Зоны опасности» и интересы Японии в регионе

Политика Японии, начиная с эпохи Мэйдзи, но особенно в 30-е годы XX в., отражала и сейчас отражает особенности ее географического и политического положения. Островное расположение, перенаселенность, недостаток природных ресурсов, с одной стороны, а с другой — мощная, динамично развивающаяся промышленность, острая потребность в сырье и рынках сбыта предопределили стремление Японии занять достойное своему потенциалу место под солнцем. Сделать это было непросто. Но надо отдать должное прозорливости политиков Страны восходящего солнца. Они реализовали — и настойчиво делают это сейчас — Паназиатскую доктрину, провозглашенную еще в 1934 г. В ней, в частности, говорилось:

Япония считает себя непосредственно ответственной за мир и порядок на Дальнем Востоке, никакая другая держава не имеет права осуществлять эксплуататорскую политику на Дальнем Востоке; Япония будет противостоять любым иностранным действиям в Китае, которые она сочтет враждебными ее собственным интересам.

Сейчас Япония стремится к этим же целям, используя экономические средства, но делает это более эффективно, чем в 30—40-е годы, когда была применена военная сила.

Современное положение Японии, ее политическая роль в мире совершенно не соответствуют достигнутой экономической мощи Страны восходящего солнца. В конце XX в. политические условия, навязанные Японии США после поражения в войне 1941—1945 гг., значительно ограничивают ее свободу в выработке собственной внутренней и внешней политики, в выборе геополитического пути. Это касается и геостратегических отношений Страны восходящего солнца с ее ближайшими соседями, включая и Россию.

Один из основателей геополитики Карл Хаусхофер относил Японию к “островным странам с континентальным типом мышления”. Немецкий ученый полагал, что Япония представляет собой полную противоположность другого островного государства — Англии. Оснований для такого противопоставления было немало. Англия всегда отгораживалась от Европы, противопоставляла себя ей. Япония, напротив, поддерживала тесные связи с Азией, в большей степени с азиатским Китаем, с Кореей и обязана континенту практически всем — от письменности до орудий труда и производства. В духовной жизни эту связь проследить тоже нетрудно: древние сакральные тексты “Кодзики” (записан в 712 г.) и “Нихон сёки” — средоточие японской традиции — во многом заимствованы из китайского, корейского, а также индийского и малазийского духовного богатства.

Безусловно, это заимствование было обогащено и адаптировано к особенностям национального самосознания, переработано им и в результате приобрело самобытную сущность. И японцы не без основании считают свою страну родиной сакрального, “землей духов”, Страной восходящего солнца, “страной духовного изобилия”. Для них Япония — символический онтологический пояс. Философские взгляды японцев характеризуются самоуглубленностью, предельной сосредоточенностью, медиативной направленностью. Такая “философия жизни”, основанная на одном из течений буддизма — “дзен” — сформировала стиль мышления, образец жизни японцев. Предметы быта, обыденные житейские дела (чайная церемония, искусство бонсай — выращивание мини-деревьев — традиция, пришедшая в VI в. из Китая, и др.) стали действенной формой медитации, носят яркий отпечаток сакрального, подчеркивающего мысль о слиянии человека с природой, с духом Земли, с Космосом.

В официальных речах японцы редко оперируют категориями национальных интересов и безопасности: они предпочитают их заменять привычными для них терминами «мир и стабильность».

Япония в двух изданиях «Белой книги по обороне» за 1997 г. и 1999 г. в английском варианте рассматривая проблемы безопасности обозначила почти те же самые «зоны опасности» в Восточной Азии, что отмечаются и в американских Стратегиях. Это и проблема безопасности на Корейском полуострове, и возрождение Китая, и территориальные споры, и распространение оружия массового уничтожения, и увеличение оборонных расходов в регионе.

Среди «зон опасности» не упоминается проблема Тайваня. Эта тема рассматривается в контексте взаимоотношений между США и КНР. Сам же Китай, помимо его потенциального возвышения, волнует Японию и с другой стороны. А именно: «Китай в феврале 1992 г. узаконил Акт о территориальных водах, в котором утверждается, что острова Сэн-каку (китайцы их называют Дяоюйдао.), которые являются территорией Японии, Спратли и Парасельские острова, на суверенитет которых претендуют некоторые страны АСЕАН, являются китайской территорией». Среди территориальных проблем называется и проблема островов Такэсима (Токто по-корейски). Другими словами,

Проблема территориального размежевания сохраняется как в отношениях с КНР, так и в отношениях с «двумя Кореями», что делает нынешнюю «стабильность» в регионе весьма относительной и хрупкой.

Непредсказуемость и неопределенность в АТР определяется таким набором факторов: неопределенностью политической и экономической ситуации в России, нерешенностью проблем на Корейском полуострове, проблемами северных территорий, островов Такэсима, Спратли; инцидентом, связанным с запуском несколько лет назад ракеты Северной Кореей.

Российский фактор для Японии с точки зрения ее безопасности сохраняет «статус опасности» в Восточной Азии. Это связано, по мнению японцев, с такими причинами:

интенсивные отношения между Россией и Китаем как реакция России на «продвижение НАТО на Восток»;

развитие «стратегического партнерства» с Китаем и призывы к мультиполярности как попытка формирования системы «противовеса Соединенным Штатам» в регионе;

«агрессивно осуществляемая продажа оружия в регионе усиливает беспокойство в связи с дестабилизацией региона».

Термин «Восточная Азия» является синонимом термина «Азиатский Тихий океан» (Asia Pacific).

Япония, с одной стороны, постоянно проявляет «беспокойство» относительно военно-технического сотрудничества России с Китаем, с другой, исходя из того, что Китай может оказаться «угрозой» и для самой России, прощупывает варианты для взаимодействия с Россией на перспективу в плане противодействия подобной угрозе.

Анализируя можно сделать следующие выводы.

1. В контексте безопасности Японии и США в большей степени озабочены «китайским фактором», потенциально способный превратиться в равный США и Японии актор в регионе — не исключено и на мировой арене.

2. Для японских стратегов «российский фактор» также остается значимой величиной, поскольку, в отличие от США, они не столь уверены в будущем России, как страны «западного мира».