Геополитика как отрасль политологического знания

Геополитика как наука возникла на рубеже XIX— XX вв., но до сих пор отсутствует точная формулировка этого понятия. Это характерная черта всех формирующихся наук. Споры об объекте и предмете геополитики идут около сотни лет. Как правило, понятие «геополитика» трактуется чрезвычайно широко, что затрудняет определение присущих этой науке ос­новных черт и круга проблем, а потому границы геополитики оказываются размытыми, нередко переходящими в область дру­гих научных дисциплин, например философских, исторических, экономических, природно-ресурсных, экологических, а также международных отношений, внешней политики и т.д.

В качестве практики геополитика является инструментом власти. Правители в разных странах и в разное время были пер­выми практиками геополитики. То же самое можно сказать и о самих геополитиках, многие из которых стремились превра­тить геополитику в своеобразного «проводника политического действия». А потому геополитика является праксиологической дисциплиной.

Геополитика как представление определяет школы и все бо­лее или менее теоретизированные рассуждения, в которых на­ходят отражение представления о мире, определяющие подчас содержание политики, проводимой тем или иным государ­ством.

Наконец, геополитика как метод представляет собой сово­купность знаний, которые имеют научное или педагогическое предназначение. Это означает, что в таком случае геополитика имеет свой собственный словарь терминов, а также некое осо­бое поле применения.

Термин «геополитика» был введен в научный оборот швед­ским ученым Рудольфом Челленом (1864-1922). Науку, высту­пающую под этим именем, он определил как «доктрину, рас­сматривающую государство как географический организм или пространственный феномен».

Геополитика рассматривает государство не в статике — как постоянное, неизменное образование, а в динамике — как жи­вое существо. Такой подход предложил немецкий теоретик Фридрих Ратцель (1844—1904). Он, в частности, указывал, что государство неразрывно связано с окружением, пространством. А потому особый интерес для геополитики представляют про­блемы, возникающие из пространственных отношений.

Геополитика, согласно Ратцелю, изучает политические от­ношения в их пространственном взаимоотношении, в их влия­нии на Землю, на культурные факторы. Получается так, что геополитика — это географически интерпретированная политика. Геополитика, как отмечает профессор Н.А. Нартов, — проме­жуточная наука, которая не имеет независимого поля исследо­вания. В большей мере тяготея к политике, эта наука концент­рирует внимание на политических явлениях и стремится дать географическую интерпретацию, а также анализ географичес­ких аспектов указанных явлений.

В самом деле, геополитика для обоснования и объяснения как внутренней, так и внешней политики государств использует географические факторы: характер границ, обеспеченность ис­копаемыми и другими природными ресурсами, островное или сухопутное расположение, климат, рельеф местности и т. д. Ключевым системообразующим отношением вгеополитике дол­гое время являлось расстояние в физическом и географическом пространстве. И потому традиционную геополитику можно рассматривать как науку о влиянии геопространства на полити­ческие цели и интересы государства.

Однако постепенно геополитика перешла к более сложному пониманию пространства как среды, преобразующей экономи­ческие, политические и прочие отношения между государства­ми. С ростом взаимозависимости государств все большую значимость в геополитическом анализе приобрел характер межгосударственных отношений и его взаимодействия с гео­пространством, которое становилось уже не только поляризо­ванным вокруг центров силы, но все более стратифицирован­ным, иерархически организованным.

Фундаментальным понятием науки является представление о геополитическом положении, отличающимся от положения географического. Каждая страна занимает определенное геогра­фическое положение, но она может не иметь геополитически значимого положения, зависящего прежде всего от мощи госу­дарства (политической, военной, экономической, информаци­онной и т.д.).

Целью геополитики, по мнению ее родоначальников, явля­ется осознание фатальной необходимости территориальных за­хватов для развития государств, так как «пространство уже раз­деленного мира может быть отвоевано одним государством у другого лишь силой оружия».

Обстоятельное определение геополитики как науки было дано в немецком геополитическом журнале «ZeitschriftfurGeopolitik»: «Геополитика есть наука об отношении земли и политичес­ких процессов. Она зиждется на широком фундаменте геогра­фии, прежде всего географии политической, которая есть наука о политических организмах в пространстве и об их структуре. Более того, геополитика имеет целью обеспечить надлежащими инструкциями политическое действие и придать направление политической жизни в целом. Тем самым геополитика становится искусством — именно искусством руководства практической политикой. Геополитика — это географический разум государ­ства».

Геополитика, как уже отмечалось, рассматривая государ­ство как живое существо, исследует его в отношении к окруже­нию — пространству. Ее не интересует государство как явление природы, т.е. его положение, размеры, форма или границы как таковые. Ее не интересует государство как система экономики, торговли или культуры. Область геополитики, подчеркивал Отто Маулль, — это пространственные нужды и требования государства, тогда как политическую географию интересуют главным образом пространственные условия его бытия. Геопо­литика есть дисциплина, взвешивающая и оценивающая дан­ную ситуацию. Она всегда нацелена в будущее.

Л. Кристоф считает, что не существует принципиальной разницы между геополитикой и политической географией как в самой области исследования, так и в методах исследования. Единственное реальное различие между той и другой науками состоит, по его мнению, в акценте и фокусе внимания. Поли­тическая география, будучи преимущественно географией, де­лает акцент на географических явлениях, давая политическую интерпретацию и осуществляя анализ политических аспектов.

Геополитика, будучи преимущественно политикой, наобо­рот, концентрирует свое внимание на политических явлениях и стремится дать географическую интерпретацию и анализиро­вать географические аспекты этих явлений. Эта наука требует знаний на стыке географии, истории, экономики, этнологии и других наук, необходимых профессиональному аналитику не только для квалифицированного анализа пространственных яв­лений, но и для выработки прогнозов, сценариев и оценки тен­денций развития событий и возможных стратегий. При этом исследователь должен обладать, как свидетельствуют классики геополитики, высокой общеобразовательной культурой и, са­мое главное, быть генератором новых идей.

Поступательное развитие геополитики идет по линии вклю­чения в ее сферу не только политических, но и экономических, социокультурных, экологических и других аспектов, что, воз­можно, приведет к формированию геофилософии (геософии) или политико-географической философии на основе представ­лений о рубежной коммуникативности многомерного (геопо­литического, геоэкономического, социокультурного и др.) пространства.

К.С. Гаджиев рассматривает геополитику «как дисциплину, изучающую основополагающие структуры и объекты, глобаль­ные или стратегические направления, важнейшие закономер­ности и принципы жизнедеятельности, функционирования и эволюции современного мирового сообщества».

Н.А. Нартов так определяет геополитику: геополитика — это наука, система знаний о контроле над пространством.

Ю.В. Тихонравов дает более развернутое определение: геопо­литику можно определить как отрасль знания, изучающую законо­мерности взаимодействия политики с системой неполитических факторов, формирующих географическую среду (характер располо­жения, рельеф, климат, ландшафт, полезные ископаемые, эконо­мика, экология, демография, социальная стратификация, военная мощь.

В рамках геополитики выделяют два направления: геополи­тика предписывающая, или доктринально-нормативная, и геополишика оценочно-концептуальная. К первому течению можно причислить немецкую школу геополитики К. Хаусхофера, ко второму — англо-американскую школу (Маккиндер, Спикмен и Коэн), хотя четкие разграничительные линии между этими школами провести очень трудно.

Различное понимание геополитики представлено и в зару­бежных изданиях. В «Энциклопедии Американа» излагается тради­ционный подход к геополитике как науке, изучающей в единстве географические, исторические, политические и другие факторы, оказывающие влияние на стратегический потенциал государ­ства. Авторы Новой Британской энциклопедии придерживаются аналогичного понимания геополитики, констатируя при этом снижение влияния географических факторов на политику и не­обходимость расширения круга проблем, изучаемых геополити­кой, с учетом новых реалий, особенно развития коммуникаций и транспорта.

В Международной энциклопедии геополитика определяется как «дисциплина, исследующая отношения между континен­тальными и морскими ареалами, и политикой с целью проведе­ния соответствующей внешней политики».

В СССР вплоть до конца 1980-х гг. геополитика рассматривалась как «реакционная антинаучная доктрина, использующая для обоснования агрессивной политики империалистических государств извращенно истолко­ванные данные физической, экономической и политической географии». Во многих публикациях послевоенного времени геополитика определялась как американо-фашистская доктри­на, которая якобы обосновывала стремление американских мо­нополий к установлению прямого экономического господства над всем миром путем агрессивной войны. В определениях не был обойден и реваншизм западногерманских империалистов. Геополитика связывалась только с негативными ассоциациями читателей: неомальтузианством с его марксистской трактовкой, расизмом, социал-дарвинизмом.

Основные причины резко отрицательного отношения совет­ских властей к геополитике, как отмечает проф. Н.М. Сирота, состояли в следующем.

Во-первых, фундаментальные положе­ния этой науки противоречили догмам марксизма-ленинизма, особенно так называемому классовому подходу к общественному развитию и идее пролетарской солидарности.

Во-вторых, не­мецкая геополитика обосновала территориальные притязания нацизма, что дискредитировало геополитику как таковую, осо­бенно в стране, понесшей наибольшие потери от гитлеровской агрессии.

В-третьих, при разработке и проведении в жизнь со­ветской внешней политики предпочтение отдавалось идеологи­ческим факторам нередко в ущерб всем остальным — экономи­ческим, географическим, демографическим и пр.

Необходимость возрождения геополитики осознавали и в научном сообществе Советского Союза. Так, президентом Со­ветской ассоциации политических наук Г.Х. Шахназаровым ставился в конце 1970-х гг. вопрос о необходимости разработки теории советской геополитики.

С середины 1980-х гг., когда были сняты табу на «буржуазные» направления общественной мысли в СССР, стали активно обсуждаться многие вопросы геополитики. Различные аспекты этой науки находили освеще­ние в работах Г.А. Арбатова, А.Е. Бовина, Н.В. Загладина, А.А. Кокошина, В.А. Кременюка, И.Б. Пономаревой, А.И. Ут­кина и других ученых.

В начале 1990-х гг. получает развитие процесс институционализации геополитики. Так, в декабре 1993 г. Государ­ственная Дума учредила Комитет по геополитике. Со второй по­ловины 1990-х гг. термин «геополитика» активно используется во многих официальных документах, в частности в посланиях Президента Федеральному собранию и в «Концепции внешней политики Российской Федерации» (2000). Свои геополитические кредо опубликовали многие политики — В.В. Жириновский, Г.А. Зюганов, С.Н. Бабурин, А.В. Митрофанов.

С середины 1990-х гг. геополитика получила прописку в вы­сших учебных заведениях России. Ее начинают изучать студенты целого ряда специальностей. Правда, нужно отметить и то, что изначально эта наука оказалась в нашей стране существенно идеологизированной, что явилось следствием острой идейной борьбы различных политических сил вокруг проблем дальнейшего развития страны. Не удивительно, что А.Г. Дугин, например, считает геополитику прежде всего идеологией. По его мнению, геополитика — это «мировоззрение власти, наука о власти и для власти», «наука править». Она — дисциплина политических элит, причем как актуальных, находящихся у власти, так и альтерна­тивных. Вся ее история убедительно доказывает, что геополити­кой занимались исключительно люди, активно участвующие в процессе управления странами и нациями, либо готовившиеся к этой роли.

Необходимо отметить, что геополитика — это прежде всего научная дисциплина, и она не может быть сведена к идеологии.

Объектом геополитики, согласно проф. Н.А. Нартову, явля­ется планетарное пространство — твердая суша, вода (моря и океаны, реки, озера), воздушная оболочка, окутывающая зем­ной шар, на котором тысячелетиями идет великое противосто­яние моря и суши, воздуха и земной коры. Речь, значит, идет о планетарном пространстве, разделенном государствами с их границами, ресурсами и т.д. Короче говоря, объектом геополи­тики как науки является планетарное пространство, геополити­ческие процессы и явления в мировом сообществе как системе.

Предметом любой науки (и геополитика не является исклю­чением) являются вовлеченные в процесс практической де­ятельности человека стороны, свойства, отношения реальных объектов, которые в данных исторических условиях подлежат познанию. Предмет геополитики — это взаимоотношения между геополитическими субъектами при решении мировых и регио­нальных проблем (с учетом влияния всех видов пространства).

Это значит, что предметом геополитики являются опосредован­ные пространством формы существования и жизнедеятельности людей, народов, государств, блоков.

Как справедливо отмечает Нартов, предметом геополитики является контроль над планетарным пространством. Этот кон­троль осуществляется на основе использования разного рода факторов, влияние которых в каждый данный момент претер­певает существенные изменения. Так, еще две сотни лет назад на первом месте по своему влиянию стояли географические, природно-климатические, пространственные и экономические факторы, уровень развития производительных сил.

Сегодня геополитика как комплексная дисциплина о совре­менной и перспективной глобальной и региональной политике, осуществляемой различными геополитическими субъектами, не может ограничиваться географической или геофизической средой. Помимо земного, морского, воздушно-космического пространств, она должна исследовать как социальное про­странство — прежде всего духовно-культурное, так и его много­численные разновидности — экономическое, финансовое, ин­формационное, виртуальное (компьютерное) и др.

Итак, «пространство» как основное понятие геополитики является не столько количественной, сколько качественной ка­тегорией. Геополитика как наука исходит из того, что структура пространства предопределяет структуру истории, в первую оче­редь политической и военной, или предрасполагает к тому или иному ее течению.

Для геополитического анализа истории государств, народов, войн и военного искусства важно учитывать параметры различ­ных пространств, их динамику и те факторы, которые утрачива­ют свое былое значение или изменяют свое содержание. Так, для Руси XIII—XV вв. геопространством, предопределившим ее раз­витие, были междуречье Оки и Волги, Среднерусская равнина, а также в духовно-культурном контексте — северо-восточный ва­риант Православия. Для Российской империи — это Евразия в целом, выход в Мировой океан на всех географических направ­лениях и, соответственно, вселенское, греческое Православие.

Для Советского блока — это опять же Евразия плюс влия­ние в Африке, Латинской Америке, Юго-Восточной Азии и других регионах, все океанические пространства, воздух и кос­мос, весомые секторы глобального информационного, экономи­ческого и финансового пространств, а также, в идеологическом аспекте, коммунистическая доктрина с ее национально-право­славным контекстом.

Особенности функционирования постсоветской российской государственности определяют резко сократившаяся территория и акватория, воздушно-космическое пространство, главным об­разом в его ракетно-ядерном секторе, практически полная поте­ря национального информационного и финансового пространств, а в духовно-культурной сфере — либерально-демократическая доктрина в ее американской интерпретации.

Исследование механизмов и форм контроля над геопростран­ством — одна из основных задач геополитики. Как механизмы, так и формы контроля над пространством изменяются во вре­мени.

Во-первых, концепция сплошного контроля над простран­ством, присущая системе «метрополия—колония», сменилась концепцией контроля над «линиями» — коммуникациями, ма­териально-вещественными и информационными потоками, а также над геополитическими базами.

Во-вторых, военный контроль все более отодвигается на вто­рой план в пользу экономического. Отметим, экономический потенциал практически всегда играл роль локомотива в истории развития, смене влияний великих держав и изменения силовых полей.

В начале XXI столетия мир развивается под влиянием даль­нейшего углубления такого комплексного и многомерно явления, как глобализация, которая принесла с собой новый, нетради­ционный для геополитики класс угроз, связанный с неуправля­емыми миграционными потоками, глобальным наркотрафиком, сетевым виртуальным андеграундом неформальных междуна­родных организаций, некоторые из которых являются откро­венно террористическими.

В глобальном мире сталкиваются не только интеллекты, финансы, организационные принципы, технические возмож­ности, технологические решения, но прежде всего мировоззрения, кодексы поведения прежней цивилизации и новой куль­туры. Постепенно на планете выстраивается глобальный и многоярусный Интернет, эксплуатирующий открывающиеся возможности для не ограниченных моральными препонами форм деятельности легальных и нелегальных организаций.

В условиях глобализации геополитическая ситуация стано­вится менее устойчивой. Это во многом связано с тем, что на­ряду с традиционными факторами геополитики заявили о себе новые геополитические факторы — информационно-военные, информационно-технологические, информационно-финансо­вые, информационно-культурные и др. Это означает высокую степень зависимости систем государственного, военного, эко­номического управления от информационно-компьютерных технологий.

Не удивительно, что в качестве предмета геополитики проф. Н.А. Нартов называет информационные войны, нацеленные на нанесение информационно-психологического поражения про­тивнику, формирование определенного общественного мнения в той или иной стране.

Нужно сказать, что предмет геополитики не остается неиз­менным во времени. Он испытывает влияние процессов разви­тия меняющегося мира. И потому геополитика являет собой сферу деятельности и науки, которая изучает закономерности и движущиеся силы развития политических отношений стран и регионов с учетом всех видов земного пространства (конти­нентального, регионального), положения стран, влияния на эту деятельность морских, воздушно-космических, демографи­ческих, информационных, оборонных, духовно-нравственных, социально-экономических, коммуникационных и других фак­торов.

Геополитика стала комплексной многоуровневой дисциплиной. Она не может не отражать тех серьезных изменений на нашей планете, которые во многом определяются новыми обстоятель­ствами мирового развития. С середины XX столетия в результа­те развития научно-технической, а затем и технологической революции к элементам предмета геополитики добавились технико-экономические процессы, чье влияние на политическую си­туацию в мире в конце прошлого века резко возросло. Особен­но сильное воздействие оказывает, как уже отмечалось, новое явление современности — глобализация и все то, что связано с ее реальным осуществлением.

Можно утверждать, что экономические факторы в нынеш­нем столетии будут оказывать все большее влияние на политику государств, а экономические конфликты закрепятся на первом месте среди всех видов межгосударственных и межнациональных конфликтов. Для разрешения такого рода конфликтов наверняка будет использоваться военная или военно-политическая сила, которая, в свою очередь, зависит от состояния экономики. Вот почему сегодня любой анализ геополитической ситуации без учета экономических факторов не позволит сделать научно-обоснованных выводов и дать разумные рекомендации полити­ческим лидерам.

В условиях глобализации экономические процессы оказы­вают все большее влияние на географическую среду, экологи­ческую обстановку, на самого человека, общество. Как показы­вает реальная политическая практика начала нынешнего столе­тия, на передний план в международных отношениях выходят экономические интересы. Высокая динамичность экономических процессов в наши дни как бы подстегивает нестабильность со­временной геополитической ситуации.

При всей важности экономических, научно-технических и географических факторов нельзя упускать из виду и целый ряд иных обстоятельств, оказывающих влияние на геополитику и служащих предметом ее исследований.

1. В результате научно-технической революции появились новейшие военно-технические средства: оружие массового по­ражения и средства его доставки, обнаружения и поражения оружия противника, управления войсками и их маневрами и т.д. Современное состояние дел в военной сфере таково, что ставит под сомнение основной тезис отцов геополитики о не­уязвимости стран Северной Атлантики — «внешнего полуме­сяца», или «Хартленда» (по определению X. Маккиндера).

2. К началу XXI в. на нашей планете сложилось «коммуникативное» мировое сообщество, в частности сеть Интернет, открывшая эпоху прямого электронного общения людей, для которого расстояния перестали быть помехой. Элект­ронная связь многое меняет в жизнь людей, открывая в том числе небывалые прежде возможности для военной и эко­номической активности.

3. Значительное влияние на мировое общественное развитие оказывает дальнейшее развитие науки. Последняя оказалась в центре внимания не только общественности, но и первых ру­ководителей государств, что открывает небывалые прежде возможности в развитии стран и народов, определяя в том числе и подходы в разработке геополитических проблем. Здесь же следует сказать и о том, что развитие науки предполагает дальнейший прогресс всей образовательной деятельности го­сударств.

4. Нельзя недооценивать в наши дни и влияние культурного фактора на геополитический баланс сил на планете, в част­ности, резко возросло влияние мировых религий, которое, надо полагать, будет и далее возрастать.