Проблема заселения пустующих территорий российского Востока

Эта проблема тесно смыкается с геополитическими и геоэкономическими аспектами, которые были рассмотрены выше.

Реальность, очевидно, состоит в том, что Россия в течение обозримых десятилетий не сможет плотно заселить свои пригодные для заселения восточные территории и не сможет удержать их пустующими. В этой связи эксперты, так или иначе, обращаются к проблеме заселения этих территорий иными народами. Очевидно, однако, что с эмоциональной точки зрения этот вопрос является крайне болезненным, и только этим можно объяснить, что он, как и другие геополитические вопросы, оказался не “проговоренным” в кругу экспертов.

Логически возможные альтернативы состоят либо в заселении этих территорий китайцами, либо другими народами. Складывается впечатление, что, по крайней мере, некоторые эксперты считают заселение их китайцами более приемлемым, чем, скажем, мусульманами (пакистанцами и другими).

· А какие альтернативы? Россия при нынешнем уровне рождаемости, куда деваться с подводной лодки? Во-первых, эту границу не закрыть, а если и закрыть, как вообще поддерживать это оставшееся минимальное количество работающего населения? Китайская миграция – это неизбежное явление. Во-первых, ее не прекратить, она нам просто нужна. И если уж говорить о других источниках этой миграции, к нам, извините, эстонцы не поедут с немцами. И если смотреть, то какой у нас выбор: либо Кавказ, либо Средняя Азия, либо Китай. Причем из Китая пойдет, конечно, эмигрант второсортный, но я думаю, что он по своему качеству, по своей законопослушности, по своей настроенности на работу и учебу, по своей несклонности участвовать в политических конфликтах, что очень важный момент, что китайская миграция не склонна влезать в политику и нести знамя Конфуция, в отличии о эмиграции из Ближнего Востока, которая служит питательной средой для достаточно экстремальных и идиотских идей. Китайцы стараются держаться пониже, потише и не связываться с властями станы пребывания и так далее (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

Предложения о заселении российского Востока разными народами напрямую экспертами не обсуждались, однако в высказываниях некоторых из них звучала аналогия с Австралией, превратившейся в последние годы в мультинациональное общество, однако при сохранении доминирования англосаксонской культуры.

· Аналогичная ситуация в Австралии. Там тоже, кстати говоря, очень много приезжих из Китая, но и очень много филиппинцев, вьетнамцев, кого угодно. Они не делают из этого трагедии. Они просто решают этот вопрос по двум направлениям. Во-первых, они приняли достаточно жесткие эмиграционные законы, чтобы не было нелегальной эмиграции. Опасен не приезд эмигрантов с другой стороны, опасен неконтролируемый приезд. Вот это вот опасно. Нелегальные эмигранты – это всегда проблема, вот это плохо. И второй шаг, который они сделали, это шаг по созданию мультинационального общества. Там китайцы, филиппинцы, англосаксы, русские, украинцы живут рядом, и у них нет страха, что кто-то приедет и вытеснит их. Они смогли воспитать общество таким образом, что ксенофобия в нем отсутствует. Нам рано или поздно придется идти по этому пути (Сергей Шилин, Президент Русского клуба в Пекине, г. Пекин).

· Есть такая страна Австралия, которая довольно успешно все это дело использует. У них та же самая проблема, тоже пустынные земли огромные в середине континента, азиатская нелегальная иммиграция была. Они ее формализовали, сделали легальной, они ввели крайне жесткие законы за нелегальную миграцию – раз, а второе, что они сделали очень правильно и своевременно – они пресекли любое проявление межнациональной розни. Они фактически создали такое мультинациональное общество (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г.Москва).

· Если бы удалось создать ситуацию как в Австралии, когда китайцы приезжают в страну и через некоторое время осознают себя австралийцами, видят, что ни в чем их не ущемляют, ни в чем из не дискриминируют, что они абсолютно такие же как все, в то же время на них бы оказывалось легкое, но ощутимое давление на предмет правил принятого в Австралии цивилизованного поведения, но с китайцами это не проблема, то через какое-то время люди воспринимали бы себя совершенно как граждане этой страны. И еще почему Австралия хороший пример, потому что в Австралии нет геттоизации(Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

· Мультикультурализм в Австралии является не только базовым государственно-политическим принципом. Это – важнейшая часть представления австралийцев о себе. Национализм и расизм здесь практически отсутствуют. Язык в Австралии один – английский. На нем общаются все (Татьяна Габрусенко, «О мифах мультикультурализма в Австралии», Русский журнал).

К сожалению, в оценке возможности реализации австралийского сценария на территории Востока России эксперты оказались скептичными.

· В России я вижу рост русского национализма, в том числе в кругах, которые традиционно к подобной идеологии относились очень плохо. Это означает, что эмигранты будут восприниматься как чужаки, типа «понаехали сюда», а в лучшем случае к ним будут относиться терпимо. Для этого нужно создавать совершенно другую идею русской идентичности, в чем-то близкую к австралийской или новозеландской. Но так не получится, потому что в России действительно есть государствообразующий этнос – это русские. Нет, австралийская модель мне кажется как раз очень хорошей, но для России неприемлемой именно в силу вышеперечисленных обстоятельств(Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

· Можно и так решать, как в Австралии, если разницу не улавливают. Австралия – это отдельный континент, отделенный от Китая на расстоянии 4-5 тысяч морских километров, занятых морем. Внутри всего этого дела существует некая вялая каша благополучия, туда надо доплыть, там надо разместиться. Наверное, и этот плод упадет в руки главной тихоокеанской державы двадцать первого века. Но это будет происходить медленно, в соответствующем стиле, возможно, эта масса как-нибудь перемелется, возможно, там и будет некий этнический баланс и все такое прочее. Мы находимся не на расстоянии пяти тысяч морских миль, а на расстоянии нуля километров по суше, представляем собой ходячее неблагополучие. Вот разница. У австралийцев получилось, потому что они живут в Австралии, а мы живем в России, на бескрайних необжитых просторах с сокращающимся населением, которое вдобавок разорвано по идеологии и социальным ориентирам, уровню жизни и с которым вообще проблематичен консенсус на данном этапе или консолидация (Сергей Кургинян, политолог, президент общественного международного фонда «Экспериментальный творческий центр», г.Москва).

Тупиковость ситуации с демографическим освоением российского Востока, отсутствие у экспертов сценариев и предложений по этому вопросу может привести к тому, что в исторической перспективе этот вопрос решится сам собой наиболее вероятным способом, т.е. по китайскому сценарию. Если Россию этот сценарий не устраивает, необходимо прорабатывать альтернативы, которых пока в концептуальном сознании нет.

Необходимо также определиться с количественными и качественными параметрами потенциальной миграции, китайской или какой-либо еще.

Наконец, ввиду неизбежности роста миграции необходима разработка концептуальных подходов к определению политического статуса мигрантов, а также степени и способов их ассимиляции в русскую культуру и российскую государственность. Этот вопрос также оказался не “проговоренным” в экспертном сознании, поскольку в проведенном опросе прозвучали лишь единичные высказывания на эту тему. Все же создается впечатление, что эксперты склоняются к необходимости шире давать китайцам российское гражданство и стремиться ассимилировать их в российское общество, ориентируясь при этом на более качественную (т.е. более образованную и более квалифицированную) мигрантскую прослойку, которая сейчас, к сожалению, слабо представлена в составе китайских мигрантов.

· Нужно активнее давать китайцам вид на жительство при этом всячески добиваться того, чтобы не возникали национальные гетто. При этом создавать то, что на английском называется «rolemodel», то есть работать придется. Австралийский вариант, он очень хороший, потому что сам прожил в Австралии практически десять лет, и общаясь в основном с китайской эмиграцией в Австралией, знаете, действительно нет никакой дискриминации. Необходимо продумать программу ассимиляции китайцев. (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

· На практике провозглашенный мультикультурализмоборачивается своей противоположностью – ассимиляцией. Пусть в Австралии она проводится в мягких перчатках, сути своей от этого не меняет. И осуждать австралийскую национальную политику я не берусь – как не берусь осуждать “пролетарский интернационализм” бывшего СССР. Государство – оно ведь нюансов не учитывает. Оно действует просто и решительно, как асфальтовый каток, по природе не склонный к сентиментальности. Сохранять реальное разнообразие культур с государственной точки зрения невыгодно, а подчас и опасно. Ведь страна – это как семья. Если в ней начинается плюрализм, значит на горизонте забрезжил развод. Народ должны скреплять единые ценности, а то получится лебедь, рак да щука с известным результатом. А единые ценности диктует тот, чьи позиции в стране сильней (Татьяна Габрусенко, «О мифах мультикультурализма в Австралии», Русский журнал).

· На Дальнем Востоке существует нелегальная иммиграция, и как бы на позитивный момент тот, что на пустынные земли приходят люди и начинают как-то их обрабатывать, заниматься, накладывается негатив нелегальной иммиграции. На самом деле это все исправляется очень просто – иммиграция должна быть легальной и регулируемой(Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г.Москва).

К названным трем экономическим нишам следует, очевидно, добавить четвертую, включающую себя китайцев, занятых незаконным сбором биоресурсов, о чем уже говорилось выше. Об этой полукриминальной нише мало что известно. Численность ее, скорее всего, не велика, однако наносимый вред может быть очень большим.

9. Проблемы безопасности россиян в Китае и китайцев в России

По общему мнению экспертов, проблема безопасности россиян в Китае не существует, поскольку Китай – безопасная для жизни страна. Конечно, в Китае, как и в любой стране, могут случиться какие-то эксцессы, но в целом россияне и другие иностранцы могут спокойно ходить по улицам и спокойно заниматься своими делами, если эти дела не вступают в противоречие с китайским законодательством.

· В Китае проблем у русских, да и у остальных, с безопасностью нет (Николай Арзамасцев, Президент Российского-Китайского Технопарка, г. Москва).

· Проблем безопасности россиян в Китае не существует. Это я совершенно точно могу сказать. Там у них очень хорошо работает полиция. Я это Вам могу сказать по своему опыту во время пребывания в Китае, что на Юге, что на Севере, даже выходя на улицу ночью. И не слышал о том, чтобы кто-то из русских с этими проблемами в Китае сталкивался (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).

· В Китае с безопасность. Все отлично. В 70-80-е годы в СССР, я помню очень хорошо, что мы не очень боялись на улицу выходить. Вот в Китае примерно сейчас также, все абсолютно спокойно, хотя конечно же какие-то отдельные инциденты встречаются, нас предупреждают, что будьте осторожны, не ходите и тому подобное. Но в принципе здесь все очень четко. Вопросов рэкета, вымогательства здесь просто не существует (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

К сожалению, проблема безопасности китайцев в России не является симметричной, поскольку Россия, по мнению экспертов, не является безопасной для китайцев страной.

Эксперты назвали три следующих аспекта этой проблемы:

– бытовая агрессия по отношению к китайцам со стороны “скинхедов” и других агрессивных молодежных группировок при отсутствии защиты со стороны милиции;

– агрессия и вымогательство по отношению к китайцам со стороны милиции и представителей других органов правопорядка;

– особые проблемы безопасности работающих в России представителей китайской деловой элиты.

Эксперты указывают на то, что даже единичные случаи агрессии против находящихся в России имеют в Китае широкий резонанс, значительно ухудшающий имидж России в восприятии китайцев.

А. Бытовая агрессия против китайцев

· С безопасностью китайцев в России вообще кошмар. Сколько раз разговаривал с китайцами, они за головы хватаются, говорят: «Братцы, что же вы творите, по одиночке просто ходить невозможно». Это да, это огромная проблема, но я так понимаю, что это не китайская, а российская проблема. Связана она в первую очередь с возникновением нездоровой национальной розни, роста количества скинхедов, роста количества просто людей, которые готовы совершать криминальные поступки по отношению к кому-то, а здесь еще и есть цель, есть инородец некий, которого надо бить железным прутом по голове. Проблемы с безопасностью в России и у негров, и у китайцев, и у вьетнамцев, и у нас самих. Это очень тяжелая проблема, но опять же это проблема внутренняя, чисто российская (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).

· Традиционно еще не очень хорошее отношение наших сограждан в настоящий момент к людям с другим цветом кожи, к людям другой национальности, пусть не повсеместно, но встречается такой момент (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).

· Совсем недавно был случай, когда избили китайца в милиции. В Иркутске, по-моему, или в Новосибирске. Это же не единственный случай. Даже в консульстве этот вопрос поднимался, чтобы подобного больше не повторялось (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

Б. Вымогательство со стороны милиции и других органов правопорядка

· Безопасности китайцев в России – никакой. Несколько лет назад ко мне приезжали японские партнеры во Владивосток. Президент одной из крупнейших в мире корпораций по производству автозапчастей решил с референтом пойти «погулять по городу». В результате их забрала милиция. Основание: нет паспорта с собой и «похожи на китайцев». Увещевания референта (отлично говорил по-русски) позвонить русскому партнеру и что «мы не китайцы» – результатов не дали. Милиция ведет себя с китайцами по хамски (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).

· Вот проблема безопасности китайцев в России существует. Проблема заключается, прежде всего, в том, что наша милиция очень любит спрашивать у всех регистрацию, кто в особенности цветом кожи не вышел, это раз. Во-вторых, действительно, есть такая проблема, что некоторое количество нелегалов, которые здесь зарабатывают деньги, чтобы там семью прокормить, деньги отсюда вывозят, поэтому милиция соответственно трясет всех, кто легально работает, кто нелегально работает (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).

· Возьмем милиционера, который занимается миграционными вопросами. Ему сегодня китаец заносит пятьдесят долларов, он ему делает какое-нибудь разрешение или карточку. Проблема безопасности китайцев в России такая же как и у любых других предпринимателей.. Здесь их либо милиция «крышует», либо еще кто-нибудь (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г.Москва).

· Безопасность китайцев в России – это та проблема, про которую надо перестать говорить, а просто сделать ее прозрачной, показать существо проблемы и решить ее в конечном итоге, потому, что складывается такое мнение, что о ней все давно говорят, но никто реально для ее решения ничего не делает или делает недостаточно. Эти наезды на китайских торговцев ни к чему хорошему не ведут и казну российскую не пополняют. И очень портят атмосферу двусторонних отношений, тем более, что у китайцев в большинстве случаев документы оформлены на граждан легально, часто серьезных оснований для придирок нет (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).

· Со стороны милиции, пожарных и санэпидемстанции повышенное внимание к китайцам, попросту берут с них больше взяток (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).

· Периодически возникают подобного рода инциденты. Вы, наверное, читали в газетах о том, что был инцидент в Иркутске, когда там произошли столкновения между китайскими рабочими и местными правоохранительными органами. Я не буду сейчас давать оценку, кто прав, кто виноват. Но хочу сказать, что подобные инциденты здесь находят отражение на страницах прессы, в китайских СМИ. И естественно, они формируют некий негативный образ России (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

В. Проблемы безопасности деловой элиты

· Все время звучит у них эта тема – это безопасность, безопасность жизни китайцев в России. В России проблемы есть, китайские партнеры мне приводили цифры: там всякие избиения, убийства. И поэтому они очень боятся. Особенно боится вот эта вот элита, которая уже вкусила интерес к жизни, да, и ей, вообще говоря, рисковать головой не очень хочется. Это та элита, которая находится в Китае, если бы она захотела делать бизнес в России, они попросту боятся за свою безопасность в России. Есть такие примеры, взять хотя бы примеры по университетам, а такой вот даже один или два-три случая, на них ведь можно сделать такую политику, и они, конечно, агитируют сильнее, чем любые благие призывы. Один случай избиений студента-китайца на них может повлиять сильнее всех агитаций и призывов, что они попросту не захотят приезжать в Россию и вести тут дела(Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г.Москва).

· Есть проблема, которую китайская сторона считает для себя очень важной и серьезной, это так называемая проблема личной безопасности и обеспечение законных прав и интересов китайских бизнесменов, тех же китайских инвесторов в России (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

· Все многочисленные рассуждения, которые ведутся публично людьми, не знающими, где на карте находится Китай, о «желтой угрозе» и так далее, это же здесь тоже находит определенный отклик, который не способствует, желанию поехать в нашу страну и там заниматься бизнесом. Зачем же они туда поедут, если их там будут избивать, если их там считают врагами? Это вопрос очень сложный и деликатный, но китайская сторона этот вопрос ставит достаточно принципиально. И здесь я хочу сказать, что иногда действия наших СМИ просто сводят на «нет» все усилия нашего МИДа, усилия Минэкономразвития и других органов (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

10. Проблема посредников в отношениях между российскими и китайскими деловыми партнерами

По мнению экспертов, признавших себя компетентными в этом вопросе, институт торгового посредничества в Китае существует, но он не является “проблемой” в том смысле, что это посредничество выполняет полезные функции и не является барьером в отношениях между российскими и китайскими деловыми партнерами. Такого мнения придерживаются все высказавшиеся по этому вопросу эксперты, и иного мнения не прозвучало.

Согласно высказываниям экспертов, институт торгового посредничества хорошо развит в Китае и является традиционным для этой страны. В современных условиях этот институт является связующим звеном между китайскими производителями и их внешнеэкономическими партнерами, причем не только российскими, но и всех остальных стран.

В Китае в настоящее время законодательно закреплен принцип лицензирования внешнеэкономической деятельности. Однако эксперты не склонны считать эту практику административным барьером, поскольку внутренний Китай с его особым языком, социокультурными особенностями и особенностями законодательства является настоящей terra incognita не только для россиян, но и для представителей многих других стран мира. Институт лицензируемых посредников, по мнению экспертов, страхует торговых партнеров от всевозможных недоразумений и благодаря этому снижает транзакционные издержки.

Китайские внешнеэкономические посредники ведут дела на английском языке и обладают квалификацией, необходимой для согласования правовых вопросов в рамках законодательства обеих стран и международных правовых норм. Значительную роль в организации внешнеэкономического торгового посредничества играют фирмы Гонконга, обладающего своим, более понятным для внешнеэкономических партнеров законодательством. Наряду с ними существует и большое количество собственно китайских фирм, обладающих лицензией на право вести внешнеэкономическую деятельность.

· На самом деле иной раз без посредников как раз и не обойтись. Во многих случаях посредники – это те люди, которые объясняют, как вести дела в Китае На Тайване есть такая организация, она называется «Сетра». Это государственная организация, которая занимается предоставлением помощи тайваньскому бизнесу. Очень мощная организация, везде есть отделения, в частности есть и в России. Наверное, неплохо бы было создать такую же организацию и в России. Вот это было бы большим шагом вперед. Организация, которая бы поддерживала бы бизнес и его экспансию в другие страны (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).

· Многие китайские заводы, находящиеся в материковом Китае иногда и не могут по законодательным причинами, и не умеют по целому ряду причин работать с иностранцами. Не умеют, потому что у них менеджмент просто не англо-говорящий в принципе. менеджмент весь, абсолютно весь китайско-говорящий, им западные стандарты вообще непонятны. Но в таком случае им естественно разумно воспользоваться посредником, экспортно-импортной компанией какой-то. Через них гораздо работать проще. Есть какие-то законодательные ограничения, не все предприятия имеют экспортные лицензии. Этот институт посредничества еще и прописан в традициях Китая. Вот, например, вот посредничество в случаях закупок текстиля или одежды (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).

· Такие вещи совершенно необходимы, потому что идет очень сложная состыковка бизнес-схем и менталитета, и нужны профессионалы, которые могли бы, довольно быстро ориентируясь в этих вещах, состыковывать российских и китайских предпринимателей. Вопрос менталитета – это не простой вопрос, это очень серьезная вещь, потому что это разные, во-первых, это разная система мышления, это примерно также, как попытаться состыковать аналоговую систему с цифровой. Примерно вот на таком уровне, то есть здесь нужен не просто переводчик, а здесь нужна целая система адаптер, которая бы могла бы сглаживать определенные вопросы в переговорах. Иногда совершенно очевидный вопрос для российской стороны может оказаться довольно сложным для китайской стороны, может обсуждаться там несколько дней. А с другой стороны, китайские предприниматели переговоры ведут довольно тщательно, российские не могут выдержать, там переговоры идут в течение дня, а нашей стороне уже кажется, что ничего не получится, очень долго, все очень нудно, а на самом деле просто нужно набраться терпения и вести переговоры. У нас бывали случаи, когда переговоры шли по четырнадцать часов без перерыва. Поэтому это довольно вопрос серьезный, здесь нужны профессионалы, которые могут оказать действительно содействие (Сергей Санакоев, Председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г.Москва).

· Я думаю, что все-таки приходится пользоваться услугами посредников. Отчасти это связано с языковым барьером, который составляет на сегодняшний день очень серьезную проблему. Не все китайцы хорошо знают русский язык, на котором почему-то привыкли разговаривать и вести переговоры наши бизнесмены. Не все наши бизнесмены, которые стремятся ветви дела с иностранцами, хорошо выучили хотя бы даже английский язык(Дмитрий Семенов, директор компании международных перевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).

· Посредники есть еще какого рода – северные провинции Китая, которые наши главные из китайских регионов партнеры, они исторически выполняли посреднические услуги между нашими регионами и китайскими южными (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).

· Все разговоры об этой проблеме так называемой надуманные. Связано это, во-первых, с полным непониманием китайской экономики. В Китае, в отличие от России, очень четко прописаны правила внешнеэкономической деятельности, эта деятельность регулируется государством достаточно жестко. То есть, не каждое предприятие имеет право заниматься внешнеэкономической деятельностью, существует система лицензий на право заниматься этим. Если эти организации, имеющие лицензии, называть посредниками, то проблема эта получается надуманной, потому, что эти организации при правильном ведении бизнеса являются оформительной частью и контролем со стороны государства за внешней экономической деятельностью. Вот и все (Дмитрий Микитченко, директор компании международных грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).

· О том, почему наши и китайские бизнесмены не могут напрямую договариваться. Здесь есть много вопросов. Во-первых, наш бизнес только начинает осваивать по нормальному китайский рынок. Сейчас проявился наш интерес не только к поставкам из России товаров в Китай, но и очень большой интерес, он сильно возрос, это объективный фактор, к различного рода и закупкам из Китая, и налаживанию производственной кооперации, и привлечению инвестиций из Китая. Вот, надо сказать, что в этом процессе приходится преодолевать очень много барьеров. Это языковой барьер, включая практически полное незнание нашим бизнесом китайского рынка, традиций, обычаев страны, особенностей ведения бизнеса в Китае. Здесь работают разные посредники (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

· Есть достаточно много фирм, которые обеспечивают через Интернет поиск партнеров, у них поисковые системы. Они официально называются у нас информационно-аналитические компании. И вот эти информационно-аналитические компании или как они еще называют себя «бизнес-мосты», вот они посредники на многих направлениях, то есть они зарабатывают на том, что дают вот эту информацию. И достаточно много таких вот русско-китайских компаний у нас действует. Почему-то мне кажется, что такие вот компании наоборот способствуют развитию наших деловых взаимоотношений между нашими странами (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

11. Барьеры, препятствующие развитию торговых отношений с Китаем