Ты в порядке? Что-то не так

Это был Хит. Ну что ж, по крайней мере, теперь можно не сомневаться в том, что мы с ним накрепко связаны Запечатлением. Я совершенно не представляла, что с этим делать.

Ужасный день. Моя лучшая подруга умерла, — написала я ему.

Ответа не было так долго, что я уже перестала его ждать. Потом мой телефон пискнул снова.

Мои друзья тоже умерли

Я закрыла глаза. Как я могла забыть о недавнем убийстве друзей Хита?

Мне очень жаль, — отправила я ответ.

Мне тоже. Хочешь приеду к тебе?

Мгновенное и мощное «Да!», которым отозвалось все мое существо, стало неожиданностью даже для меня самой, но я все-таки решила сдержаться.

Но как было бы замечательно прямо сейчас очутиться в объятиях Хита… раствориться в запахе его теплой крови…

НЕТ, — дрожащими руками отбила я. — У тебя уроки

А вот и нет! СНЕЖНЫЙ ДЕНЬ!!!!!!

Я улыбнулась и закрыла глаза. Как бы мне хотелось снова вернуться в то далекое время, когда «снежный день» означал неожиданные каникулы посреди семестра, день, когда можно было вдоволь наиграться в снежки с ребятами, а потом, окуклившись на диване, смотреть взятые напрокат фильмы и уплетать доставленную на дом пиццу. Писк мобильного вернул меня в реальность.

В пятницу я смогу тебя утешить

Ну вот, приехали. Я совершенно забыла о том, что обещала Хиту встретиться с ним в пятницу. Но я не могу с ним встречаться! И я это знала. Более того, мне следует немедленно пойти к Неферет, признаться ей во всей этой истории с Хитом и попросить помощи.

«Неферет лжет», — раздался у меня в ушах тихий голос Афродиты. Нет. Я не могла пойти к Неферет, и не только из-за предупреждения Афродиты. С Неферет было что-то не так. Я не могла ей доверять.

Мобильный пискнул снова.

Зо?

Я вздохнула. Я так устала, что не могла сосредоточиться. Сначала я хотела подробно написать Хиту, что не могу с ним встретиться, как бы мне этого не хотелось, но у меня не хватило сил. Я уже набрала буквы Н и Е, но потом стерла их и решительно напечатала:

ДА

Гори оно все огнем! Вся моя жизнь расползалась по швам, как старое платье. Сегодня произошло столько всего, что у меня совершенно не было сил отказать Хиту или думать о нашем Запечатлении.

Ответ пришел почти моментально.

Ура!

Я снова вздохнула, выключила мобильный и тяжело опустилась на кровать. Машинально поглаживая Налу, я уставилась в пустоту, мечтая перевести время на день назад… а еще лучше сразу на год… Потом я заметила, что вампиры, убиравшие вещи Стиви Рей, забыли на кровати ее старенькое лоскутное одеяло. Я положила Налу на подушку, встала и взяла одеяло с кровати Стиви Рей. Потом снова легла и укрыла себя и кошку единственной вещью, оставшейся от моей лучшей подруги.

Казалось, каждый атом моего тела ноет от усталости, но я все равно не могла заснуть. Мне не хватало негромкого сопения Стиви Рей и ставшего уже привычным ощущения, что я не одна. Моя тоска была так глубока, что я боялась утонуть в ней.

В дверь постучали. Потом она медленно отворилась. Я приподнялась и увидела Шони и Эрин — в пижамах, тапочках, с подушками и одеялами в руках.

— Можно мы переночуем у тебя? — спросила Эрин.

— Мы не хотим спать одни, — сказала Шони.

— Мы решили, что ты, наверное, тоже не можешь уснуть, — закивала Эрин.

— Не могу, — я почувствовала, что снова плачу. — Ложитесь.

Близняшки помялись немного, а потом быстро забрались в постель Стиви Рей. Их длинношерстый серебристый кот Вельзевул вскочил на кровать и устроился между Шони и Эрин.

Нала приподняла голову с моей подушки, смерила гостя презрительным взглядом, и, видимо решив, что он не стоит ее царственного внимания, свернулась калачиком и закрыла глаза.

Я уже начала проваливаться в сон, когда раздался новый стук в дверь. На этот раз она не открылась сама собой, поэтому мне пришлось крикнуть:

— Кто там?

— Я.

Шони, Эрин и я обменялись изумленными взглядами. Потом я выбралась из постели, открыла дверь и увидела стоящего в коридоре Дэмьена, одетого во фланелевую пижаму с розовыми медвежатами. Он был весь мокрый, и на его волосах таяли снежинки. В руках Дэмьен держал спальный мешок и подушку.

Я схватила его за руку, втащила в комнату и хотела захлопнуть дверь, но оказалось, что Дэмьен пришел не один, а со своей кошечкой по имени Кэмерон.

— Ты что, спятил, Дэмьен? Ты же знаешь, что это категорически запрещено! Прикинь, что с нами сделают, если тебя тут застукают!

— После комендантского часа, — напомнила Эрин.

— Я тебя боюсь, Дэмьен! — пискнула Шони, натягивая одеяло под самый нос. — Я знаю, ты пришел похитить нашу невинность!

Они с Эрин переглянулись и покатились со смеху, да так заразительно, что я тоже рассмеялась. Но веселье, было настолько неуместным в эту ночь, что наш смех быстро оборвался.

— Стиви Рей не хотела бы, чтобы мы были несчастны, — первым нарушил гнетущее молчание Дэмьен. Он вышел на середину комнаты и расстелил свой спальный мешок между кроватями. — Я пришел потому, что в эту ночь мы должны быть вместе. Так что можете не опасаться за свою невинность, с которой вы, кстати, уже успели расстаться, — уточнил он.

Близняшки возмущенно зафыркали, но я видела, что они ни капельки не злятся, и решила при случае задать им несколько вопросов по поводу секса.

— Ты правильно сделал, но надо придумать, как незаметно выпустить тебя отсюда. Завтра вечером внизу будет полно народа, все будут завтракать и собираться в школу, — забормотала я, пытаясь выработать план эвакуации непрошенного гостя.

— Не ломай голову! Объявили же, что завтра школа закрыта из-за снегопада. Так что пока все будут сладко спать, я преспокойно выйду отсюда вместе с вами.

— Объявили? Что за идиотство! Как бы я могла узнать об этом, если уже легла спать? То есть мне надо было проснуться по будильнику, одеться, спуститься вниз — и только тогда выяснить, что занятий не будет? — возмутилась я.

Даже в темноте я поняла, что Дэмьен улыбается.

— Объявление было по местному радио, как во всех нормальных школах. Разве вы со Стиви Рей не слушаете… — Дэмьен резко замолчал, слишком поздно осознав, что говорит о Стиви Рей в настоящем времени.

— Нет, — быстро сказала я, чтобы сгладить неловкость. — Мы никогда не слушали радио. Обычно мы слушали кантри. И я всегда одевалась, как пожарник, лишь бы скрыться от звуков банджо. — Все трое расхохотались, а я, дождавшись, когда стихнет смех, объявила: — Я не хочу забывать ее, и не собираюсь притворяться, будто ее смерть ничего для меня не значит.

— Я тоже, — сказал Дэмьен.

— И я! — подтвердила Шони.

— Точно, Близняшка.

Мы помолчали, а потом я сказала:

— Никогда не думала, что такое может случиться с недолеткой, получившей благословение Богини. Мне казалось… этого просто не может быть.

— Даже благословленные Богиней могут отторгнуть Превращение, — тихо сказал Дэмьен. — От этого никто не застрахован.

— Вот почему мы должны держаться вместе, — напомнила Эрин.

— Только так мы сможем через это пройти, — добавила Шони.

— Так давайте держаться, — решила я. — И дадим слово, что если случиться самое страшное, и кто-то из нас не сможет пережить Превращения, остальные никогда его не забудут.

— Обещаем, — торжественно произнесли мы все вместе.

После этого улеглись и надолго замолчали. Комната больше не казалась мне пустынной и одинокой, и, засыпая, я успела прошептать:

— Спасибо, что я не осталась одна…

Не знаю, кого я благодарила — друзей, Богиню или Стиви Рей.

ГЛАВА 25

В моем сне шел снег. Сначала я подумала, что это здорово. Нет, правда, это было очень красиво… весь мир стал чудесным и сказочным, как диснеевский мультик, в котором не случается ничего плохого, а если все-таки случается, то совсем ненадолго, потому что диснеевские мультики всегда заканчиваются хорошо…

Я медленно шла по белому снегу и ни капельки не мерзла. Похоже, приближался рассвет, но небо над моей головой оставалось серым и снежным. Я запрокинула голову и залюбовалась тем, как красиво снег украсил толстые ветки дуба и припорошил восточную стену, сделав ее не такой неприступной. Восточную стену?

Даже во сне я замерла, осознав, где оказалась. Потом заметила столпившееся перед открытой потайной дверью множество фигур в плащах с капюшонами.

«Нет! — крикнула я себе, спящей. — Я не хочу этого!»

Только не сейчас, не сразу после смерти Стиви Рей. Когда умерли Элизабет и Элиот, именно здесь я видела их призраки… или их зомби, или не знаю что! Даже если Никс одарила меня способностью видеть мертвых, я не хочу этого дара. С меня хватит!

«Я не хочу…»

Самая невысокая из закутанных в плащи фигур вдруг резко обернулась, и я забыла о своем возмущении.

Это была Стиви Рей! И в то же время не она. Стиви Рей выглядела очень бледной и изможденной. И было в ней еще что-что странное, только я не могла понять, что.

Стоило мне узнать Стиви Рей, как я забыла обо всех своих колебаниях и теперь хотела лишь одного — понять. Если это действительно она, мне не стоит ее бояться. Даже такая, неузнаваемо изменившаяся после смерти, она по-прежнему моя лучшая подруга. Но она ли это?

Ноги сами собой понесли меня вперед, и вскоре я оказалась всего в нескольких шагах от закутанных в плащи фигур. Затаив дыхание, я ждала, что сейчас они обернутся и увидят меня, но они не обращали на меня внимания. Кажется, во сне я была для них невидима.

Осмелев, я подошла ближе, не в силах оторвать глаз от Стиви Рей. Честно вам скажу, вид у нее был жуткий. Она беспокойно озиралась по сторонам, словно страшно нервничала или чего-то смертельно боялась.

— Нам нельзя здесь оставаться! Надо идти.

Я вздрогнула. Она сохранила свой говор, но это было все, что осталось от прежнего голоса Стиви Рей. Теперь он звучал резко и бесстрастно, и в нем не было ничего живого, кроме звериного страха.

— Ты нам не указ-с-с-с, — прошипел один из закутанных в плащи призраков, и оскалил клыки.

О, черт! Это был мерзкий Элиот! Как и в прошлый раз, он жутко сутулился, почти пригибаясь к земле, и наступал на Стиви Рей. Глаза его светились зловещим грязновато-красным огнем.

Я испугалась, но Стиви Рей не дала себя в обиду. Глаза ее тоже полыхнули пламенем, она по-звериному ощерилась и свирепо зарычала. Потом я расслышала ее слова:

— Земля отзывается на твой зов? Нет! — Стиви Рей шагнула вперед, и я увидела, как Элиот испуганно отпрянул к стене. — Значит, ты будешь подчиняться мне! Так сказала она.

Призрак Элиота нехотя и неуклюже поклонился, и остальные закутанные в плащи фигуры сделали то же самое. Тогда Стиви Рей указала им на потайную дверь.

— А теперь все туда, и быстро!

Но прежде чем они успели подчиниться, я услышала из-за стены знакомый голос:

— Эй, ребята! Вы знаете Зои Редберд? Передайте ей, что я здесь, и мне позарез надо…

Голос Хита оборвался, потому что все четверо с нечеловеческой скоростью ринулись к нему.

— Нет! Остановитесь! Что вы делаете? — закричала я.

Сердце мое колотилось так быстро, что гудели ребра. Я со всех ног бросилась к закрывающейся двери и в последний момент успела заметить, как на Хита набросились три призрака. Я слышала, как Стиви Рей прокричала:

— Он нас видел! Возьмем его с собой! — Но она запретила нам брать новых! — просипел Элиот, обхватывая лапищами вырывающегося Хита.

— Он нас видел, — повторила Стиви Рей. — Возьмем его с собой, и будем держать там, пока она не скажет, что с ним делать.

Призраки не посмели с ней спорить и поволокли брыкавшегося Хита прочь. Густой снег заглушал его крики.

Я села на кровати.

Меня била дрожь, я задыхалась, по моему лицу струился пот, а сердце билось, как бешеное. Нала заворчала. Я обвела глазами комнату и испуганно вскочила. Я была одна! Неужели то, что произошло вчера, мне только приснилось?

Я посмотрела на опустевшую кровать Стиви Рей, на ее пустой столик и голую стену. Нет, это было правдой. Моя лучшая подруга умерла. Страшная боль снова сжала мне сердце, и я знала, что буду чувствовать ее еще очень долго.

Но куда подевались Близняшки и Дэмьен? Я потерла глаза и взглянула на часы. Они показывали пять вечера. Я уснула между шестью и семью часами утра. Выходит, поспала я достаточно, надо вставать.

Я выбралась из постели, доплелась до занавешенного окна и выглянула наружу. Вы не поверите, но снег продолжал идти, и, несмотря на довольно ранний час, газовые фонари с трудом разгоняли густую мглу.

Недолетки занимались обычными зимними делами — делали снеговиков и устраивали снежные битвы. Несколько девочек, среди которых ныла и Кейси Крамм, так блестяще выступившая на вчерашнем концерте, лепили снежных ангелов с белыми крыльями. Стиви Рей это бы понравилось. Она бы проснулась несколько часов назад и с веселым писком вытащила меня на улицу, чтобы принять участие во всеобщем веселье (не спрашивая, хочу я этого или нет). От этих мыслей мне захотелось смеяться и плакать одновременно.

— Зет? Ты проснулась? — раздался из-за приоткрытой двери осторожный голос Шони.

Я отвернулась от окна и поманила ее внутрь.

— Куда вы делись?

— Мы встали пару часов назад. Сидим, смотрим кино. Хочешь с нами? Эрик и Коул — ну, ты помнишь того о-очень симпатичного парня? — обещали к нам присоединиться.

Внезапно Шони замолчала и виновато потупилась. Я поняла, о чем она думает. Скорее всего о том, как бы расстроилась Стиви Рей, увидев, что без нее все идет по-прежнему. Мой внутренний голос подсказал мне нужные слова:

— Шони, мы должны продолжать жить. Дышать, ходить на свидания и быть счастливыми. Никто ни от чего не застрахован, смерть Стиви Рей лишний раз доказала это. А раз так, мы не можем понапрасну терять отпущением нам время. Когда вчера я сказала, что мы должны ее забывать, я не имела в виду, что мы должны постоянно грустить и плакать. Я имела в виду, что мы должны запомнить радость, которую дарила нам Стиви Рей, и сохранить в сердце ее улыбку. Навсегда. До конца наших дней.

— Навсегда, — торжественно повторила Шони.

— А теперь дай мне минутку, я надену джинсы и спущусь к вам.

— Заметано, — улыбнулась Близняшка.

Когда Шони ушла, моя напускная радость поблекла. Только не подумайте, будто я не верила в то, что сказала. Просто давать мудрые советы гораздо легче, чем им следовать. И еще меня мучил приснившийся кошмар. Я знала, что это всего лишь сон, но он меня угнетал.

В давящей тишине навсегда опустевшей комнаты мне слышались крики Хита. Двигаясь на автопилоте, я надела самые разношенные джинсы и черную толстовку, купленную пару недель назад в школьном магазине. На груди у нее была вышита серебром фигура Никс с воздетыми к небу руками, в которых покоился диск полной луны, и мне почему-то стало легче оттого, что Богиня со мной. Я причесалась и взглянула в зеркало.

Видок у меня был дерьмовый, чего уж там. Вздохнув, я замазала консилером черные круги под глазами, накрасила ресницы и нанесла на губы свой любимый блеск с запахом клубники. Я была почти готова к встрече с миром.

На нижней ступеньке лестницы я остановилась. Внизу все было по-прежнему, и в то же время совершенно иначе. Недолетки кучками сидели у телевизоров, болтая и хихикая, как всегда, но только гораздо тише.

Мои друзья расположились вокруг нашего любимого телика: Близняшки на одинаковых пуфах, Дэмьен и Джек (два голубка!) на тесном двухместном диванчике. Эрик в одиночестве устроился на софе, а его друг Коул, как ни странно (то есть совсем не странно), занял стул между Близняшками.

Я прикусила губу. Этот парень определенно был или отчаянно храбр, или безнадежно глуп! Все тихо переговаривались, не обращая никакого внимания на мелькавшее на экране «Возвращение мумии».

Как видите, все было почти как всегда. Почти, потому что все вели себя непривычно тихо. И еще потому, что в уголке софы не сидела с ногами Стиви Рей и не просила всех говорить потише и не мешать ей смотреть кино.

Я сглотнула подступившие к горлу слезы. Я должна пережить это. Мы все должны.

— Привет! — сказала я, стараясь вести себя как можно естественнее.

На этот раз мое появление не было встречено напряженным молчанием. Нет, все заговорили разом, перебивая друг друга.

— Привет, Зет!

— Зет!

— Иди к нам, Зет!

Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не фыркнуть и удержаться от вздоха. Я села рядом с Эриком, и он обнял меня за плечи, отчего я сразу же почувствовала себя счастливой и виноватой.

Насчет счастья здесь, все было понятно, ведь Эрик был таким милым и классным, что я до сих пор удивляюсь, за что он меня так любит. Что касается чувства вины, то его причина заключалась в одном коротком слове — Хит.

— Теперь все в сборе. Можно начинать наш марафон, — радостно провозгласил Эрик.

— Ты хотел сказать — дуркафон, — поправила его Шони.

— Если это растянется, мы назовем его гикофоном, — захихикала Эрин.

— Стойте, это вы о чем? — я наморщила лоб и взглянула на Эрика. — Ты принес свои диски?

— Ну да!

Все громко застонали и схватились за головы. И тут до меня, наконец, дошло.

— Значит, мы будем смотреть «Звездные войны»?

— Снова и снова, — загробным голосом подтвердил Коул.

Шони приподняла свою безупречную бровь и взглянула на него.

— Хочешь сказать, что не исповедуешь джедаизм?

Коул улыбнулся, и даже со своего места я разглядела, какая игривая у него вышла улыбка.

— Признаюсь честно, меня привело сюда совсем не горячее желание в миллионный раз просмотреть «Звездные войны» в озвучке моего лучшего друга Эрика. Я, конечно, фанат, но не старины Дарта и даже не верного Чубакки.

— Хочешь сказать, что твое сердце принадлежит принцессе Лее? — прищурилась Шони.

— Нет, меня привлекают более темные краски, — ответил Коул, глядя ей прямо в глаза.

— И я тоже! — робко вставил Джек. — Я тоже пришел сюда не потому, что люблю «Звездные войны», — выпалил он и очаровательно зарделся.

— Да уж мы догадались, — захихикала Эрин. — Готова поспорить, что принцесса Лея не посещает тебя в эротических снах!

— К счастью! — воскликнул Дэмьен.

— Вы ужасно вульгарны! — вздохнул Эрик. — Жаль, что Стиви Рей здесь нет. Она бы сказала: «Ой, божечки, ну как вам не стыдно!»

Все разом замолчали. Я посмотрела на Эрика, а он вспыхнул и опустил глаза, сообразив, как бестактно прозвучали его слова. Придвинувшись ближе, я улыбнулась и положила голову ему на плечо.

— Ты прав. Стиви Рей отругала бы нас, как сердитая «мамуся».

— Она бы приготовила нам попкорн и велела бы поделить его поровну, — подхватил Дэмьен. — Ровнешенько, как она выражалась.

— Мне ужасно нравились ее дурацкие словечки, — грустно улыбнулась Шони.

— И ее деревенский говор, — закивала Эрин.

Мы с улыбкой переглянулись, и у меня потеплело в груди. Кажется, мы на правильном пути. Вот так и нужно вспоминать ее — с любовью и улыбкой.

— Хм… Можно мне с вами, ребята?

Я подняла голову и увидела симпатичного Дрю Партейна, нервно переминавшегося с ноги на ногу. Он выглядел бледным и осунувшимся, и глаза у него были красными от слез. Я сразу вспомнила, как он смотрел на Стиви Рей в тот волшебный снежный вечер, и у меня сжалось сердце.

— Конечно, — сказала я. — Бери стул и садись. — Я помолчала, прислушиваясь к своему внутреннему голосу, и добавила: — Рядом с Эрин есть местечко.

Я видела, как Эрин слегка прищурила свои голубые глаза, но тут же взяла ситуацию под контроль:

— Да, тащи стул ко мне, Дрю. Но я тебя сразу предупреждаю, мы будем смотреть «Звездные войны».

— Классно, — кивнул Дрю и застенчиво улыбнулся Эрин.

— Ростом маловат, а так ничего, — шепнула Шони на ухо своей Близняшке, и я увидела, как щеки Эрин слегка порозовели.

— Ладно, я пойду сделаю нам попкорн. И еще мне нужен…

— Стаканчик колы! — хором закончили Эрин, Близняшки и Эрик.

Я выбралась из-под руки Эрика и отправилась на кухню.

Впервые после того, как Стиви Рей начала кашлять, я чувствовала себя почти спокойно. Все будет хорошо. Дом Ночи был моим домом. Мои друзья — моей семьей. Главное, отныне я буду следовать самому мудрому правилу в жизни — решать проблемы по мере их поступления. Разберусь со своими увлечениями, и еще буду держаться подальше от Неферет (но так, чтобы это не бросалось в глаза), пока не выясню, что с ней такое и при чем тут неживой-немертвый Элиот (который и наяву-то может напугать до потери пульса, а ко мне еще повадился являться в кошмарах!).

Я сунула по пакетику самого масляного и самого вкусного попкорна в каждую из четырех микроволновок и приготовила четыре больших миски, чтобы пересыпать туда готовое угощение. Может, стоит создать круг и попросить у Никс совета по поводу Элиота? Но тут я вспомнила, что Стиви Рей больше нет, и у меня оборвалось сердце. Кем я ее заменю?

Я не хотела далее думать об этом, но знала, что придется. Если не сейчас, то к следующему ритуалу Полнолуния.

Я закрыла глаза, чтобы справиться с болью и тоской по Стиви Рей и не думать о жизни, которая будет продолжаться уже без нее.

«Пожалуйста, скажи, что мне делать!» — беззвучно взмолилась я Никс.

— Зои, иди сюда! Скорее.

Я вздрогнула и открыла глаза. Стоило мне взглянуть на Эрика, как в крови у меня снова забурлил адреналин.

— Что случилось?

— Пойдем, — он взял меня за руку и потащил из кухни. — Новости.

Я сразу поняла, что это будут очень плохие новости.

В гостиной стояла гнетущая тишина. Все смотрели на огромный экран, где Черка Кимико, напряженно глядя прямо в камеру, говорила:

«…полиция просит население не поддаваться панике, несмотря на то, что это уже третий юноша, пропавший за последние дни. По словам полицейских, сейчас ведется расследование, и у полиции уже есть несколько версий произошедшего.

Повторяем главную новость этого часа — только что стало известно об исчезновении еще одного юноши, ученика средней школы Брокен Эрроу и игрока местной футбольной команды. Имя пропавшего — Хит Лак».

Ноги у меня подкосились, и я упала бы, если бы Эрик не подхватил меня и не перенес на диван. Судорожно глотая ртом воздух, я дослушала окончание репортажа.

«Пикап пропавшего был обнаружен неподалеку от Дома Ночи, но Верховная жрица Неферет, возглавляющая это закрытое учебное заведение, заверила представителей полиции в том, что юноша не заходил на школьную территорию, и никто не видел его поблизости.

Разумеется, все эти загадочные происшествия не могли не вызвать волну слухов и предположений, тем более что официальной причиной смерти двух молодых людей, пронявших и найденных мертвыми несколько дней назад, была названа обширная кровопотеря, вызванная множественными укусами и разрывами тканей. Как известно, вампиры не кусают свои жертвы, однако характер разрывов соответствует следам, оставляемым ими во время так называемого «кровопийства». Мы еще раз напоминаем о том, что согласно официальному договору, заключенному между людьми и вампирами, представители этого меньшинства не имеют права питаться кровью людей без их согласия.

В своем десятичасовом выпуске новостей мы вернемся к этому сюжету, а в случае поступления новой информации, выйдем в эфир с экстренным выпуском…»

— Дайте мне миску, меня сейчас вырвет! — прокричала я сквозь нарастающий звон в ушах. Чьи-то руки сунули мне под нос миску для попкорна, и меня вывернуло наизнанку.

ГЛАВА 26

— Вот, Зои, прополощи рот. Я тупо вытянула руку, взяла предложенный Эрин стакан и сделала так, как она просила, а потом выплюнула все в миску.

— Заберите, — прохрипела я и зажмурилась. Хотелось закрыть лицо руками и зарыдать в голос, но я знала, что все на меня смотрят, поэтому расправила плечи и убрала за уши взмокшие от пота волосы. Я не могла позволить себе роскошь закатить истерику и превратиться в безвольную развалину. Я должна быть сильной. Для Хита. Сейчас имел значение только он, а не я и не мои нервы.

— Мне надо поговорить с Неферет, — решительно сказала я и встала, слегка удивившись тому, что мои коленки совсем не дрожат.

— Я с тобой, — вскочил Эрик.

— Спасибо, только сначала мне нужно почистить зубы и обуться, — я кивнула на толстые носки, в которых спустилась в гостиную, и улыбнулась Эрику. — Схожу переоденусь и вернусь. — Увидев, как Близняшки синхронно начали подниматься со своих мест, чтобы проводить меня, я замотала головой и попросила:

— Не нужно. Со мной все будет в порядке. Я мигом.

И, развернувшись, бросилась вверх по лестнице.

Разумеется, ни за какой обувью я не пошла. Пройдя мимо своей комнаты, я направилась дальше по коридору, повернула направо и остановилась перед дверью комнаты номер 124. Я подняла руку, чтобы постучать, но она сама распахнулась перед моим носом.

— Я знала, что ты придешь, — холодно заявили Афродита, смерив меня недобрым взглядом. — Проходи.

Я вошла в поразительно светлую и уютную комнату. Честно сказать, я совсем не так представляла себе жилище Афродиты. Мне казалось, здесь все должно быть черным и жутким, как в паутине «черной вдовы».

— У тебя есть эликсир для полоскания рта? Меня только что вырвало. Во рту как будто кошки нассали.

Афродита кивнула на аккуратный шкафчик над раковиной.

— Там. Чистый стакан на полке.

Я тщательно прополоскала рот и попыталась собраться с мыслями. Потом, повернувшись к Афродите, решила не тратить время на пустую болтовню и сразу перешла к делу:

— Как ты отличаешь видение от обычного сна?

Афродита села на одну из постелей и задумчиво поиграла своим длинным золотистым локоном.

— Трудно объяснить. Настоящее видение чувствуешь нутром. Видишь ли, видения — это совсем не то, что о них думают. Они не бывают приятными, понятными или романтичными, как в сопливых фильмах. Они изматывают. По крайней мере, настоящие. Короче, так тебе скажу. Если, открыв глаза, чувствуешь себя дерьмово — у тебя было видение. Если пет — просто сон. — Она внимательно посмотрела на меня своими прекрасными голубыми глазами. — Если я правильно поняла, ты теперь тоже их видишь?

— Сегодня утром я решила, что мне приснился сон, вернее — кошмар. Сейчас думаю, это было видение.

Уголки губ Афродиты едва заметно дрогнули.

— Сочувствую.

Так, с этим все было ясно, пора переходить к следующему вопросу.

— Что творится с Неферет?

Лицо Афродиты стало бесстрастным как маска.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне кажется, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. С ней что-то не так. Я хочу знать — что.

— Правда? Но ведь ты — ее маленькая воспитанница. Ее любимица. Ее новая золотая девочка. Неужели ты думаешь, я скажу про твою мамочку что-нибудь плохое? Я, конечно, блондинка, но не до такой степени!

— Если ты так плохо обо мне думаешь, зачем предупредила, чтобы я не пила то, что дала Неферет?

Афродита отвела взгляд.

— Моя соседка по комнате умерла через полгода после того, как сюда поступила. Неферет дала мне свой элексир. Я его выпила. И он подействовал. Очень сильно и очень надолго.

— Я не понимаю… Как именно?

— Боль исчезла, мне стало легко и безразлично. Видения прекратились. Не навсегда, недели на две. А потом я уже не могла вспомнить ее лица. — Афродита помолчала, глядя в угол. — Ее звали Венера. Венера Дэвис. — Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. — Вот почему я назвала себя Афродитой. Мы были лучшими подругами, и нам казалось, это звучит ужасно круто — Венера и Афродита. — Я впервые увидела в глазах Афродиты грусть. — Я заставила себя вспомнить Венеру, и с тех пор никогда ее не забываю. Мне показалось, ты тоже не хочешь забыть Стиви Рей.

— Не хочу! И не забуду. Спасибо тебе.

— А теперь иди. Не нужно, чтобы кто-то узнал, что мы с тобой разговаривали, — сказала Афродита.

Пожалуй, она была права. Я повернулась к двери, и Афродита сказала мне в спину:

— Она хочет, чтобы ты считала ее хорошей, но на самом деле она совсем не такая. Не все то золото, что блестит, и не все то зло, что прячется в тени.

«Помни, тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несет добро…»

Так сказала мне Никс, когда меня Пометили. И только что то же самое, только другими словами, произнесла Афродита.

— То есть я должна быть настороже и не доверять Неферет?

— Да, но я тебе этого не говорила.

— Ну что ты! Мы с тобой вообще не общаемся.

Я закрыла за собой дверь и бегом бросилась в свою комнату. Там я быстро умылась, почистила зубы, сунула ноги в кроссовки и вернулась в холл.

— Готова? — спросил Эрик.

— Идем, — сказал Дэмьен, вставая с места. Близняшки, Джек и даже Дрю последовали его примеру.

Я хотела сказать им, чтобы они были рядом, но у меня перехватило горло от волнения. На самом деле я была счастлива, что они со мной, что они чувствуют необходимость держаться вместе и защищать меня. Я так долго сходила с ума из-за того, что моя необычная Метка и невероятные способности обрекут меня на одиночество и помешают стать своей, что чуть не проглядела очевидное. У меня были друзья, и я никогда не буду одна.

— Ладно, идем.

Мы всей толпой направились к двери. Я пока не знала, что именно скажу Неферет. Но у меня не было никаких сомнений в том, что я больше не буду держать язык за зубами, потому что мой ночной «кошмар», скорее всего, был настоящим видением, а «призраки», который я видела, угрожающе походили на реальных монстров.

Меня страшно пугала мысль о том, во что превратилась Стиви Рей, но сейчас на кону стояла жизнь Хита, и я, кажется, знала, что (или кто) стоит за его похищением.

Не успели мы дойти до двери, как она распахнулась, и в холл вошла Неферет. За ней появились детективы Маркс и Мартин. На этот раз вместо пиджаков на них были синие, застегнутые до подбородка, пуховики. На фуражках обоих лежал снег, носы покраснели от холода. Что касается Неферет, то она, как всегда, была совершенно спокойна, совершенно прекрасна и совершенно хладнокровна.

— Вот ты где, Зои. Хорошо, что мне не пришлось тебя разыскивать. Детективы принесли очень плохие новости, и хотят еще раз поговорить с тобой.

Я даже не посмотрела на Неферет, но почувствовала, как она напряглась, когда я направилась к детективам и громко заявила:

— Я уже слышала новость об исчезновении Хита. Если смогу чем-то помочь, буду рада.

— Мы можем опять пройти в библиотеку? — спросил детектив Маркс.

— Разумеется, — любезно улыбнулась Неферет.

Следом за ними я пошла к двери библиотеки, но на полпути обернулась и посмотрела на Эрика.

— Мы будем здесь, — кивнул он.

— Мы никуда не уйдем! — заверил Дэмьен.

Я тоже им кивнула и сразу почувствовала себя увереннее. Едва я вошла в библиотеку, как детективы набросились на меня с расспросами.

— Зои, вы можете вспомнить, где вы были сегодня в промежутке между половиной седьмого и половиной девятого утра?

Я кивнула.

— У себя в комнате. Примерно в это время я говорила по телефону с бабушкой, а потом мы переписывались эсэмэсками с Хитом. — Я полезла в карман джинсов и вытащила оттуда свой мобильник. — Вот, я еще не успела стереть сообщения. Можете посмотреть, если хотите.

— Ты не обязана это делать, Зои, — напомнила мне Неферет.

— Да ну, пустяки, — я заставила себя улыбнуться. — Мне нечего скрывать.

Детектив Мартин взял мой телефон и стал просматривать и копировать в блокнот нашу переписку с Хитом.

— Вы виделись с Хитом сегодня утром? — спросил детектив Маркс.

— Нет. Он спросил, можно ли ему приехать, но я сказала, что не нужно.

— Из ваших сообщений следует, что вы планировали встретиться с ним в пятницу, — поднял голову от блокнота детектив Мартин.

В тот же миг я почувствовала на себе пристальный взгляд Неферет. Я сделала глубокий вдох. Кажется, я смогу вывернуться, если буду держаться как можно ближе к правде.

— Да, я пообещала встретиться с ним в пятницу после матча.

— Зои! Ты прекрасно знаешь, что школьные правила категорически запрещают недолеткам поддерживать отношения с людьми из прошлой жизни, — металлическим голосом отчеканила Неферет. Но меня испугала не строгость в ее голосе, а то, с каким отвращением она произнесла слово «людьми».

— Я знаю. Мне очень стыдно, — я потупилась, изображая раскаяние. — Просто нас с Хитом так много связывает, что мне трудно совсем перестать с ним общаться… Понимая, что все равно должна порвать с ним, я решила встретиться и сказать ему об этом в лицо, чтобы не осталось никаких недоразумений. Наверное, я должна была посоветоваться с вами, Неферет, но мне хотелось разобраться самой.

Ну что ж, это тоже была правда, только не вся. Я всего лишь исключила из нее рассказ о кровопийстве, Запечатлении и финальный вывод: «я-вам-больше-не-доверяю». А так все на месте.

— Значит, вы не виделись с ним сегодня утром? — повторил вопрос детектив Маркс.

— Нет. Мы закончили переписываться, и я легла спать. — На этот раз это была чистейшая правда.

— Может ли кто-нибудь подтвердить, что в это время вы были в своей комнате? — хмуро спросил детектив Мартин, возвращая мне телефон.

— Джентльмены, я уже объяснила вам, какую ужасную утрату пережила вчера Зои, — голос Неферет был холоден, как лед. — Умерла ее соседка. Вот почему она не может привести никаких свидетелей…

— Простите, Неферет, но так получилось, что этой ночью я спала не одна. Мои подруги Шони и Эрин решили не оставлять меня одну и ночевали в нашей комнате.

Дэмьена я решила не упоминать, чтобы не навлечь на него неприятности.

— Я не знала об этом. Какие у тебя замечательные подруги! — воскликнула Неферет, мгновенно перевоплотившись из разъяренной вампирши в любящую мамочку. Неужели совсем недавно я могла купиться на этот балаган?

— У вас уже есть какие-нибудь предположения, где сейчас может находиться Хит? — спросила я у детектива Маркса (он нравился мне гораздо больше брюзгливого Мартина).

— Нет, — со вздохом ответил коп. — Его пикап был обнаружен неподалеку от стены вашей школы, но снег завалил все следы, и ничего другого мы установить не смогли.

— Кто бы мог подумать? — с нескрываемым презрением усмехнулась Неферет. — Вместо того чтобы попусту тратить время, допрашивая моих недолеток, вам следовало бы тщательнее обыскать все окрестные канавы! — заявила она с такой безапелляционностью, что мне захотелось завизжать.

— Простите, мадам? — нахмурился Маркс.

— На мой взгляд, все очевидно. Этот молодой человек решил снова увидеться с Зои. В прошлом месяце он со своей подружкой уже пытался перелезть через нашу стену, чтобы, по его собственному выражению, «выкрасть» Зои из школы, — Неферет брезгливо поморщилась. — В тот раз он был пьян и под кайфом, поэтому легко предположить, что утром он явился сюда в таком же состоянии. Но не принял в расчет снегопад. Скорее всего, этот пьянчужка оступился и упал в какую-то канаву. Разве не там обычно кончают алкоголики?

— Мадам, вы говорите о совсем молодом человеке! Он мальчишка, а не алкоголик. Кроме того, родители Хита и его друзья в один голос заявили, что он уже месяц как бросил пить.

Неферет, снисходительно ухмыльнулась, давая понять, насколько она доверяет этим свидетельствам. К моему удивлению, детектив Маркс оставил ее выпад без внимания и снова посмотрел на меня.

— Что скажешь, Зои? Вы с Хитом встречались несколько лет, ты знаешь его лучше, чем кто-либо другой. Подумай, куда он мог деться?

— Честное слово, даже представить себе не могу! Если бы его пикап нашли на шоссе Оук-Гроув, я бы сразу вам назвала адрес ближайшего боулинга, — у меня не было никакого настроения шутить, но детектив Маркс улыбнулся, и эта улыбка неожиданно сделала его лицо добрым и почти приятным.

И тогда я решилась. Не давая себе времени передумать, я выпалила:

— Но сегодня утром я видела странный сон, и теперь думаю, что может, это был совсем не сон, а видение насчет Хита!

Наступила жуткая тишина, а потом Неферет отчеканила резким, не предвещающим ничего хорошего, тоном:

— Зои Редберд, насколько мне известно, до сих пор ты не проявляла малейших способностей к ясновидению.

— Да, конечно, — пролепетала я, стараясь выглядеть растерянной и даже напуганной (последнее, надо признать, далось мне без всяких усилий). — Но мне кажется очень странным, что как раз накануне исчезновения Хита я увидела сон, как его похитили у восточной стены нашей школы.

— Похитили? Кто на него напал, Зои? — детектив Маркс весь подался вперед и пристально посмотрел на меня. Кажется, он принимал мои слова всерьез.

— Не знаю… — Вообще-то это была не совсем ложь. Ведь я и вправду не знала, кто такие эти полуживые зомби. — Но только это были не вампиры и не недолетки. В моем сне они были одеты в длинные плащи с капюшонами.

— Ты видела, куда они потащили Хита?

— Нет. Я так испугалась, что проснулась. — На этот раз мне не пришлось притворяться, настоящие слезы градом покатились по моим щекам. — Может, вы поищете вокруг школы? Тут кто-то есть, и этот кто-то всех похищает, но не мы!

— Разумеется, мы не имеем к этому никакого отношения, — отрезала Неферет. Подойдя ко мне, она положила руку на мое плечо, притянула к себе и принялась укачивать, как ребенка. Не дать ни взять, настоящая мамочка! — Джентльмены, мне кажется, Зои достаточно переволновалась. Пойдемте, я провожу вас к Шони и Эрин, и девочки подтвердят ее алиби.

Алиби. Какое жуткое слово!

— Если вы вспомните что-то еще или увидите какой-нибудь странный сон, пожалуйста, немедленно свяжитесь со мной. В любое время дня или ночи, — сказал мне детектив Маркс. И он снова вручил мне свою карточку. Он был очень настойчив. Я взяла визитку и как хорошая девочка сказала «спасибо». Потом Неферет встала, чтобы проводить детективов в холл, но детектив Маркс вернулся от двери и снова подошел ко мне.

— У меня есть сестра-близнец. Ее Пометили пятнадцать лет назад, — тихо сказал он. — Считается, что после завершения Превращения вампиры забывают свою семью и старых друзей, но мы до сих пор очень близки. Так что я знаю о вампирах гораздо больше, чем многие мои коллеги. Вот почему я прошу тебя звонить мне в любое время дня и ночи. Мне можно доверять, Зои.

— Детектив Маркс? — позвала Неферет от дверей.

— Уже иду. Я хотел поблагодарить Зои за помощь и выразить свои соболезнования по поводу смерти ее подруги, — сказал детектив и вышел из библиотеки.

Я осталась на своем месте и крепко задумалась. Оказывается, сестра Маркса была вампиром… Что ж, в этом не было ничего странного. Странно было то, что он до сих пор ее любит. Пожалуй, ему и вправду можно доверять.

Дверь громко хлопнула, и я подскочила от испуга. Неферет стояла спиной к двери и пристально смотрела на меня немигающим зеленым взором.

— Ты Запечатлела Хита?

Мне стало так страшно, что у меня даже в глазах потемнело, Неферет читала мои мысли. Какая же я была дура, когда думала, что смогу ее обмануть! Кто я такая, чтобы противостоять Верховной жрице, да еще такой могущественной, как Неферет? Она раздавит меня как букашку и с легкостью вытащит из моей головы все, что я пытаюсь скрыть.

Внезапно я почувствовала дуновение нежного, легкого ветерка… тепло невидимого огня… свежесть весеннего дождя… аромат цветущего луга. Могучая сила стихий укрепила мой дух и придала мне мужества. Я подняла голову и с незнакомой уверенностью взглянула в глаза Неферет.

— Но вы же говорили, что этого не произошло! Когда я вам рассказала, что случилось на стене, вы меня успокоили и сами сказали, что для Запечатления этого недостаточно! — воскликнула я, старательно изображая смятение и растерянность.

Жаль, Эрика с нами не было! Он бы оценил мой актерский талант!

Плечи Неферет едва заметно расслабились.

— Я действительно полагала, что в тот раз ты его не Запечатлела. Скажи, а потом ты с Хитом не виделась? Не лакомилась им еще раз?

— Еще раз? — с непритворным ужасом воскликнула я. Даже не надо было притворяться. Мысль о том, чтобы полакомиться Хитом, меня по-настоящему ужасала (и одновременно возбуждала)! — Но ведь я и первый раз им не лакомилась, правда?

— Нет, конечно же, нет, — поспешила заверить меня Неферет. — Это был пустяк, ничего не значащий эпизод. Просто меня очень встревожил твой сон, моя девочка. Когда ты рассказала о нем, мне показалось, что ты могла встретиться со своим парнем еще раз.

- Бывшим парнем, — машинально поправила я. — Честное слово, с тех пор я его больше не видела! Но весь этот месяц он так часто звонил и писал мне, что я подумала, что будет лучше встретиться с ним один на один и объяснить, что между нами все кончено. Поверьте, я ужасно раскаиваюсь! Простите меня, пожалуйста. Я понимаю, так глупо все вышло. Мне нужно было проявить больше благоразумия.

— Я очень ценю твое чувство ответственности, Зои. Но хочу сказать, что ты, действительно, поступила не очень разумно, когда дала детективам понять, будто твой дурной сон мог быть настоящим видением.

— Но он казался мне таким настоящим, — виновато пролепетала я, ни капельки не раскаиваясь.

— Конечно, дорогая, и, тем не менее, это был лишь сон. Ты выпила мое лекарство?

— То беленькое, в бутылочке? Ага, Шони дала его мне.

Дать- то она дала, да только я вылила его в раковину.

Неферет окончательно расслабилась, я заметила это по ее лицу.

— Очень хорошо. Если плохие сны не прекратятся, непременно зайди ко мне, я дам тебе более сильную микстуру. Я решила, что вчерашнее лекарство избавит тебя от кошмаров, но видимо, ошиблась с дозой.

Вообще- то она ошиблась не только с дозой, но я не стала уточнять.

— Спасибо, Неферет, — улыбнулась я.

— А теперь я верну тебя твоим друзьям, милая. Они так тебя опекают, что, наверное, уже начали волноваться.

Я кивнула и пошла за ней в холл. Мне даже удалось не передернуться от отвращения, когда Неферет на глазах у всех обняла меня и погладила по голове, как любящая мамочка. Она и на самом деле очень походила на мою настоящую мать, Линду Хеффер, и любви в ней было примерно столько же. И она точно так же умела притворяться.

Почему же я не замечала этого раньше?

ГЛАВА 27

После того, как Неферет ушла, мы почти не разговаривали. Местный канал никто не переключал. «Звездные войны» были забыты, по крайней мере, на этот вечер.

— Ты в порядке? — тихо спросил Эрик. Он снова обнял меня за плечи, а я прижалась к нему.

— Кажется, да.

— У копов есть новости о Хите? — поинтересовался Дэмьен.

— Нет. Они знают только то, что мы слышали, — ответила я. — По крайней мере, мне они больше ничего не сказали.

— Мы можем что-нибудь сделать? — участливо посмотрела на меня Шони.

— Нет, — я покачала головой. — Будем ждать десятичасовых новостей.

Все закивали и повернулись к экрану, где повторяли ситком «Уилл и Грейс».

В ожидании новостей я тупо смотрела в телевизор, думала о Хите и пыталась разобраться со своей интуицией.

Есть ли у меня дурное предчувствие о Хите? Да, безусловно. Я не сомневалась, что Хит попал в беду. Но похоже ли мое предчувствие на то, что я испытала, когда пропали Крис и Брэд? Нет. Даже не знаю, как это получше объяснить…

Понимаете, я чувствовала, что Хит в опасности, но у меня не было ощущения, что он мертв. По крайней мере, пока.

Чем больше я думала о Хите, тем сильнее меня охватывало беспокойство. Когда начались новости, я с трудом заставила себя усидеть на месте. Какое мне было дело до сюжета о неожиданном снегопаде и рекордном количестве снега, завалившего Тулсу и пригороды? Я просто извелась, пока на экране мелькали кадры вымерших улиц и опустевших магистралей, до жути похожих на кадры из фильма про падение метеорита-убийцы или мир после ядерной войны.

О Хите не сказали ничего нового, если не считать мрачного репортажа о том, как погодные условия осложняют проведение поисковых работ.

— Мне надо идти, — выпалила я, как только выпуск закончился.

— Куда, Зет? — задал резонный вопрос Эрик.

Мысли мои разбежались во все стороны, а потом остановились в одной точке — единственном островке спокойствия в мире, превратившемся в кошмар, хаос и безумие.

— Я пойду в конюшни, — ответила я. Эрик и все остальные непонимающе уставились на меня. — Ленобия разрешила мне приходить к Персефоне, когда захочу. Понимаете, ухаживая за лошадью, я всегда успокаиваюсь, а сейчас мне больше всего нужно спокойствие.

— Отлично, я тоже люблю лошадей, — кивнул Эрик. — Пойдем, почистим и вычешем твою Персефону.

— Я хочу побыть одна! — Я не ожидала, что это прозвучит так грубо, поэтому подсела поближе к Эрику и просунула руку ему под локоть. — Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто мне нужно подумать, а я умею это делать только в одиночестве.

Его голубые глаза смотрели грустно, но он все-таки сумел мне улыбнуться.

— Давай я хотя бы провожу тебя до конюшен, а потом вернусь и буду смотреть новости, пока ты размышляешь?

— Конечно! Буду рада. Мне было больно видеть тревогу на лицах друзей, но я ничем не могла их успокоить. Мы с Эриком даже не стали одеваться перед выходом. До конюшен было совсем близко, а вампиры не мерзнут! По крайней мере, так быстро.

— Все-таки снег — это прекрасно, — сказал Эрик, когда мы вышли на аллею. Видимо, днем ее пытались расчистить, но непрекращающийся снегопад на глазах уничтожал следы этой бесполезной работы, и мы брели, утопая по щиколотку в снегу.

— Хорошо помню один снегопад, мне было тогда лет шесть или семь. Снег выпал во время рождественских каникул, и я жутко злилась, что не удалось прогулять школу.

Эрик хмыкнул, и мы снова замолчали. Обычно мне было легко молчать рядом с ним, но сейчас все было по-другому. Я не знала, что сказать, и как все исправить.

Наконец, Эрик откашлялся и спросил: — Ты все еще любишь его, да? Я же вижу, что для тебя он не просто бывший парень.

— Да.

Эрик заслуживал правды, и вообще, мне уже осточертело врать.

Мы подошли к дверям конюшен и остановились в круге желтого света, падавшего от фонаря. Ворота защищали нас от ветра, и мне казалось, будто мы очутились внутри стеклянного шара со снежинками.

— А как же я? — спросил Эрик. Я подняла на него глаза.

— Тебя я тоже люблю, Эрик. Понимаю, это звучит идиотски, но поверь мне. Если бы ты только знал, как мне хочется покончить со всем этим, чтобы все снова стало просто и ясно! Но я не могу. И не хочу лгать тебе о Хите. Кажется, я его Запечатлела.

Эрик изумленно уставился на меня.

— С одного раза, там, на стене? Зет, я был там и видел, что ты едва попробовала его кровь. Запечатление тут ни при чем. Он просто не хочет тебя потерять, вот и сходит с ума. И я его понимаю, — добавил он, помолчав.

— Я виделась с ним еще раз.

— Что?

— Это было несколько дней назад. Мне не спалось, и я решила съездить в «Старбакс» на площади Утика. Там я встретила Хита. Он расклеивал на столбе объявления о пропавшем Брэде. Я не собиралась с ним встречаться и ни за что никуда не поехала бы, если бы знала, что увижу его! Клянусь, это правда. Я не обманываю тебя, Эрик.

— Но ты встретила его.

Я кивнула.

— И пила его кровь.

— Это… это произошло случайно. Я не хотела, и даже не думала об этом, но Хит… Он порезал себя. Нарочно. И я не смогла удержаться.

Я твердо взглянула в глаза Эрика, молча прося его о понимании. Только теперь, когда я сделала все, чтобы потерять его, я вдруг поняла, насколько мне этого не хочется. И от этого все окончательно запуталось. Ведь я по-прежнему любила Хита и умирала от страха за него. Нельзя же

любить двоих сразу! Это неправильно!

— Прости меня, Эрик. Я не знала, что так произойдет, но оно произошло, и теперь нас с Хитом связывает Запечатление, и я не знаю, что мне со всем этим делать.

Эрик глубоко вздохнул и стряхнул снег с моих волос.

— Понятно. Но ведь нас с тобой тоже кое-что связывает. И когда-нибудь, если, конечно, мы с тобой переживем это проклятое Превращение, мы станем вампирами. Мы с тобой одной крови, Зет. Я не превращусь в морщинистого старика раньше тебя. Если ты будешь со мной, нас не будут осуждать вампиры и ненавидеть люди. Это будет нормально. Это будет правильно. И в этом счастье.

Потом руки его обвились вокруг моей шеи, он притянул меня к себе и жадно поцеловал. От него пахло морозом и Эриком.

Руки мои сами собой взлетели ему на плечи, и я поцеловала его в ответ. Вообще-то я сделала это только для того, чтобы смягчить боль, которую ему причинила. Но постепенно наш поцелуй становился все более и более страстным, мы все теснее прижимались друг к другу.

На этот раз меня не трясло от животного желания, как это было в машине с Хитом. Мне нравилось целоваться с Эриком, это было так приятно и так нежно… Но самое главное, мне нравился Эрик. Очень. И еще он был прав. Мы с ним были бы правильной парой. А с Хитом — нет.

Мы оба тяжело дышали, когда оторвались друг от друга. Я дотронулась рукой до его щеки.

— Мне очень жаль, честное слово.

Он перевернул мою руку и поцеловал ее в ладонь.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Надеюсь, — прошептала я. Потом взялась за старую железную ручку двери. — Спасибо, что проводил. Не знаю, когда вернусь. Вы меня не ждите, — и потянула тяжелую дверь на себя.

— Постой, Зет! Если ты в самом деле Запечатлела Хита, то ты сможешь его найти, — сказал Эрик. Я обернулась к нему. Он выглядел грустным и очень-очень несчастным, однако не колебался ни секунды: — Думай о Хите, когда будешь чесать лошадь. Позови его. Если он жив, он откликнется и придет, если сможет. Если не придет, но твое Запечатление достаточно сильно, ты сможешь понять, где он находится.

— Спасибо тебе, Эрик!

Он невесело улыбнулся.

— Не за что, Зет.

С этими словами Эрик повернулся ко мне cпиной и тут же скрылся в снежной дымке.

Было неожиданно шагнуть из холодной снежной ночи в тепло конюшен, пропахших сеном и лошадьми. Несколько газовых фонарей тускло освещали стойла. Лошади сонно фыркали в полутьме, раздувая ноздри и тихонько похрапывая. Остановившись у входа, я стряхнула снег со свитера и волос и поискала глазами Ленобию. Убедившись, что ее нет, я с облегчением перевела дух и отправилась в кладовую за щетками.

Ну что ж, начнем с конца. Я рассказала Эрику про Хита, и он меня не бросил… (Хотя еще не вечер. В принципе, он может сделать это на раз.)

Всегда удивлялась, как это некоторым девчонкам удается крутить любовь с кучей парней сразу? По-моему, двое — это уже перебор. В тот же миг перед моим виноватым внутренним взором возникла соблазнительная улыбка Лорена. Я пожевала губу и взяла с полки мягкую щетку и гребень. Похоже, я все-таки пытаюсь сохранить при себе всех троих, а это уже клиника.

У меня и так проблем выше крыши, не хватало еще этого непонятного флирта, возникшего (возможно, только в моем воображении) между мной и Лореном. Если Эрик узнает еще и об этом… Я поежилась, захотев немедленно прибить себя.

Так, решено. С сегодняшнего дня я буду держаться подальше от Лорена, а в случаях, когда это окажется невозможно, буду вести себя с ним, как с любым другим учителем, что означало — никакого флирта. Ну вот, просто гора с плеч! Теперь осталось разобраться с Хитом и Эриком.

Я вошла в стойло Персефоны, сказала моей сонной лошадке, что она самая красивая, умная и славная девочка, а потом поцеловала ее в мягкий нос. Персефона сонно фыркнула и ткнулась губами мне в лицо. Потом вздохнула и предоставила себя в мое распоряжение.

Так, на чем это я остановилась? Понятно, что свидания с Эриком мне не светят, пока Хит не найдется. (Я запретила себе даже думать о том, что он может не найтись — по крайней мере, живым.) Необходимо было прогнать из головы эти дурацкие мысли, не приносившие ничего, кроме тревоги и растерянности.

Честно говоря, я и без Эрика догадалась, что могу попытаться разыскать Хита. Именно эта мысль (в числе многих других) не давала мне покоя в холле. Но постыдная правда заключалась в том, что я боялась — боялась того, что могу найти или не найти, а еще больше того, что у меня не хватит сил справиться как с тем, так и с другим.

Смерть Стиви Рей совершенно раздавила меня, и я не была уверена, что смогу спасти хоть кого-то.

Но неужели нельзя хотя бы попробовать?

Подумать о Хите? Почему бы нет… Я начала вспоминать, каким смешным мальчишкой он был в начальной школе. Волосы у него были гораздо светлее, чем сейчас, и торчали во все стороны, как мягкий утиный пух. Он учился в третьем классе, когда впервые признался, что любит меня и женится на мне, когда вырастет. Я тогда училась во втором и не приняла его слова всерьез. Видите ли, хоть Хит и был на два года меня старше, тогда я была почти на голову его выше. Он был славный, но он был мальчишка и потому для меня не существовал.

Время шло. Я по-прежнему его не замечала, но он тянулся вверх и набирал вес. И как-то незаметно я начала воспринимать его всерьез. Я вспомнила, как он впервые по-настоящему поцеловал меня, и как это было прекрасно. Я вспомнила, каким он был милым, и как легко было чувствовать себя рядом с ним первой красавицей. Даже во время жесточайшего насморка, когда мой нос распухал и краснел, как помидорина. С девяти лет Хит всегда открывал передо мной дверь и носил мои учебники…

А потом я вспомнила тот последний раз, когда его видела. Хит был абсолютно уверен, что мы с ним неразрывно связаны, он совершенно меня не боялся и порезал себя, предложив мне свою кровь…

Я закрыла глаза, прислонилась к теплому боку Персефоны и стала думать о Хите, пока воспоминания о нем не замелькали передо мной, как на экране. Внезапно картины нашего прошлого куда-то исчезли, я очутилась в какой-то сырой и холодной темноте — и изнутри меня обжег ледяной ужас.

Я судорожно сглотнула и еще крепче зажмурилась. Я хотела сосредоточиться на Хите, как тогда, когда увидела его в спальне, но на этот раз связь между нами оказалась менее прочной.

Не открывая глаз, я собрала все свои силы, всю свою любовь и произнесла вслух:

— Хит, приди ко мне. Я зову тебя, Хит. Хочу, чтобы ты пришел ко мне. Сейчас же. Где бы ты ни был, отзовись и приди ко мне.

Ничего. Никакого ответа. Никакого отклика. Никаких чувств, кроме липкого, холодного страха. Я стиснула кулаки и позвала снова:

— Хит! Приди ко мне! Отзовись!

На этот призыв отклик был. Я почувствовала страшное отчаяние и безысходность. Но по-прежнему его не видела. Я знала, что Хит не может прийти, но не знала, где он.

Почему я не могу увидать его так же легко, как в тот раз? Как я тогда это сделала? Кажется, просто думала о Хите, как и сейчас. Я просто думала… О чем же я думала? Кровь прилила к моим щекам, когда я поняла, что именно привлекло меня к нему тем утром. Я думала совсем не о том, каким Хит был в детстве милым мальчиком, и не том, как хорошо мне было с ним рядом. Я жаждала его крови… я мечтала… лакомиться им, как сказала Неферет… Мною владела лишь безумная кровожадность.

Ну ладно, если так…

Я со свистом втянула в себя воздух и подумала о крови Хита. Она пахла как расплавленное желание, она была горячей, густой и возбуждающей. Она оживила мое тело в тех местах, которые еще только-только начали пробуждаться. И с тех пор мое тело тосковало. Я хотела пить кровь Хита, утолить жажду его прикосновений, его тела, его вкуса…

Расплывчатое пятно обрело пугающую резкость. Там было очень темно, но не настолько, чтобы остановить недолетку с развитым ночным зрением! Я не сразу поняла, что вижу перед собой.

Это была какая-то очень странная комната, больше похожая на пещеру или туннель. Я видела сырые сводчатые стены. Единственным источником чахлого света служил закопченный фонарь, висевший на вбитом в стену ржавом крюке. Остальное пространство тонуло во мраке. Прямо под фонарем валялась какая-то куча грязного тряпья.

Я чуть не взвизгнула, когда эта куча вдруг зашевелилась и застонала. В тот же миг я перестала видеть странную комнату со стороны. Я как будто вплыла в нее и повисла под потолком, а услышав знакомый стон, опустилась ниже.

Хит лежал на грязном драном матрасе. Руки и ноги его были обмотаны скотчем, и еще он истекал кровью из порезов на шее и предплечьях.

— Хит! — беззвучно крикнула я, но он вздрогнул и поднял голову, как будто я заорала ему в ухо.

— Зои? Это ты? — Хит открыл глаза и, сев, принялся дико озираться по сторонам. — Беги отсюда, Зои! Они чокнутые! Они убьют тебя, как убили Криса и Брэда!

И он стал биться в своих путах, отчаянно пытаясь порвать скотч, но добился лишь того, что кровь сильнее потекла из его изрезанных запястий.

— Прекрати, Хит! Все в порядке — то есть я в порядке. Я не здесь. Вернее, здесь, но не по-настоящему.

Он прекратил дергаться и закрутил головой, словно пытался отыскать меня в темноте.

— Но я же тебя слышу!

— Мой голос у тебя в голове, Хит. Помнишь, я тебе говорила о Запечатлении? Ну вот, из-за этой фигни мы с тобой связаны, и я могу говорить с тобой даже на расстоянии.

Хит широко улыбнулся.

— Во круто, реально!

Я мысленно вздохнула и покачала головой.

— Вот что, Хит, у нас мало времени. Попробуй сосредоточиться. Ты где?

— Ты не поверишь, Зо! Честное слово, я под Тулсой.

— Как это?

— Помнишь нашего историка Шаддокса? Ну того типа, которого мы прозвали Пыльным Шадди? Помнишь, он рассказывал о туннелях, вырытых под Тулсой в двадцатые годы прошлого века? Во время этого идиотского запрета на выпивку?

— Ты хочешь сказать, во время сухого закона?

— Ага, точно. Ну вот, я в каком-то из этих туннелей.

Несколько секунд я ошеломленно молчала. Я смутно помнила рассказы о туннелях, но как мог Хит (далеко не первый ученик в классе) запомнить такие вещи?

Кажется, Хит понял причину моего замешательства, потому что улыбнулся еще шире и смущенно сказал:

— Ну, тут же бухло прятали. Я тогда подумал — во круто!

Я еще раз мысленно вздохнула и закатила глаза.

— А теперь скажи мне, как туда попасть. Он набычился и упрямо помотал головой.

Я сжала кулаки, узнав этот взгляд.

— Ни за что. Они тебя убьют. Позвони копам и скажи, пусть высылают спецназ или что там у них еще. Короче, это дело полиции.

Он был прав. Больше всего на свете мне хотелось достать из кармана визитку детектива Маркса, позвонить ему, и пусть разбирается!

К сожалению, это было невозможно.

— Кто они? — спросила я.

— А?

— Соберись, Хит! Люди, которые тебя похитили. Кто они?

— Да какие они на фиг люди! Это не люди и не вампиры, хотя кровь хлещут, будь здоров. Но они не такие, как ты, Зо. Они… — он помолчал, подбирая слово. Потом я увидела, как он содрогнулся. — Короче, они кто-то еще. Пакость какая-то.

— Они пили твою кровь?

Одна мысль об этом привела меня в такую ярость, что я едва могла совладать со своими чувствами. Мне хотелось завизжать, наброситься на этих гадов и порвать их в клочья. «Он мой! Только мой!»

Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Ага, пили, — брезгливо поморщился Хит. — Но она им не понравилась. Видела бы ты, как они шипели и плевались! Они сказали, что у меня неправильная кровь. Думаю, поэтому я и жив до сих пор. — Он громко сглотнул, и даже при тусклом свете фонаря я увидела, как порозовели его бледные щеки. — Это совсем не так, как когда ты пила мою кровь, Зо. Тогда было классно. А от них меня тошнит. И сами они тошнотные.

— Сколько их? — процедила я сквозь стиснутые зубы.

— Точно не знаю. Тут темно, как в заднице, а они постоянно приходят и держатся кучками, словно боятся остаться одни. Только трое ведут себя по-друтому. Одного гада звать Элиот. Вторую сучку Венера, прикинь? А третью, кажется, Стиви Рей.

Мой желудок превратился в камень. — Стиви Рей? Скажи, ты разглядел ее? У нее, случайно, не короткие светлые кудряшки?

— Ага, как у овцы. Она у них тут за босса.

Ну вот, Хит подтвердил мои самые жуткие подозрения. Значит, теперь я точно не могу вызвать полицию.

— Ладно, Хит. Я вытащу тебя. Скажи, как найти этот туннель.

— Ты сообщишь копам?

— Да, — соврала я.

— Врешь.

— Не вру!

— Зо, я знаю, что ты врешь. Я чувствую. Ты же сама сказала, что мы с тобой повязаны, — усмехнулся Хит.

— Связаны, дубина! — рявкнула я. — Послушай, Хит. Понимаешь, я не могу обратиться в полицию.

— Значит, я ничего тебе не скажу. В наступившей тишине я услышала в глубине туннеля тихий скребущийся звук, который сразу напомнил мне о лабораторных крысах, которых мы запускали на уроках биологии в специально устроенные лабиринты. Видимо, Хит подумал о том же. Улыбка сползла с его лица, а слегка порозовевшие щеки снова побелели.

— Хит, у нас нет времени на глупости! — закричала я, но он снова покачал головой. Ну что я могла поделать с таким упрямцем? — Ладно, слушай. У меня есть особые силы, понимаешь. Эти… — я запнулась, не зная, как назвать банду существ, к которым каким-то образом присоединилась моя умершая лучшая подруга. — Эти существа не могут причинить мне вред.

Хит ничего не ответил, но я видела, что он заколебался. Шорох и возня стали громче.

— Ты сам сказал, что можешь почувствовать, когда я вру. Мы с тобой связаны, Хит. Эта связь работает и в другую сторону. Ты можешь почувствовать, когда я говорю правду. — Он озадаченно склонил голову и задумался. — Пошевели мозгами, Хит! Помнишь, ты сказал, что вспоминаешь что-то о той ночи, когда нашел меня в музее Филбрука? Так вот, тогда тебя спасла я. Это были не копы. И не взрослые вампиры. Это я спасла тебя, и спасу снова. — Кажется, мне удалось вложить в эти слова гораздо больше уверенности, чем я чувствовала на самом деле. Молодец, Зои! — Скажи же, где ты находишься?

Хит снова задумался и думал так долго, что я уже приготовилась снова наорать на него, но туг он сказал:

— Знаешь старый вокзал в центре?

— Конечно! Тот, который видно из Культурного центра, куда мы с тобой ходили смотреть «Фантом» в прошлом году на мой день рождения?

— Точно. Они отволокли меня в подвал. Там есть такая старая-престарая дверь, ты ее сразу увидишь. Она вся ржавая, но открывается. Короче, вход в туннели под канализационной решеткой.

— Ясно, я…

— Погоди, это еще не все. Тут целая куча туннелей. Кстати, на самом деле они вовсе не такие прикольные, как мне казалось на уроке истории. Темные все, сырые и вонючие. Короче, я бы тут ни хрена не стал бы прятать. Ну ладно, я не об этом. Нужно сразу идти в тот, что справа, и потом все время забирать направо, поняла? Я в самом конце этой кишки.

— Ясно. Жди, я скоро буду.

— Будь осторожна, Зо.

— Обязательно. А ты дождись меня.

— Постараюсь. — К отвратительным шорохам добавилось мерзкое шипение и попискивание.

— Но тебе придется поторопиться.

ГЛАВА 28

Открыв глаза, я снова очутилась в стойле рядом с Персефоной. Я вся взмокла и тяжело дышала, и моя добрая лошадка, встревоженно пофыркивая, сочувственно тыкалась мордой мне в лицо. Дрожащим руками я погладила ее по голове и похлопала по шее, приговаривая, что все будет хорошо… Если бы я только могла в это поверить!

Стары