Глава 31

Давид распрямил лист бересты, приготовил карандаш и вопросительно уставился на Влада. Тот, погрузившись в себя, бегло изучил результаты анализа, выданные копиром, после чего начал диктовать:

– Шестьдесят один процент железа.

– Я и без тебя прекрасно знаю, что тут полным‑полно железа. Его, между прочим, везде полно. И даже знаю, что в основном из‑за магнетита и гематита. Ты ценное выдавай, не тяни резину.

– Тут марганец есть, около трети процента, два с половиной процента серы, около процента титана, полпроцента хрома. Платина есть, но очень мало – запарился считать нули после запятой. Редкоземов еще меньше, да и не все.

– Они обязательно есть, просто, если содержание ниже критической черты, данные не выводятся. Мы ведь это уже установили – забыл?

– Да помню я, помню.

– Давай дальше перечисляй. Только не спеши, я записывать не успеваю, когда начинаешь тараторить.

Вот уже седьмой день Влад безвылазно сидел на одном месте, вместе с женщинами. Остальные мужчины ездили по округе, от ручья к ручью, добывали в них шлихи, попутно охотились, собирали грибы, ловили рыбу. А он заряжал копиры, обустраивал лагерь, охранял, само собой – ведь Лилю и Лену одних в таком лесу не оставишь.

Хозяйство невеликое: две палатки из плотной ткани, похожей на брезент. Для лучшей водоустойчивости ее натерли мягким воском. Всех лошадей, кроме шести, продали, и за теми, которых оставляли в лагере, тоже надо было присматривать. Даже стреноженные, они могли уйти далеко, а в округе хватает хищников. Городок километрах в пяти, но там не удивляются, поутру обнаружив на улице медвежьи следы.

То дров принеси, то лежанку перекосившуюся почини, то стол из жердей сооруди, то еще что‑нибудь. Копиры как бы сами заряжаются, но позволить батареям заполняться доверху нельзя – надо, чтобы энергия шла в дело и процесс ее накопления не останавливался. Приглядывал постоянно, если требовалось, переводил шлихи на наконечники или выделял железо слитками. Естественно, и про более редкие элементы не забывал – пускай во встроенном хранилище набираются. Еще лотки для промывки вырезал, из заготовок, заказанных на лесопилке. Так что вроде и скучно живется, но постоянно при деле.

Даже к спорту вернулся. Из толстой кожи сшил мешок, заполнил его ради разнообразия кедровыми орехами, которые здесь продавали по смешным ценам, и лупил по утрам и вечерам ногами и руками. Вряд ли тут доведется поучаствовать в соревнованиях по классическом боксу, так что надо развиваться всесторонне, без оглядки на традиции. Начал даже подумывать о баньке своей, а то мыться в деревянном тазике совсем не то.

Голос в голове не беспокоил, никто не пытался убить. Живи да радуйся.

Вот только вожделенных редкоземельных элементов, ради которых все и затеяли, как не было, так и нет. Давид что‑то болтал о породах неперспективных, малой площади водосборов и коротких водотоках, но Влад подозревал, что он просто цену себе набивает умными словами, на самом деле понятия не имея, в чем проблема. В первый же день пришли к выводу, что таскаться всем табором от ручья к ручью занятие глупое. Пока снялись, пока поставили – прорва времени и сил затрачивается. И самое главное – во время переходов копиры заряжать не получается. Ну не приторочишь их к вьюку в раскрытом виде. Страшно за «крылья» – вдруг поломаются. Не хотелось бы потом разбираться в строке меню под печальным названием «Ремонт».

Вот и поступили умнее. Поставили базовый лагерь, а мобильная группа делала вылазки для обследования все новых и новых водотоков.

Но округа уже почти вся изучена. Давиду приходится забираться так далеко, что едва до темноты возвращаться успевает. Пора сниматься и переносить лагерь в другое место. Какое? Влад понятия не имел. Ну нет у него карты с указанием водотоков, в которых можно разжиться редкоземельными элементами в приличном количестве. Давид, при всех его познаниях, тоже молчит, как партизан, угодивший в гестапо.

Зря он все же не доучился, когда была возможность.

Одно душу радует – Влад с гордостью покосился в сторону ящика. Снимать крышку не стал, и без того в день по двадцать раз любуется. Внутренности разделены на три отделения. Самое большое, занимающее львиную часть объема, до половины забито патронами с картечью, в двух малых по четыре десятка с дробью и пулями. Отдельно льняной мешочек с парой сотен пистолетных. О былом дефиците вспоминал теперь с содроганием. Есть еще один ящик, но он в сторонке хранится. Там жестянки, сделанные местным кузнецом. Набиты порохом, с фитилями, пропитанными раствором селитры – ее удалось купить у местного аптекаря. Обмазаны клеем, на котором держатся подогнанные друг к дружке мелкие слитки железа. Давид грозился, что в будущем замутит настоящую взрывчатку, но даже без нее бомбы теперь на много порядков лучше былых стекляшек.

Свинец, медь и латунь для патронов, кстати, тоже взяли у торговца. Но остальные элементы своими силами добывали или пользовались старыми запасами.

Лиля, полоскавшая тряпье у речушки, поднялась, уставилась в сторону уже хорошо натоптанной тропы:

– К нам кто‑то едет.

Сказать ухитрилась кокетливо, еще и позу картинную приняла. Мужику, оставшемуся на хозяйстве, целый день внимание с двух сторон – женскую натуру не изменить.

Влад не ожидал неприятностей – к ним уже не один раз забредал местный охотник, живущий в лесу и зимой, и летом. Вроде отшельника. Почти не говорил. Сядет, чаю попьет, оставил разок в подарок пару рябчиков. Через день является, скучно, наверно, одному все время, а в город почему‑то не любит наведываться. Но тот пеший, а этот верхом. И не один…

Насторожившись, Влад повесил на плечо дробовик, проверил нож на поясе, прислонил к ящику с патронами свою неразлучную палицу – если что, ухватит, не нагибаясь.

Когда сумел хорошо разглядеть первого всадника, удивился. Сам мэр Гнобыря пожаловал. Все так же «модно» одетый. После него небось пауки лесные рыдают – его шляпа все их ловчие сети на себя собирает. Второй прикинут скромнее, но и не в кожу дешевую, зато вид гораздо представительнее, чем у Ревоката. Властность в каждой черте лица просматривается.

– Здравия тебе, Влад! – издали крикнул мэр.

Не из избытка вежливости, а на всякий случай. Вдруг его сослепу не узнали, и рука на тетиве дрогнет. В этих неспокойных краях не всегда радуются появлению гостей, а уж незваных тем более.

– И тебе здравия, Ревокат.

Влад уже привык, что слово «вы» здесь применяется только во множественном числе. Женщина перед тобой, мужчина, священник высокого сана – со всеми на «ты» надо, а то не понимают, к кому еще обращаешься.

Мэр и незнакомец спешились, привязали лошадей к деревцам, поприветствовали женщин. Влад, как хозяин, предложил чаю, гости отказываться не стали, присев в ожидании на подтесанное бревно, используемое в качестве лавки. Устроившись напротив на ящик с патронами, Влад уставился ожидающе:

– Это Рикс, мой старший брат, – представил мэр спутника.

Видя, что Влад никак не отреагировал на это имя, нахмурился:

– Ты разве о нем ничего не слышал?

– Нет.

– Странно… его вроде все знают.

– Я здесь человек новый, живу в лесу, мало с кем знаком.

– Все равно как‑то странно. Вы тут вконец одичаете, раз даже про таких людей не знаете.

Владу надоел треп ни о чем, и он взял быка за рога:

– Мимо проезжали или специально нас искали?

– И то и другое. Дела у меня здесь, а вот Рикс специально приехал, парой слов перекинуться с тобой.

– Ну так начинай перекидываться.

Брат мэра впервые за весь разговор открыл рот:

– Говорят, вы золотишко ищете?

– А что – это запрещено?

– Ну что ты. Ищи на здоровье, мешать никто не станет. Если найдешь, даже участок получишь. Возьмешь лук, выстрелишь, и от тебя до того места, где стрела упадет, вся долина твоя будет – добывай, не пуская других. Если пропадешь или бросишь, через год, кто‑нибудь другой может забрать твое. Это давний наш закон. Только богатого золота здесь никогда не было, вот и бросали всегда, едва начав добычу. А уж здесь, под городом, даже чтобы наперсток наполнить, придется год корячиться. Нет здесь золота вообще – только время зря тратите.

– Ну мы все же попробуем найти.

– Дело ваше, – кивнул Рикс. – Людишки приезжали от Новограда. Хорошие ребята, словам их верить можно. Говорят, братья‑луддиты великий переполох устроили. Собрали всю стражу и еще добровольцам клич кинули, искали целую шайку святотатцев, да так и не нашли. А еще охотники рассказали, что за Ведьминым ключом интересное видели. Целая куча мертвецов свежих – волчий пир, но только вряд ли звери поработали. Что интересно: трое из них с крестами святого Лудда. Такие, сами знаете, кто носит. Следы говорят, что в засаду они попали, причем народу в засаде было шестеро, как вас. И пришли вы с той стороны. Разве не удивительно?

Скрывать смысла не было – все равно ведь прекрасно знают, кто резню устроил, тем более сами в этом признавались еще в первый день, потому Влад ответил честно:

– Ничего удивительного, потому что засада эта нашей была, а убили мы луддитов, которые за нами от самого Новограда гнались. Чтобы не было вопросов: те шесть братьев, которые в городе погибли, тоже наша работа. Надеюсь, это не составит проблему? Я слышал, что луддитов в этих краях не сильно любят.

– Ну что ты – какая может быть проблема? Убили и убили – меньше собак, легче дышать. Но лихо вы – полтора десятка за собой оставили. Ох, не зря луддиты настолько возбудились – что‑то с вами не так.

– Насколько я понимаю, каждый из здесь живущих по два костра заслуживает, поэтому не надо на нас пальцем показывать.

Братья синхронно хохотнули, и Рикс кивнул:

– Правду говоришь – все мы хороши. Но вот с вещами такими лишь вы одни якшаетесь всерьез, – указал на заряжающиеся копиры.

– Это запрещено?

– Что ты, ни в коем случае. Просто странно это все… Влад, тут люди любопытные, присматривали пару раз за тем, что ты делаешь. Говорят, что умеешь с погаными вещами обращаться. Это так?

– С этими умею.

– Ты древний? – неожиданно спросил мэр.

– С чего ты взял?

– Слухи ходят, что луддиты как раз за древними гонялись, – ответил опять Рикс. – И всякий знает, что с такими штуками обращаться могут только одержимые вроде запов и древние. На запа никто из вас не похож, так что…

– И что с того, если я, допустим, древний?

– Если опять про «запрещено» начнешь, то ничего. Да будь ты самим Техно, нет в горах закона против него. Живи да другим не мешай, вот и все. Древние не первый раз приходят, так что хоть и дивно это, но не такая уж редкость великая. При прапрадедах последняя война из‑за них случилась. На землях, что сейчас под Новоградом, пришедшие древние свою страну сделали, прогнав невеликую стражу в крепости малой оружием страшным, спасения от которого не найти. Было этих то ли людей, то ли демонов немного, но сила великая – близко к ним не подойти. Луддиты тогда достали из своих кладовых похожее оружие, а может, и получше, и после битвы не осталось от тех древних никого.

– Братья, получается, сами якшаются с погаными вещами?

– Ты вот человек с виду неглупый, вот и сам подумай: отчего у Церкви столько власти? Почему, не имея великих армий, она любому правителю приказывает, и тот подчиняется? Да потому, что луддиты сохранили часть знаний с тех времен, когда люди были ровней демонам, и оружие тогдашнее тоже сохранили, объявив его святыми артефактами, прикасаться к которым дозволено лишь братьям ордена. Лежит это оружие до поры в тайниках, а как понадобится, так достают, и тогда никто противостоять им не может. Вот и не связываются – боятся. А тем только этого и нужно. Тормозят народ, не дают подниматься. Боятся, что другие сами дойдут до знаний потерянных и станут равными церковникам по силе. Вот у твоего друга отца на костер отправили за колесо водное. А все почему? Сегодня его колесо вода крутит, а завтра уже машину, что без воды и ветра работает, придумает. Вот и останавливают огнем.

– Оружие, что луддиты хранят. Оно какое? Как действует?

– Всякое говорят, и кому верить, не знаю. Слишком много лет прошло с последнего бунта, который они успокоили древним оружием. Рассказывают про огонь, сжигающий армии, про лучи, вроде солнечных, но много ярче, тоже в огонь все превращающие. Еще о сере кипящей, выжигающей внутренности, о самой смерти, с небес падающей на головы. Думаю я, врут при этом много, но и правды доля должна быть. Страшное оружие есть у луддитов, потому что мало их очень, а боятся их все, и никто с ними не связывается. Древние для них, получается, угроза великая. Ведь знания могут иметь про то, как сделать такое оружие или спасаться от него. Потому и охотятся на них со всем усердием. Сам Либерий по ваши души пожаловал.

– Он один из главарей луддитов, как я понимаю?

– Мелковат для главного, но там, где надо засучить рукава и казнить без счета, равных ему нет. Даже свои его мясником зовут. Думаю я, не отступится он. Попробует и здесь достать. Армию вряд ли для такого дела соберет, да и скрыться от нее просто в лесах, а вот убийц подослать может запросто. А вы возле самого города торчите, все знают где, слухи расходятся. Дело, конечно, ваше, но я бы подумал насчет смены места.

– А поконкретнее?

– Можно в город перебраться. Там чужаки на виду, и подобраться к вам незаметно труднее будет. Народ, как ты уже понял, луддитов не привечает, и все до одного защищать вас будут. Можно податься дальше в горы. Под северной стеной есть места интересные, куда даже своих не допускают – только избранных. Вас, думаю, пустить не грех, и сидите потом спокойно. Хотя тоже опасности есть. Горы ведь до сих пор без хозяина, только из‑за указа церковного, а его отменить недолго. Тем более у них раскол почти на нет сошел, Церковь, как никогда, едина, и собор решение быстро вынесет. Я так думаю. И тогда нам всем нелегко придется. Северная стена только кажется непроходимой, а на деле перевалов там хватает. Хоть и трудно, но армии пройдут. Нет у нас сил против северных правителей выстоять, вот и закончится наша вольница. И может так случиться, что вы это ускорите, поскольку очень уж злы луддиты. Мало того, что древние появились, так еще братьев побили с легкостью и ушли. Это – как насмешка.

Из пространных рассуждений Рикса Влад понял только одно – не стоит соглашаться на эти укрытия под северным хребтом. Мутное это дело. Скорее всего, Рикс под предлогом противодействия вражеским замыслам хочет использовать древних для своих надобностей каких‑то. К примеру, подгребет под себя тему с копирами. В общем, если не знаешь, во что все выльется, лучше держаться стороной. Из одной беды выползли, в другую попадать неохота, да еще и добровольно.

Все же есть в горах власть – Рикс рангом явно повыше своего братца, а не просто из леса выбрался. На какие‑то интересные убежища намекает, на малые силы жалуется. Пусть малые, но все же, получается, есть. Не просто банда анархистов, а банда, контролирующая обширную территорию. Вон, несмотря на всю вольницу и наличие «спецконтингента» в лице вечно пьяных охотников, отрывающихся в городке за все месяцы тяжелого труда и жизни в лесу, порядок строгий. Побить могут, а вот про убийства не слышно было. Так что не прав был Диадох в том давнем споре.

С этим Риксом лучше не ссориться, но и соглашаться на его вроде бы мимоходом сделанное предположение Влад не хотел. Ввязываться в то, чего не понимаешь, – последнее дело. Лучше как‑нибудь самому вписываться в этот мир, с краешка. Не тот случай, чтобы хвататься за любую помощь – как бы в итоге не заплатить за нее по тройному тарифу.

– Ты говорил, что раньше где‑то здесь участки золотые народ брал. Где именно?

– Ищете золото, но даже не знаете места, где его уже пробовали добывать? – усмехнулся Рикс.

– Ну да, мы же здесь новенькие, – прикинулся простачком Влад.

– Да уж… Надо на север от Гнобыря идти, пока не доберешься до брода через Кипящий ручей. Его легко узнать – дорога там черными скалами зажата с двух сторон, и на вершине каждой стоит по здоровенной сосне. Дальше надо идти по ручью вверх, пока не выйдете к истоку. Это болото, мокрое, но без трясин, плоское, деревья там почти не растут. Слева его огибает старая тропа, что золотодобытчики натоптали. Не знаю, как сейчас – может, совсем заросла, а лет десять назад я по ней проходил нормально. Главное – не сбивайтесь с нее, следите за пеньками и ветвями обрубленными, потому как путь долго через лес вести будет. Конному там часов пять, и сориентироваться, если нездешний, тяжко. Как выберетесь к ручью, он Жимолостным называется, переходите на другой берег, потому как на правом все камнями засыпано непролазно, и вниз двигайтесь до тех пор, пока он в речку не впадет. Раньше ее называли Крепчаком, а теперь Золотой. Все потому, что как раз на ней и пытались золотишко добывать. Но мало его там, да и от города далековато, дорога неудобная. В общем, бросил народ этим делом заниматься. Хочешь попробовать?

– Ты сам говоришь, что лучше нам держаться подальше отсюда. А там, как я понимаю, люди редко появляются, никто про нас не будет знать.

– Да. Если и пожалует живая душа, то поздней осенью, когда за пушниной народ пойдет. И то вряд ли – не слыхал я, чтобы в тех краях охотился кто. Скудный там лес, земля плохая, не будь золота, никто бы вообще туда заглядывать не стал. Так что правильно мыслишь – не найдут вас там. Но если что, не забывай мои слова. Надо будет, помогу на севере укрыться. Луддитам сюда, конечно, хода нет, но на каждой тропе стражу не поставишь, да и подкупить могут наших. Всякие люди здесь бывают, и не всегда хорошие.

– Я понял.

– Так ты точно решил податься на Золотую?

– Еще не знаю, надо с товарищами посоветоваться. Но с этого места мы точно уйдем, причем скоро.

– Хорошо. Ну тогда удачи тебе, а мы дальше поехали.

– А чай? Уже закипает.

– В другой раз попьем, извини уж, не за ним приезжали.

– Это я тоже понял…

– На Золотой, если столбы встретите межевые, не обращайте внимания. Участки те давно брошены, и делайте на них что хотите.

* * *

Уже в сумерках вернулись Давид, Диадох и Болтун. Они привезли очередную порцию шлихов, в которой было полным‑полно железа и по чуть‑чуть других элементов. Почти вся таблица Менделеева, кроме тех, которые так сильно нужны.

Очередная пустышка.

Влад за ужином пересказал им почти дословно всю беседу и свои предположения по поводу сказанного и недосказанного. Давида сильно возбудила информация о том, что луддиты хранят древнее оружие. Лицемерно получается – занимаются тем, за что карают других, прикрываясь религиозными побуждениями. Впрочем, имея большую дубину, можно плевать на то, как твои действия выглядят в глазах мыслящих людей, – эпоха, из которой они сюда угодили, изобиловала еще более экстравагантными примерами двуличного политического поведения.

А Влада куда больше волновало предупреждение Рикса. Ведь и вправду их до сих пор легко достать. Луддиты могут послать небольшой, но крепкий отряд, способный пройти через предгорья скрытно. Достаточно пары десятков тех «черных», чтобы задать жару, и дробовик с бомбами могут не спасти. Хоть подступы к лагерю просматриваются, но это все же не крепость. Да и большую часть суток из мужчин здесь один Влад, так что подловить их порознь – не проблема.

Да самый последний городской забулдыга прекрасно знает, где именно обосновались эти залетные золотоискатели. Слишком они беспечны. Ну разве можно так расслабляться? Валить отсюда надо – однозначно, валить.

Влад предложил пустить в городе слух, что они уходят на Золотую реку, благо приметы пути он уже выведал, о чем можно дать понять нескольким ушам, чьи владельцы – главные болтуны Мертвых гор. Но Давид, услышав про давние золотые разработки, возбудился во второй раз:

– Так! Не надо никому ничего говорить. Мы поедем именно туда.

– Зачем? – удивился Влад. – Дорога туда трудная, долгая, а золота почти нет. Можно гораздо ближе найти укрытие.

– Да при чем здесь укрытие? Вот что, по‑вашему, такое – золото?

– Металл такой, – блеснул эрудицией Диадох. – Дорогой очень – раз в тридцать подороже серебра.

– Ты прав, – кивнул Давид. – Но дело не только в цене, к тому же, как я понял, содержания золота там слишком малы для выгодной разработки. Но золото само по себе в месторождениях не бывает. С ним всегда целый комплекс других элементов.

– Редкоземельных? – насторожился Влад.

– Про такое не помню, да и не в этом дело. Раз там есть золото, значит, есть и породы, которые здесь не встречаются. Я так понимаю, весь этот район вообще бесперспективен, с точки зрения поиска редких земель, как раз из‑за пород, его слагающих. А там что‑то новое, со своим набором элементов. К тому же золото, как правило, один из признаков бурной геологической истории. Там могут оказаться несколько комплексов различных пород, и тогда обязательно найдем, что нам нужно. Влад, туда обязательно надо съездить. Здесь мы уже все обшарили, и впустую.

– Я не против, тем более ты сам решаешь, где надо искать.

– А я вот думаю, что Давид и золото хорошее найдет, – заявил Диадох.

– Почему так решил?

– Да местные, как встретят, вечно о золоте разговор начинают, думают, что мы его ищем. Так они и десятой доли тех слов, что Давид говорит, не знают. Он гораздо их умнее. Понимает все. А нам золотишко не помешает, а то пашем‑пашем, а серебра сильно не прибавляется.

– Вообще‑то мы работаем не ради него. Ты забыл, что если сумеем сделать копир большого размера, то каждый сможет получить ружье и пистолет или даже два?

– Да помню я, и работе всегда рад. Но только с монетой в кармане и ружьем на плече жизнь гораздо веселее, чем с одним ружьем.