2020-09-27
159
Физическая экономика. Авторы теории – Лейбниц, Фридрих Лист, Гамильтон, Витте, Менделеев, Ларуш. В отличие от марксизма применение понятий и положений теории дали положительный практический результат в США, Германии, России. Её основные особенности.
1. Даёт объективный критерий для оценки эффективности экономики: способность одного квадратного километра обеспечить нормальный уровень жизни для максимального количества людей. Два направления деятельности на квадратном километре: первое направление – максимальное использование плодородия почвы, климата и других имеющихся природных ресурсов, второе направление – выигрыш достигается благодаря высокой культуре, науке, профессионализму, высокой организации, высокому управлению. Первое направление ограничено и на первых порах в человеческой истории было доминирующим и первые цивилизации появились на Юге. Второе направление возникло гораздо позже, вместе с ростом культуры и стало доминирующим на Севере, где это направление было не просто желательным, модным или красивым, а главным условием выживания народов. Северные цивилизации стали доминировать, потому что культура, наука, профессионализм, здравый смысл, управление, т.е. гуманитарные факторы, оказались более мощными источниками производительности и эффективности, чем природные.
2. Нелинейность эффективных экономических процессов. Самый низкий уровень эффективности у экономического процесса, который может быть описан системой (как угодно большой) линейных уравнений. Даже если самая сложная нелинейная функция или теория претендует на адекватное описание всего экономического процесса, то такой процесс надо квалифицировать как линейный со всеми вытекающими отсюда выводами, т.е. в этом процессе со временем победят энтропийные силы, а верность этой теории помешает найти новые теории и функции для понимания образовавшегося нового экономического процесса.
3. Преодоление энтропийного характера экономики должно стать главной задачей людей, создающих экономические системы. Не решение этой задачи является главной причиной деградации мировой экономической системы и источником не только непреодолимых, но и необъяснимых парадоксов. Рост науки и знаний не сопровождается ростом производительных сил в мире. Эффективность мировой экономики по оценке Ларуша падает. Инфляция, где сильная, где слабая неуклонно растёт, считается естественной, что означает привыкание к болезни. Новое современное образование воспроизводит все отрицательные экономические тенденции. Никто не применяет главный критерий физической экономики, чтобы ответить на вопросы: «Сколько людей сможет нормально прокормить планета Земля? Что нужно сделать, чтобы увеличить это число, а не смириться с цифрой 1млрд.?».
4. Устойчивое неравновесие – главное требование к целям экономики, и не только экономики. Главный вопрос при этом: «Есть ли у этой цели будущее?». Если цель статична как в сказке: «И стали они жить поживать и добра наживать», то у такой цели не может быть иного будущего, кроме гниения и смерти, деградации и небытия. Хорошей целью может быть только порождаемый с вашим участием процесс, обладающий большим потенциалом развития. Раскрытие такого потенциала потребует нового уровня воспитания, образования, науки, культуры, социальной, интеллектуальной, духовной инфраструктуры, нового уровня человеческих качеств. Таким образом, цель здесь в сознательно созидаемом неравновесии, устойчивость и некатастрофическое развитие которого определяется новыми качествами человека, человеческих организаций и созданных им инфраструктур.
Новые процессы в нашей стране, к сожалению, сопровождаются деградацией воспитания, образования, науки, культуры и всех человеческих качеств. Здесь не человек оседлал процесс, а слепые законы то ли демократии, то ли рынка, управляют воспитанием, образованием, культурой, наукой и качествами человека. Эти слепые процессы требуют порчи человека, который теперь получил право на низость и бесчестие. Изменить свою судьбу человек может только изменив своё отношение ко всем сферам, определяющем человеческие качества и к сферам, максимально использующим высокие качества человека, тогда и процессы перестанут быть гнилостными.
5. История посрамила все теории относительно человеческих сообществ. Теории принесли громадную пользу естественным наукам и стали причиной многих катастроф в гуманитарной сфере. Теории, состоящие из таких железных утверждений как теорема Пифагора, дают принудительное знание, которое нельзя нарушать. Редко кто помнит доказательство теоремы Пифагора и ещё меньшее количество людей реально доказывают её, но результатами этой теоремы пользуются все. Такое механическое применение гуманитарных знаний приводит к печальным последствиям. Человеческая деятельность не состоит из повторяющихся везде и всегда одинаковых процессов и любые теории там могут быть верны для данного конкретного процесса, но не верны для последующих, и не верны для точно таких же процессов, но происходящих с другими людьми. Как минимум по двум причинам знаниям в гуманитарной сфере надо дать статус не теорий, а гипотез. Во-первых, гипотеза постоянно требует доказательства и обращения к реальности, т.е. это требование соответствует и здравому смыслу. Во-вторых, статус гипотезы, охватывающих всё более обширные области применения, требующих большей глубины проникновения в сущность процессов, требует истории возникновения, жизни предыдущих аналогичных процессов и гипотез. Здесь необходимы новые требования к истории и историкам, ранее никогда не выдвигавшимися перед этой наукой. История и историки не должны обслуживать конъюнктуру и оправдывать статус-кво. Надо следовать совету Гегеля: занимаясь рефлексией, проникновением в сущность явления, человек должен отказаться, пусть на время, от всех своих интересов, теорий, верований, взглядов, представлений и погрузиться в мир реальных предметов, связей, зависимостей и задавить в себе все впечатления, искажающие реальность. Возвратившись из этого интеллектуального путешествия, он вновь вспомнит и о своих пристрастиях, теориях и т.д. и это не сможет не повлиять самым положительным образом на все его прежние представления. Стремление к истине, беспристрастие, полная независимость от конъюнктуры и статус-кво – наименьшее нравственное требование для историка нового образца. Такая деятельность повысит не только адекватность понимания мира, но и творческие способности человека при создании новых миров, новых процессов, новых качеств.
Итак, с точки зрения физической экономики, нынешняя экономическая теория и практика страдает следующими недостатками.
1). Отсутствие объективного критерия эффективности экономики. Рост прибыли в денежном выражении – от такого критерия не сможет отойти ни один субъект рыночной экономики и ни один экономист, обслуживающий этих субъектов, хотя рост прибыли отдельных субъектов очень слабо связан с эффективностью экономики в целом. Вот почему все экономические кризисы и в странах и в мире неожиданны, непредсказуемы. Экономика деградирует, а субъекты процветают. «То, что хорошо для «Дженерал Моторз», то хорошо и для Америки» - это не только американский девиз, это девиз любой фирмы, желающей процветать во что бы то ни стало.
2). Кризисы неожиданны не только для экономической практики, но и для экономической науки, не умеющей понять существенную нелинейность экономических процессов и не ставящую задачу влияния на эти процессы. До сих пор экономические теории – это утопии и мышление учёных утопично.
3). Ни бизнесмены, ни теоретики не видят энтропийного характера слепых сил рынка, демократии и, следовательно, не видят в этом проблемы, поэтому деградация и экономики и жизнеустройства может оказаться для большинства из них неожиданной и только тысячные доли процента людей на Земле смогут понять истинные причины этого.
4). Совершенная фантастика требовать от нашей элиты не следовать за процессами, а принимать участие в их создании и увеличивать свою власть над ними.
5). И, наконец, элите недоступна мысль о том, что для познания сущности уникальных процессов не годятся теории, а нужны гипотезы, развитая практика их применения, хороший инструментарий для разработки Высших Гипотез и только тогда мы сможем хоть что-то понимать в экономике. Сегодня мы в тёмной комнате ищем чёрную кошку.
Информационная экономика, к которой максимально за последние сто лет приблизились и самые развитые экономики Запада, и глобальная и, к сожалению, наша российская экономика, имеет главным показателем – максимизацию прибыли в денежном выражении. Деньги, ценные бумаги – это не сами натуральные богатства, а информация об этих богатствах, отчего эта экономика и получила своё название и адекватное понимание свойств этой экономики невозможно без понимания свойств денег и ценных бумаг. Итак, деньги обладают следующими достоинствами.
1. В сотни, тысячи раз, по сравнению с натуральным, делается интенсивным, рациональным обмен товаров и услуг.
2. Также быстрым, лёгким, естественным делается накопление, аккумуляция огромных средств для развития старых и создания новых производительных сил, как для частных лиц так и для государства. Таким же лёгким делается и доступ к этим средствам.
3. Неизмеримо облегчается и возможности платежа и сборов налогов и аккумуляция их в бюджетах.
4. Найден универсальный способ оценки труда и потребительских качеств товаров и услуг.
К недостаткам можно отнести следующее.
1). Деньги сами превратились в товар, т.е. появилась возможность получать денежную прибыль не производя ни товаров, ни услуг.
2). При господстве информационной экономики инфляция, т.е. обесценивание денег, считается естественной. Национальные экономики тяжесть решения проблемы инфляции пытаются перекладывать на плечи слаборазвитых народов и тем самым эта проблема не решается, затушёвывается, откладывается, но в стратегическом плане её ожидает та же участь, что и любую финансовую пирамиду.
3). Появляется самая денежная и могущественная прослойка людей, чья деятельность ни прямо, ни косвенно не связана с производством товаров и услуг и вызывающих наибольшую зависть в обществе.
4). Происходит отчуждение денег от производства реальных товаров и услуг, от труда, от научно-технического прогресса, от науки, от культуры (которая рождается при реальной деятельности), от национальных интересов, от непреступной политики, от всех видов идеалов, кроме гламурных и т.д.
5). Совершенно неизбежно прогрессирующее социальное расслоение общества, создающее почву для социальных катаклизмов, т.е. сложность и актуальность проблем растёт, а способность их решать снижается.
6). Все процессы в такой экономике энтропийны. Появление, хоть и в уменьшенном количестве, биологических пассионариев, склонных к революционным способам решения проблем не в состоянии изменить энтропийного характера развития общества. Ценность культурных, духовно-интеллектуальных пассионариев в такой экономике не осознаётся даже наукой.
Рассматривая только две альтернативы, физическая и информационная экономики, мы обязательно сделаем ошибочный выбор. Если мы выберем чисто физическую экономику, исключив или недооценив всё, что было полезно в информационной экономике, мы можем прийти к натуральному хозяйству. Если мы выберем чисто информационную экономику, то мы уже сегодня довольно близко подошли к её идеалу и этот идеал радует только самую узкую, самую богатую и самую неумную часть общества, что делает деградацию неизбежной, а в недалёком будущем и необратимой.
Чтобы нащупать более жизненные альтернативы, необходимо ответить на вопрос: «А что такое богатство?». Правильный ответ на этот вопрос позволит автоматически правильно ответить и на следующий вопрос: «Что мы должны беречь, накапливать, культивировать и развивать, чтобы просто существовать, и прогрессировать, и иметь большое будущее, и исключить даже призраки войн и революций, и в связи с этим правильно расставить приоритеты?».
Являются ли деньги богатством? Да, естественно, но если товары и услуги оказались по каким-то причинам в дефиците, то происходит инфляция и деньги, а, следовательно и денежное богатство, обесцениваются.
А отчего товары оказались в дефиците? Оттого, что снизились производительные силы. Стали высоко ценить спекулянтов, торговцев, биржевых игроков, банковские махинации и меньше инженеров, квалифицированных работников, изобретателей.
Но инженеры и изобретатели – это всё-таки прикладники и деградировать они могут не только из-за низкого престижа в базарной экономике, но и из-за снижения уровня фундаментальной науки. В неразвитых странах связь науки и богатства в стране не осознаётся совершенно, в недоразвитых странах слабо осознаётся, но и в развитых странах узко утилитарное отношение к науке способствует её деградации.
Любовь к истине у фундаментального учёного – это не только духовное украшение, но и совершенно необходимое качество, без которого ему невозможно сделать открытие. И качество это нравственное и может родиться только в соответствующего уровня нравственной среде. Имея огромное значение для экономики, это качество современной экономической наукой совершенно не учитывается.
Экономисты считают работу Нобелевского лауреата Г.Беккера «Человеческий капитал» из ряда вон революционной, оригинальной, хотя человеческие качества он рассматривает как то, что может принести и человеку и обществу большую денежную прибыль. Здесь хвост виляет собакой.
В строго информационной экономике странно даже говорить о вере, нравственности и морали. В лучшем случае, реакцией будет вежливое непонимание, хотя даже экономисты не возражают выводу Макса Вебера о том, что расцвет капитализма на Западе сделался возможным только благодаря протестантской этике. Русские цари уговаривали барона Штиглица управлять русскими финансами из-за единственного качества – железобетонной честности, которую невозможно было найти среди русских людей. Потомка Штиглица, не желавшего заниматься финансами, русский царь уговорил продолжить дело отца и его не пугал непрофессионализм. Гораздо более ценным и редким качеством оказалась железобетонная честность.
И, наконец, политическое устройство общества, которое отвечает за гораздо более широкий круг проблем и качеств общества, чем экономика. Плохое политическое устройство может разрушить любую самую процветающую экономику. Хорошее политическое устройство сможет решить самые жгучие и неразрешимые экономические проблемы, что демонстрировала и старая, и недавняя, и самая современная история. Рузвельт политическими методами решил такие проблемы, которые оказались не по зубам всем действующим экономическим субъектам. Сегодня глобальный финансовый кризис пытаются решить политики, экономисты же продолжают генерировать деградацию. Умный политик, даже для экономики, более важная фигура чем умный экономист. Своим длительным, по историческим меркам, процветанием Англия в гораздо большей степени обязана политике, чем экономическим субъектам.
Итак, исходя из вышесказанного, приоритеты богатств должны выглядеть так:
1. Вера
2. Мораль
3. Управление
4. Наука Физическая экономика. Цель – производительные силы.
5. Профессионализм Интенсивная, ресурсосберегающая.
6. Инфраструктура Гораздо ближе к вере и морали.
7. Товары и услуги
8. Торговля Информационная экономика. Цель – денежные накопления.
9. Деньги Экстенсивная, пожирающая без меры любые ресурсы.
Очень далека от веры и морали – деньги не пахнут.
Рациональность в информационной экономике – это рассуждения без учёта ценностей. В физической экономике легко делается очевидной связь производительных сил с ценностями и там рациональные рассуждения при полном отсутствии моральных ценностей невозможны.
Все эти различия приводятся не для того чтобы уничтожить деньги и торговлю, а для того, чтобы не дать им высшего приоритета. В информационной экономике деньги имеют высший приоритет, а всё остальное гораздо ниже, и ниже всего вера и мораль. Создать гармоничную, развивающуюся экономику, сочетающую достоинства и исключающую недостатки обеих экономик сможет только высокая политика. Но это невозможно до тех пор, пока политика является грязным делом. Для высокой политики не должно быть пасынков и гегемонов среди некриминальной части общества. Высокая политика не исчерпывается экономикой и ей доступны гораздо более высокие цели, которые самым благотворным образом могут влиять на все сферы жизни, в том числе и на экономику, что делает экономику открытой системой. А открытость – главное условие жизненности любого гуманитарного процесса.
Мало кому известно, что рабочие законы в 19-м веке в Англии создали промышленники. Улучшить положение рабочих частным образом оказалось невозможным и тогда промышленники обратились к политическим средствам.
Любая реальная экономика не может быть ни чисто физической, ни чисто информационной. Как бы ни была экономика информационна всё таки в ней всегда существуют и производительные силы, и физические товары, которые эти силы производят. Гигантский рост информационной составляющей и привёл мировую экономику к финансовому кризису и реакция всех развитых стран – развивать в сторону реального сектора свои национальные экономики. Печально то, что к этому выводу люди были приведены не силой разума, как это было бы естественно для человека разумного, а силой обстоятельств, как это свойственно животным. Парадокс; в мире создан потенциал, освоив который, 1 миллиард жителей планеты может полностью накормить и обеспечить 6 миллиардов человек. Причина того, что больше половины населения в мире находятся в нищете и в голоде, не научно-техническая, а строго гуманитарная. Человек в высшей степени разумен, когда он изучает мёртвые материальные предметы и мёртвые замкнутые процессы и находит там истины, не затрагивающие сущности человека. В гуманитарных исследованиях человек не только субъект, но и объект исследования и здесь возникают огромные препятствия на пути к истине, не известные естественным наукам. Даже простая констатация фактов является огромной проблемой в гуманитарной сфере, а не решив эту проблему, настоящая гуманитарная наука не сможет даже возникнуть. Наиболее очевидная сегодня цель гуманитарных наук – сделать гуманитарные знания производительными. И не только гуманитарные знания. Самые большие препятствия к тому, чтобы естественно научная сфера сделалась хотя бы достаточно производительной, также создали гуманитарии.
ФИЛОСОФИЯ. О с о б е н н о с т и. Это единственная наука, которая призвана заниматься мировоззрением, то есть это самая широкая из наук. Когда мировоззрением начинают заниматься представители других, более узких наук, то такое мировоззрение чаще всего теряет свою всеобщность и становится узким.
Так как философия зависит от достижений во всех науках, как естественных, так и гуманитарных, и от всех искусств, то это самая синтетическая наука из всех синтетических наук.
Так как философия может строить систему наук, то она должна обладать высокими оценочными качествами. Являются ли валеология или конфликтология науками? Ни математик, ни психолог, ни социолог хорошего ответа на этот вопрос дать не могут. И каждый из них может дать хороший ответ, если подымется на философскую высоту.
Хотя философия есть «любовь к мудрости», к сожалению, мудрые люди среди философов, как и везде, встречаются очень редко, и, тем не менее, создание мудрости и мудрецов это несомненная миссия философии. Никакая мудрость не может сочетаться с узколобостью, хорошим лекарством от которой может стать хорошая философия.
Область действия философии шире чем суммарная область действия всех других наук, так как она включает в себя и область действия ещё не родившихся наук.
Никакая наука, ни все они вместе взятые, не смогут превзойти философию по стратегичности задач, целей, проблем при условии, если стратегичность станет осознанной миссией философии.
Как медицински безграмотный человек бессмысленным употреблением лекарств может нанести большой вред здоровью, так и философски безграмотный человек механическим или преступным использованием философских выводов может нанести вред обществу.
Н е д о с т а т к и и п р о б л е м ы. Самая распространённая среди философов, как и среди журналистов, болезнь – знать ничего обо всём. Слабое проникновение в сущность открытий, сделанных в конкретных науках. Английский историк Бокль постулировал утверждение, что самые важные исторические события происходят в головах у людей, и верно понять исторические события может только тот, кто способен оценить разум, дух и волю народов. И для того, чтобы стать таким историком, необходимо преодолеть свой профанный уровень в области самых важных наук и искусств. Поэтому он не только изучал, но и писал нетривиальные работы по математике, физике, биологии, искусству и т.д. и это позволило ему глубоко, на недостижимом для других историков, уровне оценивать цивилизации. Чтобы иметь возможность делать важные философские выводы необходимо также преодолеть профанный уровень в понимании наук.
Вызванная предыдущим недостатком замкнутость, заставляет философов тысячелетиями обсуждать один и тот же узкий круг понятий, не достигая в их понимании почти никакого прогресса. Философия от этого делается безжизненной, а отдельные прорывы к жизни носят уродливый, истерический характер.
В любой синтетической науке самая большая проблема – точно определить предмет науки. И особенно это сложно в самой синтетической из наук – философии. Неясность в этом вопросе порождает её бессодержательность и делает невозможным её развитие.
Недостаток указанный в первом абзаце не позволяет философии выполнять одну из самых важных миссий – оценивать другие науки по самым высоким критериям, приводят к верхоглядству и беззубости. Ведь только философия могла бы хорошо ответить на вопрос: являются ли новые отрасли знания науками, например такие как валеология или конфликтология?
Область действия философских истин шире чем суммарная область действий всех конкретных наук, поскольку философия часто первая начинает исследовать те области, в которых науки ещё не сформировались.
Стратегические параметры только в очень редких случаях могут увидеть узкие профессионалы в своих узких областях, например, профессиональные экономисты в экономике, профессиональные политики в политике, профессиональные искусствоведы в искусстве и т.д. и т.п. Они хорошо видят и анализируют только конъюнктуру, то есть быстро меняющиеся, очевидные факторы. Ещё одной важнейшей миссией настоящей философии могли бы стать выявление и анализ очень медленно и незаметно меняющихся факторов, истинное значение которых может стать заметным только с очень большой высоты, и пренебрежение которыми может нанести гораздо больший ущерб, чем сумма самых плохих конъюнктур.
Как в юриспруденции «Незнание законов не освобождает от ответственности», так и к ещё более тяжёлым последствиям может привести незнание практически значимых философских выводов. Жаль только, что философы всё в меньшей степени способны такие выводы генерировать. В этом и состоит ещё одна тяжёлая, и не только философская, проблема.
К каким полезным выводам привела философия 20 – го века
на примере философии Мишеля Фуко.
М. Фуко хотя и не открыл, но обратил самое серьёзное внимание на разницу между живыми и неживыми законами. Это различие до сих пор недоступно пониманию подавляющего большинства гуманитариев и это сильнейшим образом деформирует соответствующие теории и практики. Гуманитарии пытаются изучать в высшей степени живые системы методами и логикой, свойственных тем, кто изучает неживые системы
Новая и новейшая наука была создана Новым человеком, сформированным эпохой Просвещения. Изменение человека, его знаковой деятельности, и породило новые открытия. Новые открытия появились в результате изменения инструмента познания – человека.
Самые важные изменения в знаковой деятельности произошли в лингвистике. Эволюция слова: слово – предмет, слово – образ, слово – действие. От слова – предмет, где констатировалось, что предмет есть или его нет, а полное представление о нём исчерпывалось, как у Ленина, «в ощущениях». Далее было понято, что даже ощущения дают нам не предмет, а его образ, и что сущность предмета скрыта от всех пяти видов ощущений, и чтобы добраться до сущности, необходима большая работа с этими образами и соответствующие интеллектуальные и чувственные инструменты для этого. Затем люди заметили, что многие существительные типа «любовь», «справедливость», «добро», «красота» и т.п не являются предметами, и раскрываются только через действие.
Открытия в биологии, новая систематизация растительного и животного мира также обязаны изменениям в знаковой деятельности. Ни Дарвин, ни Кювье не открыли никаких новых свойств растений и животных по сравнению с теми, что описаны К. Линнеем и Ламарком, но все их открытия явились результатом новых способов обработки уже известных и хорошо описанных фактов и явлений.
Закон стоимости, который действовал тысячелетиями, был открыт А. Смитом в 18-м веке и стал фундаментом политической экономии. И этот закон своим открытием был обязан новому способу восприятия мира новым человеком.
Высказывание М. Фуко о том, что до сих пор не создано настоящей гуманитарной науки, только на первый взгляд кажется шокирующим. На самом деле, ни для экономики, ни для политики, ни для менеджмента человек не является ни целью, ни даже прямым предметом исследования, а всего лишь средством, ресурсом, позволяющим осуществить экономические, политические, управленческие цели. По М. Фуко, даже психология не стала до сих пор гуманитарной наукой, так как она исследует в человеке всё что угодно, только не самое важное в нём – его волю, которая только и позволяет осуществиться и дать смысл и цену всему остальному в человеке.
Апокалиптическое предсказание М. Фуко о близкой гибели человека относится всего-навсего к человеку эпохи Просвещения и тут же возникает проблема нового человека. В поисках нового человека нельзя использовать название «современный человек», от этого названия отгоняет конъюнктурой и тяга к нему свидетельствует об интеллектуальной лени и убожестве, которые будут сильно мешать настоящим поискам настоящего нового человека.
О с н о в н ы е о б щ и е в ы в о д ы.
1. Философия должна осознать свою миссию и точно её определить. При этом надо понимать, что для любой сложной системы нельзя ставить задачу познать её всю. По кибернетическому определению система называется сложной, если она превосходит способность человека понимать её. Только на вопрос: «А что вы хотите в этой сложной системе узнать?» можно получить разумный, содержательный и практически полезный ответ.
2. Философия должна сформулировать основные параметры новой гуманитарной науки, поскольку ни одна из частных наук эту задачу выполнить не сможет. Но и философия не сможет решить эту задачу, не питаясь от частных наук и оставаясь в них на профанном уровне.
3. Сформулировать основные параметры, особенности и признаки нового человека, не только как в чём-то привлекательного объекта, но и как познающего субъекта, то есть главного инструмента познания, которому станут доступны новые истины, знания, методы и цели.
4. Создать перечень новых понятий, пришедших из естественных наук, без усвоения которых, и без обогащения их гуманитарным содержанием, в принципе невозможно сформулировать ничего нового ни в понимании нового человека, ни в новой гуманитарной науке.
5. Необходимо рационализировать старые понятия, которые новое поколение считает устаревшими, такие как «добро и зло, идеалы, ценности, совесть». Хотя философия это любовь к мудрости, но она должна использовать и любовь к знаниям. Она должна показать, что даже с чисто рациональной точки зрения даже просто нормальное длительное развитие общества невозможно, если эти понятия не наполнить положительным содержанием. Зло не может быть стратегическим. Без идеалов невозможно качественное объединение. Не понимая значение истинных ценностей, их легко заменят суррогатами, на которых ничего качественного нельзя построить. Без развитой совести невозможно ответственность, доверие превратить в вечно возобновляемый и важнейший ресурс любой положительной государственной политики и любого приличного жизнеустройства.
ХАОС, БЕСПОРЯДОК всегда представляет из себя систему, а наша борьба с ним всегда бессистемна и поэтому неэффективна. Любое воздействие на старую систему даёт отрицательные результаты, потому что воспринимается как хаос, беспорядок. Создать порядок, не меняя старой системы, нельзя в принципе. Любая борьба со старой системой даже самых выдающихся, но бессистемно мыслящих, людей неэффективна и бесперспективна. «Беспорядок представляет собой естественное следствие существующего порядка вещей. Он основан на ложном представлении, будто всё навсегда останется по-прежнему, отличается лёгкой приспособляемостью и знает секрет регенерации, если не бессмертия – именно эта черта и объясняет его такую упрямую неподатливость. Уж очень часто попытки навести порядок заканчиваются печально: воцаряется ощущение полнейшего бессилия, руки сами собой опускаются и неизбежно возникает сильное желание отказаться от дальнейших усилий. А ведь для беспорядка это самая плодородная почва – вот он и рад стараться. И, наконец, беспорядок нельзя описать как:
1). Отклонение от нормы (он в высшей степени соответствует этим нормам)
2). Нехватку ресурсов (времени, денег или информации. Любое новшество не имеет таких ресурсов)
3). Неверное применение готового решения. (новшество не имеет готовых решений и не гарантирует его верного применения).
Черты беспорядка мы выявляем, преследуя конкретные цели:
- обеспечение такого угла зрения, который позволит увидеть весь арсенал актуальных проблем в истинных условиях среды;
- выработка коллективного понимания ключевыми участниками причин того или иного поведения системы и характера текущей реальности;
- сведение к минимуму возможного сопротивления переменам; воодушевление и поощрение к действиям путём чёткого УКАЗАНИЯ НА РЕАЛЬНОГО ВРАГА.
- Определение оптимальных точек приложения рычага, уязвимых мест и/или возможных зародышей будущих убийц системы.»
Приведенная цитата из книги Гараедаги «Системное мышление» требует дальнейшей расшифровки.
Во-первых, даже новая система, решив старые проблемы, сама пожелает укрепиться, бесконечно воспроизводить себя, и в новых условиях начнёт генерировать хаос. Другими словами, она стремится к устойчивому равновесию, естественному для любой замкнутой системы, и неестественному для любой открытой системы. Человеческий мир – это мир не просто открытых систем, а открытых систем более высокого порядка, чем мир растений и мир животных. Замкнутость для таких систем означает путь, ведущий сначала к хаосу, а затем и к смерти.
Во-вторых, даже в механических системах математики обнаружили свойства нелинейности, в открытых же системах это свойство является совершенно необходимым и самым существенным. Оно гласит, что всякое решение, всякое определение, всякое утверждение в человеческих системах имеет ограниченную область применения, вне которой эти решения, определения, утверждения неверны. Универсальных законов здесь быть не может по определению, и чем сложнее система, тем более верным оказывается утверждение: «Истина конкретна».
В-третьих, образ врага. Враг – это не обязательно конкретные люди. Враг – это проблема, порождённая старой системой, и эту проблему надо так глубоко и точно определить, чтобы она стала видимой и понятной не только ключевым фигурам системы, но и большей части коллектива. То есть, надо создать не только точный и чёткий образ врага, но и такого же качества образ соратника в борьбе с этим врагом.
ХОЛОДНАЯ ВОЙНА. В последние 50 лет о холодной войне стали говорить чаще, чем о горячей, а сегодня заговорили о гибридной войне, в которой самую важную роль играют методы именно холодной войны. Судя по тому, в каком контексте словосочетание «холодная война» употребляют политические аналитики, смысл этой войны тёмен и для них, не говоря уже о тех, кто далёк от всякой аналитики. Слишком облегчённое понимание этого термина, от низов до правящей элиты, может привести к самым катастрофическим последствиям, после чего некому будет даже задать вопрос: «Как же это всё случилось?». Суть холодной войны, которая нам непонятна, лучше всего выяснить с помощью сравнения её с горячей войной, которая понятна даже тем, кто не был прямым участником горячей войны.
Самые важные отличия можно увидеть, если привлечь понятия «бифуркация» и «катастрофа», которые не различаются на житейском, журналистском уровне, и подавляющим большинством учёных-гуманитариев, а именно они в наибольшей степени влияют на общественное мнение. Наиболее чётко эти понятия сформулировали математики.
Бифуркация (раздвоение) – это всевозможные качественные перестройки или метаморфозы различных объектов при резком изменении параметров, от которых эти объекты зависят. Такое изменение параметров не вызывает изменение структуры и не требует изменения аксиом.
Катастрофа – скачкообразные изменения, возникающие в виде внезапного ответа системы на плавные изменения внешних условий, то есть на плавные изменения параметров. Результатом катастрофы является частичное изменение аксиом, от чего изменяются не только параметры, но и источники этих параметров. Это не просто метаморфозы, которые видоизменяют систему, это другая система.
Зримым образом бифуркации может быть треснувшая от внезапного, резкого удара чашка. Эту чашку можно склеить, и вновь пользоваться ею. Образом катастрофы может стать рубашка, которая от многолетнего использования истлела так, что на ней нельзя поставить заплатку, нет ни одного прочного участка, и использовать её как рубашку уже нельзя.
Если эти понятия приложить к обществу, то здоровое общество, подвергшееся внезапному, сильному удару, например, горячей войной, быстро мобилизуется, и после победы или поражения оно восстанавливает свои национальные качества, и способность к развитию и процветанию. Если же здоровое общество в течение очень большого периода времени подвергается внешне малозаметным разлагающим воздействиям, не вызывающим сильного противодействия, а тем более, общественной мобилизации, то оно преображается в новое общество, не способное ни к какой мобилизации, то есть в безжизненное общество. Это и есть общественная катастрофа. Разлагающие воздействия, присутствующие в любом обществе, могут быть актуализированы и многократно усилены извне методами холодной войны, и тем самым нарушить баланс здоровых и гнилостных сил в пользу последних, и общественное движение от развития устремится к катастрофе, совершенно не осознавая всего ужаса этой катастрофы, и тем самым делая невозможной любую мобилизацию.
Сравнение общества с разбитой чашкой или истлевшей рубашкой хромает, так как общество, в отличие от мёртвой материи способно к мобилизации, то есть к уходу от бифуркации, и от катастрофы, но для этого надо сформировать соответствующее общественное мнение. Либеральная часть общества внушает обществу строго отрицательное отношение к любой мобилизации, связывая её с ГУЛАГАМИ, цензурами, диктатурой, нарушением всех свобод. Любые проблемы, от малых до государственных, нельзя решить без мобилизации. Организация беспроблемной нирваны это путь к катастрофе. Кому выгодна такая нирвана? Внутренним мародёрам, которые желают проедать накопленное и делаться богатыми, ничего не созидая. Внешним силам, желающим уничтожить экономически, политически, идеологически своего конкурента, и использовать для этого наших либералов как пятую колону.
Если в прошлые века самым естественным, безальтернативным способом поработить, уничтожить противника была горячая война, то в современном мире использование горячей войны сильно ограничено из-за того, что в термоядерной войне победителей не будет. Таким образом, к холодной войне народы пришли не через интеллект, а приведены в значительной мере силой обстоятельств. Для безъядерных стран и сегодня употребляют горячую войну, что свидетельствует об интеллектуальной низости мировых гегемонов. Государство, не имеющее мыслящей правящей элиты, не способно создать мобилизационный проект в мирное время, и для мобилизации им доступен только один путь – горячая война.
Горячие методы решения проблем типа войн, революций, шоковых реформ не требуют большого разума, и они доступны самым неразвитым народам. Решение общественных проблем мирным способом доступно только развитым нациям, и является большой редкостью. И даже эти редкие нации часто срываются, и могут прибегать к варварским горячим средствам, но у них всегда существует возможность мирного разрешения проблем. Мобилизовать неразвитые народы может только горячая война, в холодной войне они совершенно бессильны. Для того, чтобы победить сильный, сплочённый народ-победитель, его нужно привести в неразвитое состояние методами холодной войны. Чтобы противостоять этому, надо увидеть, оценить и обезвредить направленное против него оружие холодной войны.
ОРУЖИЕ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ
-- СМИ. «Свобода слова» всегда приводит к победе лжи. Нужно очень немного лжи, чтобы испортить всю картину, основанную на огромной массе правдивых фактов. Ложка дёгтя испортит бочку мёда. Дьявол кроется в деталях. Сознательное применение этих аксиом в СМИ и превращает такую дезинформацию в оружие огромной разрушительной силы. «Информационная война» это способ превращать самых дорогих тебе людей – родных, близких, самых лучших друзей – в твоих врагов. Настоящий твой враг не желает идти на тебя с открытым забралом, объявлять: «Иду на вы», и нести все тяготы и напасти такой войны. Нет. Он желает, чтобы роль врагов выполнили самые дорогие для тебя люди, а сам прикинуться самым лучшим твоим другом.
-- Пятая колона. Люди, исповедующие деградационно-паразитические идеалы, присутствуют в любом, и даже в самом развитом, народе. В пассионарный период эти люди быстрее всех мимикрируют и приспосабливаются к господствующей идеологии, и составляют значительную часть правящей элиты. Когда уровень пассионарности снижается, снижается и уровень мобилизованности, и господствующая идеология начинает приобретать деградационные черты, а идеалы не брезгуют брать даже у злейших врагов. Идеалом у этой колоны является сытое корыто, и им всегда кажется, что путь к этому корыту им преграждают свой народ, своё государство, своя культура, своя вера, и всё это они начинают ненавидеть больше, чем прямых внешних врагов. Их самая большая опасность в том, что они завоёвывают доверие у значительной части народа с помощью откровенной демагогии и лжи, не стесняясь употреблять самые высокие понятия и слова. Они могут завоевать власть, создать своё правительство, возглавить культуру, СМИ, гуманитарные науки, и нанести народу больший вред, чем самые свирепые завоеватели.
-- Образование. Искажение понятий. Как не страшны методы пропаганды через СМИ, но самые фундаментальные воздействия на ум производит образование. Наши либеральные поводыри гуманитарное образование получили на Западе, или подверглись сильнейшему воздействию Запада. В естественно-научной сфере Запад мало что нового может сообщить нашим учёным, но эта сфера мало влияет на тип жизнеустройства. Зато гуманитарные науки имеют определяющее влияние на политику, экономику, культуру, идеологию, то есть на жизнеустройство. И здесь у нас нет ни собственных слов, ни понятий, и мы бездумно пользуемся чужими словами, такими как президент, мэр, префект, импичмент, инаугурация, и даже Белый Дом. Уважаемые слова типа свобода, права человека, демократия, рынок и т.п. были искажены не только журналистами, но и гуманитарными науками, и потеряли уважаемый смысл. Эти искажения наносят противной стороне гораздо больший урон, чем прямые массированные бомбардировки его городов.
-- Искусство, обслуживающее деградационно-паразитические инстинкты. Управляет символами через образы. «Красота спасёт мир». Что же нужно сделать с красотой, чтобы разрушить чей-то мир? Таким вопросом и задаются те, кто желает выиграть холодную войну. Состоявшиеся народы, народы с богатой историей, создали и большое искусство. Несостоявшиеся народы оставили после себя одни названия при полном отсутствии культуры и искусства. Трудно объединить народ с помощью какой-либо теории, особенно когда у народа нет письменности, и тогда на первое место выступает образно-символическое воздействие. Но даже народ с выдающейся культурой и искусством можно разложить с помощью лозунгов типа «Хлеба и зрелищ», и паразитических идеалов, внушаемых массам через соответствующее искусство. Что же произойдёт с миром, который будет завоёван с помощью такого искусства? Таким вопросом не задаются воины холодной войны.
-- Деидеологизация. «Общество потребления». Государству, которое желают превратить в колонию, внушают теорию о вреде всякой идеологии. При этом самым тоталитарным образом внедряется крайний индивидуализм, требование всяческих, ничем не ограниченных свобод, воспитание беспредельного материального потребления, в ущерб духовному. Тщательно вытравливается понимание того, что это тоже идеология, но так как она не смогла бы выдержать соревнования с другими идеологиями, и избежать нормального суда над ней, говорят, что это вообще не идеология. Любая нормальная идеология: цивилизационная, формационная, национальная потребует общественной мобилизации, то есть того, чего желает уничтожить деидеологизация.
-- Уничтожение элиты, способной создать мобилизационный проект и стать стратегическим субъектом. Грамотно решить назревшие, а чаще всего перезревшие, проблемы без общественных катаклизмов может только настоящая элита, псевдоэлита может решать проблемы только с помощью революций, шоковых реформ, или, как сегодня модно, сделать вид, будто решает проблемы, и действовать втихую, как мародёры, которые устраивают хаос с целью грабежа. Внешний противник употребит всё своё влияние, чтобы здоровую элиту создать было невозможно, иначе противник не сможет навязать свои собственные планы. Никакая самая страшная эпидемия бубонной чумы не смогла уничтожить ни один народ, но многие народы навсегда исчезли из истории из-за полностью прогнившей правящей элиты. Странно, почему никто не рассматривает гниющую правящую элиту как самое страшное оружие массового поражения. Отсюда возникают, как минимум, две проблемы. Одна проблема: не пропустить катастрофического гниения правящей элиты. Другая проблема: создание настоящей правящей элиты, которая сможет обеспечить не только выживание народа, но и его стойкое процветание. Загнивать элита может и без вмешательства врагов, но здоровая элита сама собой появиться не может. Для этого нужна сильная, долгая, сознательная воля.
-- Разгосударствление под видом борьбы с бюрократизмом и чиновниками. На бюрократию и чиновников жалуются все без исключения, но здесь не так опасна критика, как её логика. Никто из критиков не предлагает способов замены плохих чиновников на чиновников хороших, и способов заменить плохую бюрократию на организацию без бюрократических свойств. Критика без таких предложений логически неизбежно должна привести к уничтожению бюрократии и чиновников, а значит и к уничтожению государства, что и является целью врагов этого государства. Самая резкая, непримиримая критика идёт от пятой колоны, то есть от людей, меньше всех страдающих от бюрократизма и чиновников. В критике бюрократии надо видеть не только реакцию, здоровую или нездоровую, но и оружие, которое кое-кто употребляет сознательно и целенаправленно.
-- «Шоковые» экономические и политические реформы, совершаемые заурядными людьми. Это не значит, что в обществе нет людей, способных провести созидательные, спасительные реформы, просто из всех значимых экономических и политических структур таких людей вышвыривают представители прогнившей правящей элиты, которые эти структуры и возглавляют. Когда это гнильё довело экономику до дефолта 1998 года, они быстро нашли Примакова, а когда ему удалось ликвидировать самые тяжёлые последствия этого дефолта, его быстро убрали. Всё это означает, что правящая элита не стремилась ни к какому созиданию, процветанию, и она продолжила грабёж, то есть приватизацию и проедание общенародных ресурсов и богатств. Элите, хранящей свои богатства в западных банках, не позволят проводить никаких оздоровительных, прогрессивных реформ. Малейшие движения в сторону оздоровления экономики, политики будут сопровождаться западными санкциями. Сегодняшняя элита связана с Западом больше, чем с собственным народом. Это самая большая диверсия, которая лишает народ всех видов оружия сопротивления.
-- Денационализация. Марксисты доказывали, что нации, и даже само понятие нации, создала буржуазия. Если определить, что нация – это народ, сумевший создать прочное государство, то нации существовали за много тысяч лет до появления буржуазии. История человечества это в основном история наций. Буржуазия революционно или эволюционно создавшая буржуазное государство, то есть диктатуру буржуазии, воспользовалась всей накопленной до неё культурой. Ленин, создавая пролетарское государство, выступал против того, чтобы уничтожать буржуазию как класс, ибо пролетариату неоткуда взять культуру, кроме как от буржуазии, а без культуры государство будет решать только такие проблемы, которые можно решать только зверским способом. Все нации в истории возникали в результате созидания и роста национальных культур. Буржуазные и пролетарские государства возникли из уже состоявшихся наций. Буржуазные и пролетарские идеологии роднит то, что они управляют только производственными, финансовыми и политическими отношениями, в отличие от прошлых полноценных наций, в которых оценивалось всё богатство общественных отношений. В результате буржуазная культура породила абсолютно бездуховный авангардизм, а пролетарская культура социалистический реализм, основанный на полном отсутствии частной собственности и на равнодушном отношении к результатам своего собственного труда, что позволило осуществить бескровную экспроприацию общенародной собственности. Буржуазный космополитизм и пролетарский интернационализм уничтожают полноценные нации, а значит и саму возможность возрождения и процветания общечеловеческой культуры вообще. Человечество будет жить по законам джунглей. Холодная война, использующая денационализацию как оружие, также как и термоядерная война, не будет иметь победителей.
КАКОЕ ОРУЖИЕ РОССИЯ ДОЛЖНА ОСВОИТЬ И ПРОТИВОПОСТАВИТЬ
В ХОЛОДНОЙ ВОЙНЕ?
--- Во-первых, ответ должен быть ассиметричным. Симметричный ответ означает: если противник организует пятую колонну у нас, то мы должны организовать свою пятую колону у него. Если враг разлагает нашу элиту, образование, СМИ, и т.п. у нас, то мы то же самое должны сделать у врага. Хотя высказывание Марка Аврелия: «Дурные поступки человека оставляй при нём» относится к человеку, но его можно применить и к отношениям между государствами. Внедрить этот принцип в отношениях между людьми очень сложно, а между народами ещё сложнее. Ассиметричный ответ не прямо направлен на вызов, а заставляет исследовать проблему, решив которую, вы уничтожите и вызов, преобразуя среду таким образом, что вы с противником перестанете быть врагами. Хотя методы при этом используются не горячие, но они не ведут к деградации ни себя, ни противника, и человечество в целом совершенствуется.
Ассиметричный ответ может показаться неадекватным, на самом деле он адекватен не видимым угрозам, а сущности проблемы, вызывающей эти угрозы. Симметричные ответы эту проблему не решают, и конфронтация будет продолжаться бесконечно.
--- Необходимо уничтожить претензии государств, использующих традиционные методы холодной войны, на статус «Разумных», «Развитых», «Цивилизованных». Как бы ни была могущественна страна в военном, экономическом отношении, но если она утверждает, что хотя этот правитель мерзавец, но это наш мерзавец, то такое государство нельзя считать ни разумным, ни развитым, ни цивилизованным. Для ведения современной холодной войны достаточен уровень Джейн Псаки, для грамотного, успешного решения международных проблем этот уровень недостаточен. Народ, позволяющий этим псаки проводить внешнюю политику, нельзя считать развитым. Государство, используя методы, способствующие культурной деградации всего человечества, нельзя считать цивилизованным.
--- Превратить дезинформационную войну в информационное сотрудничество. Правда нужна не для того, чтобы кого-то заклеймить, а для решения самых жгучих проблем. Современная холодная война не информационная, а дезинформационная. Оружием является не информация, а дезинформация, которая превращает противника в монстра. Проблемы же противоборствующих сторон остаются без должного внимания. Дезинформация выдаётся в качестве информации. Настоящая информация, с помощью которой можно было бы решить проблемы, как и решатели проблем, никого не интересуют. Пропагандируется цель смещения правительства и создаётся «управляемый хаос», с помощью которого такое смещение делается возможным, для чего требуется не информация, а дезинформация. Для Германии наш Горбачёв оценивался как лучший немец, для России он оказался худшим русским.
--- Как поступить с государствами-паразитами, которые присоединяются к победителям, чтобы насладиться плодами победы, для чего они максимально используют образ врага. Никакой позитивной, самостоятельной роли эти паразиты не могут играть ни в своей внутренней, ни во внешней политике.
--- Мобилизационная составляющая. Примитивные цели быстро находятся, и быстро мобилизуют большинство людей, именно поэтому миром правят дураки. Созидательные цели начинают вдохновлять людей в периоды разрухи, голода, военного нашествия жестокого врага. В мирное, застойное, благополучное время мобилизовать кого-то на созидательные, а тем более на стратегические цели, очень сложно. Отсюда задача: как создать такой уровень сознания, которое переделало бы бытие? И как этот уровень воспроизводить в поколениях? Самый примитивный способ, когда обществу, с помощью СМИ, образования и т.п. создают образ врага, например из России делают монстра, против которого человеколюбивое западное общество должно мобилизоваться, солидаризироваться, раскошелиться. Другой, сложный способ, когда обществу описываются проблемы, которые ведут к бифуркации, или к катастрофе, и для решения которых не нужен образ врага, а необходим высокий уровень интеллекта, сознания, духа, воли, что является большой редкостью в истории, и что само собой, то есть самим бытием не создаётся.
--- Россия должна делать ставку не на предателей и пятые колоны, а на здоровые силы. Здоровые силы это те люди и организации, которые способны и желают решать проблемы. Нездоровые силы не только не решают, но и создают новые проблемы, критика этих проблем даёт смысл их бессмысленной деятельности. Критика очевидных недостатков и проблем, даже самая правильная, доступна самым заурядным людям, почему она и популярна. Непопулярны люди, предлагающие решение проблем, и способные решать проблемы. Решатели проблем мало занимаются критикой, и они не похожи на пламенных революционеров, и поэтому они обществу не интересны, и общество их не знает, и знать не хочет. В древних общинах были старейшие, мудрейшие, и в кризисные моменты община обращалась к ним за советом. Современное общество лишено такой возможности. Современные пожилые люди организовали «Партию пенсионеров», которая может обсуждать только пенсионные проблемы, и не выдвигает из своей среды мудрых людей, способных давать мудрые советы. Современное общество, в отличие от древних сообществ, не воспитывает мудрецов и не нуждается в мудрецах.
--- Организационное оружие. Деструктивные силы обладают огромными преимуществами перед силами созидательными. Что легче: спроектировать и построить здание с выдающейся архитектурой, или разрушить его? Криминальные, коррупционные схемы, сложнейшие сети на всех уровнях создаются сами собой примитивными особями, поскольку руководствуются самыми естественными, очевидными, простейшими инстинктами и целями. Организация с благородными, созидательными целями потребует очень редких, духовных, интеллектуальных исполнителей, и ещё более редких харизматичных лидеров, и цели которых подавляющее большинство порядочных людей будет считать слишком романтичными. Хотя пожелание Толстого о том, что если люди низкие для своих низких целей объединяются, то людям честным, благородным надо просто сделать то же самое. На самом деле это очень не просто.
Необходимо отметить ещё одно важное отличие холодной войны от горячей. В очень древние времена горячая война была постоянным образом жизни народов. Затем войны стали хотя и более кровавыми, но и более скоротечными, и на их фоне резко выделяются столетняя и тридцатилетняя войны. Самые кровавые две мировые войны не были длительными. Третья мировая холодная война тянется уже 70 лет, и ей не видно конца. Эта война стала образом жизни не только для конфликтующих цивилизаций, но в неё втягивается всё человечество, и приведёт это не к бифуркации, а к катастрофе, после которой способность к мобилизации, а значит и к творчеству, утратит всё человечество, и человек как вид.
Человечество может уничтожить саму возможность всяческих войн, если оно превратится в семью народов. Но любая семья невозможна без родителей. Все цивилизации в прошлом пытались создать семью народов, то есть стать родителями, но у этих родителей не обнаружилось к этим народам родительских чувств. Империи создавались этими цивилизациями с целью грабежа и эксплуатации этих народов, то есть эти империи были хуже самых плохих казённых современных детских домов-интернатов, в которых детей хотя бы откармливают, и дают им элементарную заботу. Русская цивилизация оказалась единственным исключением из этого правила. Русские не только не уничтожили ни одного из покорённых народов и их культур, но наоборот, обеспечили расцвет этих народов, их культур, и приобщили их к мировой культуре. Русские не только не эксплуатировали народы, а поступили строго наоборот; они направляли к ним гораздо большие средства на развитие этих народов и их территорий, чем на исконно русское население и территорию. То есть русские поступали со своими народами как любящие родители со своими детьми. Очень часто дети любящих родителей делаются капризными, грубо обращаются с теми, кто их любит, закатывают истерики, но когда эти дети оказываются на улице среди чужих детей, там они ведут себя более чем скромно, поскольку на всякую грубость они немедленно получат очень жёсткий ответ, с ними никто не будет церемониться, истерики здесь исключены. Почти то же самое демонстрируют многие братские народы, и Россия не изменила к ним родственного отношения. Если русские потеряют свои уникальные национальные качества, такие как всемирность, отношение к другим народам как к братьям, то это будет не только трагедия русского народа. Человечество утратит единственный шанс устроиться и жить по-человечески, и решать свои проблемы без войн. Современные мировые гегемоны с помощью цветных революций и пятых колон разжигают международные конфликты, гражданские войны, создавая так называемый «управляемый хаос». Вызывает сомнение, прежде всего, слово «управляемый», и способность управлять хаосом при очевидном снижении уровня интеллекта управляющих. Пока мир управляется с помощью усовершенствованных законов джунглей. Ничего нового за последние 200 тысяч лет
ЦЕЛЬ. В русской истории почти никогда не звучало слово «цель» и можно легко доказать, что это слово до сих пор не входит в нашу культуру. При всех катаклизмах в России возникали вопросы типа «Что делать?» и «Кто виноват?». Не осознав цели, нельзя задавать вопрос «Что делать?», поскольку хороший ответ на этот вопрос, с точки зрения русских, означал такие действия, которые уничтожат раздражающие очевидные симптомы, но не позволят понять и уничтожить причины катаклизма. Вопрошающий похож на плохого врача, который вместо правильного диагноза, ограничится тем, что собьёт температуру больному или даст ему обезболивающее средство.
Ещё дальше от истины уводит вопрос «Кто виноват?», который чаще всего адресуют начальникам, а те начинают искать и быстро находят стрелочника. Хотя чаще всего вина стрелочника есть и она очевидна, но вряд ли эта вина может объяснить самое важное в произошедшей катастрофе. Самое плохое в этом случае то, что этот лёгкий очевидный ответ отвращает всех от поисков настоящих причин катастрофы и катастрофа может произойти вновь и снова начнут искать стрелочника, то есть «Кто виноват?» и т.п. и т.д. и весь процесс пойдёт мимо истины, а действия мимо здравого смысла.
При советской власти, когда верхняя власть КПСС и СССР, осознала высочайшую ценность системного подхода, наступила эра целевых программ, в которых быстро находили некий ценный показатель, сложным образом описываемый целевой функцией, зависящей от многих факторов, и целью программы являлось достижение минимума или максимума этой функции. Но всякий раз повторялось то, что произошло с Борисом Годуновым: «Достиг я высшей власти … но счастья нет душе».
Американские целевые программы отличались от советских именно качеством целей. На советское руководство произвела огромное впечатление целевая программа, разработанная знаменитой корпорацией «РЭНД», которая гораздо лучше решала поставленную перед ней задачу, и оказалась в 10 раз дешевле, чем конкурирующая программа, составленная специалистами Пентагона.
Две исторические фигуры из российской истории, императрица Екатерина Вторая и полководец Кутузов, дали яркий пример выдающегося здравого смысла и высокой культуры при формулировании своих целей. Никакая сумма чисто военных побед не смогла бы решить ту задачу, которую поставила Екатерина Вторая, одержав окончательную победу в Крыму, завоевав право строить города на юге России и создав на этом юге огромный военный, экономический и культурный потенциал. Высказывание Кутузова о том, что не так важно выиграть сражение, как выиграть войну, также свидетельствует о такой высокой культуре выработки целей.
Плохо то, что такие качества не вошли в культуру правящего слоя России, а качества Екатерины Второй и Кутузова так и остались уникальными в нашей последующей истории. Правящая элита оклеветала перед царём и изгнала из своей среды Сперанского, о котором Наполеон сказал, что этот человек стоит дороже сто тысячной армии. И эта нижайшая культура целеполагания и по сегодняшний день остаётся одним из самых тяжёлых пороков российской правящей элиты. Мудр не только тот народ, который демонстрирует мудрость, но и тот, кто поклоняется мудрости и мудрецам.
Итак, никакая сумма советских целевых программ не смогла заменить хорошо сформулированной цели, хотя в переведенных американских книгах (например С.Оптнер «системный анализ в бизнесе»), где даны рецепт, технология и ответ на вопрос: как находить такую цель? По Оптнеру, проблема – это разница между существующей и желаемой состояниями систем и целью является решение этой проблемы. Не отдельные, пусть и самые уважаемые, показатели, а системы в целом надо менять, чтобы по настоящему решить проблему. Решить проблему, значит вместо существующей системы создать новую, в которой эта проблема отсутствует. Такая и только такая цель может быть стратегической, так как изменение очевидных частных целей, которыми руководствовались советские целевые программы, не смогут изменить вот эту главную цель.
Для того чтобы вместо очевидных показателей, всем желательных качеств, увидеть реальную проблему, необходим не только высокий интеллект, но и очень долгая работа такого интеллекта и длинная воля, заставляющая постоянно и интенсивно работать в этом направлении. К сожалению, в России и в экономике, и в политике, и в социальной сфере, и в организациях невозможно найти людей, способных размышлять над целями больше пяти минут.
ЦЕНЗУРА - защита общества от нравственного растления, совершаемого СМИ сознательно или бессознательно. То, что слово цензура сделали ругательным, свидетельствует о целях перестройщиков. Оказывается растление не так опасно, как запрет журналистам писать и говорить о чём угодно. Сегодня общепризнанно, что СМИ - это громадная власть, а раз это так, то она не должна быть бесконтрольной. Оставить народ на растерзание журналистам - огромная опасность. Томас Джефферсон, один из отцов американской демократии, говорил: «Ни одно правительство не может существовать без цензуры: там, где печать свободна, никто не свободен». Борьба не с инакомыслием а с безмыслием, не с духовными течениями а с бездуховностью, не с идеями а с безыдейностью, не с культурными течениями а с бескультурьем – вот истинное назначение цензуры. Такая цензура не может быть преступной, а вот полное отсутствие цензуры обязательно приведёт к росту преступности.
Здоровый организм из пищи выбирает самое нужное для себя, а то что ненужно идёт в отходы. Наша элита действует строго наоборот; из всего того что попадает нам с Запада она выбирает самое гнусное, а самое ценное то есть то, что надо бы переварить и усвоить, она просто выбрасывает даже из рассмотрения. Народ без цензуры похож на человека без печени и почек, у него нет никакой защиты от отравы, ядов и просто ненужных ему вещей и вопрос о его полном уничтожении – это только вопрос времени. Сознательное уничтожение цензуры также глупо как и сознательное уничтожение почек и печени. И здесь ярко проявляется не только сила общественного убеждения, но и сила общественного заблуждения. Без цензуры заблуждения победят убеждения и это очень дорого обойдётся любому обществу.
С помощью манипулирующего слова-ярлыка «цензура» в обществе поддерживается, как минимум, три заблуждения.
Заблуждение 1-е. Любая общность людей пытается защищать ту среду, в которой ей удобно существовать и процветать. Сообщество связанных общими интересами жуликов не допустит в свою среду порядочных людей и не предоставит им свободу слова, мыслей, желаний, т.е. там сразу же возникает цензура. И это можно утверждать о любом сообществе, поэтому лозунг «Мы против любой цензуры» лжив изначально. В социумах бесцензурных сообществ не существует.
Заблуждение 2-е. Считается, что если в обществе, государстве отсутствует специальная организация под названием «Цензура» или заменяющим это слово другим понятием, то цензура в этом государстве отсутствует. В вышеприведенном примере такая организационная структура отсутствует, а реальная структура есть. Здесь надо различать два понятия – формальная и неформальная цензура. Формальная цензура – это организация с объявленной целью, политикой, средствами достижения целей. Неформальная цензура может не иметь специ
