Социально-экономическое и общественно-политическое развитие СССР в послевоенный период

Внешняя политика в послевоенный период.

СССР во II мировой и Великой Отечественной войнах.

Советская внешняя политика в 1920-1930 гг.

Образование СССР. Форсированное строительство социализма: индустриализация, коллективизация, культурная революция. Политический режим.

Новая экономическая политика (НЭП).

1. ПоложениеРеспублики после гражданской войны. Первая мировая и гражданская войны нанесли огромный удар по благосостоянию России. Общие потери населения, начиная с 1914 г., превысили 20 млн. человек.

Миллионы инвалидов и беспризорных детей усугубили положе­ние. Колоссальными были и экономические потери. Они состави­ли более четверти довоенного богатства страны (свыше 40 млрд. золотых рублей). Промышленное производство сократилось в 1920 г. по сравнению с 1913 г. в 7 раз. Сельскохозяйственное производство сократилось за военные годы на треть.

Разрыв экономических связей между городом и деревней, хо­зяйственная разруха, двухлетняя засуха (1920 и особенно 1921 годов) обострили продовольственный вопрос. Сильный голод охватил юг Украины, Крым, Северный Кавказ, Южный Урал, особенно Поволжье. По официальным данным, от голода и эпи­демии (тиф, малярия и т.п.) умерло более 1 млн. человек; по дан­ным современных историков — около 8 млн. (около 6 % населе­ния). В феврале 1922 г. ВЦИК принял декрет об изъятии всех церковных ценностей для закупки продовольствия голодающим. Это вызвало протест Русской Православной Церкви. Патриарх Тихон назвал решение Советской власти святотатством: церковь согласна на "вольную жертву", но против изъятия. На церковь обрушились репрессии. В апреле-июле 1922 г. несколько десят­ков наиболее активных противников реквизиций были осуждены на Московском и Петроградском церковных процессах. Из них 9 человек были расстреляны.

Глубокий экономический и, прежде всего, продовольственный кризис усугубил социальную обстановку в стране. Крестьянское недовольство продразверсткой вылилось в волну антибольшеви­стских восстаний, в которых только на территории РСФСР при­няло участие около 150 тыс. человек. Крестьянские восстания охватили Среднее Поволжье, Дон, Кубань, Западную Сибирь.

Наиболее крупным стало восстание под руководством эсера А.Антонова в Тамбовской и Воронежской губерниях.

Недовольство города выразилось в рабочих забастовках начала 1921 г. 24 февраля 1921 г. в Петрограде забастовщики организо­вали антисоветскую демонстрацию, на подавление которой по приказу председателя Петросовета Г.Зиновьева были брошены воинские части и военные курсанты.

Недовольство было и в самих вооруженных силах. Оно выли­лось в волнения солдат и матросов в некоторых гарнизонах. В феврале-марте 1921 г. восстала крупнейшая военно-морская база Балтийского флота город-крепость Кронштадт. Моряки выступи­ли под лозунгом "Власть Советам, а не партиям!", "Советы без коммунистов!". Восстание в Кронштадте было подавлено вой­сками под руководством Тухачевского. Кронштадтский мятеж В.И.Ленин сравнил с "молнией", которая осветила "действитель­ность ярче, чем что бы то ни было".

Сущность и содержание НЭПа. 1921-1929 гг. Х съезд РКП(б) принял принципиальное решение о смене курса внутренней политики. Новый курс заключался в смене "воен­но-коммунистических" методов командова­ния народным хозяйством и обществом экономическими рычага­ми руководства. Он был назван "новой экономической полити­кой". Сущность НЭПа заключалась в восстановлении в ог­раниченных рамках рыночной экономики при со­хранении командных высот по руководству народ­ным хозяйством в руках партийно-государственного аппарата. Тактической целью НЭПа стал выход из кризиса путем укрепления экономического союза рабочих и крестьян, города и деревни. Стратегической целью НЭПа стало построение социализма, скачок к которому через "военный коммунизм" ока­зался неудачным.

Первостепенное внимание теперь уделялось деревне. Она ста­ла тем звеном, ухватившись за которое большевики намеревались вытянуть всю цепь стоящих перед ними исторических задач. Первым и решающим шагом НЭПа стало решение X съезда РКП(б) о замене продразверстки натуральным нало­гом. Главные отличия налога от разверстки заключались в его размере и стабильности. Налог был почти в 2 раза ниже разверстки и не мог изменяться в течение хозяйственного года. Беднякам пре­доставлялись хозяйственные льготы, зажиточные облагались по­вышенным налогом. В 1921 г. всех налогов было установлено 13. Через год их свели в единый налог. А в 1924 году натуральный налог был заменен единым сельскохозяйственным налогом, взи­маемым преимущественно в червонцах. После сдачи налога "из­лишки" сельхозпродукции оставались в распоряжении крестьян.

Руководство страны было вынуждено сделать и второй шаг — допустить свободу частной торговли. Были открыты не только сельские базары, но и крупные городские ярмарки (Ниже­городская, Бакинская, Ирбитская, Киевская и др.), В крупных городах открылись торговые биржи. Наркомпрод снял загради­тельные отряды на всех железных дорогах, водных и гужевых путях. Крестьяне получили право реализации продукции по сво­ему усмотрению, не опасаясь репрессий. Торговля стала основ­ной формой связи между промышленностью и сельским хозяйст­вом. Государственная, кооперативная и частная торговля оживи­ли экономические связи города и деревни. Последняя стала воз­рождаться. У крестьян появился интерес к увеличению производ­ства сельскохозяйственной продукции. Город почувствовал это довольно скоро. В новых условиях Ленин призвал коммунистов "учиться торговать".

Третий шаг НЭПа по отношению к деревне был сделан в ок­тябре 1922 г. ВЦИК утвердил новый Земельный кодекс, разре­шавший аренду земли и наемный труд в деревне, запре­щенные Декретом о земле. Крестьяне также получили право сво­бодного выхода из сельской общины и созданных в годы войны колхозов, выбора форм землепользования. Но земля осталась в собственности государства. Купля, продажа, завещание, дарение, залог земли, как и прежде, были запрещены.

В 1921 г. началась перестройка не только аграрной, но и про­мышленной сферы экономики. В августе был утвержден "Наказ СТО о проведении в жизнь начал новой экономической полити­ки", который определил основные направления деятельности Со­ветской власти в области промышленности. Был взят курс на частичную приватизацию промышленности, вначале кус­тарной и мелкой, затем и средней. Крупная и часть средней про­мышленности оставалась в руках государства (13 тыс. предпри­ятий из 37 тыс. осенью 1920 г.). Была разрешена аренда государ­ственных предприятий. Создавались смешанные, частно-госу­дарственные акционерные общества. Особой формой аренды ста­ли концессии — предоставление права иностранным предприни­мателям эксплуатировать и строить предприятия на территории Советского государства, а также разрабатывать земные недра, добывать полезные ископаемые и т.д. Широкого распространения концессии не получили. Национализация Советской властью иностранной собственности стала на десятилетия суровым уро­ком для зарубежных деловых кругов. В 1922-1927 гг. было за­ключено примерно 150 концессионных договоров. Арендные предприятия составили государственно-капиталистический уклад экономики Советского государства.

Составной частью перестройки стала децентрализация управления промышленностью. Большую часть главков и центров ликвидировали (осталось только 16). Сфера полномочий ВСНХ резко сузилась. В его ведении остались только наиболее крупные государственные фабрики и заводы. Значительная часть государственных промышленных предприятий перешла в веде­ние губернских советов народного хозяйства (губсовнархозов).

Большинство государственных предприятий снималось с гос­содержания и переводилось на хозрасчет. Он предполагал хо­зяйственно-оперативную самостоятельность предприятий, их само­окупаемость и самофинансирование. Предприятия отныне сами за­нимались вопросами заготовки сырья и реализации своей продук­ции. Это привело к складыванию горизонтальных экономических связей в экономике, договорной системе между предприятиями, ми­нуя центр. Эта система утверждала в экономике "диктат потребите­ля", а не производителя. К концу 20-х годов по прямым договорам производилось 85 % продукции. Наиболее крупные и технически оборудованные фабрики и заводы объединялись в тресты, которые препятствовали проникновению хозрасчета на составляющие его предприятия. "Трестовский хозрасчет" не дошел до трудовых кол­лективов. Они не почувствовали преимуществ НЭПа.

Важной чертой НЭПа стала отмена всеобщей трудовой повинности. Был взят курс на добровольное привлечение ра­бочей силы в народное хозяйство. Возникла избыточная рабочая сила, образовался "рынок труда". Трудоустройством безработных занимались биржи труда. Многие из безработных пополнили число недовольных НЭПом.

Наконец, на государственных предприятиях была ликвиди­рована уравнительная система оплаты труда. Новая та­рифная политика строилась с учетом квалификации рабочих и служащих, количества и качества произведенной ими продукции. Натуроплата труда (продпайки) была заменена денежной формой зарплаты. К концу 1921 г. карточная система была свернута.

Частичное возвращение от централизованного к рыночному хо­зяйству потребовало перестроить финансовую, прежде всего де­нежную систему. Деньги заняли важное место в новой экономиче­ской политике. Осенью 1921 г. был образован Государственный банк РСФСР, который через год приступил к денежной ре­форме (1922-1924 гг.). Вместо обесцененных советских рублей в оборот были введены новые банковские билеты — червонцы.

Отмеченные 'выше основные направления НЭПа сочетались с курсом на государственное планирование народного хозяйства. По замыслу советского руководства рынок должен был не отменить план, а дополнить его. В феврале 1921 г. была создана Государственная общеплановая комиссия (Госплан). Первым председателем Госплана стал старый большевик, спе­циалист-энергетик, автор знаменитой "Варшавянки" 49-летний Г.М.Кржижановский.

По замыслу советского руководства рынок должен был не отменить, а до­полнить план, т.е. государственное планирование народного хозяйства. В де­кабре 1920 г. VIII Всероссийский съезд Советов одобрил Государственный план электрификации России (ГОЭЛРО). В декабре 1921 г., утвержденный IX Всероссийским съездом Советов, он стал законом. Это был первый перспек­тивный план развития всего народного хозяйства: промышленности, сельско­го хозяйства, транспорта. Он был рассчитан на 10-15 лет. В основе плана -строительство электростанций, которые должны были стать энергетическим сердцем новых промышленных районов. Главный разработчик плана Г.М Кржижановский придавал важное политическое значение электрификации. Он считал, что в XX в. электричество приведет к власти пролетариат во всемирном масштабе, как в XIX в. пар привел к власти буржуазию. Большие надежды на план ГОЭЛРО возлагал В.И. Ленин, связывая электрификацию с победой коммунизма в России. Он утверждал, что «коммунизм - это есть Советская власть плюс электрификация всей страны». Ленин советовал Кржижановскому актив­но пропагандировать план, привлекать для этого всех инженеров и электротех­ников. Исполнителям выплачивать премию, неисполнителей сажать в тюрьму. В феврале 1921 г. при Совете труда и обороны была создана постоянно дейст­вующая Государственная обшеплановая комиссия (Госплан). Первым ее пред­седателем стал Кржижановский. Задачами Госплана стали разработка и кон­троль не только перспективных хозяйственных планов, но также годовых, а за­тем и пятилетних.

Ход и причины свертывания НЭПа. С 1923 г. страна вступила в полосу хозяйственного подъема. К середине 20-х годов сельское хозяйство, легкая и пищевая про­мышленность в основном достигли довоенного объема производ­ства. Восстановлению сельского хозяйства и связанных с ним отраслей промышленности во многом способствовала торговля. Страна превратилась в большой рынок. Торговали все: бывшие мешочники, рабочие, демобилизованные воины, домохозяйки, безработные. Частник стал главной фигурой розничной торговли. В оптовой торговле преобладали государственные и кооперативные предприятия. Наиболее быстро развивалась потребительская кооперация, тесно связанная с деревней. Наряду с ней получили стимулы для развития и другие формы кооперации: снабженче­ская, кредитная, промысловая, сельскохозяйственная, производ­ственная, жилищная. Руководство страны контролировало и по­ощряло кооперативное движение, относя его к социалистическо­му сектору экономики.

Тем не менее, далеко не все и в руководстве, и в обществе бы­ли довольны возрождением торгового капитала. Бывшие красные командиры, красноармейцы, партизаны считали, что новый курс предает цели, за которые они проливали кровь на фронтах граж­данской войны, и поощряет вчерашнего "врага народа" - ме­шочника и спекулянта, помогает новым буржуа — нэпманам. Объективной почвой для подобных настроений являлось быстрое социальное расслоение общества как в городе, так и в деревне. Образ жизни "новой буржуазии" вызывал и зависть, и открытое возмущение. Многие нэпманы, чувствуя временность и неустой­чивость своего положения в условиях "диктатуры пролетариата", стремились к быстрейшему обогащению и проматыванию "беше­ных денег". Историки назвали это явление "угаром" НЭПа. На­чиная с 1922 г. было проведено много судебных процессов над частными торговцами, предпринимателями и совслужащими. Наиболее крупные из них состоялись в июле-декабре 1923 г. (де­ло ГУМа, Моссельпрома и др.).

К 1925 г. был завершен восстановительный процесс и в облас­ти промышленности. Относительно быстрое восстановление эко­номики и первые успехи НЭПа во многом были обусловлены резким сокращением военных расходов. Численность вооружен­ных сил была уменьшена с 5,3 млн. до 600 тыс. человек. Судьбы НЭПа и страны напрямую зависели от военной политики Совет­ского государства, которое находилось в "капиталистическом окружении", постоянном ожидании нового военного нашествия. Ослабление обороноспособности было вынужденным и непро­должительным фактором внутренней и внешней политики СССР. Возрастание военной угрозы в конце 20-х годов способствовало свертыванию НЭПа вначале в сельском хозяйстве, затем, на ру­беже 20-х — 30-х годов, в промышленности, а в первой половине 30-х — и в торговле.

Два крупных кризиса НЭПа имели место в 1923 г. и в 1927/28 гг. Первый вошел в историю как "кризис сбыта", второй как "кризис хлебозаготовок". В 1923 г. промышленность в значительной сте­пени перестроилась на нужды деревни. Однако желание получить максимальную прибыль в условиях самофинансирования вынуждало работников ВСНХ, руководителей трестов и синдикатов до предела поднять цену на "свой" товар. Цены на промтовары воз­росли более чем в 3 раза по отношению к сельскохозяйственным. "Ножницы" цен достигли максимальной величины в октябре 1923 г. Относительно низкая покупательная способность кресть­ян привела к затовариванию складов не только сельскохозяйст­венными машинами, но и самыми простыми и необходимыми средствами сельхозпроизводства: косами, боронами, плугами и т.п. "Кризис сбыта" промышленной продукции отразился на хле­бопоставках. Государство было вынуждено вмешаться в процесс ценообразования, административным путем снизить цены на про­мышленные товары и повысить закупочные цены на товары сель­скохозяйственные, а также организовать дешевый кредит для кре­стьянства. Это обеспечило растущий спрос деревни. Почти весь запас сельхозмашин и инвентаря был быстро распродан, хлебо­поставки не были сорваны, кризис был преодолен.

После восстановления к 1925 г. народного хозяйства руково­дство страны взяло курс на индустриализацию. Преимуществен­ное развитие получила тяжелая промышленность, прежде всего, машиностроение, что позволяло вывести страну в разряд промышленно развитых и обороноспособных стран. Нужды деревни были отодвинуты на второй план. Индустриализация потребовала увеличить хлебный экспорт для закупки машин и оборудования. Однако положение с хлебозаготовками резко ухудшилось, осо­бенно в 1927 г., когда пошли слухи о близкой войне с Англией, разорвавшей дипломатические отношения с СССР. Ажиотажный спрос резко взвинтил рыночные цены на хлеб. Они во много раз превысили государственные закупочные цены. Крестьяне факти­чески стали бойкотировать хлебозаготовки, требуя значительно повысить закупочные цены. План хлебозаготовок 1927 г. был провален. Возник острый продовольственный кризис, который заставил государство, с одной стороны, ввести карточную систе­му снабжения в городах, с другой — свернуть экономический и усилить административный нажим на деревню. В 1928 г. Сталин заговорил о "хлебной стачке" кулаков, которые, якобы, наносят Удар в спину пролетарскому государству, в то время как внешний враг готовится к новой войне.

В 1928-1929 гг. перешли к чрезвычайным методам хлебозаго­товок по примеру продотрядов времен гражданской войны, с НЭПом в деревне было покончено, что и закрепила начатая в 1929 г. сплошная коллективизация деревни.

В промышленности стали сворачивать аренду, хозрасчет, са­мостоятельность предприятий. Договорная система была практи­чески ликвидирована. Период рыночной, товарно-денежной экономики был заменен тотальным ого­сударствлением (этатизацией) экономики. Страна вступила в эпоху "большого скачка".

2. Объединительное движение. Распад в I917-1918 гг. единого, централизо­ванного Российского государства сменился объединительным движением, которое при­вело к образованию СССР в 1922 г. В годы гражданской войны на окраинах бывшей Российской империи возникло несколько советских республик, которые развивались не в рамках РСФСР, а рядом с ней. В июне 1919 г. они создали военный союз. После поражения Советской власти в Прибалтике (весна-лето 1919 г.) он сохранился в рамках трех славянских советских республик 1920-1921 годах к этому союзу присоединились три закавказских советских республики. Одновременно, путем заключения двусторонних договоров военный союз был дополнен союзом хозяйственным. Согласно договорам, объединялись наркоматы: военно-морские, финансов, труда, связи, путей сообщения, а также сове ты народного хозяйства; вводилась единая денежная система.

Цементирующей силой объединительного движения, а затем и государственного союза стала коммунистическая партия. Респуб­ликанские компартии, созданные в 1918-1920 гг., существовали на правах областных организаций единой РКП(б). Партийное единство дополнялось единством профсоюзов. Здесь также была отвергнута федеративная структура и в 1919-1921 гг. создана единая централизованная организация в рамках ВЦСПС (Всерос­сийского центрального совета профессиональных союзов). Одно­временно с профсоюзами объединились кооперативные и моло­дежные организации.

В 1922 г. по инициативе российского руководства, на период проведения международной экономической конференции в Генуе был оформлен дипломатический союз республик.

В том же году произошло экономическое и государственное объединение закавказских республик — Грузии, Армении и Азер­байджана. В декабре 1922 г. I Закавказский съезд Советов про­возгласил создание Закавказской Социалистической Федератив­ной Советской Республики (ЗСФСР).

Государственный союз. Для разработки плана объединения всех советских республик ЦК РКП(б) создал в августе 1922 г. специальную комиссию во главе с В.В.Куйбышевым. Комиссия пришла к выводу о необходимости создания государственного союза социалистических республик путем включения их в РСФСР на правах автономных, т.е. поль­зующихся правом самостоятельного управления. При этом Рос­сийская Федерация меняет свое название на СССР ("Союз Совет­ских Социалистических Республик"). В основу такого решения лег проект, составленный Генеральным секретарем ЦК (с апреля 1922 г.) И.В.Сталиным и названный "планом автономизации".

В двадцатых числах сентября 1922 г. в Горках, под Москвой, Ленин ознакомился с выводом комиссии ЦК, мнением Сталина и позицией республик. Выяснив, что "автономизацию" не поддержали 3 из 6 республик (Грузия, Украина и Белоруссия), он отклонил ее и предложил план государственного союза равноправных республик: не в РСФСР, а вместе с ней социалистические республики входят "в новый союз, новую федерацию". Ленин предложил назвать эту федерацию "Союзом Советских Республик Европы и Азии" (ССРЕА). Сталин расценил позицию Ленина как "национал-либерализм", но открыто возражать не стал. Более того он активно проводил его в жизнь, но название оставил свое, поскольку ленинский вариант ограничивал новое государство рамками лишь Европы и Азии.

29 декабря 1922 г. в Москве состоялась конференция полно­мочных делегаций союзных республик. Она утвердила проекты Декларации и Договора об образовании СССР, а также повестку дня и срок открытия Всесоюзного съезда Советов. I Всесоюзный съезд Советов состоялся 30 декабря 1922 г. в Москве в помеще­нии Большого театра. Съезд утвердил Декларацию и Договор об образовании СССР. Он также избрал Центральный Исполнитель­ный Комитет СССР (ЦИК СССР) в составе 371 человека — пред­ставителей от всех объединившихся республик. Его возглавили 4 председателя — по числу создавших СССР республик. Ими стали М.И.Калинин (от РСФСР), Г.И.Петровский (от УССР), Н.Н.Нариманов (от ЗСФСР), А.Г.Червяков (от БССР).

Конституция СССР 1924 г. Объединительное движение советских республик, прошедшее этапы военного, хозяйственно­го, дипломатического и государственного сою­за, завершилось этапом конституционного оформления СССР (январь 1923 г. — январь 1924 г.). На этом этапе была разработа­на, введена в действие и окончательно утверждена Конституция СССР, созданы правительство и парламент СССР (вторая палата ЦИК Союза ССР).

В январе 1923 г. в союзных республиках были созданы консти­туционные комиссии. Главным итогом их работы явилось предло­жение создать наряду с палатой классового представительства в ЦИК СССР палаты "национального представительства".

В апреле 1923 г. была создана объединенная (расширенная) Конституционная комиссия из представителей ЦИК всех союз­ных республик. Ее председателем стал М.И.Калинин. Она решила объединить два документа — Декларацию и Договор — в один под названием "Конституция (Основной закон)" СССР. Комиссия пришла к выводу, что вторая палата, названная Советом нацио­нальностей, должна быть равноправна с Советом Союза и составляться из представителей всех республик и национальных облас­тей. В конце июня - начале июля 1923 г. проект общесоюзной Конституции был рассмотрен и одобрен специальными сессиями ЦИК союзных республик (ВЦИК, ЦИК ЗСФСР, ВУЦИК и ЦИК БССР). 6 июля 1923 г. этот проект был утвержден II сессией ЦИК СССР, которая постановила ввести немедленно в действие Кон­ституцию СССР. 6 июля через пять лет после левоэсеровской попытки свергнуть большевиков был провозглашен большевика­ми "Днем Конституции", праздничным днем.

Сессия ЦИК СССР избрала первое союзное правительство — Совет Народ­ных Комиссаров СССР во главе с В.И.Лениным. В правительство также вошли: заместители председателя СНК Л.Б.Каменев, М.Д.Орахелашвили, А.И.Рыков, А.Д.Цюрупа, В.Я.Чубарь. Наркомы: иностранных дел — Г.В.Чичерин, по воен­ным и морским вопросам — Л.Д.Троцкий, внешней торговли — Л.Б.Красин, путей сообщения — Ф.Э.Дзержинский, почт и телеграфов — И.Н.Смирнов, труда - В.В.Шмидт, продовольствия - Н.П.Брюханов, финансов - Г.Я.Сокольников, председатель РКИ (Рабоче-крестьянской инспекции) - В.В.Куйбышев.

В январе 1924 г. съезды Советов союзных республик ратифи­цировали Конституцию СССР. 31 января 1924 г. II съезд Советов СССР окончательно утвердил ее. Съезд принял решение увекове­чить память о Ленине путем переименования города трех рево­люций Петрограда в Ленинград. Тогда же на пост председателя СНК СССР был избран А.И.Рыков.

Конституция СССР 1924 г. повторяла основные положения Конституции РСФСР 1918 г., а также дополнялась разделом о национально-государственном устройстве нового государства. В ней провозглашались принципы построения союзного многона­ционального государства: свободное, добровольное, равноправ­ное объединение суверенных республик, их право выхода из СССР; перечислялись вопросы компетенции верховных органов власти СССР, определялась система наркоматов СССР: 5 обще­союзных (иностранных дел, военно-морских дел, внешней тор­говли, путей сообщения, почт и телеграфов) и 5 объединенных (ВСНХ, продовольствия, труда, финансов, РКИ). Кроме того при СНК СССР создавались: ОГПУ — объединенное государственное политическое управление для "борьбы с политической и эконо­мической контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом", а так­же ряд комиссий и комитетов (Госплан, Главный концессионный комитет, Центральное статистическое управление и др.). Остальные наркоматы существовали на уровне только республик: внут­ренних дел, земледелия, здравоохранения, просвещения, соци­ального обеспечения, внутренней торговли. В Конституции была закреплена двухпалатная структура ЦИК СССР (Союзный Совет и Совет Национальностей) — высшего органа государственной власти СССР в промежутках между общесоюзными съездами Советов. Обеим палатам были предоставлены равные законода­тельные права. Конституция СССР 1924 г., как и Конституция РСФСР 1918 г., носила ярко выраженный классовый характер и закрепляла положения диктатуры пролетариата на территории всех союзных республик. Конституция установила государствен­ный герб и флаг. Столицей СССР объявлялась Москва. Гимном Советского Союза стал "Интернационал".

Рост СССР в 1920-е гг. В октябре 1923 г. Хорезмская, а в сентябре 1924 г. Бухарская народные советские республики были провозглашены социалистическими. Возникла возможность включения их в СССР. Осенью 1924 г. на территории трех республик было проведено национально- территориальное размежевание. Его цель — максимально возможное (для то­го времени) приближение административно-государственных границ к этни­ческим. В результате было образовано 2 союзные республики (Узбекская и Туркменская), 1 автономная республика (Таджикская, в составе Узбекской ССР), 2 автономные области (Кара-Киргизская, в составе РСФСР, с 1925 г. переименованная в Киргизскую) и Кара-Калпакская, в составе Казахской АССР, которая в свою очередь входила в РСФСР.

В 1925 г. Узбекская ССР и Туркменская ССР вошли в состав Союза ССР на правах союзных. В 1929 г. по инициативе Президиума ЦИК СССР Таджик­ская АССР была преобразована в союзную республику, а в марте 1931 г. VI съезд Советов СССР принял ее в состав Союза ССР на правах равноправного члена.

Внутрипартийная борьба. Тяжелая болезнь и смерть В.И.Ленина (21.01.1924 г.) обострила внутрипартийную борьбу за лидерство и определение "гене­рального курса" внутренней и внешней политики СССР.

В середине декабря 1922 г. у В.И.Ленина произошел инсульт, который заставил его окончательно отойти от непосредственной политики. ЦК партии принял решение "изолировать" лидера пар­тии от работы в интересах его здоровья. Но Ленин добился, что­бы ему разрешили диктовать свой "дневник". За два с половиной месяца было продиктовано пять статей и несколько писем, из­вестных как "Политическое завещание В.И.Ленина". Статьи были опубликованы в "Правде" в 1923 г. Письма были доведены до делегатов ближайшего партийного съезда, но остались недоступ­ны широкому читателю до 1956 г. В последних работах Ленин поставил несколько принципиальных вопросов: о судьбе мировой революции, о возможности построения социализма в СССР, о путях социалистического строительства.

Ленин констатировал, что ставка на европейскую социалистиче­скую революцию, с которой большевики связывали свою победу, не оправдалась. В этих условиях он предлагал использовать всю силу государства для того, чтобы догнать ушедшие далеко вперед промышленно развитые страны. Единственно надежным фунда­ментом для броска могла быть только современная тяжелая про­мышленность, которую предлагалось создать. В советском руководстве не было единой точки зрения на построение социализма в СССР. Бывшие соратники Ленина по-разному воспринимали его наследие и перспективы развития общества в условиях НЭПа. «Левые» во главе с Троцким были сторонниками усиления регулирующей роли государства, увеличения налогов с крестьян и нэпманов, быстрых темпов развития промышленности, свертывания НЭПа. Смысл провозглашенного в октябре 1923 г. «нового курса» Троцкого состоял в требовании вернуться от НЭПа к Октябрю, к «настоящей» коммунистической политике. «Правые» со своим духовным лидером Бухариным выступали за ограниченное плановое вмешательство в экономику, умеренные темпы индустриализации и налоги на крестьян, сохранение НЭПа как условие продвижения к социализму. «Центр» в лице сторонников Сталина поначалу пытался уравновесить «левых» и «правых», но в конце 20-х гг. вынужден был «отбросить» НЭП, форсировать модернизацию экономики.

Левые во главе с Троцким не допускали самостоятельного развития страны и построения в ней социализма без мировой революции. Однако их идеи были утопичны т.к. условий и противоречий «для мирового» пожара не было, а превращение страны в плацдарм для мировой революции могло втянуть наше государство в новый военный конфликт, что привело бы к окончательной катастрофе.

Левые не выступали прямо против НЭПа, они наступали на «правое» партийное руководство под флагом борьбы с бюрократизацией партии и общества, расширения внутрипартийной демократии и ослабления «диктатуры одной фракции». На XIII партийной конференции (16-18 января 1924 г.) первые атаки троцкистов были отбиты. Сталин резко выступил против Троцкого, защищая при этом партийный аппарат.

В 1924 г., Троцкий открыто призывал к устранению «самодовольно-консервативной верхушки» партии и «капитулянтской» модели социалистического переустройства общества, многих пугали опасность военного переворота в Москве. Страшились, что Троцкий мог, опираясь на армию, в первую очередь на войска Московского военного округа во главе с его сторонником Н.И. Мураловым, попытаться овладеть властью. Москва полнилась слухами о письме начальника политуправления РВС В.А. Антонова-Овсеенко в Политбюро с предупреждением, что если тронут Троцкого, то вся Красная Армия встанет на его защиту. Однако Троцкий на переворот не отважился. Между тем руководство страны вызвало из Харькова командующего войсками Украинского военного округа М.В. Фрунзе. Сменив Э.И. Склянского на посту зампреда РВС, он начал, по постановлению пленума ЦК, военную реформу и чистку армии от сторонников Троцкого.

Одним из эпизодов реформы была отставка Тухачевского с поста командующего Западным фронтом. 25 января 1925 г. Президиум ЦИК СССР снял Троцкого с должности председателя РВС и наркома по военным и морским делам. Заменил его на этих постах М.В. Фрунзе, его заместителем стал сторонник Сталина К.Е. Ворошилов. Троцкий оказался вытесненным на второстепенные роли, хотя еще оставался членом Политбюро.

Выступавшие первоначально на стороне Сталина Г.Е. Зиновьев и Л.Б. Каменев в 1925 г. перешли в оппозицию. Первое столкновение «новой оппозиции» и фракции Сталина произошло в апреле при обсуждении тезисов «О задачах Коминтерна и РКП(б) в связи с расширенным Пленумом ИККИ». Зиновьев предлагал зафиксировать в резолюции, что победа социализма может быть достигнута только в международном масштабе. Пленум отверг его проект, призвав «строить социалистическое общество в уверенности, что это строительство может быть и наверняка будет победоносным». С этого времени и до 1928 г. высшее партийное руководство олицетворяло «дуумвират» Сталина и Бухарина. Их влиятельными союзниками стали Рыков и Томский. Однако «новая оппозиция» объявила выдвинутый «дуумвирами» тезис о возможности построения социализма в одной стране изменой делу мировой революции.

Н.И. Бухарин, предлагая модель нового стратегического курса «врастания в социализм через НЭП», в середине апреля выдвинул лозунг политики накопления «Обогащайтесь!», обращенный ко всему крестьянству.

Но на XIV партсъезде (декабрь 1925 г.) «новая оппозиция» потерпела поражение, ее предложение о смещении Сталина с поста генсека было отвергнуто. Напротив, его позиции в Политбюро окрепли. Январский (1926 г.) пленум ЦК ввел в Политбюро Калинина, Молотова и Ворошилова, назначенного после смерти Фрунзе наркомом по военным и морским делам. Каменев был переведен из членов Политбюро в кандидаты. 8 января 1-м секретарем Ленинградского губернского комитета был избран Киров.

На апрельском (1926 г.) пленуме ЦК образовался «Троцкистко-зиновьевский блок», расценивающий политический курс Сталина и его сторонников как результат перерождения диктатуры пролетариата в бюрократический режим. Блок призвал усилить давление на «классово чуждые» элементы в городе и деревне, прежде всего на «кулачество». Оппозиция перешла на нелегальные методы борьбы с правительством, распространяя среди рабочих агитационные материалы, однако это не принесло им успеха. В ответ 23 октября объединенный пленум ЦК и ЦКК предложил освободить Зиновьева от поста председателя Исполкома Коминтерна, вывел Троцкого из состава, а Каменева – из кандидатов в члены Политбюро.

На пленуме 7 ноября 1927 г. Троцкий произнес обвинительную речь в адрес группировки Сталина, сопроводив ее физическими угрозами: «мы расстреляем эту тупую банду ничтожных бюрократов, предавших революцию».

Следовавшие в стране реформы били в одну точку: замирение с беспартийной интеллигенцией, расширение базы власти путем привлечения к активному участию в советской общественной жизни всех тех, кто на практике, своей работой в той или иной области положительного советского строительства показал свои таланты. Между тем «старые большевики» являлись уже все более нежелательным элементом в современных условиях. Выросшие в условиях революционной борьбы они воспитали в себе психологию оппозиционеров, критиков и разрушителей. В период революционной борьбы и потрясений это было необходимо. Однако когда перед страной встала другая задача, направленная на укрепление, совершенствование и развитие новой государственности, профессиональные революционеры оказались лишним «человеческим материалом» Они не могли заниматься строительством, или созиданием, их психология была основана только на разрушении. С ними нельзя было построить ничего прочного, поэтому вполне закономерно их отстранение от управления страной. Подобное положение вещей повторялось на протяжении всей истории развития любого общества и государства.

Поэтому в декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) исключил из партии 93 видных оппозиционеров, в том числе Каменева, Пятакова, Радека, Раковского, Смилгу. На следующий день после завершения съезда такие меры были приняты к тысячам троцкистов. Левая оппозиция утратила все свои официальные позиции в партии.

В январе 1928 г. были высланы из Москвы наиболее видные оппозиционеры. Троцкий выслан вначале в Алма-Ату, а в феврале 1929 г. – за границу. Зиновьев и Каменев, написавшие покаянное письмо в президиум съезда ВКП(б), в июле 1928 г. были восстановлены в партии. С весны 1928 г. «дуумвират» дал трещину. Сталинская группировка вступила в борьбу с наиболее последовательными защитниками НЭПа. Причиной стал кризис новой политики, дальнейшее ее продолжение усугубило бы секторный разрыв между сельским хозяйством и промышленностью, что неминуемо привело бы к социальным потрясениям. Сталин решился на проведение модернизации, которая должна была ликвидировать кризис и никогда не повторять подобных ситуаций, а самое главное – построить самодостаточную индустриальную державу с мощной промышленностью и интенсивным с\х производством.

Сторонников уже исчерпавшего себя НЭПа Бухарина и Каменева обвинили в пособничестве буржуазии, насаждении капитализма в деревне. Бухарин, выдвинутый после смещения Зиновьева в политсекретариат Коминтерна и проводивший политику «левого поворота» в его деятельности, как лидер «правого уклона в ВКП(б) не мог долго там оставаться. Официально он был исключен из политсеКретариата 25 июня 1929 г., но еще раньше роль руководителя делегации ВКП(б) в Коминтерне занял В.М. Молотов.

10 февраля 1934 г., пленум ЦК, избранный XVII съездом партии, сформировал Политбюро, Оргбюро и Секретариат. В политбюро вошли Андреев, Ворошилов, Каганович, Калинин, Киров, Косиор, Куйбышев, Молотов, Орджоникидзе, Сталин. С этого времени и вплоть до апреля 1966 г. должности генерального секретаря в ЦК партии не было. До появления в ЦК должности первого секретаря (сентябрь 1953 г.) формально все секретари ЦК были равноправны. Можно сказать, Сталин с 1934 г. сохранял «неформальное» лидерство в партии, фактически выполняя функции генсека.

1934 г. вошел в историю не столько как год XVII съезда партии, сколько как год убийства Кирова и начала широкомасштабных репрессий против участников бывших оппозиций. Киров был одним из самых последовательных сторонников Сталина. В настоящее время вышло достаточно серьезных работ и документов, доказывающих причастность к убийству объединенной правой и левой оппозиции. Зиновьева и Каменева арестовали 16 декабря 1934 г. Вскоре было объявлено о существовании руководящего «Московского центра» в составе 19 человек. В январе 1935 г. ЦК разослал по местным партийным организациям закрытое письмо «Уроки, связанные со злодейским убийством тов. Кирова». В письме говорилось о существовании заговора, в который были вовлечены троцкисты и зиновьевцы, содержался призыв выискивать и изгонять из партии сочувствовавших Троцкому, Зиновьеву, Каменеву. Все это стало предвестником широкой волны террора, призванного положить конец самой возможности зарождения каких-либо новых оппозиций. Одновременно это была борьба за сохранение сталинского режима. Оппозиционеры, не только в 20-е, но и на протяжении значительной части 30-х гг. искали пути физического устранения Сталина и его ближайшего окружения. Для этого в состав оппозиции были включены высокопоставленные военные, отвечавшие за военно-техническую сторону устранения руководства страны.

Из судебных процессов, проведенных в 1938 г., наиболее громким был процесс по делу «Правотроцкистского антисоветского блока». Он начался 2 марта в зале Дома Советов. На скамье подсудимых находился 21 человек. Трое из них были членами ленинского состава Политбюро – Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, Н.Н. Крестинский. Еще один бывший член этой когорты – М.П. Томский – покончил жизнь самоубийством накануне ареста.

Среди подсудимых были также бывшие высшие работники центрального государственного и партийного аппарата – наркомы внешней торговли А.П. Розенгольц, лесной промышленности В.И. Иванов, земледелия М.А. Чернов, финансов Г.Ф. Гринько, внутренних дел Г.Г. Ягода, председатель Центросоюза И.А. Зеленский.

В качестве подсудимых оказался также ряд бывших первых лиц в руководстве союзных республик: председатель СНК Украины Х.Г. Раковский, 1-й секретарь ЦК КП Белоруссии В.Ф. Шарангович, председатель СНК Узбекской ССР Ф.У. Ходжаев, 1-й секретарь ЦК КП Узбекистана А.И. Икрамов.

13 марта 1938 г. Военная коллегия Верховного суда СССР объявила приговор. Для 18 подсудимых – смертный. В результате этой и подобных судебных расправ физически ликвидировали значительную часть старой большевистской гвардии, многочисленных представителей партийного и государственного аппарата, заподозренных в попытке государственного переворота, нелояльности и непригодности.

Не в коем случае этих людей нельзя рассматривать, как невинных жертв. Любая революция сопровождается огромными жертвами и террором. Ответственность за гибель людей несут, конечно же, и лидеры революционного движения, которыми они являлись. В 1918 – 1922 гг. в 30 раз больше погибло людей от террора, чем в 1934-1938 гг. Однако в отличии от террора 1918 – 1922 гг. в 30-е гг. репрессии проводились с соблюдением всей судебной процедуры и делопроизводства. Как правило, жертвами становились те, на ком лежала ответственность за кровопролитие в 1918 – 1922 гг.

Президент США Ф. Рузвельт получал от своего посла в Москве Джозефа Дэвиса – секретную шифрограмму № 547 от 28 июня 1937 г. (в начале июля она была уже на столе Сталина) следующего содержания: «В то время как внешний мир благодаря печати верит, что процесс – это фабрикация… - мы знаем, что это не так, и, может быть, хорошо, что внешний мир думает так. Что касается дела Тухачевского – то корсиканская опасность пока что ликвидирована».

В одном из ноябрьских номеров британской газеты «Санди экспресс» за 1941 г. была опубликована его статья, и вот что тогда Дж. Дэвис писал: «Через несколько дней после нападения Гитлера на Советскую Россию, его спросили: «А что вы скажете относительно членов пятой колонны в России?» Он ответил: «У них таких нет, они их расстреляли». Дэвис пишет далее, что «значительная часть всего мира считала тогда, что знаменитые процессы изменников и чистки 1935 – 1938 гг. являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявлением истерии. Однако в настоящее время стало очевидным, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его близких соратников».

Сталинскому правительству удалось укрепить государственный аппарат, вытеснив оттуда «пламенных революционеров» и заменив их «государственниками», которые способны не разрушать «старый мир до основания», а на основе традиционных ценностей построить совершенную государственную систему, действующую в интересах основных социальных групп.

Молот репрессий ударит и по аппарату НКВД. Возникла необходимость избавиться от тех, кто был наделен огромными полномочиями по охране законности и порядка, но при этом попирали элементарные правовые нормы. Тех, кто попал в карающие органы на революционной волне, отстраняли и заменяли молодежью из рабочей и крестьянской среды. После прихода новых кадров в органы НКВД количество репрессий снизилось. В течение 1937 – 1938 гг., когда во главе НКВД стояли имевшие многолетний стаж «чекистские кадры» (как раз в эти годы «изничтожаемые»), были приговорены к смерти 681692 «врага», а в 1939 – 1940-м гг. – всего лишь 4201 «враг» (конечно же и эта цифра возмущает душу – 2100 человек в год, более 5 человек каждый день…, но все таки не около 1000 человек за день, как в 1937 – 1938-м гг.). Шел процесс восстановления законности, выход страны из послереволюционного хаоса беззакония.

Репрессии среди военных были вызваны причастностью ряда командующих РККА к заговору оппозиции. С другой стороны герои гражданской войны привыкли вести войну со своим народом, участвовать в революционной борьбе, но не обладали мышлением, образованием и теми качествами, которые необходимы для ведения крупномасштабных боевых действий, с использованием новейших средств вооружения, новой стратегии и тактики. Поэтому их места заняли «молодые командующие», но способные проводить современные крупномасштабные боевые операции (Жуков, Рокоссовский, Конев, Василевский и т.д.). Известный философ А.А. Зиновьев, утверждал: «Если бы не сталинские жестокие меры, нас уже в 1941-м году не было бы».

Если обратиться к масштабам репрессий, то результат будет таким: в 1918 – 1922 гг. доля «исчезнувших» равнялась 19,6%, в 1923 – 1927 гг. – 7,7%, в 1929 – 1933 гг. – 11,9%, в 1934 – 1938 гг. всего лишь 6,1% - меньше, чем в «мирных» 1923 – 1927 гг.!

В 1937 – 1938 гг. было вынесено 681692 смертных приговора (но не все приводились в исполнение). Конечно же, это страшная цифра, но все же едва ли уместно говорить в связи с этой цифрой о геноциде народа, ибо дело идет о гибели всего 0,4% тогдашнего населения страны.

При новом наркоме НКВД Л.П. Берии масштабы репрессий сократились. В 1937 г. было вынесено 353074 смертных приговора по политическим обвинениям, в 1938-м – 328618 таких приговоров, а в 1939-м всего лишь 2552 и в 1940-м – 1649. Страна постепенно избавлялась от революционного синдрома, входила в мирное русло развития.

Причины коллективизации. В течение «восстановительного» периода сельское хозяйство СССР в основном вышло на довоенный уровень (за исключением некоторых направлений животноводства). Однако рост производства, особенно товарного, все еще отставал от потребностей страны. Это объяснялось тем, что в результате революции, гражданской войны, политики военного коммунизма были уничтожены наиболее товарные помещичьи и кулацкие хозяйства.

В Политическом отчете ЦК на XV съезде ВКП(б) в декабре 1927 г. приводились данные о росте сельскохозяйственного производства в 1925–1927 гг.

1925/26 г.	19,2%
1926/27 г.	4,1%
1927/28 г. (план)	3,2%
1928–1932 гг. (план)	24,0%
В среднем за год (план)	4,8%

В 1931/32 г. объем сельскохозяйственной продукции должен был превысить довоенный на 28–30%. Сталин подчеркнул, что намеченные темпы выше, чем в 1900–1911 гг., когда прирост сельскохозяйственной продукции составлял 3,2–3,5% в год. Вместе с тем, развитие сельского хозяйства он оценил как «более или менее сносное», но не достаточное для поддержания равновесия с более быстро растущей промышленностью. Говоря о перспективах развития, Сталин заявил: «Где выход для сельского хозяйства? Может быть, в замедлении темпа развития нашей промышленности вообще, национализированной промышленности в частности? Ни в коем случае!…

Важнейшим противоречием в развитии сельского хозяйства России конца XIX - начала XX века являлся секторный разрыв между сельским хозяйством и промышленностью. Это противоречие было связано с экстенсивным развитием сельского хозяйства, которое в начале XX века себя уже исчерпало. Данный феномен выражался в долговременном прекращении перекачки рабочей силы из сельского хозяйства в промышленность вследствие снижения производства на одного занятого в земледелии. Численность сельского населения увеличивалась, возник дефицит земли, сельское население было не в состоянии прокормить себя. Промышленное развитие находилось на низком уровне, город не мог изъять излишки сельского населения, а в замен малой части сельского населения, оставшейся в сельском хозяйстве, предоставить необходимые средства производства и перевести сельское хозяйство с экстенсивного на интенсивный путь развития. Эти проблемы не смогло решить правительство Витте и Столыпина, что привело к революционным потрясениям. Советское правительство в 1917 году за счет ликвидации помещичьего землевладения снизило земельный дефицит, сгладило противоречия, но не решило проблемы. В период НЭПа проблема секторного разрыва снова обострилась, возник дефицит земли, обострились социальные противоречия. Сталинское правительство начинает крупномасштабные модернизационные мероприятия, направленные на создание мощной индустрии за счет изъятия ресурсов из сельского хозяйства и изъятия населения из агарной сферы в промышленность. А оставшееся население из промышленности должно было получить новые средства производства и за счет этого увеличить производство сельскохозяйственной продукции, при отсутствии дефицита земли и переизбытка населения.

Для этого мелкие крестьянские хозяйства объединяли в крупные, из которых можно было изъять средства для индустриализации, а потом снабдить необходимой техникой и технологиями.

Решения XV съезда ВКП(б) по коллективизации. Приняв в целом курс на коллективизацию деревни, XV съезд не призывал к немедленному ее осуществлению, не определил ни форм, ни конкретных сроков. В.М. Молотов, выступая с докладом о работе партии в деревне, утверждал: «Мы знаем, что развитие крестьянского хозяйства по пути к социализму есть путь длительный. Требуется немало лет для того, чтобы перейти от индивидуального к общественному хозяйству… Нашей задачей является помочь развитию производительных сил крестьянского хозяйства…»

Резолюция XV съезде о работе партии в деревне предлагала вести преобразование крестьянского хозяйства на основе кооперации. К XV съезду ВКП(б) кооперативное движение добилось значительных успехов. Правда, доля коллективизированных хозяйств оставалась к 1927 г. незначительной — менее 1%. Колхозы и совхозы производили лишь 2% валовой и менее 7% товарной сельскохозяйственной продукции. Гораздо шире распространилась сбыто-снабженческая, кредитная, потребительская кооперация, развивавшаяся еще в годы Первой Мировой войны. В 1928 г. она охватила 28 млн. чел. Общее число таких кооперативов, объединявших самостоятельные крестьянские дворы, достигло 700 тыс.

Съезд потребовал усилить наступление на кулачество. Этот лозунг выдвинул Н.И. Бухарин, объясняя, что «командные высоты» государства в экономике укрепились, кулачество политически изолировано, а потому настало время ограничить его «эксплуататорские тенденции». Политика «ограничения» включала повышенное налогообложение кулаков, сокращение срока аренды земли и ограничение использования наемного труда. Таким образом, партия отказывалась от политики «деревенского нэпа». «Наступать» на кулаков предполагалось, главным образом, с помощью экономических мер.

Молотов резко высказался против антисередняцкого уклона, в котором обвинял левую оппозицию. Таким образом, на XV съезде сторонники Сталина и Бухарина отстаивали единую политику партии в деревне.

Хлебозаготовительная кампания 1927–1928 г. и перелом в проведении коллективизации. На рубеже 1927–1928 г., вскоре после съезда, ситуация изменилась в связи с провалом хлебозаготовок. Хлеба было заготовлено на 25%, меньше чем в 1926 г. Для руководства ВКП(б) это был тревожный сигнал: в самом начале индустриализации, когда требовалась максимальная концентрация сил и средств, политика Советской власти оказывалась в зависимости от того, согласится ли крестьянство продать хлеб государству. Сталинское большинство в руководстве ВКП(б) решило подавить «кулацкую хлебную стачку» репрессиями и окончательно подчинить крестьянство.

6 января 1928 г. местные власти получили указание об изъятии излишков хлеба. Это фактически возвращало страну к продовольственной диктатуре. На места были направлены наделенные чрезвычайными полномочиями комиссии во главе с видными партийными деятелями. Сам Сталин 15 января выехал в Сибирь, где хлебозаготовки проходили особенно трудно. Еще месяц назад на XV съезде он говорил, что победа над кулаком должна быть одержана с помощью, главным образом, не административных, а экономических мер. Теперь Сталин потребовал привлекать кулаков, отказывающихся сдавать хлеб по твердым государственным ценам, к ответственности по ст. 107 УК РСФСР, предусматривавшей наказание за спекуляцию — лишение свободы на срок от 5 лет с конфискацией имущества. 25% конфискованного хлеба на льготных условиях передавалось местной бедноте, чтобы побудить низы деревни «выявлять» «укрывателей и спекулянтов». Для того, чтобы усилить рвение местных властей, Сталин потребовал снимать с работы судебных и прокурорских работников, не выполняющих приказа о применении ст. 107.

Форсирование коллективизации. Уже в 1928 г. началось форсирование коллективизации. Доля крестьянских дворов, состоящих в колхозах, увеличилась с 0,8% до 3,2%. Правда, 60% этих колхозов составляли еще не сельскохозяйственные артели, а ТОЗы (товарищества по обработке земли). Если в сельхозартели обобществлялись все средства производства, то в ТОЗе скот и инвентарь принадлежали индивидуальным владельцам, а обработка земли велась совместно. Однако и такой рост числа коллективизированных хозяйств опередил развитие материально-технической базы сельского хозяйства. Правда, уже в 1927 г. стали создаваться тракторные колонны, комплектовавшиеся импортной техникой, а в 1928 г. появились первые машинно-тракторные станции (МТС). МТС предоставляли крестьянам услуги по обработке земли тракторами. Трактор экономил массу времени и сил, но требовал ликвидации межей, а следовательно — объединения земли.

Однако в 1928 г. в сельском хозяйстве СССР было всего 27 тыс. тракторов, два комбайна, 700 грузовиков. В среднем на 5 колхозов приходился один трактор. В 1929 г. в целом по стране тракторами обрабатывался 1% пашни, в колхозах — 14%. Поэтому всерьез говорить об «агитации за колхозы с помощью новой техники» не приходится.

К апрелю 1929 г. половина крестьянских дворов участвовала в кооперативах, в том числе 25% состояли в производственных кооперативах различных типов, а остальные — в ссудных, сбыто-снабженческих и потребительских товариществах. По одобренному XVI партконференцией I пятилетнему плану предусматривалось довести членство в колхозах до 18%, в производственных кооперативах — до 50%, а в кооперативах всех типов — до 85%. Речь еще не шла о полном уничтожении мелкого крестьянского хозяйства. Сталин призывал «поддерживать индивидуальное бедняцко-середняцкое хозяйство», которое «играет и еще долго будет играть в ближайшем будущем преобладающую роль» в снабжении промышленности продовольствием и сырьем. Однако в ноябре 1929 г. в статье «Год великого перелома» Сталин неожиданно объявил, что в колхозном движении уже произошел решающий перелом.

На ноябрьском Пленуме ЦК 1929 г., взявшем курс на форсированное строительство социализма в городе и деревне, звучало немало тревожных голосов по поводу методов коллективизации. В письмах с мест сообщалось о появлении лозунга «Кто не идет в колхоз — тот враг Советской власти». Однако под давлением Сталина все возражения против насильственного проведения коллективизации были оставлены без внимания.

В декабре 1929 г. Сталин заявил, что развивать индустрию при сохранении мелкого крестьянского хозяйства невозможно: «Мелкокрестьянское хозяйство не только не осуществляет в своей массе ежегодно расширенного воспроизводства, оно редко имеет возможность осуществлять даже простое воспроизводство. Можно ли двигать дальше ускоренным темпом нашу социализированную индустрию, имея такую сельскохозяйственную базу, как мелкокрестьянское хозяйство, неспособное на расширенное воспроизводство? Нет, нельзя».

После ноябрьского Пленума многие местные организации, особенно в зерновых районах Нижнего Поволжья, Дона, Северного Кавказа стали принимать обязательства завершить коллективизацию к весне 1930 г., т.е. за один-два месяца. Молотов, вопреки тому, что он говорил на XV съезде, потребовал полностью коллективизировать сельское хозяйство этих районов не позднее лета 1930 г. Он предлагал говорить уже не о пятилетке, а о годе коллективизации. На местах был выдвинут лозунг «бешеных темпов» коллективизации. Местные власти стремились как можно быстрее отчитаться об успешном выполнении полученных предписаний. Даже в Средней Азии, где еще не было завершено наделение дехкан землей и водой, появились призывы «догнать и перегнать» зерновые районы по темпам коллективизации.

10 декабря 1929 г. местные парторганизации в районах сплошной коллективизации получили директиву обобществить лошадей и крупный рогатый скот на 100%, свиней — на 80%, овец — на 60%. В ответ крестьяне стали резать скот. Животноводству был нанесен колоссальный, непоправимый ущерб.

Сокращение поголовья скота

	1928–1934 гг.
	млн. голов	%
Лошади	17,2
Крупный рогатый скот	26,6
В т.ч. коровы	10,3
Свиньи	12,1
Овцы	64,4

Урон мог оказаться еще больше, если бы власти не установили в январе 1930 г. строгую ответственность за убой скота. Бедняки и середняки, а также колхозы и совхозы карались за это штрафом в размере десятикратной стоимости забитого животного. Кулаков же ожидали полная конфискация скота и привлечение к уголовной ответственности, вплоть до двухлетнего тюремного заключения, иногда с выселением.

Принятое 5 января 1930 г. Постановление ЦК «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» требовало завершить коллективизацию в Нижнем Поволжье, на Дону и Северном Кавказе к осени 1930 г., в крайнем случае — к весне 1931 г., а в остальных районах страны — на год позже.

Постановление требовало организации социалистического соревнования по созданию колхозов. Если раньше считалось, что основной формой колхоза станет артель, то в 1930 г. был взят курс на создание коммун, где не только средства производства, но все имущество находилось в коллективной собственности.

Темпы коллективизации резко возросли. Если к 1 октября 1929 г. (по официальным данным) в колхозах состояло 7,3% дворов, то к 1 февраля 1930 г. — 34,7%, а к 1 марта — 58,6%. Правда, многие из этих колхозов существовали лишь в отчетах.

Политика «ликвидации кулачества как класса». Одним из важнейших способов ускорить вступление крестьян в колхозы стала угроза раскулачиванием. В 1928 г. было запрещено государственное кредитование кулацких хозяйств. Кулачество было обложено повышенными налогами. Уже тогда многие зажиточные крестьяне, понимая, что спокойно вести хозяйство не дадут, стали распродавать имущество и уезжать в города. Именно тем, кто своевременно покинул деревню, удалось спастись.

В 1929 г. несколько раз предлагалось перейти к политике ликвидации кулачества. Но, поскольку кулачество еще обеспечивало значительную часть хлеба, особенно товарного, такая мера отвергалась как невозможная. И вдруг в декабре 1929 г. Сталин объявил: «мы от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества перешли к политике ликвидации кулачества как класса». Вспомнив о прежних партийных решениях, разрешавших аренду земли и отвергавших раскулачивание, Сталин сказал: «Противоречат ли эти законы и эти постановления политике ликвидации кулачества как класса? Безусловно, да! Стало быть, эти законы и эти постановления придется теперь отложить в сторону… Впрочем, они уже отложены в сторону самим ходом колхозного движения в районах сплошной коллективизации».

30 января 1930 г. Политбюро (а не ЦК, как бывало обычно) приняло Постановление «О мерах по ликвидации кулачества как класса в районах сплошной коллективизации». Все кулаки были разделены на три группы: контрреволюционный кулацкий актив, наиболее крупные кулаки и все прочие. Зачисленные в первую группу подлежали немедленному аресту и отправке в места заключения. Организаторов контрреволюционных выступлений ждала смертная казнь. Вторая группа после раскулачивания подлежала выселению в отдаленные районы страны, третья — выселению за пределы колхозных земель. На практике в условиях проведения сплошной коллективизации судьба «наиболее крупных» и прочих кулаков чаще всего оказывалась одинаковой. Имущество раскулаченных поступало в распоряжение колхозов.

В доколхозной советской деревне существовало довольно глубокое расслоение. Отношения внутри деревни складывались на основе жесткого экономического диктата, чему способствовал ускорившийся в результате столыпинской реформы и революции распад традиционных общинных связей. В 20-х гг. известны случаи, когда за взятый в долг у богатого соседа мешок муки приходилось через три месяца отдавать два мешка. Таким образом, ссудный процент достигал 400% годовых. За наем лошади на один день безлошадный крестьянин должен был отдать ее владельцу пуд зерна, или крестьянка отрабатывала пять дней на жатве.

По данным ЦСУ в 1926/27 г. в деревне работало 3,2 млн. сельскохозяйственных рабочих. Правда лишь около половины батрачили в индивидуальных крестьянских хозяйствах, а остальные трудились в совхозах и кооперативах. Число хозяйств, нанимающих «сроковых» рабочих, составляло 1,4 млн. Следовательно, большинство нанимателей имели не более одного постоянного работника. 94% хозяйств работников на срок не нанимали. Очевидно, что среди нанимающих одного работника были отнюдь не только кулаки. Правда, данные о найме, очевидно, неполны, так как учитывают только постоянных батраков, а не поденщиков. К тому же многие крестьяне предпочитали скрывать от власти, что используют наемный труд. Но все же удельный вес кулацких хозяйств не превышал 5–6% дворов.

В соответствии с Постановлением Политбюро от 30 января 1930 г. доля раскулаченных должна была составить в среднем 3–5% дворов. Однако давление на местные органы, «соревнование» по раскулачиванию привели к тому, что в целом по стране раскулачены были 12–15% дворов, а в некоторых местах — 20%. В 1930–1931 гг. раскулачиванию подверглись 568 тыс. семей, а в целом за период коллективизации — около 1 млн. (крестьянские семьи редко насчитывали менее 5 человек). Такого количества кулаков в деревне никогда не было. Следовательно, главный удар обрушился не на кулаков, а на трудовое среднее крестьянство.

Вопреки закону раскулачивание производились не судебными органами, а Советами. На местах были созданы специальные комиссии, состоявшие из представителей власти, ОГПУ, милиции, специально направленных в деревню рабочих-агитаторов («двадцатипятитысячников»), местных коммунистов и сельских бедняков. Они составляли списки кулаков и определяли, к какой категории кулачества относится та или иная семья. При этом нередки были злоупотребления и сведение личных счетов.

Формально кулаком мог считаться только тот, кто использовал наемный труд, но на практике в кулаки зачисляли просто наиболее крепких хозяев или упрямцев, не желавших вступать в колхоз. Для тех, кто по бедности никак не мог быть признан кулаком, но сопротивлялся коллективизации, был изобретен термин «подкулачник», позволявший сельскому «активу» творить совсем уж неограниченный произвол.

По тогдашнему административному делению территория СССР состояла из весьма крупных «единиц». Накануне коллективизации во главе этих административных делений были поставлены поляк Станислав Коскар (Украина), еврей Шая Голощекин (Казахстан), русский Андрей Андреев (Северный Кавказ), латыш Роберт Эйхе (Сибирь), русский Борис Шебогдаев (Нижняя Волга), еврей Мендл Хатасвич (Средняя Волга), литовец Юозас Варейскис (черноземный центр) и латыш Карл Бауман (Московская область). Многозначительность этого «отбора» станет понятной, если знать, что в общем количестве членов ЦК ВКП (б) 1930 года (а все перечисленные люди были членами ЦК) поляки, прибалты - то есть фактически «иностранцы» - и евреи составляли совместно только одну четверть; между тем в когорте «главных коллективизаторов» они заняли три четверти. В революционные эпохи или в экстремальных ситуациях вполне закономерно и даже неизбежно выдвижение на первый план «чужаков».

Спустя два - два с половиной месяца после начала «сплошной» коллективизации, 22 марта 1930 года, один из наиболее близких тогда к Сталину людей, Серго Орджоникидзе, сообщал ему о руководителях Криворожского округа Украины: «Перекручено здесь зверски. Охоты исправлять мало... Все хотят объяснить кулаками, не сознают, что перекрутили, переколлективизировали. Большое желание еще большим нажимом выправить положение, выражают желание расстрелять в округе человек 25 - 30...». На местах широко развязалась антикулацкая стихия, которую трудно «загнать в берега». Запущенную в конце 1929 года махину «сплошной» коллективизации, сразу захватившую в свое мощное движение миллионы людей (как насильников, так и их жертв), уже невозможно было остановить... Тем не менее 17 марта (после сталинской статьи «Головокружение от успеха» (2 марта) и принятого (10 марта) на основе ее секретного постановления Политбюро «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении», предназначавшегося для властей на местах). Политбюро направило в, основные зерновые регионы «верховных» лиц - Кагановича, Калинина, Молотова, Орджоникидзе и др., обязав их попытаться «склеить» то, что было уже, в сущности, непоправимо разбито. Политбюро настаивало на «немедленном прекращении в какой бы то ни было форме насильственной коллективизации». Требовало «решительно бороться с применением, каких бы то ни было репрессий по отношению к крестьянам... немедленно проверить списки раскулаченных и исправить допущенные ошибки». Исправить тяжелейшее положение, создавшееся в результате «сплошной» коллективизации, была продиктована, конечно же не «гуманными» мотивами, а опасением полнейшего краха сельского хозяйства страны. Но то, что уже было совершенно, имело поистине роковой характер. И дело было не только в людях, уже подвергшихся жестоким репрессиям, но и в тех людях, которые исполняли или хотя бы считали правильными эти репрессии. В ист