Примечания

Глава 20 466. Характернейшей особенностью Палестины является разнообразиеландшафтов. "Ее почти можно было бы назвать образцовой картой природы, еслибы не отсутствие девственных лесов и глетчеров" (Г. Соден. Палестина и ееистория. М., 1909, с. 9). См. также: К. Гейки. Святая земля и Библия. СПб.,1894, т. 2; Н. Елеонский. Очерки из библейской географии, 2 вып. И вся этапестрота картин природы, от голых скал до пальмовых рощ, сосредоточена наплощади в 20 тыс. кв. м. 467. См.: С.R. Conder. Illustrated Bible Geography and Atlas, I960, p.11 ff. 468. См.: КВНР, р. 139. 469. См.: Р. Киттель. Цит. соч., с. 99; очерк Иеремиаса - П. Шантепи дела Соссей. Иллюстрированная история религии, т. I, с. 263; Н. Никольский.Финикийская жатвенная мифология и обрядность. М., 1947; ВДИ, 1938, Э 1;1937, Э 2; G. E. Wright. Biblical Archaeology, p. 106; J. Bright. History ofIsrael, p. 107; С. Н. Gordon. Canaanite, Mythology. - MAW, p. 183. 470. Цит. по английскому переводу Т. Гастера (Th. Gaster. The OldestStories, p. 218). 471. Иошуа, или Иисус Навин, был из колена Эфраима (Числ 13, 3, 4). Онбыл помощником Моисея и военачальником, согласно Исх 17, 9; 24, 13; Числ 1,28. 472. См.: Ис Нав гл. 24 и 3. 473. Исх 15, 15; Пс 113, 3 сл. 474. Подобные перекрытия русла Иордана наблюдались не раз именно в этомместе. Тем не менее, как и в случае с переходом через море, это не лишаетсобытия провиденциального характера (см.: W. Keller. The Bible as History,p. 157). 475. Ис Нав гл. 6. Раскопки частично объясняют легкость, с которой былзахвачен город. К XIII в. Иерихон сильно пострадал от вражеских нашествий, инаселение его было небольшим. От эпохи Иошуа следов почти не осталось, т. к.после взятия город долго лежал в развалинах и подвергся воздействию воды,ветра, температуры (G. Wright. Op. cit., p. 188). 476. Ис Нав 8, 33. О проникновении евреев в Ханаан до Моисея см. гл.XVIII и в приложениях. 477. Ср.: Исх 17, 16; Числ 21, 14; Суд 5, 23 и др.; R. de Vaux. AncientIsrael, p. 258. 478. Эта песнь входила в древнееврейский сборник былин "КнигаДоблестного" (Яшар), и ее цитирует автор Св. Истории (Ис Нав 10, 8 сл.).Перед нами несомненная поэтическая гипербола, свойственная эпосу всехнародов (см.: Р. Ellis. Op. cit., p. 171). 479. См. приложение 4. 480. См., напр.: Суд 1, 21; 27, 29-30, где говорится о том, что хананеив течение многих поколений жили рядом с израильтянами. 481. Книга Ис Нав, несомненно, преувеличивает враждебные отношениямежду израильтянами и туземцами. Это была проекция в прошлоеисключительности и нетерпимости, возникшей много позднее. 482. См.: J. Bright. A History of Israel, p. 125; Н. Ringgren.Israelite Religion, 1966, p. 30. 483. Именно на юге хананеи были полностью вытеснены из крупнейшихцентров, таких, как Хеврон и Лахиш, а Иерусалим был захвачен наполовину. 484. Суд 4, 5. Глава двадцать первая БОГ ИЗРАИЛЕВ И ВААЛЫ Палестина, 1125-1025 гг. Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта воззвал сына Моего. Звали их, а они уходили прочь, приносили жертвы Ваалам, кадили истуканам. Пророк Осия 11,1-2* ----------------------------------------- * См. церковнослав. текст. Израильтяне довольно легко освоили земледелие. Им не был свойственупорный кочевой инстинкт, отличавший некоторые народы. И в Паддан-Араме, и вЕгипте, и в Кадеше они вели полуоседлый образ жизни, время от времениобрабатывая и засевая небольшие участки земли. Поэтому укрепление их наЗемле Обетованной совершалось сравнительно быстро и безболезненно. Однакоэта перемена образа жизни не могла не сопровождаться резкой духовной ломкой.Облик Израиля стал постепенно меняться. Во-первых, от воинственностипришельцев не осталось и следа. Для кочевника война - это родная стихия. Онжаждет добычи и грабежа, ему почти нечего терять, он бездомен и подвижен, ивсе его имущество с ним. Иное дело - земледелец, который знает, что войнаозначает для него разорение и голод. Переход к оседлости принес большие религиозные испытания израильтянину.Если прежде он был свободным сыном пустыни, воинственным поклонникомсурового Синайского Бога, требующего верности и правды, то теперь егоблагополучие и сама жизнь оказались в зависимости от капризов климата, отзасух и дождей, от урожайности нив и виноградников и, следовательно, отбогов, которые являлись хозяевами земли. Крестьянин (евреи стали крестьянами), как правило, по натуре своейязычник. Он гораздо больше, чем кочевник, связан с природными циклами, ончуток ко всем проявлениям стихийной жизни, он сливается с ее ритмами, любитее, благоговеет перед ней. Он не может обойтись без магии и волшебства, ибоони - важное средство в его хозяйстве. Приметы для него - закон, заклинания- его оружие, эльфы и домовые - его друзья. Для того чтобы обеспечить себеспокойное существование, нужно было только заключить союз с теми существами,которые были "хозяевами" (ваалами) оливковых садов, пшеничных и ячменныхполей, виноградников и родников. Они давали хлеб, масло, вино, они следилиза плодовитостью стад и охраняли их от мора. Израильтяне всему должны были учиться у хананеев. Они знакомились нетолько с их искусством виноделия или строительства крепостей, но и с ихпышными религиозными праздниками, наблюдали, как вереницы женщин у воротхрамов оплакивали умершего Ваала или как ликующие толпы песнями и пляскамивстречали весть о его возвращении из преисподней. Им объясняли, как зависитурожай от обрядов плодородия, совершаемых в честь Астарты, приводили в ихдома священных блудниц, учили, как задобрить и привлечь на свою сторонумогущественных Ваалов. Старые языческие святыни привлекали к себе множество народа. ХрамыВаалов, Астарты, Гада, Анат и других богов стояли в Сихеме, Мегиддо,Бет-Шане. Совместная жизнь израильтян и хананеев быстро привела краспространению язычества среди народа Ягве. Автор Священной Истории прямоговорит: "Оставили Ягве и стали служить Ваалам и Ашерам"485. Однако это неозначало полного отпадения израильтян от своей веры. Ягве по-прежнемуоставался их Богом-Покровителем. Они хорошо помнили, что именно Он вывел ихиз Дома рабства и привел в Землю Обетованную. Но теперь, когда вокругоказалось так много влиятельных богов, можно ли было гневать их и отказыватьим в почитании? Так возникло двоеверие, столь свойственное народам низкойкультуры, воспринявшим высокую религию. В этом отношении средневековыйземледелец Европы и Руси во многом напоминает ветхозаветного израильтянина.Однако в истории Израиля действовала одна особая закономерность, котораясыграла огромную роль в сохранении наследия Моисея. Как мы видели, Израиль представлял собой не что иное, как союз племен икланов, весьма разнородных и не связанных ничем, кроме религиознойтрадиции486. Поселившись в разных частях страны, они нередко совсем теряликонтакты между собой, а следовательно, легко могли стать добычей как местныхжителей, так и врагов извне. Моисей не дал союзу колен никакогополитического устройства. Все его управление было основано на Завете с Богоми религиозном единении. Даже религиозный центр не был определен им. Послезавоевания он был то в Сихеме, то в Галгале, то в Шило. С усилением жеханаанских влияний в религии ослабевало важнейшее связующее звено междуколенами - общая вера. Библейский автор рассматривает историю этого времени в светеопределенной богословской схемы: Израиль грешит, отпадая от Ягве, Богнасылает на него врагов и только после покаяния дает боговдохновенноговождя-избавителя487. Такими вождями являются "судьи". Хотя эта схема имеет все недостатки любой схемы, но она глубоко верноотражает самую суть событий. В самом деле, ослабление религиозных уз почтивсегда приводило к потере коленами политической независимости. Более того, виных случаях это вело к полному исчезновению некоторых колен, растворявшихсяв массе ханаанского населения. С конца XII столетия участились нападения с севера и юга. Вероятно, былмомент, когда Египет едва не вернул себе власть в Ханаане. А около 1100 г.надвинулась новая опасность, общая и для израильтян, и для хананеев. Изпустыни стали совершать набеги бедуинские племена. Очевидно, их прельстилпример Израиля, и они обратили свои жадные взоры на Ханаан. Однако они несобирались оседать на земле, а лишь выбирали время жатвы или стрижки овец,чтобы сделать грабительский налет и снова скрыться в пустыне. Онираскидывали свои таборы по всей стране, и никто не в силах былсопротивляться им. "Они приходили,- говорит летописец,со скотом своим ишатрами своими, приходили в таком множестве, как саранча; им и верблюдам ихне было числа, и ходили по земле израилевой, чтобы опустошать ее" 488. Кажется совершенно непостижимым, как уцелели израильтяне в этойобстановке непрерывных набегов и голода, разобщенные и обессиленные. Итогда-то, в дни крайнего бедствия, в стране появляются проповедники,обличающие народ в отступлении от Моисея и видящие во всех несчастьяхзаслуженную кару Божию489. Это показывает, что, несмотря на сильнейшееханаанское влияние, в израильской среде осталось здоровое ядро, люди,которые не забывали Завета, заключенного с Богом. Некоторые из них в знакпротеста против тлетворного воздействия местных обычаев отказывались жить вкаменных домах, не пили вина - этого продукта земледелия - и не стригливолос. Они назывались "назареями" - посвященными Богу490. Вероятно, проповедь одного из таких пророков побудила к активнымдействиям Иероваала - сына зажиточного земледельца из Офры в горахЭфраимовых. Библия повествует о бывшем ему видении Ангела Ягве в годы, когдабедуинские орды особенно бесчинствовали. Семья Иероваала, очевидно, была предана языческому культу, о чемсвидетельствует его имя, означающее "Да хранит меня Ваал"491. Мотивыотступничества ясно выражены в словах, которые летописец вкладывает в устаИероваала: "Если Ягве с нами, то отчего постигло нас все это, и где всечудеса Его, о которых рассказывали нам отцы наши, говоря: "Из Египта вывелнас Ягве? Ныне оставил нас Ягве". Когда же Иероваал уразумел причину бедствий, он начал с того, что повелборьбу против ханаанского культа. Вместе со своими слугами он ночью подпилилсвященное древо Ваала и разрушил его жертвенник, за что едва не был убитжителями Офры. И лишь после этого акта Иероваал начал собирать ополчение,чтобы изгнать кочевников из страны. Многие противились его начинанию и даженасмехались над ним, но все же ему удалось сплотить значительный отряд,который под покровом ночи сумел посеять панику среди кочевников и заставитьих отступить в пустыню. Вероятно, после этого победитель получил имя Гедеон, которое означает"лихой воин", "рубака". Гедеон был первым, кого израильтяне захотели избрать царем. Оничувствовали, что централизованная власть есть надежная защита от врагов.Однако, как гласит предание, Гедеон отказался принять титул царя. "ПустьЯгве царствует над вами",- сказал он. Вероятно, этот отказ имел чисторелигиозное основание. В Моисеевой религии полностью отсутствовало учение осветской власти. Истинные ягвисты никогда не могли примириться с идеей монархии. Онибыли уверены, что Закон Божий и "судьи", которые бы судили людей по этомуЗакону, вполне достаточная гарантия для процветания народа. Однако Гедеон стал фактически властителем над израильтянами, обитавшимивокруг гор Эфраима. Войны с бедуинами обогатили его. Офра стала влиятельнымцентром, куда люди приходили решать свои дела и тяжбы. У Гедеона был большойдвор и гарем, как у настоящего восточного царя. Таким образом, первая попытка централизации была внешне связана сягвизмом, но ягвизм этот был уже не тем простым и возвышенным учением,которое возвещал в пустыне Моисей. Он был трансформирован и приспособлен кновым условиям жизни. Вместо Декалога в эти дни стали употреблять в качествесвода заповедей "Сефер-ха-Берит", Книгу Завета492. Этот свод заповедейрелигии и морали был записан финикийским шрифтом, который к тому времени былуже общепринят в Ханаане493. В Книге Завета повторялся Моисеев запрет делать изображения божества изапрещалось сооружать алтари из тесаных камней, ибо прикосновение железа -изделия язычников - оскверняет первозданный камень. Далее следовалиуголовные законы, в основном заимствованные из ханаанского права494. Обрядами жертвоприношениям отводится уже существенная роль. Выдвигается требованиеприносить в жертву всех первенцев человека и животных. Это - несомненноепроникновение ханаанских обычаев в религию Израиля. Впрочем, человеческиежертвы никогда практически не совершались в честь Бога Израилева ипосвящение первенцев мужского пола Богу было лишь символическим обрядом495. В Книге Завета есть следы и первобытных табу, и элементы варварскихзаконодательств, и примитивные правила судопроизводства496. Но все это неможет заслонить возвещаемую в ней истину, что Ягве есть Бог правды исправедливости. Это особенно ясно выступает в этической части Книги Завета.Она требует милосердия к вдове, сироте, бедняку. "Пришельца не притесняй ине угнетай его, - говорится в ней, - ибо вы сами были пришельцами в землеегипетской... Не следуй за большинством на зло и не решай тяжбы, отступая побольшинству от правды... Если найдешь вола врага твоего или осла егозаблудившегося, приведи его к нему". Заповеди предписывают отпускать раба наседьмой год на свободу, оставлять на седьмой год поля, сады и виноградникидля неимущих, осуждают взяточничество497. Это чрезвычайно важное свидетельство того, что дух этическогомонотеизма оказался устойчивым, будучи даже облечен в ханаанские одежды. Ковчег в правление Гедеона находился в городе Шило. Так как идеяединого религиозного центра угасла, не успев зародиться, то Гедеон решилсоорудить святилище Ягве в Офре. Из драгоценных металлов, составлявших еговоенные трофеи, он приказал соорудить Эфод - священный талисман, при помощикоторого узнавали волю Бога. Неизвестно, как выглядела эта реликвия, но она, очевидно, играла рольсвоеобразного оракула. В "вопрошании" участвовали два предмета, называвшиесяУрим и Тумим. Один из них означал отрицательный ответ, другой -положительный498. Итак, времена, когда Бог говорил через Своего пророка,ушли в область предания, а в употребление вошел механический оракул,приводимый в действие левитом. Это примитивное гадание со времени Гедеонанадолго закрепилось в религиозной практике Израиля. Эфоды сооружались и вдругих местах, обычно частными лицами. Из-за них порой происходилистолкновения. Так, однажды племя данитов во время переселения захватилоЭфод, принадлежавший эфраимиту Михе, и увезло левита, служившего при нем499.Библия свидетельствует, что рядом с Эфодом нередко ставили Терафима -домашнего божка, вопреки заповедям Декалога и Книги Завета500. Позднейшийсвященный автор сурово осуждает Гедеона за введение Эфода, однако во временасудей никто не считал его поступок предосудительным. Все, что говорится вБиблии об Эфоде, показывает, что, в сущности, он мало чем отличался отаналогичных оракулов Вавилона, Египта и Греции501. Итак, две силы: Моисеева вера и ханаанский натуралистический культ -вели глухое единоборство. Несомненно, религия Ваала обладала всеми внешнимипреимуществами поклонения Природе: она имела красочные мифы, онаблагословляла все естественные проявления жизни и человеческой плоти, онасоблюдала древние обряды, производившие глубокое впечатление, и, наконец,она была неотделима от земледелия - основы жизни Израиля. Это был опасныйсоперник, который гораздо больше импонировал древнему человеку, чем суроваяи требовательная вера Моисея. Даже тогда, когда ягвизм торжествовал надкультом ханаанских богов, он сам принижался настолько, что становился как быдвойником религии Ваала. Это была еще более коварная, скрытая опасность,подобная болезни, поражающей изнутри.

X x x

Неизвестно, как бы пошла духовная история Израиля, если бы не новоепотрясение, которое всколыхнуло все колена. Появились еще одни претенденты на "землю, текущую молоком и медом", ина этот раз не сравнимые ни с кем из обитателей Ханаана по силе. Это былифилистимляне, которые пришли на сирийское побережье почти в одно время сИзраилем. В союзе с другими "народами моря" они нападали на Египет, ифараоны с трудом отбивали их натиск. Филистимляне имели опорную базу наКрите. Оттуда они переселились в Ханаан, где основали союз пяти городов(Газы, Аскалона, Азота, Гефа, Экрона). От них и сама местность получиланазвание Палестины502. Филистимляне были воинственным и энергичным племенем, уже хорошовладевшим обработкой железа. Они занимались морским промыслом и пиратством.Очень скоро они восприняли обычаи, язык и верования хананеев. Побережье из-за отсутствия удобных бухт не могло удовлетворитьзавоевателей, которые имели большой военный опыт и прекрасное вооружение.Перед ними лежала страна раздробленная и неспособная защищаться. Поэтомуоколо 1080 г. они начали решительное наступление на восток, тесня какизраильские, так и хана-нейские племена. Кто мог остановить эту волну? Вооруженные чем попало крестьянеразбегались, едва заслышав грохот боевых колесниц и завидев пернатые шлемы.Филистимляне обложили данью почти весь Ханаан, и покоренным оставалось лишьвести партизанскую войну, неожиданно нападая на филистимские отряды илиподжигая их посевы. О том, насколько неравной была эта борьба,свидетельствует легенда о библейском богатыре Самсоне, который дрался сфилистимлянами, вооруженный лишь ослиной челюстью503. Наследники Гедеона в Офре не сумели продолжить дело отца. Все онипогибли в междоусобной борьбе за престолонаследие. Последнюю попытку оказатьотпор врагу предприняли левиты из Шило - хранители Ковчега Завета. Позднейшее предание считает левитов коленом, которое обладалоисключительным правом священнодействия. Но, как известно, это правилоникогда не соблюдалось в древности504. До сих пор неясно, были ли левитыкогда-нибудь "светским" кланом или они являлись чем-то вроде сакральнойкасты священнослужителей. У мадианитян жрецы назывались "лавиу"505.Возможно, Моисей употреблял это слово для своих ближайших помощников. Бытьможет, было и светское колено Леви, впоследствии отождествленное сМоисеевыми левитами. Так или иначе, но в эпоху вторжения филистимлян вгороде Шило жили левиты, носившие египетские имена (Финеес, Офни) и ведшиесвой род от самого Моисея. Возглавлял это семейство старый священник Илий. Левиты Силома, понимая необходимость поднять народный дух в годинубедствия, решили восстановить старую традицию - несение Ковчега передвойском506. Но при первой же стычке оказалось, что попытка левитов - безнадежноедело. Хотя Ковчег был встречен взрывом энтузиазма, но воодушевления хватилоненадолго. Когда колесницы филистимлян ринулись на толпу, сгрудившуюсявокруг древней святыни, всех обуял страх и израильтяне в панике отступили.Ковчег оказался в руках врагов, которые ликовали, думая, что пленили самого"Бога евреев". Престарелый Илий, в тревоге ожидавший известий с поля боя, был потрясенсообщением, которое принес ему воин, и скоропостижно умер. С этого времени господство филистимлян стало прочным и окончательным.По городам были расставлены вражеские гарнизоны, и повсюду хозяйничалисборщики дани. Переживавший глубокий духовный кризис Израиль оказался теперьлишенным и политической независимости.

X x x

Все эти события послужили как бы внешним толчком, способствовавшимвозникновению нового религиозного движения, которое носило довольно странныеформы, но благодаря которому Израиль вышел из состояния упадка и духовногоумирания. Последователей этого движения называли Бене-ха-Небиим - Сынамипророческими. Слово "наби" означало вестника Божьей воли507. Но если раньшеясновидцы и прорицатели выступали как одинокие посланцы Неба, то теперьновые пророки собирались толпами на богослужения, ходили по дорогам страны,распевая боевые псалмы и призывая народ к верности Богу отцов. Прорицателинередко приходили в состояние исступления или экстаза; их энтузиазм легкопередавался окружающим. Зачастую, стоило им где-нибудь появиться, как к нимприсоединялись все, даже случайные прохожие, увлеченные бешеным ритмом ихпляски, завороженные свистом флейт и ритмичными ударами бубнов508. Подобные общины не были чем-то неслыханным. Во многих странах тоговремени существовали прорицатели, похожие внешне на Бене-ха-Небиим. Усемитических народов: арабов, арамеев, финикийцев, аморитов - издавнаизвестны такие ясновидцы, которые приводили себя в состояние экстаза и,охваченные таинственным вдохновением, говорили от лица Божества. В Библии мывстречаемся с таким языческим пророком в лице Билеама (Валаама)Месопотамского. Там он назван "человеком с открытыми очами, который слышитслово Божие и видит видения Всемогущего"509. В архивах города Мари на Евфрате, относящихся к XVIII в. до н. э., естьупоминание о пророке Адада - бога-громовержца. Ветхий Завет знает "пророков"Ваала и описывает их неистовые ритуальные пляски и самоистязания. В запискахегипетского жреца Унуамона (X в. до н. э.) говорится о финикийском жреце, накоторого "сошло божество" и осенило его священным вдохновением. Осуществовании института прорицателей в арамейских землях свидетельствуетнадпись Хаматского царя Закира (VIII в. до н.э.)510. Есть точкисоприкосновения между этим семитическим экстатизмом и греческими мистиками,особенно с религией Диониса. Но каковы бы ни были проявления этого религиозного движения в странахдревности, они, несомненно, есть лишь видоизменения доисторическогошаманизма. Мы видели, что шаманизм невозможно считать просто лишь формойсуеверия, что в сущности своей он есть одна из попыток человека проникнуть втайны духовного мира511. Существовало много разнообразных и тщательноразработанных методов, путей и способов, которые применялись ясновидцами длятого, чтобы возвысить свой дух до созерцания Божественного. Особенностью экстатической практики Сынов пророческих было то, что ониискали мистического озарения в массовых коллективных действах. В этомотношении они, по словам В. Олбрайта, приближаются к мусульманским дервишам,хасидам иудаизма и таким протестантским движениям, как квакеры, методисты ипятидесятники. "Массовые действа, - говорит Олбрайт, - не являются существенными вмистическом опыте современного человека, так как он предпочитает длинныйпуть особых аскетических упражнений как в индийской йоге, или в близком кней исихазме византийских монахов, или через сосредоточение и молитвухристианских мистиков средневековья и нового времени. Однако невозможноотрицать того, что результат достигается легче и быстрее, когда отдельныечлены группы вовлекаются в общее действо"512. Разумеется, во всем этом групповом экстатическом мистицизме было многоопасного, болезненного и отталкивающего. Это как бы конвульсии духа,пытающегося силой разорвать сковывающие его путы. И, возможно, от этихстрастных усилий узлы лишь затягиваются. Тем не менее мы увидим, как изуродливой руды сирийского шаманизма выплавится сверкающий металл библейскогопрофетизма. "В еврейской истории и религии все необычайно, - говорит Б.Тураев. - Подобно тому как религия Иеговы, очистившись от ханаанства,сделалась наиболее высокой верой в единого Бога, так и из этих вещателей ужев Х веке выделились могучие личности, сделавшиеся духовными вождями народа ирелигиозными индивидуалистами, причем момент экстаза отступает, а то исовсем незаметен"513. Израильские Бене-ха-Небиим выросли из семитического экстатизма, которыйстал для них подготовительной психологической почвой для восприятия высшейдуховной реальности. Подобно тому как в Индии практика йогическогосамоуглубления культивировалась поколениями в веках, так и в сиро-аравийскоммире постепенно возрастала субъективная способность к ясновидческомуозарению. Но сама по себе эта способность не могла бы породить ничегоценного, если бы темное лоно исступленной души не озарилось бы светомОткровения, Именно этот свет преобразил движение Сынов пророческих и нетолько возвысил его над древним шаманизмом, но и поставил во главе всехрелигиозных движений дохристианского человечества.

X x x

Сыны пророческие выступили как продолжатели Моисеевой традиции.Несомненно, в их среде сохранялось устное предание об Исходе и СинайскомЗавете, которое легло в основу Священной Истории. Они складывали псалмы игимны и пели их на дорогах и на священных холмах. В этих псалмахпрославлялся Ягве - Бог бури и грома, Ягве - избавитель своего народа. Этобыла вдохновенная, красочная эпическая поэзия, которая на первых порахразвивалась под влиянием ханаанской. Воздайте Ягве, сыны Божии, Воздайте Ягве славу и честь, Воздайте имени Ягве славу, Поклонитесь Ягве во святилище Его! Голос Ягве над водами, Бог славы возгремел. Ягве над водами великими, Голос Ягве могуч, Голос Ягве величав, Голос Ягве сокрушает кедры. Ягве сокрушает кедры Ливана, Он заставляет Ливан скакать, как тельца, ИСирион, как молодого буйвола. Голос Ягве высекает языки огня, Голос Ягве потрясает пустыню, Ягвесотрясает пустыню Кадес, Голос Ягве сгибает дубы и обнажает леса... Ягве воссел над потопом, Ягве восседает царем во веки!514 Бог Израиля,как он открылся взоруСынов пророческих, был всемогущ и космичен, подобно Верховному Богу всехнародов. Но в то же время Он не безличен и не абстрактен. Он близок кчеловеку, хотя Его слава может опалить смертного. Он управляет миром, исобытия, совершающиеся в жизни людей, есть проявления Его воли. Ягве поклялся Аврааму, что благословит его потомство, и Он не отменитсвоей клятвы. Он будет верен своему Божественному Слову, но ждет, чтобынарод, избранный для Его свершений, также был верен Его Завету. "Будете Моимуделом... - говорит Бог, - будете у Меня царством священников и народомсвятым". Сыны пророческие положили много сил на то, чтобы сплотить израильскиеколена. Они укрепили волю к борьбе, подобно Деворе, взывая к чувствурелигиозного единства народа. Две поэмы, появившиеся в то время:"Благословение Иакова" и "Благословение Моисея", - посвящены братству всехколен, скрепленных Заветом515. Мы очень мало знаем о деятельности Сынов пророческих и о людях, которыевозглавляли их движение. Предание связывает с ними фигуру последнегокрупного еврейского вождя эпохи Судей - Самуила. В одном месте Библия дажепрямо изображает его руководителем общины пророков516. Однако сам он был выходцем из других кругов и человеком иного склада.Мы никогда не видим его впадающим в восторженное состояние или экстаз. Этотрезвый, дальновидный человек с характером непреклонным и властным. Он былвоспитанником левитской семьи из Силома и с детства служил при Ковчеге. Тамон проводил ночи у святыни Ягве и был призван стать служителем Бога инарода517. Именно такой человек нужен был Израилю в эту трудную годину. Неизвестно, что делал Самуил после смерти Илия и пленения Ковчега.Когда филистимляне, руководимые суеверным страхом, вернули Ковчег, оноказался в частных руках, но Самуил уже не служил больше при нем. Много летспустя мы видим Самуила уже человеком преклонного возраста, он живет вгороде Раме, пользуясь славой роэ, т. е. ясновидца. К нему приходят засоветами в житейских делах, с просьбами разрешить тяжбы и спорныевопросы518. Самуил, несомненно, считал своей главной задачей духовное сплочениеизраильтян. В этом он, очевидно, и получил поддержку Сынов пророческих,которые своим энтузиазмом, воинственными псалмами и музыкой поднимали народна борьбу с филистимлянами. Подобно монахам, проповедовавшим крестовыйпоход, эти библейские "армии спасения" оказались внушительной моральнойсилой, и на нее опирались люди более уравновешенные и трезвые. В результатесовместных действий Самуила и Бене-ха-Небиим удавалось устраиватьторжественные богослужения, на которых присутствовали представители разныхколен. Иногда Самуил совершал продолжительные путешествия по городамИзраиля, повсюду ведя настойчивую проповедь покаяния и духовноговозрождения. Согласно одному преданию, ясновидец добился даже общенародногораскаяния и клятвы покончить с языческими богами. Идолы были выброшены, и стого времени "Сыны Израилевы стали служить одному Ягве"519. Центром этогодвижения стали города Рама и Мицпа (Массифа) в области Вениаминова колена,где Самуил пользовался наибольшим влиянием. Филистимляне были достаточно хорошо осведомлены о деятельности Самуилаи о собраниях старейшин Израиля. Они решили подавить мятеж в зародыше, нонеожиданно встретили такое сопротивление, что принуждены были поспешноотступить. Однако это была лишь отсрочка. Убедившись, что израильтяненачинают серьезную борьбу, филистимляне стали готовить большой карательныйпоход для усмирения данников. Вероятно, ввиду надвигавшейся угрозы старейшины впервые подняли передСамуилом вопрос о необходимости избрать царя. В ту эпоху в Ханаане царь впервую очередь являлся военачальником с пожизненной властью. Самуил былстариком и человеком невоенным. Сыновья его, претендовавшие на власть, былинепопулярны. Старейшины настаивали, однако, чтобы именно Самуил выбралправителя Израилю. "Поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочихнародов"520. Предание по-разному изображает отношение Самуила к этой задаче. В одномрассказе говорится, что пророк усмотрел в требовании избрать царя изменуЯгве и в мрачных красках изобразил монархический образ правления. Но вдругом месте мы видим, что Самуил без колебаний помазывает на царствомолодого вениамита Саула521. Некоторые критики хотят видеть в обоих рассказах отражение разных эпох.Между тем они отражают острый конфликт между светской властью и религиейМоисея, который существовал еще до Самуила.