2014-02-13
863
В. 10.3. Проблемы и практика формирования
Основными стратегическими программными документами, действующими в настоящий момент, являются принятые в 2000г.: «Стратегия развития РФ до 2010 года», «Основные направления социально-экономической политики Правительства РФ на долгосрочную перспективу».
Анализ «Стратегии развитияРФ до 2010 года» показывает, что в России по-прежнему нет четкой концепции промышленного развития.
Во-первых, «Стратегия» построена на логике, предполагающей постепенное наращивание производства в традиционныхнаправлениях с освоением новых прогрессивных направлений по мере накопления ресурсов. Мировая практика демонстрирует бесперспективность такой стратегии. Выигрываютте страны и фирмы, которые вовремя принимают решение о переориентации инвестиционной активности на структурную перестройку экономики в пользу новых перспективных технологий еще только формирующегося технико-экономического уклада.
Во-вторых, в «Стратегии» под активной промышленной политикой подразумевается прекращение всех видов поддержки убыточных предприятий и их банкротство, с использованием активной социальной политики в поддержку структурной перестройки, т.к. пассивная промышленная политика чревата сохранением неэффективных производств и произволом чиновников.
|
|
|
НО: перенесение же центра тяжести в структурной перестройке на инструменты социальной политики, чревато выбраковкой потенциально эффективных производств, перегрузкой самой сетки социальной «безопасности», возникновением серьезных проблем с безработицей.
Не всегда текущая коммерческая оценка деятельности предприятия является тем критерием, который должен определять его судьбу; Япония и Китай не доверили рыночной стихииопределять, какие отрасли промышленности разорятся, а какие будут процветать, государство само формировало национальную структурно-инвестиционную стратегию. (В Японии, например, были приняты законы, в которых были даны критерии определения отрасли в качестве депрессионной и механизмы ее стабилизации).
В-третьих, в «Стратегии» вопросы структурной политики трактуются куда более широко,чем деятельность государства по совершенствованию производственно-технологической структуры экономикиисходя из анализа глобальных закономерностей технико-технологического прогресса и национальных конкурентных преимуществ ( а это и есть основная функция структурной политики ), и вместе с тем расплывчато.
Определяя в качестве основного направления структурной политики наращивание конкурентных преимуществ российской экономики, авторы исходят из таких принципов, как формирование конкурентной среды, минимизация государственного вмешательства в экономику, поддержание ее открытости и дальнейшая либерализация хозяйственной деятельности, которые являются приоритетами политики реформирования в целом. Сведение структурной политики к общим принципам реформирования экономики, уже обоснованным в предыдущих разделах документа, означает отсутствие последней в «Стратегии».
|
|
|
В-четвертых, в анализируемом документе отсутствуют содержательные проблемы организации структурной перестройки экономики, в соответствии с его логикой намечаемые структурные изменения произойдут сами по себе, в соответствии с изменениями рыночной конъюнктуры. Но это закрепление сырьевой специализации российской экономики с характерными для нее низкими темпами развития, высокой безработицей, полной зависимостью от внешней конъюнктуры и неэквивалентным внешнеэкономическим обменом. Наглядным подтверждением этого являются результаты десятилетнего самоустранения государства от действенной промышленной политики, которые, с другой стороны, можно рассматривать в качестве современных макроэкономических условий для реализации промышленной политики.
Во-первых, это полная открытость национальных рынков для иностранного воздействия. С одной стороны, она привела к разрушению значительной части постсоветской экономики из-за неконкурентоспособности нашей продукции. С другой стороны, вызвала отток из страны научно-технических и технологических знаний и приток иностранного капитала преимущественно в топливно-сыръевые отрасли, а также не самых новых технологий для отраслей распределения и производства потребительских товаров и услуг.
Во-вторых, потеря управляемости экономикой, распад многих технологических цепочек и, соответственно, внутренних рынков на постсоветском экономическом пространстве.
В-третьих, разрушение национального научного и промышленного потенциала и отсутствие национальных стратегических целей, объявление стратегическими национальными целями чисто институциональных перемен.
В-четвертых, потеря позитивных ориентиров национальной промышленной политики, фактическое отсутствие такой политики.
В предыдущие годы главным ограничителем проведения промышленной политики считался кризис, а затем - недостаточность средств государственного бюджета.
Активную промышленную политику уже невозможно «отложить до лучших времен», ибо «самостоятельная промышленная политика через несколько лет может стать вещью просто недоступной».
В ходе реформирования в стране сменилось несколько концепций промышленной политики:
В ходе реформирования в стране сменилось несколько концепций промышленной политики:
· политика дерегулирования, отрицания необходимости государственного регулирования промышленного развития, которая возобладала в начале реформ;
· меры фронтальной(общей) поддержки промышленности путем взаимозачета задолженностей предприятий и льготного кредитования (имевших пагубные инфляционные последствия), принимаемые под угрозой углубления и ускорения спада производства;
· политика селективной поддержки отдельных видов производств по определяемым государством приоритетам, которая, вследствие чрезмерности числа приоритетов, субъективности их определения, влияния отраслевого лоббизма, переориентировалась от критериев отраслевой селекции на критерии высокой эффективности проектов и оказалась нереализованной;
· политика финансовой стабилизации 1995-1996гг., в основу которой положена идея, что победа над инфляцией является необходимым и достаточным условием для экономического роста и оживления инвестиционной деятельности;
|
|
|
· идеи активной промышленной политики, которые были реанимированы (но не реализованы, кроме некоторых мер по поддержке ряда объектов ВПК) в программных заявлениях двух правительств, недолго функционирующих после финансового кризиса августа 1998г.
· политика активизации экономического роста без выделения приоритетных секторов развития, без четкой стратегической направленности, которая действует по настоящее время.
Для формирования стратегии развития экономики и промышленности России, контуры которой по-прежнему четко не определены, на современном этапе ее развития следует учитывать шесть групп основных факторов, которые, имея достаточно инвариантный характер, определяют общие траектории развития российской экономики на ближайшие десять-пятнадцать лет:
– эволюция экспорто-сырьевой модели экономики, сложившейся к середине текущего десятилетия;
– наложение циклических процессов обновления накопленного имущества населения (5-7 лет), основных фондов (10-12 лет) и базовых технологий (15-20 лет) в различных секторах;
– демографические процессы, включая постарение населения и сокращение трудовых ресурсов;
– сдвиги в ресурсной базе экономики, связанные с исчерпанием к середине следующего десятилетия рентабельных запасов некоторых видов полезных ископаемых;
– вызовы со стороны внешнего мира, определяемые уровнем глобальной стабильности, стратегиями мировых центров силы (США, ЕС, Китай, Индия), политическими и политико-экономическими процессами как в зоне ближайшего окружения России (постсоветское пространство), так и по основным векторам ее экономической интеграции в мировое хозяйство - европейском, южно-азиатском и дальневосточном;
– развитие процесса глобализации, послойно захватывающего сферы производства, обращения и потребления.
Анализ инерционных траекторий, задаваемых отмеченными факторами, показывает, что уже в ближайшие десять лет России предстоит пройти через целый ряд локальных кризисов. Возникает своеобразная линия переломов тенденций и кризисных точек («узловая линия»), расположение которых обусловлено[14]:
|
|
|
• исчерпанием сегодняшних источников роста, в частности, возможностей наращивания сырьевого экспорта с темпом, превышающим 10% в год. Как только темпы экономического роста устойчиво снизятся до 3-4%» в год, а это может произойти уже в 2008-2010 гг., неизбежно проявятся накопленные в экономике дисбалансы, маскируемые в настоящее время высокими мировыми ценами на нефть;
• развертыванием негативных демографических тенденций (старение населения), сокращением численности трудоспособного населения на 8-10% за каждое пятилетие после 2010 г. Это задает нижнюю планку требуемого для компенсации сокращения трудовых ресурсов повышения производительности труда - не менее 3-4% в год;
• вероятным усилением уже наметившихся негативных социальных процессов и дальнейшей деградацией социальной инфраструктуры (жилищно-коммунальное хозяйство, здравоохранение, общее образование);
• качественным изменением условий конкуренции на внутренних рынках, вызванных не только открытием товарных рынков, но и новыми процессами -глобализацией как сферы обращения (торговля и финансы), так и сферы потребления;
• необходимостью модернизации производственно-технологической базы инфраструктурных отраслей (электроэнергетика, транспорт), а также сельского хозяйства. Это либо потребует перераспределения ресурсов в экономике, либо приведет к расширению «кризисных зон»;
• исчерпанием технологических заделов в ряде высокотехнологичных отраслей экономики, включая авиастроение, что может привести к потере имеющихся позиций на внешних рынках высокотехнологичной продукции;
• сокращением к середине следующего десятилетия заделов рентабельных запасов природных ресурсов (нефть, руды цветных металлов).
На узловую линию «кризисных точек», обусловленную экономическими факторами и уже существующими трендами, будет накладываться рост неопределенности, вызванный:
– масштабной переструктуризацией мирового хозяйства, определяемой укреплением новых центров силы (Китай, Индия, вероятно - Бразилия и Индонезия);
– реализацией новых технологических прорывов, базирующихся на научных открытиях 1990-2000-х годов в биологии и медицине, информатике, космических исследованиях, создании новых материалов и источников энергии, а также на ужесточении экологических требований;
– изменением институтов мирового экономического порядка, включая валютные курсы, механизмы хеджирования инвестиционных рисков, регулирования рынков факторов производства;
– вероятным усилением нестабильности по южной и юго-восточной дуге;
– нестабильностью политического и социально-экономического развития приграничных стран «ближнего зарубежья», которые, с одной стороны, станут ареной развертывания противоречий глобализации и борьбы ведущих центров силы за контроль над экономическими ресурсами, с другой - могут втягиваться в дугу нестабильности.
Все это создает качественно новый формат для социально-экономического развития России, резко отличающийся как от кризисных 90-х годов, так и от текущего десятилетия.
Возникают новые риски и угрозы, связанные, прежде всего, с перерастанием локальных кризисов в новый системный кризис, аналогичный тому, который Россия пережила в 90-е годы. Это может привести к нарастанию хаоса, потере управляемости и в конечном счете - к распаду страны.
Другой возможный негативный сценарий - «новый изоляционизм» страны, сопровождаемый технологическим отставанием, экономической и социальной деградацией и усилением территориальной и социальной дифференциации.[15]
Но одновременно появляются и новые «окна возможностей», связанные, с одной стороны, с растущим спросом на энергию со стороны новых лидеров, с другой - с быстрым развитием мировых рынков товаров и услуг, где позиции России достаточно сильны (в част-и, интеллектуальных услуг).
Достаточно емкий внутренний рынок плюс имеющийся собственный потенциал развития технологических заделов, плюс расширение возможностей технологического трансферта - все это создает условия для встраивания элементов российской промышленности в международные цепочки производства добавленной стоимости, в том числе, на основе развертывания в России сборочных производств.
Значительным резервом развития является транзитный потенциал страны, обусловленный ее расположением между двумя мировыми центрами силы -Евросоюзом и Китаем, а также между Европой и странами Среднего Востока (коридоры «Запад - Восток» и «Север - Юг», с выходом на Иран и Индию). Существенно недоиспользуется также транзитный потенциал воздушного пространства, включая трансполярные трассы.
Ресурсом развития является агропродовольственный потенциал России (Россия располагает около 10% мировой пашни, в том числе значительной частью высокоплодородных черноземных земель).
В условиях усиления стратегической неопределенности и серии локальных кризисов обеспечение общей системной устойчивости и реализация новых возможностей предполагает[16]:
• в управленческом плане - переход от рефлексивного ситуационного управления к проектному стратегическому управлению, базирующемуся на реализации стратегических инициатив и долгосрочных проектов;
• в экономическом плане - капитализацию сравнительных преимуществ российской экономики в процессе ее интеграции в мировое хозяйство, прежде всего, в сферах энергетики, науки и высоких технологий, транзитного и аграрного потенциала, то есть превращение этих преимуществ в источники добавленной стоимости и объекты для инвестирования;
• в социально-политическом плане - достижение устойчивого баланса между властью (элитами) и обществом, базирующегося на выявлении и согласовании интересов различных социальных групп, легитимации капитала и (с учетом специфики России) обеспечении социальных гарантий для населения;
• в плане безопасности - выработку военно-стратегической доктрины и соответствующих ей программ военного строительства и вооружений, создание южного, северокавказского и западного «поясов безопасности» и поддержание ресурсного и технологического ядра, обеспечивающего создание и серийное производство систем вооружений, отвечающих особенностям современных военных конфликтов;
• в геоэкономическом плане - создание общего экономического пространства России, Казахстана, Украины и Белоруссии;
• в финансовом плане - обеспечение суверенности национальной валюты и формирование «рублевой зоны», опирающейся на экономические и военно-политические ресурсы России;
• в инфраструктурном плане - создание надежной и эффективной энергетической, транспортной и информационной инфраструктур, сопряженных с соответствующими инфраструктурами Европы и Азии.
