Оценки труда А. Лёша в СССР

Идеи Августа Лёша в России

Оценки труда А. Лёша в СССР

«Die raumliche Ordnung der Wirtschaft» («Пространственная организация хозяйства») Августа Лёша [28] была переведена в СССР с англоязычного издания «The Economics of Location» [29] и опубликована в 1959 г. под названием «Географическое размещение хозяйства» [9]. В результате двойного перевода исчезло понятие «пространственная организация», имеющее особо важное смысловое значение в лексиконе А. Лёша. Аннотация гласила: «Книга Лёша представляет интерес для советских специалистов как первооснова теории «пространственной экономики», то есть современной буржуазной теории размещения производства в капиталистических странах с учетом взаимодействия всех определяющих его факторов. С практической точки зрения интересна также методика расчетов различных вариантов размещения предприятий отдельных отраслей хозяйства».

Конец 1950-х гг. был периодом активизации экономической мысли в СССР. Шел поиск более эффективных форм и методов управления экономикой, активизировались разнообразные формы общественной жизни. Расширение международных контактов облегчало доступ к достижениям зарубежной науки, хотя и оставались существенные ограничения. Именно в эти годы в СССР начинают развертываться математико-экономические исследования, и поэтому повышенное внимание обращается на западный опыт математизации экономической практики. Поэтому можно сделать вывод, что русское издание книги А. Лёша, хотя и задержалось, но оказалось весьма своевременным.

Первые комментарии к книге А. Лёша были даны редактором перевода и автором вступительной статьи Я. Фейгиным - известным специалистом по проблемам размещения производства. «В странах Западной Европы и в США, - писал Я. Фейгин, - этот труд рассматривался как первооснова теории «пространственной экономики», в которой учение о штандорте связано воедино с экономическим районированием, международной торговлей и т.д. Другие, более поздние работы различных авторов большей частью воспроизводят главные положения Лёша полностью или с некоторыми поправками. Поэтому, хотя первое издание вышло в свет еще в годы Второй мировой войны, книга представляет интерес и в настоящее время» [9, с. 7].

Общая оценка книги А. Лёша по критериям того времени была очень высока. Я. Фейгин отмечал прежде всего широту охвата теоретических проблем размещения хозяйства и значительное продвижение вперед по сравнению с ранее известными советскому читателю работами А. Вебера, Й. Тюнена, Т. Палландера. К достоинствам книги относились методология выбора размещения предприятий и определения рынков сбыта. Разъяснялись и популяризировались идеи А. Лёша о сочетании факторов размещения не только отдельных производств и отраслей, но и экономики в целом, закономерностях образования экономических районов («экономических ландшафтов»), влиянии налоговой политики, технологий, внешней торговли и др.

Большинство критических замечаний Я. Фейгина кажутся сейчас неубедительными и односторонними. Но нельзя забывать, что они писались в условиях господствовавшего убеждения в безусловных преимуществах социалистической, плановой системы хозяйства и только в начале периода наведения мостов между экономистами Востока и Запада. Главные критические оценки Я. Фейгина по существу относились не столько непосредственно к А. Лёшу, которого он безоговорочно относил к буржуазным ученым, сколько ко всей немарксистской литературе о капиталистической (рыночной) экономике. Я. Фейгин выражал распространенную точку зрения о невозможности рационализации капиталистического хозяйства и узкоклассовой направленности теорий типа А. Лёша. «Речь идет, конечно, об изучении путей географического размещения капиталистического хозяйства в интересах капиталистов, в интересах капиталистических монополий, а не в интересах народа» [9, с. 133]. С этих позиций Я. Фейгин отвергал суждения А. Лёша о сочетании рыночного саморегулирования и государственного вмешательства в экономику.

Вместе с тем Я. Фейгин высказывал мнение о применимости ряда положений учения А. Лёша для социалистической экономики, в особенности математических моделей и методов: «Некоторые из них можно критически использовать при анализе транспортных, сырьевых и других факторов, имеющих важное значение для обоснования самых выгодных вариантов новостроек внутри экономического района» [9, с. 9]. Особенно многозначительной была следующая фраза в его монографии: «В США отдельные буржуазные экономисты и географы считают, что теория размещения А. Лёша мало подходит для частнокапиталистического хозяйства. Причем некоторые из них, доказывая непригодность этой теории для капиталистической экономики, вместе с тем утверждают, будто она больше подходит для социалистического производства» [20, с. 134 - 135]. Я. Фейгин при этом ссылается на книгу М. Грингута [27, с. 272]. К сожалению, далее он не развивает это соображение, которое могло бы поднять интерес советского читателя к конструктивному использованию теории А. Лёша.

Спустя 11 лет Я. Фейгин опубликовал новую монографию, основной темой которой было развитие идей В.И. Ленина по рациональному размещению производства [19]. В заключительной части монографии Я. Фейгин снова обращается к анализу зарубежных теоретических исследований, отдавая предпочтение теории А. Лёша. Он приводит длинную цитату из А. Лёша, выступает в защиту его теории от обвинений в несовременности со стороны американского экономиста-географа Мак-Карта, подтверждает приоритет А. Лёша в исследованиях проблем размещения в масштабах всего народного хозяйства.

Различные аспекты учения А. Лёша анализировались советскими экономистами и географами в 1960-х - начале 1970-х гг. При этом заметно изменялся характер критики: более заинтересованное отношение к интернациональным научным ценностям, поиск точек соприкосновения в использовании методических положений и практического опыта.

Особое место занимают работы О. Пчелинцева. Еще в 1966 г. вышла его книга [13], в которой отмечались заслуги А. Лёша в теории штандорта и исследовании расселения. Спустя почти 20 лет О. Пчелинцев вернулся к теме А. Лёша в связи с развитием теории городского расселения, о чем будет сказано далее.

Основное значение указанной книги О. Пчелинцева состояло в популяризации количественных методов обоснования решений в области размещения производительных сил, воспитании подхода к зарубежным исследованиям не ради критики, а для выделения содержащихся в них элементов, пригодных для использования в условиях социалистической экономики. «Речь идет о формировании новых методов статистического анализа и экономико-математического моделирования, имеющих ряд точек соприкосновения с аналогичными приемами и технико-экономическими расчетами, разрабатываемыми нашей отечественной наукой. Теперь уже нельзя сказать, что работы западных экономистов представляют интерес лишь с точки зрения содержащегося в них фактического материала. Всё растущую ценность приобретает и математический аппарат» [13, с. 8].

Много внимания анализу учения А. Лёша уделял крупный советский экономико-географ Ю. Саушкин, активно участвовавший в развитии контактов с зарубежными учеными. В своей энциклопедической монографии «Экономическая география: история, теория, методы, практика», он подчеркивает, что «А. Лёш внес большой вклад в поиски пространственных закономерностей развития производительных сил и непроизводственной сферы» [17, с. 271], дал толчок новому научному направлению, которое, по мнению Ю. Саушкина, скрывается под названиями «пространственная экономика», «социальная физика», «пространственный бихевиоризм». Выражая определенную обиду за свою любимую науку, Ю. Саушкин пишет: «Это направление то настойчиво стучится в двери географии, то не хочет иметь с ней ничего общего» [17, с. 275].

Ю. Саушкин отдавал явное предпочтение расселенческим концепциям А. Лёша, почти всегда объединяя их с теорией центральных мест В. Кристаллера. «Заслуги Кристаллера и Лёша заключаются в том, что они сделали попытку открыть закон взаимного пространственного размещения населенных пунктов, увидеть поддающийся расчету порядок в кажущемся хаосе размещения городов и селений и, познав объективный закон, применить его при проектировании населенных пунктов на вновь осваиваемых территориях. Другая заслуга этих двух ученых заключается в том, что они стали исследовать особенности географии непроизводственной сферы, тогда как до них делались попытки установить законы размещения отраслей промышленности, сельского хозяйства и др. Эти ученые установили иерархические ступени пространственной системы населенных пунктов и связь между местом населенного пункта в этой системе и его функциональными особенностями - структурой населения, уровнем обслуживания населения и т.д.» [17, с. 272-273]. Работы Кристаллера и Лёша, по мнению Ю. Саушкина, открыли путь исследованию пространственных систем, их исчислению, широкому использованию математических методов в экономической географии. Однако вряд ли можно согласиться с точкой зрения Ю. Саушкина, что учение А. Лёша основывается на внеисторическом принципе наименьших затрат для удовлетворения потребностей населения в различных видах обслуживания и «поведенческом» факторе, а используемое им понятие экономического ландшафта исходит из антропогеографических позиций Ф. Ратцеля. Полагаю, наоборот, выдающаяся заслуга А. Лёша перед экономической наукой заключается как раз в том, что основные результаты его многоаспектной теории выводятся из чисто экономических предпосылок.

Позитивные оценки разных сторон учения А. Лёша встречаются у многих советских авторов. Популярности А. Лёша способствовали также переведенные на русский язык книги В. Бунге, X. Боса, Р. Чорли, П. Хаггета, излагавшие отдельные стороны его учения. В этом же направлении «работали» вступительные статьи советских редакторов, в которых неоднократно подчеркивалось, что идеи А. Лёша были, как правило, пионерными.

Из более поздних критико-аналитических работ можно выделить книгу под редакцией Сапожникова и Смольникова [3]. В ней рассматриваются концепции пространственного экономического равновесия и его регулирования, теория экономических районов, принципы и инструменты региональной экономической политики. «Лёш понимал, что многие видимые аспекты хаотичности капиталистического размещения отражают серьезные проблемы территориальной структуры хозяйства, т.е. подтверждают возможность долговременного отключения от состояния равновесия. По этой причине он поставил вопрос о поддержании условий равновесия. Одновременно он создал и своеобразную теорию экономических районов, призванную, по его мнению, служить дорогой в область новой экономической теории, учитывающей фактор протяженности хозяйства в пространстве. Наконец, эта же теория районов должна была содержать элементы нормативности, способствуя решению проблем оптимизации размещения хозяйства с макроэкономических позиций. Лёш не ограничивался лишь выработкой общего подхода к вопросам регулирования «извне», он предложил и конкретные формы такого регулирования» [3, с. 40-41].

Таким образом, спустя почти четверть века после издания А. Лёша в СССР в его учении начали вскрывать новые богатые пласты.

Следует сказать также об интересном опыте преподавания основ теории А. Лёша в курсе «Экономика регионов и размещение производительных сил», который начал читать проф. М. Бандман в Новосибирском университете, и о подготовке учебного пособия, включавшего раздел «Пространственная экономика А. Лёша» (М. Бандман, О. Бурматова, 1986).

Итак, ретроспективный анализ оценок учения А. Лёша в советской литературе выявляет их повышающуюся тенденцию, все большее сосредоточение на выявлении возможностей использования важнейших его элементов в социалистической экономике. На этой оптимистической ноте, пожалуй, и удобно закончить. Однако приходится говорить и о проблемах в анализе и осмысливании учения А. Лёша.

К сожалению, большинство рецензентов и критиков видели какую-либо одну сторону книги в зависимости от своих научных интересов. Органические связи трех частей книги, образующих целостную теорию, анализировались явно недостаточно. В тени оставались мировоззренческие и гносеологические идеи А. Лёша как философа «экономического пространства» и теоретика математического моделирования социально-экономических процессов. В обширном множестве аналитических комментариев не хватало синтезирующей работы типа статьи С. Валаваниса [31]. Упущением издателей русского перевода книги А. Лёша было невключение в нее вступительной статьи В. Столпера (W. Stolper), дававшей убедительное представление о масштабе личности А. Лёша и систематизировавшей его научные открытия. Для более глубокого анализа и популяризации учения А. Лёша еще требовались значительные усилия экономистов, географов, математиков, философов.