ЧеЛГ№01С Rrt Rfen 11 страница

Важнейшей характеристикой субъекта в системе Л. Фейербаха является чувственность. Чувственность — это синтетическая, обоб­щающая характеристика антропологических свойств «природы че­ловека», его телесности, разума, воли, «сердца». Однако, Фейербах не замыкается на натуралистическом описании субъекта, он пытается преодолеть этот натурализм, вводя в понятие субъекта не просто «Я», но и другого человека. «Идеализм прав, — писал он, — в своих поисках источников идей в человеке, но не прав, когда он хочет вывести эти идеи из обособленного, замкнутого существа, из человека взятого в ви­де души, одним словом, когда он хочет вывести их из «Я», без чувст­венного данного «Ты». Идеи возникают только из общения между людьми, только из разговора человека с человеком» (Фейербах Л. Избр. философ, произв. Т. 1.— М., 1955.— С..190). Таким образом, чув­ственность в его системе рассматривается не как натуральная и непо­средственная, а как опосредованная общением с другим человеком. Следовательно, отношение человека и природы опосредуется отно­шением человека к человеку. Именно в сфере межчеловеческого об­щения и осуществляется, по Фейербаху, реализация человеком своей родовой сущности. В ходе этого общения и совместной деятельности субъективные и частные определения человеческой природы подни­маются до всеобщих объективных определений, и индивидуальная жизнь, соединяясь с родовой, образует целостность человеческих спо­собностей. Это значит, что человек, отправляя «функции рода» пре­вратил сущностные силы всего человечества, продукты культуры в свои собственные жизненные силы, в целостность своих способностей.

Итак, субъект, по замыслам Л. Фейербаха, — это целостный человек, человек в единстве телесных, духовных и родовых харак­теристик. Однако, в теории познания такая трактовка субъекта ос­тается нереализованной. В решении конкретных проблем теории познания Фейербах стоит на позициях сенсуализма и лишь воспроизво­дит взгляды французских материалистов. Исходным пунктом позна­ния, по Фейербаху, является ощущение. Источник же ощущений за­ключен в самом объективном мире, природе. На базе ощущений у человека возникает мышление. По содержанию мышление не дает людям ничего нового, по сравнению с тем, что содержалось в чувст­венных данных. Но вместе с тем, мышление надо отличать от чувст­венных данных, мыслить — это значит связно читать показания чувств. Фейербах доказывал правильность показаний органов чувств, достоверность чувственных данных. Он резко выступал про­тив разграничения познавательного мира на «мир явлений» и «мир вещей в себе». Критерием истины тех или иных научных суждений он считал согласие с ними большинства людей. «Истинно то, что соответ­ствует сущности рода. Ложно то, что ему противоречит». (Фейербах Л. Избр. философ, произв. Т. 2.—М., 1955.—С. 192). Разработанная Л. Фейербахом материалистическая трактовка субъекта, атеистичес­кое мировоззрение оказали серьезное воздействие на последующих мыслителей, в частности на К. Маркса и Ф. Энгельса.

Диалектический материализм К. Маркса и Ф. Энгельса. Гуманистические тенденции в философии К. Маркса. Марксистское учение о практике и истине

Разрешением идей, сформулированных в немецкой классической философии, после Л. Фейербаха занимались К. Маркс (1818 — 1883) и Ф. Энгельс (1820 —1895). Их философское учение, в определенном смысле, можно рассматривать как завершающий этап развития не­мецкой классической философии. Тесная связь философии марк­сизма с немецкой классической философией особенно наглядна при изучении творческой биографии К. Маркса.

К. Маркс, еще будучи студентом Берлинского университета, в 1837 г. познакомился с гегелевской философией и примкнул к кружку младогегельянцев, возглавляемому А. Руге и Б. Бауэром. Маркс разделял тогда многие установки немецкой классической фи­лософии. Как и другие гегельянцы, он считал, что философия — это духовная квинтэссенция своего времени, призванная вносить в об­щество мудрость и разум и, там самым, содействовать общественно-историческому процессу. Вместе с другими младогегельянцами Маркс подчеркивал значительную роль активности личности в деле общественного прогресса, выступал с идеями просвещения масс, на­дежды на важные общественные перемены, связывал их с разобла­чением религии и проповедью атеизма.

Включение К. Маркса в активную общественную деятель-вость в качестве журналиста и редактора «Рейнской газеты», позво­лило ему ближе познакомиться с реальной жизнью, способствовало

разочарованию в исходных идеях гегелевской философии. В 1843 — 1844 гг. Маркс порывает с младогегельянцами и переходит на пози­ции Л. Фейербаха. В то время Марксу глубоко импонирует гуманис­тический пафос фейербаховского материализма, который выступал за реабилитацию чувственного начала в человеке, за полную реали­зацию человеком своих природных способностей, за гуманизацию отношений человека к природе и человека к человеку.

Под влиянием Л. Фейербаха написана важнейшая работа того времени «Экономическо-философсктме рукописи 1844 года». В этой работе Маркс выступает в защиту гуманизма, основанного на идее свободной, универсальной творческой сущности человека. Реализа­ции этой сущности, по Марксу, препятствуют различные виды чело­веческого отчуждения: отчуждение человека от природы, отчужде­ние от своей собственной «родовой» сущности, отчуждение человека от человека и отчуждение человека от общества. В основе всех форм отчуждения, по мнению Маркса, лежит отчуждение труда, базиру­ющегося на частнособственнических отношениях.

В условиях отчуждения, по словам Маркса, «деятельность че­ловека оказывается мукой, его собственное творение — чуждой ему силой, его богатство — его бедностью, его сущностная связь, соеди­няющая его с другим человеком — несущественной связью, и напро­тив, его оторванность от другого человека оказывается его истин­ным бытием, его жизнь оказывается принесением в жертву его жиз­ни, его власть над предметом оказывается властью предмета, а сам он властитель своего творения, оказывается рабом своего творения» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42— С. 24). Обратный отчуждению процесс Маркс называет процессом присвоения человеком своей подлинной родовой сущности, в ходе которого коренным образом меняется отношение человека к природе и к другим людям. На осно­ве концепции присвоения он создает грандиозное по гуманистичес­кому пафосу учение общественно-исторической, предметно-прак­тической сущности человека. В этой концепции он стремится пред­ставить человеческую деятельность как глобальный процесс очеловечивания мира, преобразующего природу «по мерке каждого вида», то есть в соответствии с самими законами природы и, в то же время, налагающего на природу свои характеристики, без чего при­рода не смогла бы возвыситься до человека, стать фактором челове­ческого бытия.

Маркс не противопоставляет человека природе. Напротив, он всемерно подчеркивает, что человек это часть природы и ее продукт. Вместе с тем, по его мнению, человек не просто часть природы, а выс­ший продукт ее развития, природное существо особого рода. Чело­век — это универсально-всеобщая сила природы. Возможность это­го заложена в физиологической конституции человека как организ­ма, наделенного такими достоинствами как человеческие руки, мозг, язык и др. В силу этих качеств человек способен к любому роду дея- jтельности, к овладению силами природы, превращением этих сил в свои собственные силы и способности. Реализация этой возможно­сти осуществляется, по Марксу, в производственной деятельности, в труде. Именно в труде проявляется специфичность бытия челове­ка, принципиальное отличие человека от животного в их отношении к материальному миру, к природе.

Маркс выделяет в деятельности человека два основных мо­мента: опредмечивание и распредмечивание. Раскрывая содержа­ние этих понятий, Маркс отмечает, что первейшим определением труда является его предметно-чувствительный характер. Преобра­зование природы происходит не в силу духовности человека, а прежде всего, потому, что человек как материальное, предметное существо действует предметным образом. В ходе трудовой деятель­ности человек постоянно осуществляет опредмечивание, то есть пе­реход свойств и характеристик живого процесса деятельности субъекта в объект, в покоящееся свойство предмета, в предметное воплощение.

Но человеческая деятельность не сводится к материальному, чувственно-предметному процессу. Этот процесс имеет в своей осно­ве духовное, идеальное содержание: проект, замысел, идею. Перед Марксом стояла проблема материалистического объяснения духов­ного момента деятельности человека, истоков и содержания идеаль­ного образа. Такое объяснение, на его взгляд, можно дать, если рас­крыть социально-исторический характер деятельности на основе концепции распредмечивания. Распредмечивание — это обратный переход предметности в живой процесс, в действующую способ­ность, это процесс освоения субъектом предметных форм культуры, а посредством их — также и природы.

Человек, по Марксу, в процессе деятельности имеет дело не только с предметами природы, он обязательно использует орудия труда, систему знаний и другие продукты человеческой деятельнос­ти. Поскольку эти средства созданы предшествующими поколения­ми или представителями другого рода деятельности, то в самой тру­довой деятельности человека заключена простейшая социальная связь. Уже в форме средств труда человек имеет дело с другим чело­веком. Эта связь актуализируется в процессе распредмечивания продуктов труда. Распредмечивание, по мнению Маркса, это освое­ние социального опыта человечества, превращение предметных форм в содержание внутреннего мира человека, в его собственные силы и способности, в момент живого труда.

Концепция общественно-исторического, предметно-практи­ческой сущности человека под гуманистическим углом зрения изме­няет не только взгляд на взаимодействие человека с природой, но и на отношение человека к человеку. Богатство внутреннего мира лич­ности ставится в прямую зависимость от богатства внутреннего мира Других людей. Обмен этим богатством является главной целью меж-человеческого общения. Под влиянием такого типа общения внут­ренняя природа личности существенно преобразуется. Вместо одно­боких, ущербных индивидов должны появляться всесторонне раз­витые личности. Универсально-развитый, живущий в единстве и гармонии с внешней и внутренней природой человек — таков гума­нистический идеал, который рисует К. Маркс в ранний период свое­го творчества. Достижение же этого идеала он связывает с ликвида­цией частнособственнических отношений, преодолением социаль­ного закрепления ролей человека в системе разделения труда, формированием отношений нового типа — коммунистических отно­шений.

Так, с самого начала творчества К. Маркса начала проявлять­ся социальная ориентация его философии, которая в дальнейшем получила все более глубокое и всестороннее развитие. В результате Маркс значительно расширил сферу действия материализма. Мате­риалистический подход был распространен на область обществен­ных явлений. Одним из важнейших открытий, сделанных К. Марк­сом, Ф. Энгельсом и другими марксистами называют материалисти­ческое понимание истории.

С точки зрения Маркса и Энгельса, это понимание истории за­ключается в том, чтобы, исходя из материального производства не­посредственных средств для жизни, сначала объяснить систему производственных отношений между людьми, а затем на этой основе — и политическое устройство общества, право, мораль, религиозные и другие духовные явления. Установление зависимости сознания людей от их общественного бытия и его главного вида — материаль­ного производства — позволило Марксу переосмыслить роль духов­ной деятельности человека. По мнению Маркса, идеи и теории пусть даже самые радикальные и благожелательные не могут служить причинами исторических изменений реальности. Они лишь отража­ют объективную реальность и могут быть применены лишь тогда, когда в этой реальности создадутся благоприятные возможности. «Сознание с самого начала есть общественный продукт и остается им пока существуют люди, — писали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» (Соч. Т. 3.— С. 29). Таким образом, по Марксу и Энгельсу, сознание есть ничто иное как отражение и осознание людьми своего общественного бытия, способа производства материальных благ, де­ятельности и межчеловеческого общения.

На основе материалистической концепции истории Маркс и Энгельс сформировали свое учение об идеологии. С точки зрения Маркса и Энгельса, характерными для идеологии представления о самодетерминации, автономной форме существования сознания, в результате чего создаются ложные, предвзятые схемы самоде­терминации, под которые подгоняется действительность. Идеоло­гия — это, прежде всего, «ложное сознание». Источник «ложного со­знания» Маркс и Энгельс видели не в случайных заблуждениях

и ошибках людей, не в сфере самого сознания, а вне ее—в социаль­ной действительности. Идеология, по Марксу и Энгельсу, как про­цесс формирования «ложного сознания» протекает в том случае, ког­да сама действительность существует в извращенном виде. Таким образом, идеология отражает действительные противоречия исто­рического процесса, но в тех их проявлениях, когда господствует от­чуждение, когда действительные отношения переворачиваются с ног на голову.

К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали социально-классовую сущность идеологии. Идеология — это плод социального расслоения общества. Она возникла, когда возникли классы, имеющие свои спе­цифические интересы и цели. Теоретической формой отражения и выражения этих интересов и целей является идеология. Классовый характер обусловливает односторонний, субъективный характер идеологических конструкций. В этих конструкциях происходит со­знательный отбор материала, поскольку определенные социальные установки не позволяют включить в идеологические системы проти­воречащие социальной установке факты, то есть такие факты, ос­мысление которых вело бы к выводам, противоречащим социальным интересам. При этом идеология стремится свой однообразный образ действительности выдать за целое, за наиболее полную картину действительности.

Концепция общественно-исторической, предметно-практиче­ской деятельности человека и материалистическое понимание исто­рии позволили К. Марксу и Ф. Энгельсу коренным образом преобра­зовать материализм. Главным фундаментным принципом их фило­софской системы становится принцип практики. С позиций этого принципа Маркс и Энгельс анализируют и оценивают всю предше­ствующую философию, дают позитивное решение многих проблем, поставленных немецкой классической философией. «Вся общест­венная жизнь является по существу практической. Все мистерии, которые уводят теорию в мистицизм, находят свое рациональное разрешение в человеческой практике и в понимании этой практики» — писал Маркс в знаменитых «Тезисах о Фейербахе» (Соч. Т. 42.— С. 263). Практика исходна и первична по отношению ко всему духов­ному миру, из нее можно объяснить все самые сложные социальные процессы и духовные явления.

Понятие «практика» в марксистском представлении, прежде всего противостоит широко используемому понятию «опыт». В поня­тии «опыт», по мнению основоположников диалектического матери­ализма, заложена пассивная позиция человека. Мир воздействует ва человека — человек отражает этот мир. Опыт истолковывается как совокупность взаимосвязи человека с внешним миром, это не­четкое двусмысленное понятие. Маркс и Энгельс стремились под­черкнуть активную, деятельную, преобразовательную позицию че­ловека в этом мире. Понятие «труд», «производство» в какой-то мере

достигали этой цели, но не могли служить в качестве основополагаю­щего философского принципа. Понятие «практика» выражает беско­нечно многообразные формы взаимодействия людей с природой и друг с другом в процессе материального и духовного производства. Практика — это совокупная деятельность человечества по преоб­разованию природы, формирования социальных отношений, взаи­мосвязи и взаимодействия всех людей. Таким образом, практика — это процесс труда в единстве социально-исторических условий его функционирование. Практика всегда носит общественный характер. Она невозможна вне связей и общения между людьми. Практика — исторична. Она стоит в непрерывном преобразовании людьми усло­вий, обстоятельств и самих себя. В практической деятельности чело­век выступает и как универсально-всеобщая сила природы и как олицетворение всеобщности культурно-исторического процесса. Бытиё людей, практика выступают в марксистской философии как всемирно-историческое явление.

Практика — это объективное основание целостности челове­ческого отношения к миру, в котором взаимодействуют различные аспекты: материальный и духовный, природный и исторический, моральный и эстетический. Это единство проявляется в производительной, преобразовательной, общественно-преобразовательной и в теоретико-познавательной деятельности. Социальные аспекты практики в производстве и общественных отношениях рассматриваются Марксом и Энгельсом в политэкономии и социологии. Философский же аспект практического отношения к миру раскрывается преимущественно в гносеологии.

В теории познания принцип практики получает конкретное и более узкое толкование. Здесь практика выступает как материально-чувственная деятельность по преобразованию предметов природы и общественных отношений. В этом смысле понятие практики противостоит понятию теории как духовной, научно-теоретической деятельности. Но это совсем не исключает их тесного взаимодействия. С точки зрения философии марксизма, практика является основной и движущей силой познания, всей научно-тео­ретической деятельности. Главным стимулом для развития зна­ния служат практические потребности людей. Они оказывают решающее влияние и на выбор предмета исследования, и на напра­вление, и на темпы развития знания, и на характер их использования. Например, появление геометрии объясняется потребностями измерения земли в Древнем Египте при проведении ирригацион­ных работ. Появление астрономии объясняется потребностями в мореплавании и т. д.

Практика является так же сферой приложения знания. По­знание мира, в конечном счете, служит целям его преобразования. Но практика — это не только стимул для развития познания и сред­ство его применения, но также и первоначальная форма его получе-вия. На ранних этапах люди узнали о тех или иных свойствах пред­метов в процессе производственной трудовой деятельности. Напри­мер, представление о пластичности металлов появилось тогда, когда люди воздействовали металлическими предметами друг на друга. Позднее формой получения нового знания стала такая форма прак­тического взаимодействия как эксперимент. Эксперимент — это та­кая форма материального взаимодействия вещей, при котором они искусственно ставятся человеком в определенные взаимоотноше­ния, и на основе этих взаимоотношений выявляются те или иные их свойства.

Целью познавательных усилий является достижение истины. Истина определяется в марксистской философии как соответствие мысли, наших знаний о мире самому миру, объективной действи­тельности. Таким образом, чтобы отличить истину от заблуждения, необходимо выяснить, насколько наше знание соответствует объек­тивной действительности.

Маркс и Энгельс учили, что любая истина объективна. Но, что значит объективность, истина? Ведь термин «объективность» озна­чает независимость от сознания субъекта. А таким свойством обла­дают лишь вещи, предметы, процессы. Истинными или ложными мо­гут быть только знания о вещах, а не сами вещи. Объективность истины, с точки зрения философии марксизма, означает, что содер­жание знания совпадает с объективной действительностью и в этом смысле не зависит от сознания субъекта, «ни от человека, ни от чело­вечества». Но в то же время истина субъективна по форме выраже­ния. Ее оформление, то есть способ объективизации во внешнем ми­ре, в сфере науки, зависит от особенностей тех людей, которые фор­мируют данную теорию. Таким образом, значение объективной истины имеют все достоверные знания людей, все положения науки, в которых отражается объективная действительность.'

Однако, закономерно возникает вопрос: может ли объектив­ная истина быть выражена в человеческих знаниях сразу, целиком, полностью? Или, иначе говоря, может ли бесконечный мир быть замкнут в конечные формы знания? Этот вопрос может быть очень прост. Абсолютная истина недостигаема, поскольку мир бесконечен и неисчерпаем. Если под абсолютной истиной понимать полное и ис­черпывающее знание о мире в целом, которым человек может распо­лагать в какой-то конечный момент времени, то бесспорно такая абсолютная истина недостижима. Она существует в гегелевской системе под именем «Абсолютного духа».

Но из утверждения о недостижимости абсолютной истины мо­жет следовать вывод о невозможности для человечества получения полного и достоверного знания о мире. Следовательно, в каких-то пределах познание мира невозможно. В этих пределах разум наталкивается на непреодолимые препятствия и вступает в противоречия (вспомните антиномии разума Канта). Марксистская философия

стремится преодолеть эти агностические установки. Ф. Энгельс в ра­боте «Диалектика природы» утверждал, что никакой противопо­ложности между явлением и вещью в себе не существует, а сущест­вует противоречие между тем, что мы знаем и чего мы не знаем. В те­ории познания, как и во всех областях науки, следует рассуждать диалектически, то есть не предполагать готовым и неизменным наше знание, а рассматривать конкретно, как из незнания является зна­ние, каким образом неистинное, неполное знание становится более полным и более точным.

Эта проблема в марксистской философии решается на основе диалектики абсолютной и относительной истины. В этом случае тер­мин «абсолютная истина» употребляется в значении, близком к зна­нию термина «объективная истина». Поскольку в каждой научной теории имеется момент объективного содержания, совпадения мыс­лей с действительностью, постольку в нем имеется момент абсолют­ной истины. Но сами теории или другие формы знания носят относи­тельный характер. Они формируют истину в каких-то исторически конкретных, преходящих формулах, высказываниях, теориях. Раз­витие познания, с этой точки зрения, можно представить как дли­тельный, непрекращающийся процесс движения относительных ис­тин, который приводит к накоплению и обогащению человеческого знания. Абсолютная истина предстает в таком случае как бесконеч­ная сумма относительных истин, которые формулирует человечест­во на протяжении всей истории своего развития. Этот процесс никог­да не может завершиться.

Следующий вопрос теории познания состоит в следующем:

а как же мы можем узнать, что в нашем знании, в теориях содержит­ся момент совпадения с объективной действительностью или, выра­жаясь языком Канта, что дает нам возможность сопоставить явле­ния и вещи сами по себе? Марксистская философия отвечает на этот вопрос однозначно — практика! Именно она является критерием ис­тины. Только те результаты познания, которые прошли проверку практикой, могут претендовать на знание объективной истины. Практика является критерием истины потому, что она — как мате­риально-чувственная деятельность людей имеет качество непо­средственной действительности. Она соединяет и соотносит объект и действие, производимое в соответствие с мыслью о нем. Именно в таком действии и проявляется истинность мысли.

Практическая проверка истинности знаний, теорий может но­сить многообразные формы в соответствии с особенностями тех сфер знания, которые требуют данной проверки. Такой формой может быть непосредственная реализация замысла в природной и социаль­ной реальности. В науке формой практической проверки является эксперимент. Для сложных, абстрактных областей познания объек­тивной формой проверки может служить построение модели, моде­лирование.

Итак, введение принципа практики в познавательный процесс позволило Марксу и Энгельсу решить вопрос о тождестве мышления и бытия, соединить теоретический и практический разум, построить «мост» между явлениями и вещью в себе и, таким образом, в опреде­ленной форме разрешить основные проблемы немецкой классической философии.

тема 10

Русская религиозная философия XIX—XX вв.

1. Формирование русской религиозной философии:

славянофильское учение о мессианской роли русского народа и соборности

2. Философия всеединства В. С. Соловьева: онтология и гносеология

З. Проблемы веры и разума в православном религиозном антиинтеллектуализме (Л. Шестов, С. Булгаков, П. Флоренский, С. Франк)

Философская мысль в России начинает зарождаться в XI в. под влия­нием процесса христианизации. В это время Киевский митрополит Илларион создает знаменитое «Слово о законе и благодати», в кото­ром развивает богословско-историческую концепцию, обосновываю­щую включенность «русской земли» в общемировой процесс торже­ства божественного света. Дальнейшее развитие русской философ­ской мысли проходило в русле развития нравственно-практических наставлений и обоснования особого предназначения православия Руси для развития мировой цивилизации. Наиболее характерным в этом смысле является созданное во времена правления Василия III учение игумена Елиазаровского монастыря Филофея о «Москве как третьем Риме».

Оригинальные поиски русской философской мысли продол­жались на протяжении XVI—XVIII вв. Эти поиски проходили в ат­мосфере противоборства двух тенденций. Первая акцентировала внимание на самобытности русской мысли и связывала эту самобыт­ность с неповторимым своеобразием русской духовной жизни. Вто­рая же тенденция выражала стремление вписать Россию в процесс развития европейской культуры. Представители этой тенденции считали, что поскольку Россия встала на путь развития позже дру­гих стран Европы, то она должна учиться у Запада и пройти тот же исторический путь.

Наиболее четкое теоретическое и общественно-политическое оформление эти две тенденции получили в 40 — 60-х годах XIX в. Первую тенденцию представляли славянофилы, а вторую — запад-пики. Идеологию западников поддерживали такие авторитетные мыслители и общественные деятели как В. Г. Белинский, Н. Г. Чер­нышевский, А. И. Герцен. Все они были крупными литераторами, критиками, писали философские произведения. И если бы мы имели достаточное время, то было бы неплохо познакомиться с их фило­софскими трудами. Но мы не имеем возможности это сделать, так как, в противном случае, не успеем познакомиться с оригинальной философской мыслью России. Работы же «западников», в большей мере, воспроизводят уже известные нам идеи крупных западноев­ропейских философов: Белинский — Гегеля, Чернышевский — Фейербаха, Герцен — французских материалистов и т. д.

Формирование русской религиозной философии:

славянофильское учение о мессианской роли русского народа и соборности

Оригинальным русским философско-идеологическим течением является славянофильство А. С. Хомяков (1804 — 1860), Ю. Ф. Са­марин (1819 —1876). Славянофилы опирались на «самобытников», на православно-русское направление в общественной мысли России. В основе их философского учения лежала идея о мессианской роли русского народа, о его религиозной и культурной самобытнос­ти и даже исключительности. Исходный тезис учения славянофи­лов состоит в утверждении решающей роли православия для раз­вития всей мировой цивилизации. По мнению А. С. Хомякова, именно православие сформировало «то исконно русские начала, тот "русский дух", который создал русскую землю в ее бесконеч­ном объеме».

Какие же качества православия дают ему преимущество пе­ред другими религиями? Для ответа на этот вопрос А. С. Хомяков проводит исследования, в которых оценивает роль различных ре­лигий в мировой истории. Он делит все религии на две основные группы: кушитскую и иранскую. Коренное различие между этими двумя группами религий, по его мышлению, определяется не коли­чеством богов или особенностями культовых обрядов, а соотноше­нием в них свободы и необходимости. Кушитство строится на нача-дах необходимости, обрекая его последователей на бездумное под­чинение, превращает людей в исполнителей чуждой им воли. Напротив, иранство — это религия свободы, она обращается к вну­треннему миру человека, требует от него сознательного выбора между добром и злом.

Наиболее полно сущность иранства выразило, по мнению А. С. Хомякова, христианство. Но христианство раскололось на три крупных направления: католицизм, православие и протестантизм. После раскола христианства «начало свободы» уже не принадлежит всей церкви. В различных направлениях христианства сочетание свободы и необходимости представлено по-разному. Католицизм об­виняется славянофилами в отсутствии церковной свободы, посколь­ку там существует догмат о непогрешимости папы римского. Проте­стантизм же впадает в другую крайность — в абсолютизацию чело­веческой свободы, индивидуального начала, которое разрушает Церковность. Только православие, считает А. С. Хомяков, гармониче­ски сочетает свободу и необходимость, индивидуальную религиоз-вость с церковной организацией.

Решение проблемы сочетания свободы и необходимости, ин­дивидуального и церковного начала служит у славянофилов важ­ным методологическим принципом для разработки ключевого поня­тия их религиозно-философский воззрений — понятия соборности. Определяющим признаком соборности служит принцип «единство во множественности». Понятие «соборный» раскрывает не только внешнее, видимое соединение людей в каком-либо месте, но и посто­янную возможность такого соединения на основе духовной общнос­ти. Соборность проявляется на основе духовной общности. Собор­ность проявляется во всех сферах жизнедеятельности человека: