По мере пробуждения Духовности в человеке просыпается чувство родства со всем живым окружением

Мы выяснили, что эмпатия расширяет границы человеческого «Я» и тем самым увеличивает индивидуальное психологическое пространство человека. Что этому может препятствовать, в каком случае происходит атрофирование сочувствования всему живому и сжатие психологического пространства?

Согласно Д. Андрееву, чувство сопереживания — то есть эмпатии — атрофируется, когда человек наблюдает жестокие сцены. Это происходит потому, что невыносимо больно сопереживать чужой боли. В этом случае субъективное пространство человеческого «Я» сжимается, и возникает обыкновенный эгоизм в той степени, в какой атрофируется у человека умение сопереживать и сорадоваться.

С атрофированной эмпатией, а, следовательно, подавленной Духовностью, человек, до поры до времени, может спокойно жить в мире жестокости и насилия. Но отсутствие признаков Духовности превращает человека в живой труп. Поэтому смысл истинной жизни — это все-таки пробуждение Духовности, как бы при этом не было больно.

В соответствии со сказанным предлагается эскиз этапов расширения субъективного пространства человеческого «Я»: от крайнего эгоизма до абсолютного слияния со всем живым во Вселенной.

16. Образ предельной бездуховности — человек-орел Ларра из рассказа М. Горького «Старуха Изергиль». Ларра презирал все живое, включая людей, и за это был наказан одиночеством в бессмертии.

17. «Я» —в границах моего индивидуального пространства, дальше меня нет, все остальные — чужие для меня люди.

18. «Я» — в пределах моей семьи, это моя родня, я переживаю только за них, а все остальные — не родные для меня люди.

19. «Я» — в пределах нации, я переживаю только за людей моей национальности, все остальные — чужие инородцы. В фашистской Германии, например, немец немцу был самым дорогим человеком, а все остальные считались людьми в той или иной степени низшей расы.

20. «Я» — в пределах рода людей, я переживаю только за людей, все люди братья, а все животные — это низшие существа (живые продукты питания), которые оцениваются в той степени, в какой они полезны для человека. Даниил Андреев сравнивает это с «национализмом» и говорит о том, что так же как сейчас расовая теория кажется нам смешной, так и этот животный «национализм» покажется столь же смешным нашим потомкам [3. с. 99].

21. «Я» —в пределах всего живого. Переживание чувства родства со всем живым: с животными и даже с растениями. В этом случае человек догадывается, что и растение — живое существо, способное к общению и переживанию.

22. В предельном случае субъективное пространство человеческого «Я» существует в любом уголке Вселенной. Образ высшей Духовности в индийских священных писаниях Веды представлен через понятие «Брахман». Брахман — субъективно переживается как абсолютное сознание, а с объективной точки зрения, как абсолютная субстанция, первооснова всего сущего [5. с. 26!]. Брахман имеет пространственный аспект описания: «То, что названо словом «Брахман», тождественно пространству вне человека, пространству внутри человека, пространству в сердце. Это пространство полно и неизменно. Тот кто знает это, достигнет полного и неизменного счастья» [5, с. 89].

Исходя из этого эскиза, по-видимому, чувство эмпатии ко всему живому следует развивать, начиная с самых дальних «родственников» и заканчивая самыми ближними. Обратный процесс, скорее всего, порождает, хотя и коллективный, но эгоизм.

Первый признак пробуждения Духовности — это приоритет субъективного пространства по отношению к пространству объективному. Следствием этого является возможность путешествовать не только в физическом пространстве, но и в пространстве своего душевного мира. В свою очередь, это рождает чувство духовной свободы, даже в случае ограничения свободы физической. Причем главным условием развития способности путешествовать в своем душевном мире является развитие чувства духовной эмпатии (сорадование и сопереживание) со всем живым, начиная от дальних «родственников» и заканчивая ближними.

Резюме: «Суть е том, чтобы понять: его истинное «Я», совершенное, как ненаписанное число, живет одновременно в любой точке пространства е любой момент времени» [4, с. 186].