Лекция 10. вешенности и благожелательности, преподает маленькие уроки манипуляции чужим сознанием, впрочем, не зло­стные и не пагубные

вешенности и благожелательности, преподает маленькие уроки манипуляции чужим сознанием, впрочем, не зло­стные и не пагубные, помогает адаптироваться к агрес­сивной среде и достичь делового и финансового успеха. Сам по себе деловой и финансовый успех не ставится им под сомнение как неоспоримая ценность. Быть успеш­ным — естественная установка для самосовершенствова­ния в западной цивилизации.

Хороша ли установка на максимальное социальное при­способление? Хорошо ли стремиться быть как другие? Это непростые вопросы. Думаю, что до определенной степе­ни такая установка вполне естественна: люди не живут в одиночку, они вписаны в социокультурный контекст, и их повседневность вместе с присущими ей ценностными ориентирами неизбежно стереотипизирована. Закавыка, однако, в том, что стремясь неукоснительно следовать об­щепринятым установкам, человек может раствориться в стандартах и образцах, нормах и стереотипах, стать мари­онеткой мнений и давлений, влияний и ценностных мат­риц. Вполне пристойная позиция социальной адаптиро-ванности чревата в эпоху массовой культуры тенденцией к потере собственного «я». Эта потеря происходит тогда, когда превосходится некая мера, нарушается баланс между адаптивно-необходимым и адаптивно-избыточным. Из­быточная адаптивность превращается в бесхребетность, отсутствие индивидуальности приводит к потере личнос­тного ядра. Люди просто-напросто перестают самостоя­тельно мыслить, выбирать в жизни, в работе, в творче­стве то, что нужно именно им, а не требовательной со­циальной машине, в которой они являются колесиками и винтиками. Их самосовершенствование оборачивается драмой самоутраты. Довольно дорогая цена платится за приспособление как личностный идеал.

Э. Фромм показывает в книге «Человек для самого себя», сколь непродуктивна широко распространенная

Зачем воспитывать человека?

в наши дни рыночная ориентация сознания: индивиды начинают воспринимать себя как товар, который дол­жен продаваться, поэтому они стремятся быстро выра­ботать в себе набор востребуемых, «модных» качеств, которые сегодня одни, а завтра другие. Индивид все время меняется, приспосабливается, совершенно забы­вая о том, каков он на самом деле, становится сплош­ной вынужденной трансформацией — он должен выгод­но продавать себя. Личность растворяется во внешних для нее требованиях, как сахар в горячем чае, от нее ничего не остается.

Сохранение гармонии между мерой социального и мерой индивидуального в процессе сознательного при­способления к требованиям общества — дело тонкое и трудное. Именно поэтому возникает вторая обозначен­ная нами позиция: идеал тотальной свободы индивида от внешних и внутренних ограничений и требований, сози­дание себя как индивидуальности, не подвластной ника­ким канонам. Скажем прямо, это идеал самовоспитания с претензией на сверхчеловечность.

Идеал стремления к сверхчеловеческой свободе издрев­ле существует в культуре, он восходит к древним мисте­риям, к тайнам эзотерических учений и проходит через всю историю, то теряя свой мистический облик и профа-нируясь, то вновь обретая сакральные черты. Мы. нахо­дим его и в литературе Ренессанса, и у Ницше, и у Сар­тра. Особенно ярко, на мой взгляд, описан образец и путь к сверхчеловеческому в работах современных адеп­тов древнего герметизма, в частности Дж. Бейнса.

Согласно изложенным Бейнсом герметистским воззре­ниям, нормальный средний человек — по определению существо ущербное, зависимое и несамостоятельное. Лич­ность, взятая в ее обычном понимании, — лишь сово­купность масок, механический агрегат, приводимый в дви­жение могучими внешними силами. Человек не облада-