Теории коммуникативного воздействия и их использование в музыкальной пропаганде

Предписаниеявляется как бы итогом пропагандис­тского сообщения, в котором формируется соответству­ющее поведение на основе тех сведений, которые были предложены аудитории. Общим итогом пропагандист­ского сообщения должно явиться изменение ценност­ных ориентаций слушателей или же упрочение у них уже имеющихся взглядов, желание и готовность дей­ствовать в соответствии с теми убеждениями, которые следуют из усвоенных общественных норм и идеалов.

Структурирование сообщения

Для того, чтобы информационное сообщение было надлежащим образом воспринято и усвоено аудито­рией, оно должно быть соответствующим образом структурировано.Структура сообщения обычно вклю­чает в себя такие приемы, как описание объекта, его оценку, комментирование с разных точек зрения и предписание дальнейшего поведения по отношению к рассматриваемому объекту.

В разговоре о музыке описание предполагает ос­вещение истории создания произведения, эпохи, в ко­тором оно создавалось, и общего характера музыки. Давая положительную или отрицательную оценку му­зыкальному явлению, пропагандист тем самым фор­мирует к нему отношение аудитории. Комментируя рассматриваемые музыкальные явления и события, пропагандист склоняет аудиторию к рассмотрению их с определенной позиции, которая в конечном сче­те отражает духовные ценности общества в целом.

Если говорить об условиях, способствующих успеху пропагандистского сообщения, то здесь можно наметить следующие моменты. Учителя и пропагандисты, облада­ющие высокой квалификацией, наряду с материалами из общедоступных источников типа учебного пособия, всегда могут предложить своим слушателям нестан­дартную информацию, обладающую высокой степе­нью новизны и оригинальности, что всегда действу­ет тонизирующе на аудиторию. Здесь важно учитывать порядок изложения аргументов, которые могут располагаться в «нарастающей» или «убываю­щей» последовательности. В системе «нарастающей» ар­гументации наиболее важные и сильнодействующие ар­гументы приберегаются для завершения сообщения, а при «убывающей» системе последовательность аргумен­тов следует в обратном направлении — от самых силь­ных к более слабым. Как показали специальные иссле­дования, нарастающая система аргументации будет более эффективна в аудитории, которая достаточно зна­кома с темой сообщения и уже предварительно имеет большую в ней заинтересованность. Убывающая систе­ма аргументации, скорее всего, должна применяться в аудитории, имеющей незначительную заинтересован­ность и слабую осведомленность.

Отличительной особенностью квалифицированных пропагандистов является то, что в их сообщениях со­держится большое количество вопросительных фраз, ставящих слушателей перед проблемными ситуациями, активизирующими их мышление. В этом случае моно­лог лектора превращается в скрытый диалог, предпола­гающий рассмотрение проблемы с разных точек зре­ния. Эксперименты с односторонней и двусторонней аргументацией, т. е. содержащие в себе как тезу, так и антитезу, показали, что односторонняя аргументация более действенна тогда, когда она укрепляет уже име­ющиеся взгляды людей, тогда как двусторонняя аргу­ментация больше действует на людей, которые внача­ле негативно настроены по отношению к содержанию пропаганды, т. е. когда аргументы противоречат их установкам. В исследовании С. Ховлэнда было также выявлено, что люди с более высоким уровнем образования предпочитают двустороннюю аргумента­цию, тогда как люди с низким образовательным уров­нем сильнее поддаются односторонней аргументации. Наиболее интересным выводом из исследований С. Хов­лэнда и его коллег является то, что освещение события с двух точек зрения способствует выработке таких ус­тановок и взглядов, которые впоследствии оказывают повышенную способность к сопротивлению контр­пропаганде, т. е. информации, идущей из другого идеологического источника. При односторонней аргументации контрпропаганда почти полностью сни­мала эффект ранее предпринимавшегося пропаганди­стского воздействия, в то время как при двусторон­ней эффект контрпропаганды почти полностью снимался из-за имевшегося у слушателей своеобраз­ного иммунитета.

Очень важным моментом в построении пропаган­дистского сообщения является вопрос о том, надо ли в нем формулировать соответствующие выводы, или же предоставить эту работу самой аудитории. В экс­перименте С. Ховлзнда и У. Мэнделла одно и то же со­общение давалось в одном случае с выводами, кото­рые формулировал докладчик, а в другом случае эту работу предлагалось сделать аудитории самой. Срав­нение достигнутого при этом эффекта показало, что тот вариант, в котором формулировка выводов была предоставлена аудитории, был почти вдвое успешнее. Авторы этого исследования указывают на то, что вопрос о предпочтении способа выводов должен решаться в зависимости от конкрет­ной ситуации. В аудитории, состоящей из хорошо образованных людей, при обсуждении не очень слож­ной проблемы формулировку выводов вполне можно предоставлять самой аудитории. Если же уровень под­готовки аудитории не достаточно высок или же в со­общении содержится сложный ряд доказательств, то лучше всего оказывается тот вариант, когда коммуни­катор делает выводы сам.

В изменении мнения аудитории по тому или ино­му вопросу большими активизирующими возможнос­тями обладает групповая дискуссия. Эксперименталь­ная проверка эффективности принятия индивидом того или иного решения после его дискуссионного обсуждения была предпринята впервые исследовате­лем процессов групповой динамики, известным аме­риканским психологом Куртом Левиным в годы Пер­вой мировой войны.

Как показали исследования проблем групповой дискуссии, по своей убеждающей силе она превосхо­дит не только публичную лекцию, но и индивидуальную беседу. Эффект ее продолжает возрастать и спу­стя длительное время после проведения дискуссии.

В современной дидактике дискуссионный принцип подачи материала вошел в практику обучения различ­ным предметам в форме проблемного обучения, когда учитель предлагает учащимся ряд исходных данных с тем, чтобы в процессе самостоятельного поиска они сами нашли решение того или иного вопроса.

В современной психологии процессы формирова­ния и изменения социальных установок изучаются в р амках направлений когнитивной (познавательной) психологии и теории социальных ролей. Эти исследо­вания показали, что результаты восприятия зависят не только от свойств объекта и познавательных способ­ностей субъекта, но и от тех знаний и убеждений, ко­торые разделяют относительно данного объекта дру­гие люди, а также отношения к ним субъекта.

Теоретические положения когнитивной психоло­гии основываются на том, что все имеющиеся у чело­века знания должны находиться в непротиворечивом соответствии между собой. Поэтому все теории ког­нитивной психологии (теория баланса Ф. Хайдера, теория конгруэнтности Ч. Осгуда, теория коммуника­тивных актов Ньюкомба, теория когнитивного диссо­нанса Л. Фестингера) получили название теорий со­ответствия. Все они достаточно полно освещены в отечественной специальной литературе, и знание этих теорий хотя бы в общих чертах представляется для музыканта-пропагандиста необходимым.

В теориях соответствия отражается тот известный житейский факт, отмеченный еще Спинозой, что от­ношение человека к какому-либо объекту опосредо­вано его отношением к другому человеку и отноше­нием этого другого к данному объекту: «Если мы воображаем, что кто-либо любит, желает или нена­видит что-либо такое, что мы сами любим, желаем или ненавидим, то тем постояннее мы будем это любить, желать или ненавидеть. Если же мы воображаем, что он отвращается от того, что мы любим, или наоборот, то будем испытывать душевное колебание». Говоря другими словами, «наше действи­тельное эмоциональное отношение является как бы суммарным и включает как наше собственное отно­шение, так и отношение тех лиц, которых мы любим или ненавидим».

С учетом межличностных отношений построена коммуникативная модель Хайдера, на основе которой было разработано много рекомендаций по ведению правильной пропагандистской работы. Согласно реко­мендациям Хайдера, установки реципиента будут ме­няться тем скорее:

- чем выше авторитет пропагандиста в глазах его аудитории, чем больше она его любит, ценит, ува­жает, чем больше дорожит его мнением;

- чем большее влияние оказывает пропагандист на слушателей своим общими представлениями о жизни и ценностными ориентациями. Идеальным можно считать тот случай, когда пропагандист принадлежит к референтной группе зрителя и слушателя.

В процессе коммуникации расхождение во взгля­дах на объект коммуникатора и реципиента не должно быть слишком большим, т.к. слишком большое несоот­ветствие или даже резкая критика пропагандистом взглядов реципиента может вызвать обратный эффект. Вместо смены установок может произойти их закреп­ление ввиду отказа реципиента продолжать процесс коммуникации, который создает сильное отрицатель­ное психологическое напряжение. Это происходит потому, что «личность вообще не стремится к тем ситуациям, где сталкивается с мнениями, далекими от ее собственных, и, напротив, ищет ситуации, где стал­кивается с мнениями, близкими ей. Соответственно и сравнение осуществляется по преимуществу с теми людьми, чьи мнения и способности более сходны с собственными».

Новейшие исследования психологов лишний раз доказывают, что на учащихся больше всего воздей­ствуют не столько знания учителя и применяемые им методы обучения, сколько те эмоциональные связи, на которых строятся их взаимоотношения. В случае от­сутствия любви успех обучения будет наименьшим.

В теории когнитивного диссонанса, разработанной Л. Фестингером, рассматривается изменение восприя­тия и оценки индивидом объекта и самого себя в результате принятия того или иного решения, необ­ходимость которого возникает из потребности согла­совать не согласующиеся между собой знания. На­пример, некто курит и в то же время знает, что курение опасно для здоровья. Два этих факта созда­ют противоречие в сознании индивида — когнитив­ный диссонанс, который субъективно переживается как неприятное нервное напряжение. Чтобы ослабить этот диссонанс и вернугься в зону нормального пси­хологического самочувствия, индивид может бросить курить совсем, но т.к. для многих это бывает сделать нелегко, то человек преуменьшает в своих глазах опасность курения, как бы говоря самому себе — дру­гие курят и не болеют. После принятия решения ин­дивид, как правило, старается увеличить достоинства выбранной альтернативы, не видеть ее отрицатель­ных сторон и одновременно с этим старается увели­чить отрицательные стороны отвергнутой альтерна­тивы и не видеть ее положительных сторон.

Эффект когнитивного диссонанса психологи опре­деляют так же, как феномен недостаточного оправда­ния выбора. Он имеет место тогда, «когда человек совершает поступок, не имея для этого достаточного оправдания. Возникающий при этом мотив увеличить оправдание побуждает индивида изменять либо свое поведение, либо свое отношение к различным объек­там, или же уменьшать важность поступка».

В практике музыкального воспитания последствия когнитивного диссонанса можно видеть в стойком не­приятии произведений классической музыки и фольк­лора. Когда школьник, не обладающий музыкальной культурой, заявляет, что классика устарела, что наше время — это время других ритмов и скоростей, и, сле­довательно, иной музыки, то в подобном негативном отношении ясно прослеживается желание защититься от необходимости работы над своей культурой, стрем­ление оправдать свою душевную лень, увидеть отрица­тельные черты в том, что кажется непонятным.

С точки зрения теории когнитивного диссонансане всегда верно утверждение о том, что любое обучение должно строиться исключительно на интересе. Не являются в данном случае исключением и занятия музыкой. Что же здесь может произойти? Нежелание учащегося заниматься каким-либо делом и в то же время вынужденная необходимость совершать это дело в силу каких-то обстоятельств (давление родите­лей или сверстников, боязнь плохой отметки) приво­дят к возникновению когнитивного диссонанса. Как следствие этого в мотивационной структуре происхо­дит перестройка таким образом, что учащийся стре­мится найти приятные моменты в том, что он делает. Изменение отношения к объекту в соответствии с действиями субъекта регистрируется не только в экс­периментальных психологических исследованиях. Мы находим подтверждение этому в биографиях некото­рых известных музыкантов. Не является большим сек­ретом тот факт, что многих из них их родители застав­ляли заниматься музыкой нередко против их воли.

Специалисты в области когнитивной психологии считают, что генератором познавательной активнос­ти человека является мотив сохранения им высокой самооценки. Противоречие между знанием «Я — хо­роший» и «Я могу показаться другим и себе плохим, т. к. совершаю плохой поступок» является наиболее обобщенной причиной возникновения когнитивного диссонанса. Внутренний конфликт неминуемо возни­кает в сознании человека тогда, когда он осознает, что его мысли и действия расходятся с семейными и об­щественными идеалами. В то же время, как верно отмечает А. В. Зосимовский, «подчинение жизни пра­вильно понятым высоконравственным идеалам обо­гащает ее, способствует возвышению человека в его собственном мнении и мнении окружающих, углуб­ляет все его чувства».

Когда человек соглашается делать то, что поначалу противоречит его взглядам и убеждениям, он старает­ся перестроить систему своих ценностных ориентаций таким образом, чтобы она соответствовала тому, что он делает. В этом случае оценка выбираемой альтер­нативы, ее привлекательность увеличивается. Интерес к музыке в данном случае не является исключением.

Если, например, в условиях урока музыки учитель говорит о достоинствах классической музыки, к которой ученик не испытывает особого уважения, то у ученика в сознании может возникнуть конфликт, т. к. учитель предлагает ученику такую информацию, ко­торая не согласуется с его прошлым опытом. Однако ученик понимает, что если он будет продолжать отри­цать достоинства классической музыки, то в глазах учителя, который является выразителем общественно­го мнения, он будет выглядеть в неприглядном свете. Чтобы избежать этого, ученик будет стараться с по­мощью учителя найти в классической музыке нечто ценное для себя, т. е. преобразовать имеющуюся у него негативную ориентацию по отношению к классике в позитивную. Аналогичный процесс может иметь мес­то и при восприятии всех других ценностей, которые предлагает ученику любимый им учитель.

Данные ролевой теории исследуют закономернос­ти изменения мыслей, чувств и действий индивида под влиянием принятой им на себя роли. Зрелость лично­сти определяется готовностью человека к исполнению общественных требований, которые предъявляются ему в виде норм, правил выполнения той или иной де­ятельности. Стремясь соответствовать общественным требованиям в предлагаемой ему социальной роли, че­ловек развивает в себе требуемые способности, уме­ния, знания.

Для успеха выполнения деятельности имеет боль­шое значение личностная вовлеченность, или, говоря другими словами, идентификация образа «Я» с ролью. С точки зрения социальной психологии образ «Я» (или Я-концепция) есть «социальная установка, включающая в себя три взаимосвязанных компонента: познаватель­ный — знание самого себя, представление о своих ка­чествах и свойствах; эмоциональный — оценка этих качеств и связанное с ней самолюбие, самоуважение и тому подобные чувства; и поведенческий — т. е. прак­тическое отношение к себе, производное от первых двух компонентов».

В процессе взаимодействия личности с ролью во всех трех компонентах происходят изменения в том направлении, которое диктуется исполнением роле­вых требований. Если роль требует смелости, чело­век становится более смелым, если проявления ми­лосердия и сочувствия, человек становится более добрым, и т. д. Хорошо известны опыты американско­го психолога Ф. Зимбардо, в котором добровольцы со­гласились принять на себя роль тюремщиков и узни­ков. Личностные изменения участников эксперимента, последовавшие вскоре после его начала, были столь разительны и негативны, что опыты пришлось прекра­тить. Но хорошо известны примеры и обратного по­рядка, когда ценная в социальном плане роль преоб­ражала личность. Опыт А.С. Макаренко содержит в себе много доказательств этого положения.