Пути добра и зла
Современные исследователи выделяют две основные разновидности морального зла — враждебность и распущенность. Они разворачиваются в целом букете человеческих пороков — нравственно осуждаемых качеств.
К враждебности мы относим стремление к разрушению, агрессию, насилие, гнев, ненависть, желание гибели, подавление других. Это зло активное, энергичное, стремящееся уничтожить чужое бытие и благополучие. Оно направлено вовне. Враждебно настроенный человек сознательно стремится нанести другим вред, ущерб, страдание, унижение.
В XX в. философы и психологи много занимались проблемой враждебности. Существует целый ряд версий относительно причин этой разновидности морального зла и ее укорененности в человеческой природе. Так, Зигмунд Фрейд полагал, что наряду со стремлением к жизни — Эросом — в человеке есть также инстинкт смерти — Танатос. Он заставляет людей стремиться к смерти, разрушению, уничтожению, и если индивид не обрушит силу и энергию своего Танатоса на других, то он уничтожит самого себя.
|
|
Теория «фрустрации — агрессии» полагает, что враждебное поведение всегда провоцируется блокированием (фрустрацией) некоей целенаправленной устремленности. Субъект, влекомый мощной потребностью, желает получить искомое и отвечает на помеху яростью. Нередко эта ярость обрушивается не на истинного виновника неудовлетворенности, а на случайную жертву — на того, кто оказался ближе. Кроме того, агрессия возникает как ответ на неприемлемое обращение — угрозы, нападки на самого человека или на то, с чем он себя идентифицирует — семью, нацию, страну, высшие ценности.
Нередко пусковым механизмом активной враждебности является страх: тот, кто перешел от обороны к нападению, уже не испытывает этого мучительного и унизительного чувства.
Целый ряд теорий связывают враждебность и агрессию, свойственную людям, с социальным научением. Общество часто одобряет враждебность, награждает за нее и обучает своих членов агрессивному поведению, его формам и приемам. В животном мире механизмы агрессии имеют приспособительный характер, они работают на выживание сильнейших, имеют глубокий биологический смысл. Однако у животных есть и мощное инстинктивное блокирование агрессии, по крайней мере по отношению к своим сородичам. В человеке ограничительные инстинкты не работают, а нейропсихологические пусковые механизмы агрессии присутствуют. Общество способно активизировать «дремлющий вулкан», хваля за жестокость, награждая за безжалостность, демонстрируя свирепые схватки и приковывая внимание к «инфернальным» (адским) злодействам, к маньякам и убийцам.
|
|
Интересную социокультурную трактовку жестокости и разрушительности дает Э. Фромм. Он считает, что «злокачественная агрессия», та, что не является обороной, а выступает страстью к разрушительности в чистом виде, есть результат неверно проживаемой жизни, нереализации человеческих сущностных сил. Человек не знает, не понимает, как быть продуктивным, как выйти из депрессии и скуки, как научиться получать удовольствие от процесса жизни. Эта глубокая неудовлетворенность, имеющая корни и в противоречивой природе человека, и в пронизанной отчуждением культуре, проявляет себя в виде энергичной враждебности.
Несмотря на многочисленность теорий, ни одна из них не дает достаточно исчерпывающего объяснения неизбывной человеческой враждебности по отношению к ближним и тем более не может указать «волшебного средства» для избавления от нее.
Распущенность — другая разновидность морального зла — объединяет такие человеческие пороки: малодушие, трусость, лень, холопство, неумение совладать со свои-