавшие свои расстановки, быстро написа­ли на доске свои запросы и приступили к процессу расстановки — все, кроме одного. Одна из участниц хотела сначала непременно расска­зать о своей истории, а потом оказалось, что рассказом о трагедии в семье она отвлекала внимание от главного — от того обстоятельства, что после рождения её, младенца, чуть не погубила медсестра.

Феномен резонанса

Людей, которые помогают во время работы в роли заместителей, я люблю называть «резонаторами». Ведь мы вступаем в резонанс с не­ким словом из фразы клиента, то есть с информацией, передаваемой осознанно или неосознанно. Мы находим общую частоту и благодаря связи с этим словом и с другими резонаторами мы понимаем содер­жание этого слова в рамках формулировки запроса. Всякий раз это кажется мне чудом, когда человек, только что сформулировавший за­прос, уже чувствует, как его видят и понимают.

Резонансные процессы часто характеризуются поразительной точностью. Однажды при резонансе у меня было ощущение, что мне прищемило пальцы и надо звать на помощь. А клиентка, отца которой я в тот момент замещал, сказала на это, что когда-то у её отца во время сбора урожая картофеля пальцы попали в уборочную машину, и она это видела. Кроме ужаса от увиденного она испытала в тот момент и некоторое злорадство, потому что перед этим отец бил её той самой рукой.

Порядок действий

В методе работы с запросом мне кажется наиболее эффектив­ным следующий порядок действий:

1. Клиент записывает свой запрос на доске или делает рисунок. В этот момент на него нельзя оказывать какое-либо влияние.

2. Клиент выбирает для всех слов или элементов рисунка своего запроса «резонаторов». Затем он даёт сигнал, и все резона­торы поднимаются со своих мест и начинают взаимодейство­вать.

3. Резонаторы сначала ничего не говорят, это невербальная фаза. Они могут двигаться и выражать свои ощущения с помо­щью жестов, поз и звуков.

4. Далее идёт фаза ориентировки клиента в его работе. Он мо­жет эмоционально реагировать или, в зависимости от своего запроса, изучать ситуацию.

5. Клиент даёт сигнал к окончанию невербальной фазы. Ведущий процесса спрашивает клиента о его самочувствии в данный момент. На этом этапе можно углубить эмоциональные и мен­тальные процессы, начавшиеся во время работы.

6. Клиент решает, в какой последовательности он будет спраши­вать резонаторов об их ощущениях. Резонаторы высказыва­ются в сжатой форме. Клиент сопоставляет их высказывания с фактами своей биографии. Я как терапевт поддерживаю клиента своими вопросами и комментариями в прояснении запроса. Я способствую тому, чтобы в нём начался процесс глубоких внутренних изменений. Это особенно актуально в том случае, когда у клиента много эмоций, и он может сопо­ставить свои чувства с изначальными ситуациями травмы в его биографии.

7. Клиент снимает роли с резонаторов, которые могут сказать ему ещё что-то важное, если это необходимо, чтобы выйти из резонанса. Это может найти эмоциональный отклик у клиента и тоже помочь в прояснении его запроса.

Как правило, формулировка запроса состоит из здоровых, трав­мированных и выживающих частей. Если в запросе доминируют стра­тегии выживания, особое искусство ведущего состоит в том, чтобы доброжелательно показать клиенту, как его стратегии выживания со­здают для него новый стресс и провоцируют неконструктивные дей­ствия. Например, можно чётко объяснить, что имела место динамика жертва-агрессор, целью которой было игнорирование подавленных травматических чувств. Клиент должен осознать, что его стратегии вы­живания раньше были необходимыми для того, чтобы он вообще мог быть сегодня с нами. Но он должен осознать и то, что ему до сих пор приходится платить за это высокую цену и от этого страдает качество его жизни.

Когда человек выражает в своём запросе стратегию выживания, это не означает неудачу терапии. Потому что все стратегии выжива­ния, реинсценированные в ходе терапии, осознанные и понятые, боль­ше не будут неосознанно повторяться в повседневной жизни. Важно, чтобы эти стратегии выживания человек не только осознал рассудком, но и почувствовал: что происходит, когда я переживаю диссоциацию, путаюсь, теряю контакт со своим телом, расщепляюсь внутри моего тела, теряю контакт со своим Я и действую только во внешнем про­странстве? С другой стороны, по своему опыту я могу сказать, что в каждом запросе есть и здоровая часть, которую можно в процессе ра­боты вывести на передний план. Иногда это как раз точка в формули­ровке запроса.

Я как ведущий в каждой фазе процесса побуждаю клиента боль­ше чувствовать и переживать. Для этого весь процесс периодически прерывается или замедляется. Иногда с каким-то словом из запроса не стоит двигаться глубже, если клиент вступает в контакт со своими травматичными чувствами. Иногда бывает, что на данный момент для клиента уже достаточно. Как сопровождающий терапевт я не имею пра­ва ни принуждать его выражать свои чувства, ни блокировать это выра­жение. Я мягко побуждаю его доброжелательными словами и жестами и уважаю его границы.