Лекция 8. Нравственность перед искушением иномирностью

Нравственность перед искушением иномирностью

что люди, получившие возможность контакта со всей Вселенной, избавляются и от различных соматических заболеваний, и от депрессивных состояний. Расшире­ние сознания в пространстве и времени становится ви­дом духовно-душевной терапии, цель которой — «об­легчение эмоционального и психологического диском­форта или полное исчезновение симптомов, улучше­ние межличностных отношений и возможное благопри­ятное переконструирование личности». Пациенты С. Грофа получили в его экспериментах не просто новый опыт, но новое миросозерцание, иной способ миро­восприятия, гармонизирующий их отношения с реаль­ным миром. Таким образом, не покидая своей лично­стной определенности, они приобщились к вселенско­му бытию, которое остается с ними как неотъемлемый фактор их внутренней жизни, противостоящий отныне всякому маниакальному закукливанию в рамках своего ограниченного «я». Можно, однако, возразить, что это одноразовые мероприятия или «лечебный курс», в то время как у трансформаторов духа речь идет о постоян­ном поддержании в себе определенных мыслей и чув­ствований. На такое самостоятельное поддержание бытийной ориентации указывают многие современные западные психологи. Однако эта ориентация тоже имеет целью именно совершенствование обыденной жизни, а не выход из нее. Так, например, психотерапевт Луи­за Хей, говоря о необходимости избавления от прошло­го, подчеркивает, что речь идет о ненужном прошлом, о тех установках сознания и воспоминаниях, которые отягощают нас, не дают жить и развиваться. Избавле­ние от скверных установок она сравнивает с избавле­нием от изношенных вещей. «Старые журналы и газе­ты, ненужные книги, — пишет она, — вы можете, спо­койно выбросить. И нет никакой нужды сердиться и расстраиваться по этому поводу. То же самое происхо­дит, когда мы производим умственную чистку. Не стоит

расстраиваться из-за того, что некоторые наши убеж­дения устарели и от них пора избавиться Пусть они спокойно уйдут из нашей жизни. Мы же не роемся во вчерашней помойке с тем, чтобы приготовить себе се­годня обед. Не стоит рыться и в умственной помойке ради создания будущей жизни».

Очевидно, следует согласиться с одним из мудрей­ших психологов и философов XX в., создателем лого-терапии Виктором Франклом, когда он в противопо­ложность Эриху Фромму указывает на великое утеше­ние и вдохновляющее значение прошлого: «Все, что было хорошего и прекрасного в прошлом, благополуч­но там сохраняется. С другой стороны, пока остается жизнь, всю вину и все зло еще можно исправить. Жизнь подобна незаконченному <...> или уже снятому филь­му, который просто прокручивается в данный момент. Скорее, фильм этого мира только-только «снимается». Это означает не больше и не меньше, что прошлое, к счастью, незыблемо, в то время как будущее, к счастью, еще предстоит сформировать...». По В. Франклу, про­шедшее — тоже вид бытия и, быть может, самый на­дежный.

Психологи, стремящиеся помочь человеку, среднему человеку, не йогину и не святому, стараются, чтобы он не бежал от своей субъективности, не считал ее ущерб­ной и порочной в силу ее объективной ограниченности, но полюбил ее такой, как она есть. Только спокойная и несуетливая любовь к эмпирическому «я», маленькому, смертному, заброшенному в бытие и обремененному фак­тичностью способна исцелять и направлять, так транс­формировать душу, чтобы она открылась новизне, и дру­гому человеку, и космической беспредельности. Истин­ное «я» можно найти не на путях запрета, отказа, забве­ния, но лишь на путях дозволения, памяти и любви.

Любить фактичное, ограниченное, несовершенное, конечно, трудно, но мне кажется, эта столь несовершен-